Любовь к ведьме

Владимир Болховских
На реальных событиях

Любовь к ведьме
******

ГЛАВА ПЕРВАЯ

       Поздняя весна в тот год выдалась хорошей, радующей своим спокойствием, и манящей на природу. В очередной раз мы, компания любителей рыбалки, собрались поехать на Кубань-реку. Но решили выбрать новое место, указанное нам другими рыбаками, рассказавшими нам о чудесном улове. 

       Проехав примерно пятьдесят километров по трассе, мы свернули на грунтовую дорогу. Ещё через пять километров подъехали к реке. Берег был пологий с полосой камыша вдоль кромки воды и в метрах тридцати от воды - лесом, хотя противоположный берег был весьма обрывистый, с голым степным пейзажем за ним.
         
      Лагерь разбили у леска, поставили две палатки возле машины и занялись самым главным - заготовкой дров для костра, так как приехали на двое суток с серьёзными намерениями наловить много рыбы, хотя я и не очень-то верил байкам рыбаков, вечно преувеличивающих свои рыболовные трофеи минимум в два раза, а то и больше.

       Пройдя по лесу, я вышел на окраину поля. Стало понятно, что это и не полноценный большой лес вовсе, а лесополоса шириной в метров тридцать, а в километре слева виднелся какой-то хутор. Любопытство исследователя тут же взяло вверх, и я инстинктивно направился к хутору. Через некоторое время уже были различимы дома и их примерное состояние: первые два дома на окраине, по-видимому, были не жилые, на одном из них уже начала заваливаться крыша во внутрь дома. Но жизнь всё же, видно, в хуторе продолжалась, потому как было слышно звук работающего мотоцикла.

       Всё-таки, вспомнив зачем мы с товарищами сюда приехали, я повернул в лесополосу. Но для себя решил, что надо будет обязательно приехать как-нибудь на этот хутор отдельно с определённой целью. Возвращаясь к лагерю по лесополосе и собирая сухие ветки, я как будто чувствовал пристальный взгляд мне в спину, даже несколько раз поворачивался, но никого, естественно, не замечал.

       Майские дни стояли тёплые, а ночи были светлыми под яркой полной луной. До темноты оставалось ещё часа четыре, и мы занялись разбором рыболовных снастей. Напротив лагеря поставили донки с колокольчиками, чтобы было слышно клёв рыбы ночью. Проверили спиннинги, прочие рыболовные принадлежности, и пришло время подкрепиться перед долгим сидением ночью в камышах с удочками.

      Около девяти вечера оставили одного из нас у лагеря на берегу и втроем отправились искать каждый себе место с проходом в камыше, сделанными до нас рыбаками. Я почему-то автоматически пошел в сторону хутора, меня как будто бы кто-то тянул туда…  Вскоре попался хороший проход к воде в редком камыше и с воткнутыми в берег рогатинами для удочек. О лучшем месте и мечтать нельзя было. Но какое бы место ни было хорошим с виду, главное всё же клёв рыбы на нём. Ничего не происходило уже часа два. Я сидел и уже ругал про себя тех рыбаков-сказочников, как вдруг дело пошло: я вытащил первого сазана грамм на семьсот, а потом ещё и ещё. К полуночи в сетке уже плескались с десяток приличных рыб.

        В азарте рыбалки я не курил уже примерно час и, вспомнив об этом, отошёл покурить от камышей. Ночь, как я уже говорил, была светлая, почти как днём. Оглядевшись по сторонам, я замер как вкопанный, - со стороны хутора вдоль лесополосы шла девушка в легком длинном и светлом платье. Она направлялась именно ко мне, в руках держала букет лесных цветов. Я смотрел и в моей голове плыл какой-то туман, не дающий мне оторвать взгляд от неё. Она подошла почти в плотную ко мне, тихо проговорив приятным голосом:

 — Успокойся, чего ты испугался? Неужели, я такая страшная?

