Знакомство

Невзучьев Александр
- А я  вот боюсь собак!- сказал  пожилой мужчина.
- Они здесь добрые. Не кусаются – ответил ему второй, намного моложе его, поднимая глаза на собеседника, и  гладя большого, тёмно - рыжего пса по голове.
Напротив, в трёх шагах  стоял высокий мужчина с седыми до белизны волосами. На нём был одет соломенного цвета льняной костюм, на ногах мягкие сандалии. По всему было видно, что человек  купаться не собирался, в руках он не держал ни пакета, ни сумки с полотенцем и купальными принадлежностями.
Хургада.  Городской бесплатный пляж, на берегу Красного моря, куда приходят ежедневно десятки людей. Весной, летом и осенью здесь многолюдно и шумно, иной раз даже место непросто найти, чтобы зайти в море. Местные жители приезжают на своих машинах, автобусах или приходят целыми семья и, расположившись на песке, устраивают пикники. С ними много детей. Едет, купаются, радуются. Это их берег, их море, их страна…
- Я только что прилетел,- сказал седовласый мужчина.- Первый раз здесь. Пришёл посмотреть, познакомится с местами отдыха. А вы, судя по загару тут уже давно.
- В сентябре прилетел. С августа – пенсионер, – мужчина поднялся с корточек, оставляя собаку и улыбаясь, представился: -  Вячеслав, можно просто – Слава.
- Алексей Иванович,- протянул руку для знакомства пожилой, делая шаг навстречу.- Я двадцать лет уже, как пенсионер. Пенсионер со стажем, если можно так сказать.
Сюда к тёплому морю с пронзительно синим небом и неутомимым солнцем всё чаще и чаще стали тянуться пенсионеры из разных стран. Облюбовали эти приветливые  берега европейцы, для которых здесь жизнь совсем дешёвая с их евро. Поэтому часто звучит немецкая и английская речь. Чехи, поляки постоянные гости, живущие здесь, снимающие жильё или отдыхающие в отелях. Даже китайцы стали натаптывать тропинку в Хургаду, и встретить группы людей из Поднебесной  уже далеко не редкость.
- Ну и как вам здесь?- спросил Алексей Иванович.
- Отлично! Я здесь живу давно. Ещё до пенсии квартиру купили с женой. Дети с внуками приезжают, всем нравится. Овощи, фрукты круглый год, цены нормальные. Море, солнце, что ещё надо для спокойной жизни? – почти скороговоркой ответил Слава.
- Мне сын точно так говорит. Наконец купил мне квартирку и отправил сюда на всю зиму. Я всё сомневался, да и возраст не малый уже, – пожал плечами Алексей Иванович.
- Правильно сын поступил! Не пожалеете ни разу. А на счёт возраста совсем не стоит даже думать. Здесь  пенсионеров самых разных возрастов, как рыб в море. Сейчас через час, пойдут вереницей вон к тому месту.- Вячеслав показал рукой в сторону, куда приходят  люди. Там же стояли белые корабли, ожидая группы туристов для морской прогулки с развлекательной программой и рыбалкой. - Скоро увидите, скучать не придётся.
Кроме европейцев, добродушная Хургада с любовью  приветила  многочисленных русских, скромных белорусов и вездесущих украинцев. Да что тут говорить! В Хургаде можно встретить людей из всех республик бывшего Советского Союза. Кажется, тепло их сердец ещё  не остыло, не выветрился дух воспитанности, сердечности и уважения, и при какой-то случайной встрече они радуются русской речи и готовы помочь друг другу и дать  деловой совет. Пусть не все такие, но в большинстве своём они искренние и отзывчивые люди. У них разные судьбы и оказались в этом египетском приморском городке по самым разным причинам. Их невозможно все назвать, не потому что их множество, а потому что они личные, сокровенные и любое обозначение таких причин, может вызвать у человека острую боль, обиду или даже гнев. Зачем об этом напоминать и говорить?
- Вы один здесь?- спросил Алексей Иванович.
- Нет, с женой. Она на рынок отправилась, а я окунусь сейчас и тоже побегу за лепёшками в здешнюю пекарню. У нас, так сказать, разделение труда, - рассказал откровенно Слава.
