ИНВАЛИД ВОЙНЫ В СВЕТЕ «РУССКОЙ РУСОФОБИИ»
( «Российская газета. Неделя» 21(7779), 31 января 2019, с 12 – Юрий Снегирёв. «ДОМ ЩЕРБАЕВА. Герой Сталинградской битвы купил дом, но вот-вот окажется на улице. И всё по закону»)
Эту очередную статью о подлом отношении нашего советско-буржуазного общества к ветеранам, инвалидам, вдовам и сиротам войны невозможно читать без чувства жгучего стыда за своих бесчеловечных сограждан.
На память сразу же приходят гнусные сцены в очередях за продуктами питания в эпоху горбачёвской катастройки, когда, прошедшие школу коммунистического воспитания юные хищники, вслух при всём народе желали старикам-ветеранам скорой смерти. Уже тогда юный сегмент советского общества люто ненавидел победителей германского нацизма за то, что своей Победой ветераны лишили молодых эгоистов «добротного баварского пива» и тем самым обрекли их на бессмысленное и нищенское прозябание в условиях реального коммунизма.
Ветераны великой войны и всех «горячек точек» в Центральной Африке и на Ближнем Востоке ещё с 1956 года были социальной обузой коммунистического режима. (Сергей Тимохин)
Они мешали беспечно жить в 90-е годы младореформаторам и компрадорам-ельцинистам, чьи «шоковые терапии» и экономические реформы за 10 лет унесли жизни 1,3% населения страны (без учёта не рождённых детей).
Вспоминаются лихие и смутные 90-е годы, с их торговлей боевыми орденами фронтовиков на вещевых рынках, с необъявленной, масштабной охотой на ветеранов, посягательством на их движимое и недвижимое имущество, на «гробовые деньги», на ордена и медали. Бывало, что многие ветераны войны оставались без жилья «на вполне законных основаниях», некоторых ветеранов труда и войны «братки-бандиты» просто и банально грабили и убивали среди бела дня (или сжигали по ночам в своих домах). Люди, прошагавшие в жестоких боях от Сталинграда до Будапешта, Вены и Берлина и чудом оставшиеся в живых, погибали под конец жизни в мирное время от рук своих же соотечественников, потомков, за чью жизнь они сражались.
В этом отношении на фоне многих трагических ветеранских судеб, судьба трижды раненого героя Сталинградской битвы сложилась вполне благополучно. В сравнении с другими – одинокими безногими и безрукими, ослепшими и оглохшими после контузии «обрубками войны», ветеран Михаил Щербаев – везунчик во всех отношениях.
В смутные и лихие 90-е годы, в эпоху криминальной революции, он стал даже предметом лютой зависти сограждан, как со стороны своих сверстников, так и со стороны молодых, впавших после «шоковой терапии» Егора Гайдара в глубокий социальный ступор. И в самом деле, страшная война обошлась капитану гвардии Щербаеву сущим пустяком – «неполной потерей одной ноги», как в той послевоенной сатирической поэме «Возвращение Онегина», посетившем по своей глупости Ленинград: «Судьба Евгения хранила – ему лишь ногу отдавило, / И только раз толкнув в живот, /Ему сказали: «Идиот!» (Александр Хазин)
Он избежал печальной участи обитателей "домов-интернатов закрытого типа с особым режимом", домов для престарелых ветеранов войны, и всех тех потаённых ужасов, которыми так богата славная наша военная история. (Тема ненужных героев, живых ошметков «пушечного мяса», до сих пор не освещена в достаточной мере нашей стыдливой и робкой военной историографией)
Наконец, за последнюю четверть века ветерана войны Михаила Щербаева никто не ограбил, не избил и не отнял пенсию. Слава Богу, герой Сталинградской битвы цел и невредим и все его ордена и медали при нём. Вот только с приобретением недвижимости в Подмосковье вышла накладка. Новые русские, бандиты-законодатели, дети грязной случки криминала и юстиции, не ведают элементарной жалости и сострадания к своим согражданам и защитникам Отечества, всё человеческое им чуждо.
