Больше всех на свете форму любил Аристотель. Можно сказать – боготворил, считал ее матерью материи и отцом качества. Даже бога он ласково называл первоформой. В результате этой неразделенной любви (форма Аристотеля, как известно, не любила) он соорудил предмету своего обожания памятник – формальную логику.
Нельзя сказать, чтобы любовь к чистой форме распространилась за пределы философского мира. Большинство людей вообще рассматривают форму как некий атрибут предмета – форма носа, форма подноса, форма солдата; или как способ существования – форма ответа, форма общения, форма вежливого обхождения. Именно на последней хочется остановиться подробнее.
Итак, вежливость – это прежде всего формальности, которым следует соответствовать. Канон элементарной вербальной вежливости: приветствие при встрече и прощальные пожелания, проявление как бы интереса вообще к жизни собеседника (надо сказать, что пресловутое «как бы» здесь употреблено в самом прямом и наичистейшем смысле). Вопрос «как ваши дела?» – риторический. Тех, кто пытается честно на него отвечать, обычно причисляют к категории неадекватных. Реже редкого (то есть в случае искренней привязанности) ответ желателен.
Скольжение по поверхности постепенно становится общепринятой нормой (и формой) отношений, особенно заочных. С одной стороны, это удобно, поскольку ни к чему не обязывает, не предполагает больших затрат времени и душевных сил; с другой стороны, обеспечивает иллюзию дружественности. Например, одобрение и восторг в заочном сетевом общении, которое является самым распространенным, принято выражать символически, без лишних слов. И это тоже очень удобно: с одной стороны, все однозначно и понятно; с другой, подстраховывает от грамматических ошибок. Один раз лайкнул – а сколько радости лайкнутому! И он, счастливый и окрыленный, побуждаемый долгом вежливости, конечно, поспешит ответить тем же.
– У меня уже пятьсот друзей. – А где они живут? – В компьютере.
А ведь были когда-то чудаки, которые писали друг другу такие письма: «…ты – единственный человек в мире, который необходим мне. Другие люди бывают более или менее сносными. Но я, наверное, всегда с гораздо большей легкостью переносил одиночество, нежели чье-то общество, до тех пор, пока не встретил тебя. Теперь я – это я, только когда ты со мной…»
Странно, не правда ли?