- А я вот один, - тихо произнёс Алексей Иванович,- жена, полгода как умерла. Поэтому сын меня  к морю и отправил, говорит, что море успокаивает и рассеивает  тяжёлые мысли.
- Всё верно. Именно так. Вам здесь будет лучше. По себе знаю, два года назад маму похоронил. Дома тяжело было. Сюда прилетел и боль притихла. – Слава наклонился к стоящей рядом собаке и снова её погладил.
Чтобы как-то перевести разговор на другую тему он стал говорить про собак.
- Они на самом деле добрые. Их тут много, живут при отелях, подкармливаются там, и, конечно, отдыхающие им приносят еду. Поэтому они в благодарность за косточки сопровождают кормильцев своих к морю и с ними идут обратно. Моя внучка, когда приезжает к нам тоже им что-нибудь приносит. Она всем им дала клички. Этого зовут Большехвост. Есть ещё Пятнышка, Беляк, Пёрышко, Бой. Они помнят внучку и, когда она возвращается, даже спустя полгода, они приветствуют её и рады ей. Ещё не было случая, что бы они на кого-то напали и покусали. Но, по правде сказать, своих обидчиков не жалуют. Если встретят того, кто бросал в них камень, то брешут дружно, сопровождая его громким лаем. Так что советую камней в них не швырять. Хотите Большехвоста погладить? – неожиданно предложил Вячеслав.
Но Алексей Иванович, не говоря ни слова, не соглашаясь, только покачал головой.
- Неприятность была от них? – понимающе спросил Вячеслав
- Неприятность..,- на задумчивом лице мужчины мелькнула тень какого-то далёкого воспоминания. Алексей Иванович, глядя на  собаку, вдруг ответил - Пришлось видеть, как овчарки  разрывали живого человека на куски.
Слава выпрямился и уставился на Алексея Ивановича, убеждаясь, что он говорит правду, и отчётливо понимая, что предложение погладить собаку, выглядит теперь после такого шокирующего признания, как глупость и бестактность, которые причинили  Алексею Ивановичу жгучую боль. 
- Извините, -  чувствуя неловкость сказал он.
- Не надо, Слава, извиняться. Вы ничем меня не обидели. Это вы меня простите, что держу  на берегу и не даю зайти в море, между тем ваша жена, наверно, уже возвращается с рынка, а вы ещё лепёшки не купили. – Алексей Иванович попытался улыбнуться.
- Успею.  Здесь недалеко.- махнул рукой Вячеслав.- А вот и наши пенсионеры стали появляться,- кивнул он в сторону.
Алексей Иванович повернулся и увидел трёх женщин, дружно шагавших к морю, а за ними с рюкзаками за плечами и ластами в руках, беседуя, шли двое мужчин. Они шли вдоль берега  в метрах двадцати от него и, поравнявшись с собеседниками, приветствовали Славу.
- Доброе утро! Как вода, Слава?
- Ещё не купался!
- А Лена где?
- На рынке.
- Тогда к нам подгребай, пока жена на рынке,- и помахав рукой направились к своему излюбленному месту купания.
- Шутят,- кивнул в их сторону Алексей Иванович.
- Все свои. Мы давно знакомы. Дружим, ходим в гости. Хотя истории тут  среди нашего брата случаются, достойные пера классика. Побудете здесь, сами всё увидите и услышите. Ну, что я  всё-таки окунусь,- сказал Вячеслав.- Вы меня подождите, если хотите, а потом мы с вами  подойдём  в уголок, где  народ собирается. Это, как раз по пути за лепёшками. Познакомлю вас, представлю, а там уж вам решать, как дальше быть. Принимается?
- Да, конечно, Слава! Купайтесь. Я подожду. Мне с вами надёжней. –   Алексей Иванович направился к рядом стоящей лавочке, чтобы на ней дождаться Вячеслава.