      Ко мне как-то сразу вернулось спокойствие, и я заговорил:

 — А ты не боишься ходить одна ночью? Мало ли кто встретиться может.

      На её лице появилась очаровательная улыбка, от которой почему-то сердце моё сильно забилось:

— Я живу здесь недалеко, на хуторе.

— Да, я видел его днём, но он показался мне каким-то полузаброшенным.

— Ты ошибаешься, он прекрасно выглядит и людей в нем живёт немало. Хочешь, пойдём туда вместе, посмотришь, как я живу? - она смотрела мне в глаза, протянула руку и замерла в ожидании.

      Я не мог ей отказать - если бы она позвала меня на край света, я бы ей тоже не смог отказать. Забыв про улов рыбы и снасти, я пошел с ней. Девушка всю дорогу рассказывала о хуторе и что-то о своих родителях, я практически не вникал в суть её рассказа, но говорила она по-доброму, от чего у меня в душе было абсолютное спокойствие. Подошли с ней к крайним домам и, действительно, они выглядели ухоженными, хотя и старой постройки, чистенько побелены и покрашены. Во дворе дома девушки были везде клумбы с цветами, а по середине двора стояла большая сосна с голым внизу стволом и пушистой хвойной кроной наверху.

     Она открыла входную дверь и вежливо пригласила войти меня, снова улыбнувшись этой своей улыбкой, от которой снова заколотилось моё сердце.

— Входи, будь гостем. Мы с тобой так до сих пор и не познакомились, меня зовут Пелагея, - старое русское имя. Теперь уже так и не называют девочек.

— Красивое имя, зря оно не востребовано и не справедливо забыто. А меня зовут Коля… Николай.

     На пороге я хотел разуться, но Пелагея остановила меня и усадила за стол, тут же принявшись за приготовление еды. Тем временем я рассмотрел избу внутри. По середине большой комнаты стояла русская печь, разделяющая комнату пополам, -  типичная хуторская постройка. Везде царил идеальный порядок, чистые занавески и коврики. Минут через двадцать стол был накрыт: овощной салат, жаренная картошка, запечённая рыба, по видимости под майонезом, круглый, похоже, домашний хлеб и, как водиться по деревням, четверть самогона. Пожелав друг другу приятного аппетита, выпили по полстакана горилки и принялись закусывать. Мне все казалось таким вкусным, вкуснее, наверное, я никогда ничего не ел.

     Тут в двери постучали, Пелагея пошла открывать. В дом зашла молодая пара. Лица были приветливыми и спокойными, глаза внимательные, изучающие добрым взглядом. Поздоровались с ней и со мной, хозяйка усадила их за стол и представила:

— Мои соседи, муж и жена Никита и Наталья, а это Николай - мой новый знакомый.

     Сколько мы выпивали и закусывали, не помню. Я танцевал с Пелагеей под пение Натальи и в тот момент четко ощущал, что я был влюблён по уши в неё. Но в конце концов, гости засобирались уходить, при этом стали звать меня с собой идти на реку искупаться. Я уже готов был согласится, как вдруг Пелагея метнулась молнией и встала между мной и гостями - в её красивом лице был неподдельный гнев. Указав гостям на дверь, она сказала:

— Это мой гость! Прошу вас уйти самим, знайте меру, соседи.

     Гости молча вышли из дома. Я снова сел на стул около стола, а Пелагея тихо опустилась мне на колени. Мы посмотрели друг другу в глаза и неистово стали обниматься, страстно целовать друг друга, после чего она, не отрывая своих глаз от моих, повела меня к постели. Такого блаженства я не испытывал никогда в своей жизни! Да, наверное, больше и не испытаю никогда! Прикосновения и запах её нежного тела приводили меня в полное неистовство от любви к ней, а лицо её до сих пор стоит иконой передо мной. В таком блаженстве я и уснул, обняв ту, с которой, я думал, больше не расстанусь никогда.

