ОБНУФ - Общество
Бывших
Несовершеннолетних
Узников Фашизма.
Я - Б Н У Ф
(ч а с т ь п е р в а я)
В начале 37-го года Мария Папандопуло наконец-то вышла
замуж за своего на глазах теряющего активность ухажера Леонида
Духновского, и неприлично скоро по тем патриархальным временам,
душным вечером третьего июня того же года на свет появился и я.
Младенцу прочили артистическую карьеру, поскольку
схватки у роженицы начались во время представления оперетты в
летнем театре городского сада, где Марийка была завсегдатаем.
Увлечение театром объяснялось просто. Ленька работал
осветителем сцены здесь же. Так что все складывалось удачно для
нашей практичной героини. И оперетта почти ежевечерне в летнем
саду, и муж под надзором, и грядущее чадо к сценической карьере
приобщается.
По безоговорочному требованию Парфены меня крестили,
после чего крестный отец Федор Миленный со своей женой, моей
родной теткой Ларисой, подались в Москву. Без жилья, без работы,
без прописки. Но об этом попозже.
Родители мои вместе практически так и не жили. Отец был
на три года моложе матери, часто и подолгу гастролировал с театром.
И без театра тоже гастролировал, поскольку нрава был легкого и в
двадцать один год отцом себя никак не ощущал.
И еще, как я понял из рассказов родственников с обеих
сторон, он не очень тяготел к семье жены, в которой мало говорили
по-русски. Его мать, моя бабушка, урожденная Мария Христофоровна
Казанегро, в замужестве Духновская, по национальности была
сербиянка.
Величественная, стройная, она сохранила до старости
прямую спину. Очень выдержанная, разумная, с гимназическим
образованием и хорошим воспитанием. Что было поводом для
насмешек и вообще неодобрения со стороны ее безграмотных
новых родственников.
Исключение представляла младшая из трех сестер
Папандопуло, Валентина, которая окончила среднюю школу
девятилетку, где обучение велось на греческом языке.
Возвращаясь к семье Казанегро я должен признаться, что
Христофоровна, как звали ее у нас дома, была единственным
человеком из моего окружения в Новороссийске, кто говорил на
чистейшем русском языке, грамотном и без южного диалекта.
Считалось, что так чисто говорили только коренные жители
Ленинграда, да и то еще до войны. Москва ведь безбожно акает,
вернее, акала. Сейчас, конечно, жителей столицы разбавила свежая
струя.
Из истории Причерноморья известно, что здесь осело в
разные времена довольно много южных славян. И, тем не менее,
фамилия Казанегро редкая, красивая, звучит незнакомо, если не
сказать таинственно, в переводе "Черный дом".
Есть в бывшей Югославии гора с созвучным названием
Монтенегро, Черная гора. Скорее всего, отсюда название маленького
государства Черногория, теперь самостоятельного, а до того
входившего в состав Югославии.
Однако к своему справедливому недоумению скоро я
выяснил, что такой фамилии у сербов вообще не существует.
Но ведь так не может быть! У меня было полно родственников
сербов с фамилией Казанегро, а у сербов, видите-ли, такой фамилии
нет.
Оказалось все очень просто. Отец Марии, Христофор, мой
прадед, настоящей фамилии которого никто не только не помнил,
но и вовсе даже не знал, был циркачом.
Как это было принято в артистической среде, он взял себе
звучный цирковой псевдоним, Казанегро, который со временем
превратил в свою фамилию.
Родной брат моей бабушки Петр Христофорович,
унаследовал от отца не только редкую фамилию, но и страсть к цирку.
Он имел в Новороссийске свой цирк шапито, где в молодые годы
выступал и сам.
Передвижной цирк гастролировал по всему югу России
от Ростова до Одессы. Его сыновья - старший, Павел и младший,
Николай к цирку имели отношение только как зрители. Очень разные
и по характеру, и внешне, но красавцы оба.
Только сероглазый Павел пониже и помягче лицом и
нравом. А Николай смешливый, резковатый, с горбатым хищным
носом над искривленными на сторону тонкими губами.