Уголок на  пляже, куда они собрались идти, как - то незаметно, стал для пенсионеров из России местом отдыха и купания. Они облюбовали это место, что бы не мешать местным да и, чтобы они не мешали им и не приставали с однотипными, надоевшими вопросами на корявом  английском: «What's your name» или «How are you». Совсем не старым бабушкам и дедушкам  даже неприятно слышать такие вопросы от каких-то сопливым малолеток. Они, как будто не замечают границ возраста и беспардонно задают эти вопросы, совершенно не представляя, к кому они  обращаются. А здесь собираются люди из самых разных краём огромной страны, за плечами которых, большой жизненный путь, полный удач, поражений, падений и взлётов. Кто-то занимал высокие посты, другие служили верой и правдой своему Отечеству, работая честно, не воруя и не имея об этом представления. Среди них преподаватели и учителя, офицеры, медицинские и банковские работники, специалисты сельского хозяйства… Разве все профессии перечислишь?  Некоторые судьбы покорёжила чьё-то предательство, кто-то потерял близких, у кого-то целый букет болезней и вся надежда на целебную силу моря и солнца, кому-то хочется просто покоя и забыть все проблемы и неурядицы, от которых пухнет голова в далёкой оставленной ими  стране. Разные люди. Разные  судьбы. Разные взгляды. Они каждый день приходят сюда, поговорить, поспорить, посплетничать, перемыть кому-то косточки. Рассказывают случаи из жизни, травят анекдоты, смеются, спорят до хрипоты, ругаются, плачут, обижаются, мирятся… Спешат, чтобы узнать новости, обсудить их, поделится радостью, попросить совета, решить какую-то проблему. Они собираются в этом уголке, чтобы увидеть другу и убедиться, что все живы и здоровы и жизнь продолжается.

- Всё в порядке! Я готов!  Водные процедуры принял,- бодро заявил Вячеслав, подходя к Алексею Ивановичу. Он уже переоделся, и стоял у лавки, но  с мокрыми волосами. - Вода отличная! Освежает и придаёт силы. Обязательно покупайтесь, не отказывайте себе в таком удовольствии. Завтра погода будет ещё лучше, безветренная. Замечательно! На дворе февраль, а мы купаемся.
Слава просушил ещё немного волосы, сложил полотенце в  пляжный пакет и  сказал:
- Ну, что идём! Народу там, смотрите, прибавилось.
Действительно, отдыхающих собралось  около десятка человек  и  люди ещё подходили. До них было совсем не далеко, не более трёхсот метров и уже слышались их громкие голоса, которые доносил утренний морской ветер. Кто-то  уже плавал в море и над водой колыхались их головы, похожие на мячи.
- Мне надо представляться им? – неуверенно спросил Алексей Иванович.
- Зачем? Просто подойдём, поприветствуем общество отдыхающих пенсионеров. Я сам  всех не знаю. Каждый день кто-нибудь новенький появляется, а кто-то уезжает. Всех трудно запомнить. Кто захочет ближе познакомиться, сам подойдёт. Мы никому ничего не должны, Алексей Иванович.
- Пойдём! С людьми непросто, но без них -  ни как, - сказал Алексей Иванович, поправляя кепи на голове.
Большехвост бежал чуть впереди их, зная дорогу и понимая, куда люди направились. Чем ближе они подходили, тем отчётливее слышались голоса людей, увлечённых своими разговорами и беседами. Мужчины стояли своим кружком. Женщины в сторонке обсуждали свои вопросы. Все стояли в купальниках, свободно и обыденно. Они не обращали внимание на приближающих мужчин, хотя кто-то поворачивал в их сторону голову, снова возвращаясь к разговорам. Между тем солнце с каждой минутой поднималось всё выше и выше, согревая  и поднимая настроение.
- Доброе утро!- сказал  Слава.
-Здравствуйте! – приветствовал соотечественников Алексей Иванович.
- Славка, наконец, подгрёб к нашему шалашу!- воскликнул лысый мужчина, загорелый и коренастый, в тёмно синих шортах, протягивая ему для приветствия  руку.
Вячеслав ответил на рукопожатие:
-Александр Петрович, приветствую вас,-  и, высвободив руку, тут же громко сказал, обращаясь к  женщинам.
 - Добрый день, милые дамы! – он улыбнулся, поднимаю руку в приветствии. – Не обижают вас тут мужчины?
