Психолог Дмитрий Титов Сражайся, или убегай!

 
Интересная точка зрения на панические атаки и возможность избавления от них.
#dmitryi_titov, #паника_стоп, #marafon, #panika_stop
Психолог Дмитрий Титов – ведущий марафона «Паника - стоп!»рассказывает нашему корреспонденту Вере Ивановой, чем отличается здоровый страх от панической атаки, и как можно навсегда перестать бояться. Ведь, как сказал Франклин Рузвельт: «Нам нечего бояться, кроме самого страха».
ВВылей стакан воды!
- Дмитрий, вы известны, как практикующий психолог и автор двух замечательных книг и ведущий марафона «Паника-стоп»!
- Замечу: не просто психолог, а поведенческий психолог.
- В чем между ними разница, поясните, пожалуйста?
- Поведенческий психолог изучает паттерны (англ. 'pattern — образец, шаблон, система – прим. авт.), которые лежат в основе жизнедеятельности людей. И выстраивает такую модель поведения, которая позволит человеку реализовать свои цели.
- Примерно понятно. То есть, для достижения целей нужен поведенческий психолог.
- Конечно! Вот давайте разберёмся, подскажет ли обычный человек тому, у которого есть цель, что сказать и что сделать в ситуации, которая требует решения.
- Возможно, что и нет!
- Конечно же, нет. Подскажет именно тот, который знает, какая модель поведения приводит к цели. Например, вы хотите устроиться на работу.
- Предположим.
- Есть поведенческие паттерны, которые позволят вам решить эту задачу. Для этого вам надо определённым образом выглядеть, подавать себя, говорить, и, самое главное, знать, что говорить, для того, чтобы создать о себе не просто приятное, а выигрышное впечатление.
- Я полагаю, именно об этом вы написали книгу «Как заработать на своём имидже?» Расскажите немного о ней.
 
- Прежде всего, именно вам я бы посоветовал читать эту книгу первой из моих двух книг!
- Даже так?
- Это не значит, что у вас есть какие-то проблемы. Дело в том, что имидж позволяет человеку создать выгодное впечатление и обеспечить себе конкурентные преимущества. Если говорить образно…
Задача имиджа – из любого серого мышонка, в которого бросают тапками, и при виде которого визжат, сделать Микки-Мауса – любимца публики и владельца многомиллионной империи.
- Вторая ваша книга – «Хотеть не вредно, дорогая!» В ней уважаемый автор-мужчина даёт советы женщинам, как выйти замуж, чтобы не пропасть. Так я понимаю?
 
- Нет, автор даёт рецепты, как выйти замуж и выстроить именно партнёрские отношения. Не токсичные, которые приняты у нас в российском менталитете.
- Что вы называете токсичными отношениями?
- Отношения зависимости, когда один из партнёров – либо жертва, либо хозяин.
- Какой кошмар! А они не могут быть просто «товарищами», или у них от такой перспективы начнутся панические атаки?
- Могут начаться. Вчера молодой человек одной из моих знакомых посадил её на поезд в Германии и отправил в маленький германский городок, чтоб она отдохнула от товарищеских отношений с ним. Потому что он устал от пресности, от того, что в этих отношениях нет жара, нет огня, от того, что по жилам отношений течёт не кровь, а минералка. Он так и сказал: «Как товарищ, ты меня не интересуешь. Мне нужен кипяток!» Первое, что случилось с девушкой в поезде, это – паническая атака и звонок мне. Она спросила: «Что мне делать?»
- И что вы ей посоветовали?
- Вылить на себя стакан воды – мой универсальный совет. Но она уже знает эту фразу. Она так и спросила: «У меня уже есть стакан воды, мне выливать? Когда?» Да прямо сейчас! И она вылила.
- Она почувствовала свободу?
- Да. И то, что она в состоянии поменять свой привычный сценарий жизни, когда кто-то кого-то куда-то посылает. И мы не хотим, чтобы у нас в дальнейшем повторялась та же модель отношений. А чтобы порвать этот шаблон, мы совершаем совершенно не традиционные действия, не предусмотренные традиционным сценарием.
- Например, выливаем на себя стакан воды?
- Да-да! Стакан воды!
ДДобраться до сути или купировать симптоматику?
Говорят, что люди с психологическим образованием идут в профессию, чтобы решить собственные проблемы. И я решила выяснить, правда ли это у практикующего представителя этой славной профессии.
- Скажите, Дмитрий, психолог – это ваше первое образование? Или до этого имелся некий жизненный опыт?
