Наше общество больно кризисом капиталистической системы
Из болезни 2 выхода:
1) естественный - смерть. Здесь возможно одно из двух. Либо глобальные проблемы все-таки уничтожат человечество (вернее всего экологическая катастрофа). Либо общество, терпящее кризис, самопроизвольно трансформируется в некую рабовладельческую диктатуру, которая все более вытесняет неработающую "рыночную демократию". При этом большая часть человечества будет признана лишней и будет уничтожена, а из оставшихся большая часть будет превращена в рабов-биороботов.
2) искусственное вмешательство - лечение научно обоснованными методами с результатом - преодоление кризиса роста и выход социального организма на более высокую фазу развития - общественную формацию будущего.
Разумное устройство общества решает все эти проблемы и сделает жизнь людей безопасной и комфортной. Но можно и не заниматься переустройством общества. Тогда см п. 1.
Построение формации будущего – реальная, но не тривиальная задача. В этом убеждает опыт СССР, в котором произошло перерождение общества в общество прежней формации, поскольку СССР не погиб в войне с превосходящими силами врага и не испытывал экономическое давление извне, а разложился под влиянием исключительно внутренних факторов.
И задача провести общество к новой формации, соблюдая баланс интересов социальных групп, возможно, так же сложна, как задача канатоходца.
Или – аналогия из авиации. Пилот Петр Нестеров изобрел фигуры высшего пилотажа. Инструкторы, сидевшие с ним, немедленно хватались за ручку управления, чтобы выровнять крен, когда Нестеров пытался заложить особо крутой вираж.
-Вы что, грохнуться хотите? - гневно говорили они ему.
Ведь, действительно, некоторые пилоты теряли бдительность или неумело управляли и гибли.
Почему у Нестерова и его инструкторов были разные мнения? Потому что не было соответствующей науки, которая бы давала однозначные ответы, и приходилось полагаться на опыт и интуицию.
Нестеров оказался прав. Но он действовал на свой страх и риск. Так же, как и Отто Лилиенталь. Который экспериментировал с планерами и… однажды разбился, сказав перед смертью: «Мне не хватило чутья птицы, чтобы угадать порыв ветра»
Строители СССР тоже действовали вслепую. Чего стоит одно признание Ленина о коммунизме: «Этого мы не знаем и знать не можем». Надеялись, что получится успешно, как у Нестерова. Но получилось, как у Лилиенталя…
А сейчас существует наука «динамика полета». Она позволяет рассчитать, каким будет движение летательного аппарата, если он находится на такой-то высоте, повернут под такими-то углами к земле, при таком-то ветре и при таких-то действиях пилота с ручкой управления.
У строителей общественной формации будущего подобной науки еще нет, и поэтому мы не можем предсказать в каждом конкретном случае, является ли крен самолета общества допустимым при повороте, или он приведет самолет общества к катастрофе.
Обе науки – казалось бы, о невозможном.
По законам природы аппараты тяжелее воздуха падают, по социальным законам неравенство приводит к социальному расслоению и эксплуатации. Но творческое применение законов природы приводит к тому, что на аппаратах тяжелее воздуха можно и летать, и приземляться без катастрофы. Задача сложная, но инженеры ее решили. А социологи-теоретики и коммунисты-практики такую программу еще должны создать. Это задача не политическая, а научная. Наука – это понимание процесса, обоснованность каждого шага, а на основе понимания – умение предвидеть последствия.
Говорить, что такая наука не нужна – например, ссылаясь на слова Ленина, что «социализм – это живое творчество масс» – это все равно, что сказать, что пилотирование – это не наука, а «живое творчество пилота». Казалось бы, это так и есть – полная свобода: взмывай вверх, снижайся, закладывай виражи, крути «мертвые петли». На самом деле есть наука «динамика полета», четко определяющая, что на данном летательном аппарате в данных условиях можно, а что нельзя. Хотя летали и до возникновения этой науки, полагаясь на опыт и интуицию. И Ленин жил до того, как социальные науки получили достаточное развитие, именно потому и повторял представления (в данном случае – заблуждения) своего времени.
Буржуазная социальная наука поднялась до прикладного уровня. Есть теоретическая наука социология и прикладная наука «социальная инженерия». Теперь буржуазия имеет в своих руках инструмент, с помощью которого может манипулировать общественным мнением, вплоть до того, чтобы устраивать госперевороты, свергая неугодных режимы и заменяя их угодными, делая при этом вид, что народ страны распорядился так сам, без внешнего вмешательства.
Ленин оставил бесценное наследие по практике организации революций. Но у коммунистов нет аналогичного инструмента, который бы мог заменить хотя бы махровых околофашистских консерваторов на хотя бы бледно-розовых социал-демократов. Может быть, это и невозможно, может быть, коммунизм – это тот случай, когда можно либо быть беременной, либо не быть. Так или иначе, но буржуазная социальная наука развилась несравненно дальше марксистской, марксистская плетется в хвосте, что доказывается практикой, которая, согласно марксизму, есть критерий истины. Ликвидировать это отставание является актуальной задачей для марксистов. Точнее, разумеется, задача марксистов неизмеримо сложнее: создать не технологию взятия власти, а Программу построения новой формации.
Марксизм в том виде, как он есть сейчас, есть теоретическая биология социального организма, которая предсказала неизбежность кризиса роста в результате развития, и описала более прогрессивную фазу развития. Но марксизм не стал прикладной медициной, дающей технологию лечения.