Прав, прав автор статьи «Дом Щербаева» Юрий Снегирёв: «Бюрократия пострашнее любого «Тигра». Там фашисты, а тут свои добивают». Прав автор статьи, когда говорит о формальном подходе государства к проблемам военно-патриотического воспитания молодёжи. Плохо, когда власть начинает нагло ассоциировать себя с Родиной-Матерью и проявлять в одностороннем порядке и «точечно» свои «материнские чувства». Тогда Родина становится злой и требовательной мачехой, а сыновья – пасынками. Тогда государство отрекается от своих социальных обязанностей и сваливает их на само общество, благотворителей и волонтёров, у которых свои заботы, дети, семьи. Плохо, когда государство не жалеет бюджетных средств на разные патриотические шоу-игрища, на постановочный штурм картонного рейхстага или тратит сотни миллионов рублей на съемку блокбастеров о панфиловцах и славных советских танкистах, которые умудряются убежать на танке из немецкого концлагеря. Ещё хуже, когда собираются на народные деньги строить кафедральный храм МО РФ в Щербинке, и не находят денег на прибавку к пенсии семьям погибших воинов в Сирии и Центральной Африке. Плохо, когда закон не позволяет помочь ветерану-фронтовику, но позволяет при этом впустую тратить огромные суммы на строительство стадионов и спортивные игрища, на патриотическое воспитание через одно из важнейших искусств – военные фильмы и телесериалы. Не Закон это вовсе, а сборник правил и понятий воровского мира. Гроша ломанного не стоит такой патриотизм, когда ветеран войны мёрзнет в своём дырявом доме и дрожит перед своими бандитами в неизвестности, боится своих соотечественников, начальников и бандитов, больше, чем когда-то боялся немцев.
Такого равнодушного и такого глухого, безразличного отношения к ветеранам войны, как к чужому виду двуногих животных, не наблюдалось после войны нигде в мире. Нигде в Западной Европе, за исключением, пожалуй, одной Франции (Франсуа де Жоффр). Даже побеждённая и лежащая в руинах Германия никогда не забывала о своих мёртвых и живых солдатах. ФРГ ещё в середине 50-х годов смогла успешно решить основные социальные проблемы своих ветеранов войны, особенно тех солдат вермахта, кто сражался на Восточном фронте и проиграл войну. Героя всегда приветят и угостят, но кто накормит побеждённого, потерявшего всё неудачника? Высоким пенсиям и добротным загородным домам ветеранов Восточного фронта до сих пор завидуют некоторые наши провинциальные пенсионеры-победители.
О том, что все мы – дети людей, чудом выживших в социальном аду, и чудом победивших в этом аду саму Смерть, сегодня даже неловко говорить. Настолько это понятно и банально! Ведь если бы не эти всегда нищие и забытые герои войны и трудового тыла, то не было и нас. Были бы другие люди, но именно нас не было бы. Вполне возможно, что эти другие люди были бы лучше нас во всех отношениях, и не порождали бы, как мы сегодня, всё новые и новые волны взаимной ненависти и злобы, а с ними и так называемую УНИВЕРСАЛЬНУЮ «РУССКУЮ РУСОФОБИЮ».
Мы дети того, что произошло на стыке двух веков и двух тысячелетий. Никто из нас не знает, что было бы со страной, если бы нас не было. Вполне возможно, что у России была бы добрая международная репутация, а её «другие», добропорядочные граждане все стали бескорыстными отчизнолюбами и не давали бы повода для распространения русофобии внутри страны и за её рубежами. Ещё поэт Сергей Есенин говорил, что у «Страны негодяев» изначально не может быть доброй репутации, так как дурную славу ей создают в первую очередь её «лихие, разбойные, воровские люди и всякая сволочь». Об этом нельзя забывать, когда судишь историю и даёшь оценку своему времени и своим современникам в контексте человечности и природного альтруизма. У страны, где нет эффективной системы общественного призрения инвалидов и калек войны, не может быть доброй репутации, и жить в такой стране, мало кому из иностранцев захочется. За исключением, пожалуй, иноземцев авантюрного склада характера, искателей быстрой карьеры, легкой службы при дворе и большого жалованья.