- Я никогда об этом не говорил, но по первому образованию я - младшая медсестра по уходу за больными. Дело в том, что я всю жизнь мечтал поступить в мединститут. А в те далёкие годы, когда я был абитуриентом, это было возможно лишь при наличии предварительного образования: либо училище, либо ещё какая-то «корочка». Мои школьные годы прошли в военном городке, и я был ограничен в учебных заведениях, поэтому смог закончить только курсы медсестёр при нашем госпитале. А поскольку корочки все были гендерно ограниченны, как сейчас бы сказали, сексуально дискриминированы, то я, таки, был прописан «Дмитрий Титов – младшая медсестра по уходу за больными». Но поступил я, именно, благодаря этой корочке, потому что приёмная комиссия, которая рассматривала документы, она сразу начала… ржать. И все хотели видеть эту медсестру по уходу за больными по имени Дмитрий...
- Титов.
- И все кричали, как в «Поле чудес»: «Титова в студию!» Поэтому я свои 15 процентов доверия сделал за счёт этой корочки. Ведь не каждый осмелится войти в святая святых - в мединститут, имея на руках вот такую корочку.
- Не каждый вообще осмелится войти в мединститут. Многие проходят до него очень долгую дорогу, и потом так и не входят.
- А некоторые входят и очень быстро выходят, потому что разочаровываются в профессии. Я, во всяком случае, тоже его испытал, потому что пошёл в мединститут с конкретными целями. Но…
На первом же курсе один из профессоров, которого я очень уважал, сказал мне: «Успокойся! Девяносто процентов болезней имеют идиопатический, то есть, не ясно выраженный характер происхождения. Все, чему ты научишься, это купировать симптоматику!»
Второе, что мне объяснили: если человек начал чем-то болеть, то он и будет болеть в течение жизни. Врач может просто купировать приступы или какие-то симптомы, которые мешают жить.
- Как бесконечный день сурка.
- Абсолютно! В конце концов, я понял, что мне интересно все-таки заглянуть в корень. На каком тонком причинном уровне рождается то, что потом определяется, как заболевание.
- То есть, наука о душе?
- Наука о тонком плане, который состоит, в основном, из ощущений, возможно, приводящих нас к тому или иному заболеванию. Во всяком случае, я об этом пути не знал, когда из мединститута в Благовещенске сбежал в провинцию Хэйлунцзян в Китае, и там попал в медицинскую школу, которая полностью перевернула мои представления вообще о медицине.
- То есть, не традиционная медицина с точки зрения европейца.
- На мой взгляд, нет традиционной и не традиционной медицины. Есть технологии, которые работают и не работают. Работающие, рано или поздно, интегрируются в традиционную медицину. Остальные остаются за бортом. Ведь любой человек, пройдя какой-то курс лечения, понимает, помогает это или нет.
ЦЦелителю: исцели себя сам!
- Как известно, страх – это здоровая реакция организма на опасность, которая ему угрожает. Но как отличить здоровый рациональный страх от патологического, от паники?
- Патологический страх – это реакция, которая уже закрепилась, и она срабатывает как решение мозга в ответ на любой раздражитель.
- То есть?
- Где-то скрипнула дверь, и мы покрываемся холодным потом. Где-то залаяла собака, и мы сжимаемся. Кто-то закричал, что-то произошло в плане какого-то серьёзного шума, и наше тело сжимается в комок, потому что мы готовимся отразить атаку.
- Иногда это оправдано. Например, если мы слышим звуки взрыва.
- Если в ответ на звуки взрыва наш организм включает парадигму «Сражайся или убегай». Но в случае с паническими реакциями, как правило, мы испытываем всю их мощь в тех условиях, которые нам ничем реально не угрожают.
- Вернёмся к любимой легенде психологов – о детях и их родителях. У одной моей подруги была очень тревожная мама, которая каждое опоздание домой на 15 минут приравнивала почти к смерти, или, как минимум, к ДТП. Она затерроризировала всех членов семьи, но они, почему-то боялись её ослушаться. Как вы думаете, у женщины был патологический страх или нечто на границе психологии и психиатрии?
- Полагаю, это был страх, который, вероятно, передался человеку по наследству. Есть наследственные модели, которые мы получаем от родителей, и в дальнейшем используем, как паттерны для взаимоотношений с другими людьми.
- Эта тревожная мама сама мучилась, говорила, что, наверное, умрёт от своих страхов. Правда, скончалась она в результате инсульта, и нельзя утверждать, что причиной его был, именно, страх.
- Такие пророчества, как правило, не сбываются.
- Увы, с тех пор прошло 10 лет, и дочь этой дамы, которая всегда демонстрировала прибалтийское спокойствие, стала ловить себя на том, что она тоже испытывает страх по всякому пустяку и начала давить его в себе. Родительская модель поведения все-таки сказалась?
- В данном случае, да.
-Однако.
