Когда я училась в школе, а это были пятидесятые годы, то редко, кто держал собак, наверно потому, что большинство жили бедно. У наших соседей, когда хозяин стал работать начальником в колхозе, появился большой пёс, звали его Полкан. Он всегда был на цепи, его никогда не отпускали гулять, потому что хозяин всегда был на работе, а жена, тётя Маруся, хрупкая женщина, видимо побаивалась, что не справится с ним.
Было начало весны, а это значит, пришла пора счёсывать пух с козочек. В то время все держали коз, овец, но не у всех были специальные гребёнки для этого дела. А у нас была, и поэтому к нам часто приходили за ней. После школы пришёл мой одноклассник Коля за этой гребёнкой. Мама послала меня за ней к соседям (в это время она была у них). Я как была в одном платье, так и пошла. Открыла смело калитку, так как Полкан был привязан, но он дёрнулся, и я увидела, что с него спала цепь. Я закричала и прижалась к забору, а пёс не бежал, а шёл ко мне, видимо, не веря, что он свободный. Как бы защищаясь, я выставила руки вперёд, и моя правая рука оказалась в его пасти, тут же выдернула, он даже не успел прижать её. Потом пёс схватил меня за бок. Но тут выскочила хозяйка и оттащила его, а я зажала рукой это место и, согнувшись, пошла домой.
Мама и Коля, глядя на меня, напугались (как мне потом сказали), что у меня лицо было белее мела. В таком же полусогнутом положении я легла на кровать. Все просили показать место укуса, но я почему-то не могла разжать руку. Вызвали «скорую», врач разжала руку, платье было прорвано, а на теле остались синие пятна от зубов, и только в одном месте чуть-чуть выступила кровь. Она сделала два укола и сказала, что придётся застрелить собаку, чтобы определить, не бешена ли она, а иначе придётся мне делать сорок уколов. «Скорая» уехала, ушёл огорчённый Коля, и только тётя Маруся осталась сидеть, заверяя, что собака у них не больная и, что заменят цепь на толстую и крепкую. Когда я осталась одна и надо было встать, то не могла разогнуться, очень болел бок.
Так я лежала неделю, укус продолжал болеть, разгибаться было больно. Приезжала ещё врач и напомнила, что надо застрелить собаку, но я постаралась улыбнуться и сказала, что мне уже лучше и я пойду в школу. Мне жалко было Полкана, он же был несчастный, всё время жил на привязи, да и руку не поранил, и живот не прокусил. А ещё тётю Марусю было жалко, она очень переживала.
Я попросила Колю, и он стал заходить ко мне, брал мой портфель и нёс. Так мы с ним ходили в школу и обратно домой. Прошла ещё неделя и я уже могла самостоятельно ходить в школу. Обошлось, сорок уколов мне не стали делать.
Но после этого случая я целый год вздрагивала, даже у себя во дворе, когда вдруг гавкнет Полкан.
Но у меня ещё были две экстремальные встречи с собаками.
Спустя много лет, после первой встречи, мне уже было лет сорок и жили мы уже в Конаково. И тоже похожий случай.
Пошла я к приятельнице отнести журнал, которая жила на соседней улице метрах в пятидесяти. Нажала кнопку звонка и открыла калитку, собака срывается с цепи и бежит ко мне, хватает меня за халат и дёргает со всей силой. Я даже не крикнула, так напугалась. Выскочила Света схватила собаку за ошейник, а я с места не могу сойти. Подошла Светина мать, заохала, вынесла мне сердечные капли, убедилась, что собака меня не укусила, а только разорвала халат, стала извиняться. Предложила проводить меня домой, но я отказалась. Зажала рукой дырку в халате и пошла домой. И эти несчастные пятьдесят метров я шла, наверное, с полчаса. Ноги просто не шли. Дома ещё выпила сердечных капель, благо никого не было дома. Намазала йодом место покраснения, спрятала рваный халат, и так никто не узнал о происшествии.
После этого случая ещё прошло лет десять. И вот иду я по улице, а вернее, по тропочке вдоль частных домов. Вижу впереди, напротив своего дома, слева от тропочки стоит крупная собака Колли. Почему я знаю, что она стоит напротив своего дома? Да потому, что, проходя здесь много раз, видела её во дворе этого дома, но она никогда не лаяла на меня. А на этот раз, увидев её на улице, да ещё не далеко от тропочки, я почувствовала тревогу. Но в палисаднике находилась женщина и я как-то успокоилась. Продолжаю идти тихо, не глядя на собаку, а про себя говорю: «Избавь, Господи». Прошла несколько шагов от их дома, и вдруг прыжок на спину, я чуть удержалась на ногах, лапы её были на лопатках около плеч, и тут же она сползла. Сердце моё колотилось, я развернулась, собака отступила. Ко мне спешила женщина и жалобным голосом начала причитать: «Ой, она вас напугала, простите, но она старая и без зубов. Да и никогда этого не было, не знаю, что с ней случилось…» Я только и сумела сказать: «Что же вы делаете» А женщина продолжала: «Я не видела, когда она вышла на улицу».
Я шла домой, а сердце никак не могло угомониться. За углом остановилась, сняла с себя плащ (а была в голубом, блестящем, новом), посмотрела, остались небольшие дырочки от когтей, почти не заметные.
Шла и думала – почему же такие опасные встречи с собаками заканчиваются для меня, можно сказать, благополучно? Может потому, что я их люблю?..