2
А когда он очнулся… Ой-ёй-ёй… Всё кружится… Люди, лучи, звуки… Господи! Пахомов зажмурился и потряс головой… Он сидел в мягком удобном кресле посреди полусферической, залитой мягким голубоватым светом, комнаты – никакой мебели, стульев нету; нет пультов, экранов – да НЛО это, чёрт возьми?!.. Перед ним – мужчина и женщина, в серых спецовках ли, комбинезонах, – обычные совершенно, невидные, незапоминающиеся – море таких… А вот третий, в стороне, добрый молодец в джинсах, мне знаком – он, точно, - наблюдал на пустыре…
- Мы не против, пусть он входит в игру, - произнёс мужчина в сером. – Если выиграет, - выдержал паузу, - я даже поклонюсь ему, - ухмыльнулся, - и спрошу про валенки.
«Дурь какая-то,» - подумал, а может сказал Пахомов.
Голова его опять поплыла, отделилась от плеч, до потолка долетела – захороводили оранжево-жёлтые лампочки… Огненные кони – буря крылатая с рёвом обрушились на него, и он чётко увидел шахматную доску и блестящие фигуры расставленные в какой-то очень знакомой дебютной позиции… «Карл Мария фон Вебер», - объявил мужчина. «Что?» «Карл Мария фон Вебер, - повторил мужчина в чёрных непроницаемых очках, во фраке и бабочке, стёртым невыразительным голосом, - «Оберон.» «Оберон-рон-рон», - засмеялся белый плюшевый мишка.
- Владимир!
Всё смазалось, перемешалось, перепуталось окончательно и бесповоротно!..
- Владимир!
Пахомов вздохнул судорожно, со всхлипом, и пришёл в себя…
Необыкновенное глубокое тёмно-изумрудное небо над головой. Солнце - яркое, но не слепит, не жжёт, оно живое, - гладит, греет невидимыми ладонями лучей, шепчет – «Люблю».
И на душе свободно и легко. А глаза заволокло слезами: потому что, наверное, очень давно никто не говорил ему: «Люблю».
- Владимир!
Пахомов вздрогнул, покачнулся, и едва не упал с гладкого фиолетового камня, на котором, оказывается, он теперь восседал.
- Ну объясни, что тебе вдруг взбрендило улететь с Земли? – молодой человек в джинсовке укоризненно смотрел на врача. Лицо у незнакомца было тонкое, умное, необычное чем-то лицо.
Пахомов вытер рукавом глаза.
- Никуда я не хотел лететь. Вырвалось просто.
Молодой человек пожал плечами:
- Наговорят, а потом «вырвалось просто»… Люди абсолютно не привыкли отвечать за свои слова и мысли.
Пахомов озирался по сторонам. Плоские зелёные холмы, поля, поросшие высокой травой и кустарником с большими стреловидными листьями. Острова крупных пунцовых и золотых цветов, - далее к горизонту они сливаются в сплошное светло-сиреневое покрывало… Пряный аромат в нагретом воздухе. Чуть душновато. Чуть кружится голова.
«Люблю, люблю»…
- Мы где?
- На Земле, - ответил, задумавшись о чём-то своём, его новый знакомый. – Разве не видно?
Пахомов поелозил на камне.
- Вообще-то нет.
И вдруг увидел недалеко в траве белое пушистое чудо - сияющие глаза, розовый нос сердечком, губки, ушки – точь-в-точь плюшевый мишка из авоськи, разве что бантика на шее нет. В следующее мгновение неизвестное существо скрылось в зарослях стреловидного кустарника.
- Там кто-то есть, - неуверенно произнёс Владимир.
- Кто? Где? – пахомовский визави поднял взгляд на колышущиеся листья, махнул рукой. – Всё ясно. Тошка, выходи!
- Чик!
С этим возгласом плюшевый мишка – да мишка, мишка! - вынырнул из своего укрытия и с сопением и бормотанием - слов было не разобрать, двинулся, раздвигая траву, к людям… Отряхнулся и заявил недовольно смешным задорным голоском:
- Сидеть было мокро.