Родительская модель поведения работает как гипноз. Представьте себе, что вас каждый день окружают обезьяны. И у вас – рано или поздно возникнут повадки Маугли. При наличии человеческой природы вы превратитесь в обезьяну, которая ищет бананы, дико кричит и занимается… публичной мастурбацией. Это – та самая ситуация, в которой оказалась героиня вашей истории. Но без мастурбации.
- Значит, мозг, который подвергался регулярной атаке, привык «идти по какому-то следу», и у нас снова возникает день сурка.
- Психологи пришли к выводу, что девяносто процентов влияния на человека оказывает среда. Для того чтобы выжить, мы вынуждены копировать привычки и ценности людей, которые нас окружают. Если нам с этими людьми необходимо быть вместе.
- Скажите, а часто ли дети спокойных родителей испытывают панику?
- Очень, поскольку паническая атака – это заболевание, которое принято относить к идиопатическим, то есть, заболеваниям с неясной причиной и происхождением. Триггером (спусковым крючком-раздражителем), который запускает реакцию панической атаки, может сработать все, что угодно. В моем случае - посещение салона красоты.
- Как это случилось?
- Перед съёмками на телеканале «Россия», куда я был приглашён в качестве эксперта по моделям поведения, я зашёл в салон, где мою голову положили на мойку и запрокинули, и я почувствовал, что моё тело начинает раздваиваться. Ноги стали ватными, я весь покрылся потом, почувствовал скачок давления, жуткий шум в ушах, и мне стало дурно. Толкнув парикмахера, я выскочил на улицу и начал прыгать, словно сбивая с себя огонь. Люди, которые меня видели в тот момент, потом рассказали мне: «У нас было ощущение, что вы горите и сбиваете с себя языки пламени!»
- То есть, вам пришлось в дальнейшем работать с самим собой?
- С большим количеством психологов, которые предлагали мне всевозможные когнитивные техники, рассчитанные на то, чтобы я понял, что паническая атака – это некий миф, фантазия избалованного человека, который ищет повод показать миру свою значимость. «Ах, посмотрите на меня! Обратите внимание! У меня – паническая атака!» Но это не так.
- А что происходит на самом деле?
- Когда я уже обошёл некоторое количество психологов, я позвонил человеку, который очень много для меня сделал с вопросом: «Что же мне делать?» В тот момент он находился в Китае, и сказал мне одну-единственную фразу: «Вылей на себя стакан воды!»
- Вылили?
- Нет! Я спросил: «Почему?» Он ответил: «Вылей!» Через несколько минут я вылил на себя стакан воды.
- И?
- Мой наставник осведомился: «Что ты сейчас хочешь сделать?» Я ответил: «Послать тебя и вытереться!» Он спросил: «У тебя сейчас присутствует состояние тревоги или страха?» И я ответил: «Нет!»
- Надо же, как все просто! Стакан воды!
- Позже мне объяснили, что когда ты каким-то неожиданным действием нарушаешь свой привычный психологический паттерн, ты отнимаешь у панической атаки, внедрённой в твой ежедневный сценарий и ищущей раздражитель, шанс изменить твоё поведение в пользу паники.
- Недавно одна моя знакомая вместе с четырьмя соседями застряла в грузовом лифте, который был закрыт со всех сторон, и не имел стеклянной двери и сетки-рабицы, сквозь которую что-то видно, как в старых домах. Она - единственная из всех испытала паническую атаку. И люди, которые знали её, как очень спокойного человека, увидели, что ей по-настоящему плохо – пот ручьём, сердцебиение усиленное. Примерно через час их вытащили, и она сказала, что впервые в жизни испытывает такой смертельный ужас!
- Передайте ей, что нужно вылить на себя стакан воды.
- Передам, но поверит ли? Она периодически мается какими-то страхами по непонятным поводам, ей уже предлагали транквилизаторы, китайский чай, который помогает от всего на свете. Не помогает.
- Я тоже люблю китайский чай. Знаете, я сегодня смотрел интервью Далай-ламы, которого очень уважаю. Так он, в открытую, объявил, что недавно ему американские хирурги удалили камни из почек.
- Замечательно. Надеюсь, успешно?
- Пытаетесь понять, в чем для меня был смысл этого признания?
- Именно.
- Человек сказал откровенно: «Я много лет ходил к китайским врачам, занимался тибетскими медитациями, используя наши наработки, пытался сделать все, чтобы избавиться от этих камней. Финал: я в американской клинике, и камни удаляют американские хирурги». Поэтому я рекомендую и вам, и вашим знакомым, и нашим участникам марафона, если, не дай Бог, случится паника, доверять только проверенным методикам, которые пропустили через себя люди, уже избавившиеся от панических атак.
