Тяжёлый сухогруз приблизился к узкому каналу — воротам гавани. Волны били в нос корабля, закидывая брызги до главной палубы. Впрочем, и били в парапет набережной, захлёстывая через ограждение на тротуар. Вот высокий чёрный борт пошёл мимо случайных зевак, омываемый белыми пенными гребешками, где-то в глубине корабля напряжённо гудит дизель, и вот корма уже уходит за створ маяков, оставляя бурлящие следы на поверхности.
— А в гавани старичок «Геральд» стоит!.. — вздохнул один из молодых людей, любовавшийся выходом сухогруза. — Вот время-то было… Кочегары уголь в топках шуровали, смазчики у машин возились… Как-то старый пароход перегоняли в музей — три дня уголь подносил. Не, не то сейчас. Романтики никакой. -
— А ещё — и «Дракон» у стенки ржавеет… — вторит сосед. — Под парусами — те ещё дела. В любой шторм на высоте снасти вытягиваешь, потом рваные паруса шьёшь. Пар — это фигня всё. Вот паруса — это да… Помнится, выводили шхуну на историческом параде… -
— А что ты против пароходов имеешь?! -
— Фигня этот пар. Всю парусную романтику убил. Что пар, что дизель… -
— Да чушь твой парус! В штиль на чём поплывёшь? -
Любитель парусов резко повернулся к сопернику, оставив наблюдение за уходящим сухогрузом. Кочегар снял руку с перил, сделал медленный шаг вперёд. Из серых туч внезапно выглянуло солнце, залив ярким светом порт; ослепительными бликами заиграли волны, мокрый тротуар.
— Погоди! Так это ты «Магеллана» перегонял с нами?! -
— А кто же ещё? Кому ж ещё за машиной следить? А вы ещё и зубоскалили, пока паруса ставили… -
— Так от вашего дыма паруса чернеют. -
Тут особо высокая волна ударилась в парапет, хлынула потоком, разгоняя ротозеев, надеясь достать до колена. Спорщики отбежали подальше, хлюпая ботинками.
— Не, пойдём выпьем. Что-то я промёрз и промок. -
— Пошли! -
За их спинами раздался гудок. Танкер, покачиваясь на попутной волне, входил в канал.