Посвящаю ему же, скромному герою войны и мира
Гарька был лётчик отважный.
Много фашистов он сбил.
Тварей, скотов, педоразов
Сотнями в землю вгонял.
И «мессершмиты» боялись,
Только его завидав,
Сразу орать начинали: «Ахтунг!
Крадётся удав,
Что называется Гарькой!
Нас расстреляет до дыр!
Ну его нахир такого!
Пусть с ним дерётся ГитлИр!»
И разбегалися в страхе
С неба теряя портки.
А на земле потешались,
Глядя на них, мужики
Или орали ответно:
«Что, обосрАлись, скоты?
Гарька отважный устроит
Всем вам, йипёныть, концерт!
Будете, бл.ди, вертеться
Как мандавошки в огне.
Гарька вас, тварей, угробит!
Всех! Навсегда! И везде!».
Так вот до самой Победы
Гарька отважно летал.
В асов фашистских стреляя,
Бомбы он в йих же бросЯ.
После войны возвратился
Он в свой родимый совхоз.
ГрУди его распирало
Много, ыбёнть, орденов.
И захотели селяне,
Чтоб председателем стал,
Тут же ему сорудили
В центре села пьедестал.
Только отважный наш сокол
Не согласился им стать.
Я не умею, признался.
Эт же совхоз! Не кровать!
Не буратина какай-та,
И не синьор помидор.
Так чт выбирайте другого.
Кто приспособлен к земле.
И согласился на должность
Более скромную он:
Стал он заведущим баней.
Женской (мужскую ж сожгли!).
Бабы его уважали!
Спины давали тереть.
И обозвав шалунишкой.
Пальцем грозили ему.
Долго он баней заведал.
Лет, может, двадцать. Иль сто.
И на работу ходил он
В тёплом, йипёныть, пальто
И в утеплённых кальсонах,
Яйцы боясь застудить.
В общем, был лётчик отважный.
НЕхира Гарьку стыдить!