- Мы сами кого хочешь обидим, - весело ответила женщина в розовом купальнике и солнце защитных очках. Она не отличалась стройностью фигуры, но пышные волосы, сохранившие естественный цвет, крепкая грудь, без следов морщин и ровные ноги, не подверженные целлюлитному нашествию, подтверждали нежелание женщины поддаваться настойчивым годам.
- Екатерина Семёновна, я в этом не сомневаюсь. – в тон её игривому настроению ответил Слава.
- Почему нет с тобой Леночки? – поинтересовалась она.
- При делах. Ждём гостей, сын прилетает, – ответил Вячеслав.
- Они всегда в делах. Дочь недавно с внучкой гостила, теперь сын прилетает. Лена, наверно на рынке или по магазинам бегает? – спросила другая пожилая женщина, с добрыми глазами.
Он не успел ответить, как ещё одна женщина сказала:
- Счастливые!
- А кто это с тобой? Почему нас не знакомишь? Ты же знаешь, что некоторые одинокие женщины проявляют интерес к новым мужчинам, - не меняя настроения,  сказала Екатерина Семёновна.
- Алексей Иванович! Только прилетел, на берегу с ним познакомились и решили вас навестить. Визит вежливости, так сказать. – ответил Слава.
- Очень приятно,- улыбнулась Екатерина Семёновна.- Новые лица  разнообразят нашу компанию. Скучно иной раз становится. Одни и те же разговоры, одни и те же проблемы. Будем надеяться, Алексей Иванович, что вы нам скучать не дадите.
- Постараюсь,- уверенно ответил ей мужчина.
Кто-то  уже накупавшись  выходил из моря. Подходили новые люди.
- Привет честной компании!- громко приветствовал всех подошедший мужчина лет пятидесяти. Он был в шортах, в  тёмно синих шлёпанцах на босую ногу и с голым торсом. В руке держал пухлый  пакет, в котором, судя по округлостям, кроме вещей находились бутылки. – Как вода народ? Освежиться надо после вчерашнего.
- Как всегда,- кто-то ответил ему.- Что колосники горят, Толя?
- Земляка встретил, он в отеле остановился. У него водочка, а я к нему с нашим ромом, – гордо докладывал Толя, - посидели, как надо, я даже паспорт на рецепшине забыл. – Он шумно выдохнул, выпуская из груди алкогольный перегар и демонстративно достал из пакета бутылку пива.   
- Жених явился, Валюш,- Екатерина Семёновна, обратилась к женщине, только что вышедшей из воды.
- Ага, явился. Сейчас начнёт свои похабные анекдоты рассказывать, а потом в гости набиваться. – Валентина даже не посмотрела в его сторону и стала обтираться полотенцем, глядя на море.
Алексей Иванович посмотрел на Славу, потом на женщин, уже понимая, что этот Толя изрядно надоел своими анекдотами и выходками, и его присутствие не очень – то радует не только женщин.
Между тем, Толя открыл бутылку пива и приложился к ней.
- О! Жизнь продолжается! Теперь можно покупаться, - воскликнул он, ставя недопитую бутылку снова в пакет.- Но сначала расскажу анекдот, потом пойду купаться, а вы тут хохочите.
- Только давай без сальностей! – предупредила его  Екатерина Семёновна.
- Катюша, как можно! Это хороший анекдот, даже патриотический, - парировал Толя.
Он снова вытащил бутылку с пивом, сделал пару глотков, словно готовясь к ответственной речи и начал  говорить с сарказмом и чувством обязательного успеха от  анекдота.
- В одном концлагере построили заключенных. Все стоят в полосатых одеждах, ждут своей участи. Эсэсовец – комендант лагеря идёт вдоль строя и показывает хлыстом: "Этого расстрелять, этого в каменоломни, этого повесить. Тут он остановился напротив  здоровенного детины. Постоял так около него, измерил взглядом и махнул рукой - "В газовую камеру!". Детина тогда говорит ему с обидой в голосе : "Товарищ фашист,
ну сколько ж можно! Вчера в газовую камеру, сегодня в газовую камеру. Голова болит уже!».