Нам пора признать, что новые волны русофобии создаем мы сами, что «русская русофобия» как социально- антропологическое и политическое явление возникло не на гнилом, алчном и хищном Западе, а давным-давно в недрах Московско-ордынского улуса, когда русские правители сделали своими рабами своих подданных собратьев по крови и вере. Пора перестать, вслед за патриотами-славянофилами, повторять басни о том, что у жителей Западной Европы давно, ещё в древности, сложилось весьма «искажённое невежеством», превратное мнение о России и о самих русских. Что якобы иностранцы хотели видеть в России то, что хотели видеть. Как, например, французы в ходе войны 1812 года наблюдали «белых медведей под Смоленском и северное сияние над Березиной».
Здесь ирония и эстрадный юмор неуместны, ибо в экстремальных условиях в морозной дымке белой пустыни на грани жизни и смерти и не такое померещится.
Увы, многие подобные мифы и легенды о России никакого отношения к русофобии не имеют. Как не имеют ничего общего с мифом о возрождении православия в безбожном, сталинском СССР видения многих советских солдат в небе над Сталинградом и во время битвы на Курской дуге в виде гигантского Животворящего Креста или фигуры Богородицы. Вот мол, восстановил Сталин патриаршество в СССР, и сразу встали на защиту советского Отечества все Небесные силы.
Не следует считать, что все правители и просвещённые правящие элиты Западной Европы всегда были предвзятыми и непримиримыми русофобами, как это утверждали в своё время князь Пётр Вяземский (кстати, автор термина «русофоб»), глава МИД Российской империи граф Карл Нессельроде и автор самых объективных «Заметок о России» барон Проспер де Барант.
Европейцы видели Россию такой, какой она была на самом деле, ибо часто контактировали с ней на «горизонтальном и вертикальном уровне». Россию они видели в первую очередь как абсолютную монархию, где «в сравнении с русским царём падишах Стамбула – простой супрефект», околоточный надзиратель. (Оноре де Бальзак). Политики и философы Западной Европы именовали Россию гибельной страной, «пустыней без покоя и тюрьмой без отдыха, где все русские, от мала до велика, пьяны от рабства» (Маркиз Астольф де Кюстин). Внимание почти всех западных путешественников поражала невиданная жестокость русских властей к подданным, к своим холопам и людишкам» Об этом красноречиво говорит личная переписка Стефана Батория с Иваном Грозным, а также известные свидетельства иностранцев о Московии времён Смуты в начале XVII века. Пищей для внешней и внутренней (русской) русофобии всегда было и остаётся неистребимый дух и психология крепостного права, которые живут в каждом из нас вместе с духом Дракона абсолютной власти.
Как можно хорошо относиться к стране, где люди сами себе являются врагами, где молодые обижают стариков и ветеранов, обманывают их, грабят и убивают. Как можно хорошо относиться к тому правящему режиму, который истощая в свою пользу природные богатства страны, непрерывно вводя непосильные налоги, всячески уклоняется от своих социальных обязательств.
Очередная, ставшая гласной, история о герое Сталинградской битвы Михаила Щербаева – это очередной позор России в глазах всего мира, очередной стыд, потерявшего честь, совесть и человечность, народонаселения. Кто будет из других народов уважать такую страну и такой народ, который враг самому себе и враг всему миру? Не потому ли никто не хочет иметь дела с теми правителями, кто к своему народу относится как к безгласной и покорной, готовой на убой, скотине? Русофобия, в том числе и русская русофобия, возникла в коридорах русской власти и в «чекистской крысоловке» на Лубянке, она продолжает жить внутри нас. Мы сами порождаем своей подлой жизнью эту самую русофобию, и теперь ищем своих врагов-русофобов там, где их нет.
