Конец мая, солнцепек, жара, рубашка липнет к спине, глаза разъедает солено-горький пот.
На шоссе открытые автомобили, мотоциклы, девушки в фармацевтических магазинах проверяют дату годности на упаковках защитного крема.
У красавицы Весны упадок сил. Она грустит, как с перепоя, ничего ей не хочется, ни гулять, ни пить Кока-Колу, ни даже браслет от Картье не будоражит чувств. Жарко, пора, пора, клонит в сон, но где укрыться от жары нежной белокожей красавице?
«Эй, малый, копни!» - окликает Весна экскаваторщика-мексиканца. Взмах ковша, поворот экскаватора, еще взмах – и вот укрытие готово. Весна ложится ничком во влажную землю, барыга кабальеро осторожно, нежно засыпает рыхлым грунтом богиню, достает из бардачка шкалик 375 г. белой текилы «Тромба» и опорожоняет до дна, кидает шкалик в окно и вместе с непарной перчаткой и левым истоптанным башмаком размера 10.5 все это служит маркером укрытия рыжекудрой красавицы. На кой хрен кресты и памятники бессмертным, я вас, мля, долбоебы, не шутя спрашиваю?! Там же прорастают одуванчики.
Шуршит жарой и пылью бессмысленное лето. Трясет белой проказой истеричная осень. Красавица Весна спит в прохладном убежище, среди корней вереска, латунных стружек, в коконе моих нелепых мечтаний. Свирепый неразберихой сваливается зима, покрыв все коростой льда.
Но вот пройден критический срок, день растет, на шарфы и тулупы уценка. Солнце сублимирует лед в поэзию не хуже Байрона, только морально-нравоучительную. Весна мнет покрывало, отбрасывает его – Весна просыпается. Ура, ребята! Жизнь продолжается, ну, по крайней мере – все пошло на следующий круг.