Рассказчик умолк  и осклабился, стараясь увидеть  бурную реакцию на его анекдот.
Но не смешков, ни тем более хохота, рассказанный анекдот, ни у кого не вызвал. Мужчины переглянулись друг с другом, выражая недоумение и недовольство, и  почему-то молчали. Вячеслав скосил взгляд на Алексея Ивановича и заметил, как он не мигающим взглядом смотрел на рассказчика и по скулам его заходили желваки.
-Я теперь верю, что ты вчера со своим земляком перебрал, если такое рассказываешь,- неприязненно и серьёзно  сказала Екатерина Семёновна.
- А что? Анекдот, как анекдот. Вам не угодишь. Один неприличный, другой  матерный,- недовольным голосом стал возмущаться Толя, разглядывая  бутылку и оценивая количество оставшегося напитка.
- Это не анекдот, а плевок в душу всем нам. Ты в  память плюнул, подлец!- неожиданно громко и гневно произнёс Алексей Иванович.
-Что?! Ты кто такой, что бы меня стыдить? - округлились красные глаза у анекдотчика. - Ещё скажи, что ты воевал, и кровь проливал, и во всех лагерях сидел.- Толя снова приложился к бутылке, допивая пиво и  понимая, что его никто из стоящих рядом  не поддержит и ему придётся отбиваться от всех одному. – Много вас  теперь всяких ветеранов развелось. Знаем мы! Кто воевал, тот погиб, а в живых одни трусы и хитрецы остались.
-Толик, уймись! Что ты несёшь? – не сдержался Александр Петрович.- Если мой отец остался жив, то он по – твоему трус? Ты кончай такие разговоры!
-Не я первый начал! Ты сам слышал, Петрович, как этот вот меня подлецом назвал,-  он с обидой в голосе  кивнул на Алексея Ивановича. – Кто он такой, чтоб меня отчитывать перед всеми?- и уже обращаясь к Алексею Ивановичу, громко и зло спросил,  –  Ты, что воевал? Берлин освобождал, да?
- Нет! – спокойным голосом ответил Алексей Иванович,- мне семь лет было всего, когда началась война.
- Ну, вот поглядите на него, какой он ветеран!- с чувством превосходства произнёс Толя.- В память я плюнул. Ни куда я не плевал! Анекдот рассказал и всё. И нечего устраивать здесь надо мной судилище.
- Тебя без суда и следствия надо расстрелять, чтоб землю не пачкал и память людскую не осквернял,- вдруг сохраняя спокойствие, сказал Алексей Иванович.
Слава, взглянув на  него, стал догадываться, что Алексею Ивановичу сохранять такое хладнокровие, стоило больших душевных усилий, но, что бы заявить о расстреле без суда и следствия, на то, похоже,  у него были очень личные и серьёзные причины.
- Меня, расстрелять? – иронично хохотнул Толя.- Ты, что сумасшедший? Если сейчас расстреливать за анекдоты начнём, то каждого второго придётся уложить. Ты, что кэгэбист в отставке? Кончилось твоё время, дядечка!
- И всё – таки тебе следует извиниться перед всеми,- сказал Алексей Иванович, ничем не выдавая своего внутреннего состояния.
-Извинится? За что? – Толя стал глядеть на всех, с явным удивлением в глазах. – Слушайте, кто этот тип? Он откуда взялся? Расстрелами грозит, заставляет извиняться не понятно за что.
- Извинись, повторяю ещё раз. Иначе я вынужден буду тебе врезать в морду, - неожиданно сказал  Алексей Иванович.
- Ха! Рассмешил! Смотри, чтоб самому потом в море не барахтаться. – браво ответил Толя, делая шаг к Алексею Ивановичу.
- Значит, извиняться не будешь? – спросил, чуть прищурив глаз, Алексей Иванович.
-Не - со- би- ра- юсь!, - произнёс  по слогам нагловатым голосом Толя, приблизившись к незнакомцу совсем близко. Он всем своим видом пытался убедить окружающих, что ему никто не указ и никто не страшен.