- Но бывают и простые причины страхов. Например, в застрявшем лифте не хватало кислорода: гипоксия, сигнал, паника. Сражайся, или убегай!
- Убежать из лифта было некуда. Но мы говорим о том, что происходит потом. Наш мозг, как правило, фиксирует те наши поведенческие реакции, которые обладают огромным энергетическим или эмоциональным ассоциативным рядом. Мы их запоминаем, поэтому в момент опасности, как правило, мозг предлагает самые сильные реакции. Если у нас в каталоге реакций есть паническая атака, то, что бы ни произошло, включится она.
- Что же делать?
- Необходимо разрушить нейронные связи, которые фиксируют паническую атаку, и усилить те, которые отвечают за нашу безопасность.
- А это, в том числе, и адреналин.
- Совершенно верно. Но контролировать адреналин мы не можем. Конечно, есть огромное количество техник по дыханию, но, честно говоря, те, что предлагаются в интернете не работают.
- Наверное, они, как та фраза, которая выдернута из контекста, и за неё подают в суд. Мы же не знаем бэкграунд, что было до и после того.
- Согласен. Но ведь и люди, которые пытаются использовать эти техники, как правило, берут их на вооружение в момент панической атаки. А до этого они думают, что ничего не произойдёт. Что такое паническая атака? Это, то, что, возможно, не случится.
- До того, как паническая атака возникает, люди, и вправду, знать о ней не могут.
- И все же. Есть спортсмен, у которого впереди Олимпиада. Когда он готовится к ней: во время Олимпиады, во время забега?
- Конечно же, раньше. До того. На тренировках.
- А наши люди, страдающие от панических атак, занимаются ими только в момент попадания в эту воронку. И я говорю, что для того, чтобы сражаться с возникающей панической атакой, необходимо использовать периоды между паническими атаками для разрушения нейронных связей, от которых зависит включение панической атаки в наш ежедневный рацион. И формированием или прокачкой тех нейронных связей, которые отвечают за ощущение безопасности.
- Раньше занимались частной практикой, к вам приходил один пациент с паническими атаками, затем, другой. А сейчас вы включились в марафон «Паника – стоп!». Вы считаете, что марафон более эффективен?
- Конечно! Марафон объединяет большое количество людей по признаку наличия у них панических атак. Мы же хотим добиться эффекта синергии. Вместе люди вырабатывают гораздо большее количество энергии и умственной материи.
- То есть, их энергия должна войти в резонанс?
- Конечно! Люди получают мотивацию, обмениваясь сообщениями в нашем чате, от наших кураторов, достигают результатов каждую неделю, пройдя наши практики. И чувство поддержки позволяют им испытывать ощущение общности.
- Человек перестаёт чувствовать себя изгоем, не таким, как все, в плохом смысле… Увы, есть одно «но», которое возникает у меня, как у традиционного медика. Иногда панические атаки возникают из-за нарушений в работе разных органов, наличия других заболеваний. Вы посылаете такого пациента на обследование?
- Мы предлагаем всем участникам марафона исключить возможные заболевания, которые привели к паническим атакам. Как правило, это эндокринные нарушения. Наш партнёр – сеть клиник «МЕДСИ» выработала три пакета анализов, каждый из которых предполагает определённую стоимость и количество процедур, через которые проходит каждый потенциальный марафонец. На выходе человек понимает: либо его проблема «висит» на физическом уровне, либо – психосоматического характера. В последнем случае, прохождение марафона гарантирует стопроцентный результат.
- Людям, с панической атакой зачастую испытывают гипоксию. У них же все зажимает. Что им сделать, чтобы задышать?
- Скажите, пожалуйста, какое дыхание сейчас у большинства людей по вашему опыту, грудное, или диафрагмальное?
- Поверхностное, грудное дыхание.
- А что нужно для того, чтобы организм продышал напряжение?
- Продышать весь организм, начиная от живота.
- Совершенно верно! Именно это я и советую людям – освоить диафрагмальное дыхание.
- Это — первое упражнение, которое вы советуете своим пациентам?
- Второе. А первое – это вылить стакан воды! Дело в том, что наши заболевания присутствуют в нашем организме на тонком причинном уровне, и удерживаются за счёт слабого поверхностного дыхания. Не случайно, в момент стресса многие люди, волнуясь, ходят туда-сюда и часто дышат. Это – необходимый организму механизм избавления от напряжения. Мы его сбрасываем за счёт физических действий. Поэтому, в момент паники, ситуаций, когда организм становится одним большим мышечным коконом. Что нужно сделать, если вы поняли?
- Продышаться!
- Вылить стакан воды! И записаться на марафон «Паника-стоп! Точка. Ру».
Агранат Алиса