Это казалось и ненужным, раз речь идет о кризисе роста и более прогрессивной фазе развития. Но практика попытки лечения известная как исторический опыт СССР, показала, что без грамотной, научно обоснованной технологии лечение может не дать положительного эффекта, а изменения в социальном организме могут принять характер вырождения, деградации.
Вместо технологии имеем слова Энгельса "мы с Марксом не занимаемся конструированием будущего" («Анти-Дюринг») и признание Ленина "Этого мы не знаем и знать не можем" («Государство и революция»). Это объясняется также и тем, что марксизм слишком опередил свое время. Так или иначе, но совершение "восхождения от абстрактного к конкретному" (марксистское понятие), в данном случае приведение марксистской науки от состояния "теоретической биологии" к состоянию "прикладной медицины" и конкретному ее результату – конкретной технологии лечения социального организма – задача нынешних марксистов, багаж знаний которых обогащен тем, чего не могли видеть и знать основоположники марксизма.
С другой стороны, пока такая наука не создана, коммунистам не за что агитировать. Агитация лишь дискредитирует коммунистическую идею в глазах людей. Ведь на все вопросы в настоящее время коммунистическая теория ответа не дает. Нет пока практического подтверждения истинности этой теории. Это не беда – точнее, это не было бы бедой, если бы существовало теоретическое подтверждение. А если бы оно существовало, то никаких особых ухищрений для пропаганды коммунистической идеи было бы не нужно. Люди просто видели бы, что коммунисты правы, и только алчность господствующих классов и их право сильного мешает перестроить общество на разумных основах.
Но и уточнение конкретной концепции формации будущего, т.е. конкретных очертаний цели социальных преобразований – сюда, несомненно, также входит.
Например, Марксом постулировались следующие признаки формации будущего:
- ликвидация разделения труда;
- переход от труда, стимулируемому материально, к труду исключительно из мотивов самореализации;
- отмена денег;
- отмирание государства;
- и т.п.
Как конкретно это будет реализовано? Не зная ответа на вопрос, какова цель, невозможно ответить и на вопрос о пути ее достижения.
Задача марксизма как прикладной науки разделяется на 2 аспекта
1)
Концепция гармоничного общества, соответствующего принципу принципа Маркса "Свободное развитие каждого есть условие развития всех", с доказательством того, что данное состояние общества есть положение равновесия, притом устойчивого.
Задачу обоснования устойчивости такой формации можно считать выполненной и уже не актуальной.
2)
Технологию процесса УСТОЙЧИВОГО ПЕРЕХОДА к нему – взлет по ОБОСНОВАННОЙ траектории. Т.е. наличие обоснования того, в каждой точке такой траектории сохраняется равновесие, а значит, исключено падение.
Здесь полная аналогия с наукой «Динамика полета» в авиации.
Вот в чем актуальная задача марксистов.
Как уже сказано, задачи построения программы построения формации будущего лежит на нынешнем поколении марксистов. Это задача научная. И с ней еще не справились гениальнейшие марксисты прошлого.
Среди нас нет гениев вроде Маркса-Ленина. Поэтому надеяться мы можем только на себя.
Но можем ли мы справиться с такой задачей? А если не мы, то кто?
Следующие 5 обстоятельств внушают оптимизм – уверенность в том, что наша задача вполне выполнима:
1) мы стоим на плечах гигантов: Маркс и Энгельс, Ленин и Сталин, Фромм, академик Глушков;
2) то, что они могли лишь приближенно предвидеть силой своего гения, то воочию можем наблюдать мы, простые жители 21-го века. Например, компьютерная революция и возможность обойтись без денег
3) практическая необходимость избежать фашистского концлагеря. Как писал Маркс, практическая необходимость (например, войны) движут прогресс лучше, чем десятки университетов
4) гениальный А. Швейцер говорил: в наше время должен высказываться каждый, кому есть, что сказать
5) Мне задавали вопрос: зачем ты – дилетант – занимаешься вопросами переустройства общества? Есть политики, которые обществом управляют. Есть профессионалы- специалисты в области социальных наук.
На этот вопрос ответить нетрудно.
Те, кто скупил всех политиков, заинтересованы в том, чтобы превратить общество в глобальный концлагерь и загнать нас туда. Политики заняты воплощением этих планов, специалисты в области социальных наук – кто теоретическим планированием, кто идеологическим обоснованием этого. К тому же они получили образование в рамках определенной парадигмы, предусматривающей вечность капитализма. Поэтому цена мнению "специалистов" в вопросах переустройства общества в лучшем случае ломаный грош, в худшем - ровно 30 сребренников.
Корабль общества под управлением таких капитанов несется на риф социальной катастрофы, но они не беспокоятся об этом, отрабатывая свои 30 сребренников.
Так что социальные преобразования должны быть подготовлена снизу, а теорию революционных таких преобразований должны подготовить дилетанты. Что, разумеется, подразумевает самообразование, делает невежество в социальных науках недопустимым, слово "дилетант" здесь, строго говоря, должно стоять в кавычках.
Приведем вдохновляющие примеры. Патентовед Эйнштейн, пивовар Джоуль, скотопромышленник Левенгук, юрист Ленин, врач Чехов... Был бы энтузиазм, а способности к покорению творческих вершин найдутся! Так сказать, любитель создал ковчег, профессионалы построили "Титаник"
Нужно организовать широкое обсуждение программы. Критика, дополнения приветствуются. Среди нас нет гениев вроде Маркса-Ленина. Поэтому надеяться мы можем только на себя. Вместе решим эту задачу.