И тогда произошло, то что многие меньше всего ожидали. Алексей Иванович резким, коротким, отточенным ударом в скулу свалил Толю на землю. Это произошло в одно мгновение, так быстро, что люди даже не сразу поняли, почему Толя, раскинув руки, оказался на земле.
- Наконец-то у нас появился настоящий мужчина, у которого слово не расходится с делом. Сказал - врежет и врезал! Молодец, Алексей Иванович! – воскликнула Екатерина Семёновна. – Уважаю!
Слава, от такой выходки Алексея Ивановича испытывал двоякие чувства. Он тоже проникся уважением к нему, за то, что осадил наглого Толю, но в то же время он испытывал какое-то чувство вины перед всеми, что привёл сюда этого человека, незнакомого, неизвестного, который нарушил их общепринятые правила, внёс смятение в их души, расстроил, напугал, насторожил. Слава, как будто читал  в их глазах только один упрёк: « Зачем ты его  к нам привёл?»
Между тем лежавший несколько секунд без движения Толя, получивший нокдаун от внезапного удара, стал приходить в себя. Над ним склонились несколько мужчин, и кто-то плеснул ему на лицо воды из пластиковой бутылки.
- Тогда, извините меня,- вдруг произнёс Алексей Иванович.- Простите, что испортил вам настроение своей некрасивой выходкой. Поверьте, что я не собирался  его бить. Но я должен вам сказать о том, что меня подтолкнула к моему поступку. Не посчитайте мои слова, как оправдание. Я хочу, что бы вы меня поняли и простили.
Он обвёл  усталым и суровым взглядом стоящих полукругом людей и на мгновение задержал его на Екатерине Семёновне, видя в ней  женщину, которая его уже простила, а может быть она ему кого – то напоминала.
- Таких, как я называют сегодня малолетними узниками.- Алексей Иванович, вдруг подтянул рукав своего льняного пиджака и все увидели синюю наколку из нескольких цифр в ряд  на предплечьи левой руки. -  Мне было девять лет, когда мы с мамой и младшей сестрёнкой оказались в Освенциме. Я не стану вам рассказывать обо всём, что я пережил и видел. Но газовую камеру и длинные очереди людей к ней, я не могу забыть по сей день. В эту очередь попали мама и сестра. Не могу забыть чёрный густой дым из трубы крематория. Я видел, как  немецкие овчарки разрывали человека на кровавые куски. Может быть поэтому  всякий раз вздрагиваю, когда слышу собачий лай и очень осторожно отношусь к собакам. Моя детская память вместила столько много пережитого, что наслоившиеся воспоминания страшными картинами появляются у меня перед глазами, стоит их только шевельнуть, прикоснуться к ним, а тем более плюнуть в них, как сделал этот мерзавец. Поэтому простите меня, что я не смог поступить по - другому.
Алексей Иванович, как будто слегка склонил голову и  не говоря  больше ни слова быстрым шагом пошёл вдоль берега с высоко поднятой головой. Лежавший в стороне Большехвост, согреваясь под солнцем и  наблюдавший за всем происходящим, вдруг подскочил на ноги и  побежал  рядом с ним.
Когда он удалился шагов на двадцать, Слава вдруг, как будто очнувшись от сновидения бросился  вдогонку, понимая, что Алексею Ивановичу сейчас тяжело и его надо обязательно поддержать  и не оставлять одного.
-Подожди! – остановила его Екатерина Семёновна.- Давай лучше я.
 Она быстро надела сарафан и прихватив свою сумку, быстрым шагом пошла догонять Алексея Ивановича, расчёсывая волосы на ходу. Вячеслав смотрел ей вслед до тех пор, пока она не остановила его, что-то  сказала и они уже не спеша пошли рядом.
Поднялся Толя. Кажется, он слышал слова Алексея Ивановича, весь его маленький рассказ. Он слышал всё. Молча взял свой пакет и побрёл в  сторону выхода из пляжа.
Кто-то из отдыхающих на берегу опять пошёл купаться в море, кто-то стал собираться домой. Слава, дождавшись момента, когда Толя скрылся из глаз, не спеша направился к выходу. Ему ещё нужно было купить горячих лепёшек и встретить жену, возвращавшуюся с рынка.

                КОНЕЦ