Жила была смерть. Вы спросите почему была? Она ведь и сейчас жива и после нас останется и вообще бессмертна. Честно говоря, смерть и сама не называла это жизнью. Ну, посудите сами. Какая же это жизнь? Ни дня, ни ночи. Без выходных, без праздников, без сна. Днём, ночью, в любую погоду. Ни заболеть, хоть иногда, ни поваляться в постели, ни послать хоть раз всё и всех к чертям, скрыться, исчезнуть. Хоть на неделю, хоть на пару дней, на день, в конце концов. Ужаснее всего было то, что никто её не любил. А она не могла понять почему? Ведь она просто делала свою работу. Как все, как любой из нас.
Правда, случалось и другое. Приходили за ней. И она была благодарна этим людям. Ведь только они по-настоящему нуждались в ней. Только с ними она чувствовала какой-то смысл в том, что она делает, на что обречена. В конце концов, разве это плохо избавить человека от страданий? И не её вина, что сделать это она могла только одним единственным способом.
Но однажды... И тут я должен кое-что объяснить. Понимаете в чем дело? Она ведь была женщиной. Назовите мне хоть одну женщину на свете, которая бы не мечтала о любви. Нет таких женщин. Скажите, может ли женщина сама, добровольно убить свою любовь? Нет, конечно. Невозможно, немыслимо. Вот и она не могла. Ведь у неё не было даже надежды встретиться с ним Там, по ту сторону. Впервые в жизни ей стало страшно. "Нет,- твердила она ему,- нет. Я слишком тебя люблю, чтобы сделать это" Но он приходил снова и снова. Ей было жаль его, жаль себя. И от всего этого разрывалось сердце. - И чем кончилось?-спросите вы. А чем это могло кончиться? Сделала так, как он просил. Ведь, когда любят, других вариантов нет.
Он упал, прошитый пулемётной очередью, где-то в Нормандии за два дня до конца войны. Майор американских войск. Упал, выронив белый флаг парламентёра, предлагая немцам добровольную сдачу. Упал на перекрёстке двух дорог, у неприметной деревушки. Нет там ни памятника, ни холмика, нет ничего. Местные стараются обходить это место. Вы спросите почему? Понимаете, нередко по ночам кажется, что там кто-то плачет. Услышав этот плач, люди суеверно крестятся. И только местный дурачок однажды сказал что это плачет смерть. Да кто же ему поверит?