- Прошу любить и жаловать, - улыбнулся молодой человек, - небесный братец Тоша.
- Или братушка, - дополнил тот, - мы так себя и зовём, - с выражением: - братушки небесные.
Пахомов вглядывался в большие, необыкновенно выразительные, капризные, доверчивые, смешливые, грустные глаза трогательного создания, неожиданно представшего перед ними…
«Почему он, действительно, так похож на плюшевого мишку Надьки Стрижёвой?»
Встал, коленку прострелила боль, покривившись, протянул руку небесному пушистику, - маленькому, не доходившему ему и до пояса:
- А я… А меня зовут Владимир, Володя, Вова… Очень приятно.
И пожал человечку лапку – мягкую, но сильную.
Осторожно опустился обратно на валун.
- У Володички нога болит, - сказал Тошка и положил лапы на пахомовское колено.
- Это он упал, когда побежал за кораблём коингов .
- Вот уж не стоило так стараться ради коингов, - задумчиво-важно проронил небесный братушка. – Вообще ничего серьёзного – только сильный ушиб. Я это быстренько вылечу. – Слегка надавил на коленку и начал её тихонько растирать и поглаживать. Владимир почувствовал тёплое приятное покалывание в ноге.
- Ну а я пока всё объясню, - сказал молодой человек. – Начнём с того, что зовут меня – Онетис.
- Рады были познакомиться, - вставил Тошка.
- Если б ты, Владимир, - продолжал Онетис, был человеком верующим, я б, допустим, представился твоим ангелом-хранителем, хотя это и не вполне верно. Но так как ты от религии весьма далёк, а жаль, она даёт защиту, скажу, что ваш покорный слуга - рядовой труженик Коалиционного отряда Света.
- И не рядовой, - вновь заметил Тошка и потёр колено лбом.
- Есть и противоборствующая сторона, - по- прежнему не реагировал на тошкины реплики молодой человек, - так называемая коалиция Тьмы, коалиция иногалактик, мы называем её представителей коинги. В последнее время в преддверии грядущих событий на Земле, коинги устроили настоящую массовую охоту на людей. Люди, доведённые до отчаяния жизнью, слетаются к ним, как бабочки на пламя, заключают всякие договора, соглашаются покинуть Землю и лететь неведомо куда, даже не подозревая, что ждёт их впереди. Конечно Коалиция Света не могла терпеть долго подобное безобразие. Так совместно обеими сторонами был создан искусственный игровой мир. Цель пребывания человека в нём заключается в возможности посмотреть на вещи иначе, и в следствии этого возможно переосмыслить свою жизнь, принять решение, сделать выбор… Если игрок справится с этой задачей, то останется на Земле, нет – задержится в этом иллюзорном мире надолго, а может даже будет забран коингами.
- Не отпустим, - возразил Тошка и, отникнув от колена, посмотрел победоносно на собеседников. – Всё, между прочим.
Пахомов пошевелил ногой, топнул, привстал – боли как будто и не было.
- Кстати, мы с Тошкой, - Онетис обнял, прижал небесного братца к себе, - будем тебе помогать.
- Немаловажно, Володя, - проронил человечек-медвежонок многозначительно.
- Да-да, спасибо, - Пахомов как-то растерялся. – Спасибо за ногу… что я должен делать?
- Играть, - усмехнулся Онетис, отпуская Тошу. Тот неожиданно упал на четвереньки, скакнул, боднул мохнатой башкой Пахомова в бедро:
- Лицезреть огненных коников!
- Выбор у тебя, Владимир, вообще-то невелик, - посерьёзнел Онетис. – Нужно просто твоё согласие. И в упор посмотрев на врача:
- Ты – готов?
- Готов, - ответил Пахомов, резко встав с камня, обрадовавшись даже, что есть подсказка для ответа, - смысл всего происходящего и услышанного от него несколько ускользал.
Вокруг как-то стало тихо-тихо… Потускнело изумрудное небо… Тошка уселся на пятую точку, шмыгнул розовым носом, трогательно, жалостливо уставился на Владимира.
Онетис поднял палец вверх:
- Три-четыре…