Статья Юрия Снегирёва о герое Сталинградской битвы, трижды раненом, потерявшем на войне ногу инвалиде, заканчивается на оптимистичной ноте, в духе лучших казённых образцов советской пропаганды. Расставаясь с московским журналистом, гвардии капитан Щербаев, надев «звонкий китель», дал гостю импровизированный концерт: спел песню о солдатской шинели собственного сочинения. Спел про ту самую шинельную скатку, которая в 1942-м спасла его от верной смерти. Вот так! Знай наших советских людей! Они никогда не падают духом и даже помирают с песней на устах! Ветеран войны Михаил Щербаев, как и неунывающий рядовой Теркин, нигде не пропадёт – ни здесь, на хрущёвской целине и в гнилом болоте великой смуты, ни «там» – на том свете. Вот этот идейный, насквозь фальшивый советский оптимизм на фоне современной Стены Скорби и великого Русского Погоста возмущает больше всего!
Этим самым автор статьи уверяет самого себя и всех читателей «Российской газеты», что трижды раненый инвалид войны обязательно найдет для себя выход – расплатится с долгами, достроит дом, и доживёт в нём свой век в тепле и уюте. Для этого у ветерана есть несколько путей и все они сегодня вполне выполнимы и законны.
Так, чтобы расплатиться с коллекторами кредитного банка, ветеран войны может выступить на корпоративной вечеринке у Олега Дерипаски. И, например, там, на яхте или на вилле, за один миллион рублей в возрасте 95 лет… исполнить гопак. Или спеть в компании с Николаем Басковым и Филиппом Киркоровым песню о солдатской шинели и довести до слёз щедрых жертвователей телепрограммы «Пусть говорят».
Да и мы сами, заключает автор статьи, не совсем уж полные неблагодарные твари, и ничем не хуже шинели, спасшей капитану гвардии жизнь. Мы тоже можем скинуться, пустить шапку по кругу, и тем самым спасти ветерана войны от позорного выселения за долги и холодной смерти. Ведь вокруг нас столько трогательных историй на тему идейного единства, «точечного» милосердия и природного альтруизма! Сколько спасено бездомных животных на эти пожертвования! Сколько на них оплачено неправедных штрафов и долгов силовым органам и бандитам-ростовщикам из МФО. Так, совсем недавно был спасён от закрытия оппозиционный журнал Евгении Альбац «Новые времена», для которой друзья по крови и идее в течение трёх суток собрали 23 миллиона рублей. Кто после этого может обвинить россиян в их жестокосердии по отношению друг к другу, и кто из местных русофобов может сказать, что милосердие перестало стучаться в их сердца, что человечность навсегда покинула их? Люой, кроме успешных и благополучных. Любой ограбленный, обманутый и униженный…
Увы, всякий рядовой человек может бросить свой камень в своё советское и буржуазное прошлое и никогда при этом не промахнётся, ибо множество свидетельств и фактов неопровержимо говорят нам о трагической убыли человечности в русских людях на протяжении последних 100 лет. Вспоминается при этом злая уличная песенка беспризорников эпохи НЭПа о молодом матросе-краснофлотце, вынужденном торговать на рынке жареной селёдкой.
А матрос молодой, в руку раненый,
Он на рынке торгует рыбой жареной.
А рыбу никто не берёт, только лапают,
У матроса молодого слёзы капают.
Глупые, злые, жестокие, педагогически запущенные дети, ставшие беспризорными сиротами в результате «красного террора» и Гражданской войны. Гнилые плоды тотального насилия, взаимной классовой ненависти и бесчеловечной жестокости взрослых. По сведениям «Рабочей газеты» за 1922 год их насчитывалось в Советской России более четырех миллионов душ. (Анатолий Апостолов. Быт и нравы эпохи НЭПа. М.ВТО, 1965).
Их голодные многотысячные ватаги делали частые набеги на продовольственные рынки Белгорода, Харькова, Луганска Многие из трудновоспитуемых пополнят собой трудовые резервы ГУЛАГА, лучшая же их часть – Трудовые резервы ВПК. Они вскоре будут отловлены и станут ремесленниками, «фабзайчатами», стахановцами, передовиками производства, в итоге станут Гегемоном, его величеством рабочим классом.
Но то, что с ними было в начале, и, казалось, давно быльём поросло, так или иначе в итоге определило их трагический конец. Всё имеет своё начало, плохое и хорошее, и не так важно, с чего ты начал, а важно, чем и кем ты закончишь свои дни. Велика и страшна сила Воздаяния, и сила эта огненная, всепожирающая…
05.02.2019