     Проснулся я от лучей солнца, настойчиво светившего на меня. Лучи его доставали до моего лица, пробиваясь через дыры наполовину завалившейся во внутрь дома гнилой деревянной крыши. Осмотревшись спросонья, я увидел, что лежу на трухлявых остатках грязного гнилого пола, и сам тоже весь в пыли и этих трухлявых остатках. Придя в себя, я вышел, спотыкаясь об обломки дома на улицу, вытрусил одежду насколько это было возможно, оглянулся на дом. Это было явно уже давно не жилье, а деревянные руины с гнилыми черными стенами и перекосившимися оконными рамами без стекол и краски. Никаких цветов, клумб и ухоженности вокруг и в помине не было давно.

     Не понимая, что происходит, я отправился к жилым домам, где увидел мужичка, ремонтирующего мотоцикл во дворе. Подойдя к калитке, я поздоровался с хозяином дома, тот кивнул в ответ. Я продолжил:

— Извините, можно Вас на минутку? Спросить вас хочу о девушке.

      Мужик молча подошёл к калитке, вытирая руки грязным полотенцем.

 — Вы не знаете такую девушку Пелагею? — спросил я.

     Мужик задумался на минуту, после чего поведал мне историю:

 — Да, была такая… Ведьма!  Лет семь как умерла. Умерла молодой, по-моему, было ей 32 года. А родителей её бог забрал, когда ей было лет двадцать. На тракторе поехали вдвоём на обед с фермы и упали в канал. Так вон же их дом с провалившейся крышей, - она всегда у ведьм проваливается во внутрь.

     Не передать словами, что я испытывал от этого рассказа мужичка. В голове вместо мыслей творилась полная каша, но сообразив, ещё спросил его:

 — А вы случайно не знаете таких Никиту и Наталью?

— Как же не знаю. Знаю. Да все у нас на хуторе их знают хорошо. Точнее, знали, - они в прошлом году гуляли на речке, видно, перепили и утонули обои. Нашли, дурни пьяные, где купаться, там течение и коня унесёт. Так вон их заброшенный дом, напротив ведьминого.

     Как в тумане после таких новостей, я поблагодарил хозяина и отправился мимо этих заброшенных домов к реке, где меня ждали мои друзья. Дойдя то места моей ночной рыбалки, не обнаружил ни рыбы мной пойманной, ни удочек. А чуть позже ещё больше меня озадачило исчезновение лагеря - лишь остались кое-какие следы его пребывания. Пошарив по карманам, я нашёл немного денег, через час примерно добрался пешком до трассы. Вид у меня был, конечно «мама, не горюй». Еле поймал попутку, на расспросы водителя ответил, что перебрал на рыбалке и потерялся. Дома был полный переполох, уже собирались в полицию подать в розыск, думали, что утонул, и река унесла. Друзья обыскали всё и, оказывается, заходили в тот хутор, спрашивали обо мне. Конечно же, там меня никто и не видел.

     Со временем страсти из-за моей пропажи улеглись. Только я не находил себе места, не выходила из головы Пелагея, как будто постоянно искал её среди прохожих. Запала она мне в душу намертво, сердце щемило тоской при воспоминаниях о той ночи, хотя, как оказалось, и не одной ночи, а по времени моего отсутствия, трех ночей. Мне казалось, что сначала она хотела подшутить со мной, но видно и сама полюбила меня, не дала утопленникам забрать меня с собой в реку, и провела со мной тоже, наверное, незабываемое время в любви. Я уже два раза ездил в ночь на то место рыбалки, подходил к её дому, но всё безрезультатно. И вот сейчас собирался и снова поехал, нет мне покоя. Проехал эти 55 километров на одном вздохе, с одной мыслью увидеть её. Сидел на берегу, глядя в сторону хутора, в надежде увидеть, как она опять идет ко мне. Но всё нет и нет её силуэта в темноте. Встал в тоске, как и в прошлые разы, идти к машине, и вдруг услышал ее голос как будто сквозь слёзы:

 — Прости меня, любимый! Не приходи больше! Я не хочу тебе зла. Умоляю, уходиииии!!!

     Я как сумасшедший бегал по берегу, звал Пелагею, прибежал на хутор к её дому, встал перед развалинами на колени и, боясь кричать, чтобы не разбудить весь хутор, пробиваемый мелкой дрожью, с надеждой смотрел на покосившиеся руины. И вдруг в тишине ночи раздался страшный треск, и остатки крыши провалились в дом, подняв в лае хуторских собак. И наступила резкая мертвая тишина. Упал и я лицом в землю и отчаянно завыл, как раненый волк.






ГЛАВА ВТОРАЯ

Вот уже прошёл год после той последней ночи на хуторе. Страсти в душе моей немного поутихли, но с девушками я не заводил романов - образ Пелагеи всё не отпускал меня. На работе в строительной фирме предложили должность снабженца. Бесконечные поездки и мотания по предприятиям и офисам отвлекали от разных навязчивых мыслей. А сегодня на работе корпоратив по случаю юбилея фирмы, намечается, по всей видимости, грандиозная гулянка. Ну что ж, будет ещё одна возможность развлечься.

На мероприятие я оделся «с иголочки»: тёмно-синий немецкий костюм двойка, висевший в шифоньере полгода и ни разу не надетый, сиреневая итальянская рубашка, чёрные туфли Роберто Росси и кожаная кепка-восьмиклинка (хулиганка) такого же цвета.

Юбилей отмечали в прибрежном ресторане «Рай». Женского пола было намного больше чем мужского, да таких красавиц, которых я раньше по работе и не встречал. Естественно, вниманием женщин я обделён не был, но приглянулась мне из них лишь одна, - она внешне чем-то напоминала мне Пелагею. В самый разгар гулянки, изрядно охмелев, я решился пригласить её на танец. Звали её Кристина. Оставшийся вечер мы с ней уже не расставались и закончилась ночь с ней у меня дома в постели.

Кристина была новенькой на нашей фирме, работала консультантом и поэтому, видимо, не попадалась мне раньше на глаза. Через три месяца мы с ней сыграли свадьбу всё в том же ресторане, после чего снова начались рабочие и уже семейные будни. Полгода мы с ней прожили нормально, если можно так сказать, потому что детей она категорически иметь пока не хотела, только работа- карьера и занятие собой для неё были самыми важными вещами. Готовить домашнюю еду ей было некогда, да и навряд ли она умела это делать, а потому мы питались в кафешках и дома всевозможными полуфабрикатами. Да и остальные домашние заботы, связанные с чистотой и уютом дома, были ей глубоко не интересны. Неизбежно в такой обстановке чувства наши сошли практически на нет, да и по её поведению я стал замечать, что у неё появился уже кто-то на стороне.

Так мы прожили почти год. И вот в один день у нас совпали дела по работе в краевом городе, куда мы и поехали вместе с женой на моей тойоте. Возвращались домой уже в тёмное время суток, моросил дождик, дорога была отвратительной с еле заметной разметкой. По дороге нас догнал грузовик (тоннар). Из-под грузовика летела постоянно липкая грязь в лобовое стекло. Помучившись так некоторое время, я чертыхнулся и решил его обогнать, что почти уже и сделал… Но тут на встречной полосе, как чёрт из-под земли, появился другой грузовик. Прибавив газу на всю педаль, я успел проскочить между грузовиками, завернув резко перед обгоняемым мною тоннаром. Но машину занесло, я инстинктивно выкрутил руль влево, машину поставило на два колеса и какое-то время так и ехали, затем она грохнулась на все четыре и ее выбросило в лесополосу. Тойота взлетела с высокой обочины, после чего мордой влетела в акации. Пристёгнутым ремнем я, конечно же, не был, поэтому меня выбросило при ударе через лобовое стекло. Удивительно, но пролетев через лесополосу два ряда деревьев, я не задел ни одного из них, и только при ударе о землю потерял сознание.
Очнулся уже в больнице с сотрясением и сломанными челюстью и ключицей. С женой ситуация обстояла хуже, - она была пристёгнута ремнём и ударилась сильно головой, а потому лежала в реанимации без сознания. Через три недели меня выписали домой с двумя вставленными в ключицу спицами и загипсованной рукой. На челюсть скобы не поставили по моей просьбе, просто связали вместе два зуба между которыми был перелом и подвязали снизу через голову эластичным бинтом.
Кристина же так и не приходила в себя. Вскоре мы её забрали домой и все процедуры проводили на дому, от неё практически не отходила моя мама.

Прошло после аварии восемь месяцев. У меня давно всё уже было нормально, а жена так и не приходила в себя. Врачи давали не утешительные прогнозы. Я продолжал работать на прежнем месте. И вот в один из рабочих дней звонит мне мама и радостным голосом сообщает, что Кристина пришла в себя. Я пулей прилетел домой! Кристина, увидев меня, улыбнулась, и от этой улыбки моё сердце почему-то заколотилось как бешеное. Это было странно и в то же время волнительно-приятно.

Потихоньку всё начало налаживаться. Кристина стала ходить и, о чудо, с удовольствием заниматься потихоньку по дому женскими делами. Я же каждый день не мог дождаться конца рабочего дня, быстрей летел домой. И в один из вечеров сели ужинать, а мама с гордостью говорит:

 — Сынок, сегодня Кристиночка приготовила ужин.

Я попробовал еду и был очень удивлён: жена никогда до этого не готовила, да так вкусно! Поблагодарив её за ужин, я подошел и поцеловав в щёчку. И вдруг от этого поцелуя у меня мурашки пробежали по всему телу.

С женой продолжало изо дня в день твориться что-то не вообразимое: она целыми днями убиралась в доме, шила занавески, скатерти, белье, готовила вкусную еду, а в постели мы с ней были на седьмом небе.

— Не зря мы свадьбу сыграли в ресторане «Рай», - шутил я - Видно, название то подействовало.

Вскоре Кристина забеременела. Моему счастью не было предела! Я просто не мог поверить, что это всё происходит со мной. В одну из ночей я вышел покурить на кухню и задумался над всем происходящим, над такими кардинальными переменами в характере и приоритетах жены. И вдруг меня как током ударило, - я всё понял!

Вернувшись в спальню, я лёг рядом с ней, развернул аккуратно к себе, взял ее лицо в руки, заглянул в глаза и шепотом произнёс:

 — Пелагея?

Она ласково посмотрела на меня, ничего не возразила, а только мило улыбнулась и нежно прижалась ко мне.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Вот уже дочке нашей исполнилось пять лет. Назвали её по обоюдному согласию Пелагеей. Она просто маленький ангел, в которой я и Кристина не чаем души. И вроде все хорошо, спокойно, надежно, радостно... Но не даёт мне покоя тот заброшенный дом на хуторе, где произошло всему этому счастью начало. Я перед ним испытываю постоянно какое-то чувство долга.

Поговорив с женой на эту тему, мы собрались и в один день отправились на тот самый хутор, обсудить на месте, что можно сделать и как поступить по отношению к дому. Проезжая место аварии, остановились на минутку у противоположной стороны дороги. На коре того дерева ещё были видны следы удара, правда уже заросли новой корой и стали чуть выше от земли. Поехали дальше. И вот уже тот поворот на грунтовку, но только она теперь отсыпана щебнем и выглядит вполне прилично. Издалека увидели окраину деревни, стоявшую во дворе разрушенного дома сосну. Волнительные чувства тех дней снова всколыхнулись в душе. От перекошенного забора и в помине ничего не осталось, а на месте дома лишь груда ненужного мусора. Видимо, что ещё было годным для стройки, растащили местные жители. Да я бы и не сказал, что теперь на хуторе жили в том давнем понимании хуторяне, так как в некоторых местах уже стояли новенькие дачные домики. Кто-то из них купил старые участки, а кому-то достались они по наследству. У нас же естественно никаких документов на интересующий нас участок бывшего дома не было и претендовать по родственной линии мы на него не могли.

Прошлись по улице, поговорили с дачниками, которые посоветовали обратится в районное управление. Услышав, какой мы хотим купить участок, они ничего особого в эмоциях не проявили - уже никто из них и не знает, наверное, что жила там когда-то ведьма.

В этот день мы не поехали в управление, а просто посидели на берегу реки, примерно на том месте, где я ловил рыбу в ту памятную ночь. У меня был со мной спиннинг, и я не упустил возможности порыбачить. К моему удивлению среди бела дня клёв был не плохой, и через часок мы наловили с полтора десятка карасей размером с ладошку и более, которых Кристина пожарила по возвращению домой. Караси хотя они и костлявые, но мясо у них сладкое и нежное. Жена сказала:

 — Ну вот ты и забрал рыбку, оставленную в ту ночь, - и так же улыбнулась, поцеловав меня.

В следующий раз мы поехали целенаправленно в районное управление, которым оказался старой постройки, видно ещё довоенный, сельский клуб. Жена попросила:

— Можно я пойду сама?
— Пойдем вместе - две головы лучше, чем одна.
— Ничего, я справлюсь, - быстро поцеловала меня и шмыгнула в дверь управления.

Не знаю, о чём она там говорила, но нам дали добро на покупку этого участка, правда и цену загнули явно не по себестоимости. Оформлять участок пришлось не быстро, наездились по разным инстанциям, но в конце концов через три месяца документы были готовы. И мы начали строить планы на весну по возведению домика. Я настаивал на точной копии старого, и в итоге на этом варианте и сошлись.

Начиная с весны и всё лето работа на участке кипела. Самым трудным оказалось сделать камышовую крышу, - мастеров по ней практически не осталось, с горем пополам нашли старичка, и он с двумя сыновьями взялся за работу. Осенью всё было построено, побелено и покрашено, жена не теряла время зря: клумбы были тоже в полном порядке и вскоре покрылись цветками разноцветных дубков.

Пришло время приехать всей семьёй. Мама осталась дома на хозяйстве. Она уже была раз пять за лето в нашем новом - старом доме. А сколько радости было у Пелагеи! Она бегала по тропинкам между клумб, перенюхала, наверное, все цветки, забегала в дом и выбегала тут же во двор, качалась на качели, сделанной специально для неё. В общем, предела её радости не было.

Вечером сели за стол, накрытый по старинке, что у Пелагеи снова вызвало радость, но больше всего просто отваренная картошка. От бурной дневной деятельности дочку вскоре начало морить в сон, и я отнёс её тут же рядом на вторую кровать, где она быстро и сладко уснула.

Ну вот мы снова сидим вдвоём за таким же столом, как и в ту далёкую ночь. Всё вернулось на круги своя, но только теперь с маленькой нашей девочкой, спящей спокойным сном в кроватке. Выпив ещё по бокалу вина, я поднял жену на руки и понёс в нашу кровать. Она крепко прижималась ко мне, целовала мне все лицо, потом притихла и, помолчав, зашептала:

 — Я хочу тебе, Коля, сказать… Она никогда бы не пришла в себя.  Душа её покинула тело навсегда. А у меня был очень тяжёлый выбор, любимый. Но я находилась всегда рядом с тобой с момента аварии…
 — Не надо слов и сейчас, любимая! – остановил я её, прислонив ладонь к ее губам -  мы столько об этом молчали, к чему же теперь это… Вы обе со мной навсегда.

***