Оба были выпивохами, но, на южный манер, водке
предпочитали вино. Ну, а уж за домашним столом, чтобы не огорчать
свою маму чаще всего ограничивались шампанским. Местным, из
подвалов Абрау Дюрсо, трехлетней выдержки.
В 15-16 лет я уже был равноправным, скажу нескромно,
желанным членом мужской команды. Наверное потому, что я
здорово напоминал им двоюродного брата Леньку, моего родного
отца.
По семейной легенде, их отец, отвергнутый страстно
любимой им акробаткой из его же труппы, кинулся от отчаяния в
море. Тело его было найдено через неделю на берегу на окраине
Новороссийска.
Издавна и до сих пор это место называется Мысом Любви.
Иногда я думаю, а вдруг его так назвали в связи с этой романтической
историей? Или это просто трагическое совпадение? Согласитесь,
любовь и трагедия часто ходят в обнимку.
А вернее сказать - всегда. Ведь любовь рано или поздно
кончается. И это уже трагедия. В пятидесятые годы там установили
памятник рыбакам, погибшим в море во время шторма.
Жена Петра Казанегро Вера Михайловна вся состояла из
птичьих признаков. У нее были совиные глаза, что особенно
подчеркивали круглые очки с чудовищной диоптрией, нос-клюв,
походка воронья, в перевалку, и павлиний металлический скрип
вместо положенного женщине голоса.
Прожила бабушка Вера больше 100 лет, пережив своих
сыновей, четырех невесток, по две на каждого сына, сестру мужа
Марию Христофоровну, мою родную бабушку.
Вот уж воистину настоящий ворон долгожитель. По
указанной выше причине про цирк с его акробатками, гимнастками
и даже клоунами в ее присутствии даже не заговаривали.
А Мария Христофоровна была замужем за Духновским
Дмитрием, отчества не помню, из поляков, но уже с примесью
кубанского казачества.
Теперь немного о том, как появилась эта фамилия
в Причерноморье.
18-й и 19-й века были самыми беспокойными в истории
Европы. Тогда Россия, Австрия, Швеция, Пруссия непрерывно
воевали, мирились и снова воевали. Пожалуй, самым затяжным
конфликтом была война России с Турцией, которая с переменным
успехом длилась на протяжении этих двух веков.
В армию призывались не только представители, как мы
говорим сегодня, титульной нации, но и многие другие, в том числе
татары, башкиры и даже солдаты из экзотической Киргизии, как
официально называлась тогда вся Средняя Азия.
Царство Польское, как известно, в то время входило в
состав Российской Империи, поэтому и оно было вынуждено
пополнять непрерывно воюющую армию Николая Первого.
В период 1835-46 г.г. в Отдельный Кавказский корпус было
призвано 14430 поляков. Вот среди них и следует искать отца, а
скорее, все-таки, деда Дмитрия Духновского.
Известен штатный инженер-поручик Духновский Юлиан
Иванович, отличившийся в одном из сражений с турками. А как
хотелось бы мне, чтобы он признал меня за своего праправнука.
Мой польский дед, кажется, бухгалтер по профессии, свою
жизнь закончил трагически, но не геройски, он вывалился из
автомобиля на ходу, поговаривали, слегка навеселе, возвращаясь
из служебной поездки на винзавод в поселке Джемете Анапского
района.
Случилось это весной 41-го года. Но Мария Христофоровна
так и осталась вдовой, то ли храня верность его памяти, то ли
вдоволь насытившись не очень удачным браком.
Да и война, будь она неладна, подоспела к тому времени.
Раз уж речь пошла о войне, то сначала немного
необходимых сведений из географии местности, на которой шли
упорные бои за Новороссийск в 42-43 годах.
Город, как известно, расположен на побережье Цемесской,
она же Новороссийская, бухты. Название это бухта получила от реки
Цемес, имеющей исток на склоне горы Гудзева, где-то под поселком
Гайдук, что в пригороде Новороссийска.
Протекает она по заболоченной плавнями небольшой
равнине, которая называется Цемдолина, и впадает в бухту в районе
лесного порта.
Адыгейские ученые топонимисты утверждают, что Цемес
это адыгейское название Новороссийска. Адыгейцам виднее, когда-то
они владели большой частью прибрежного Кавказа.
С легкой руки Льва Николаевича Толстого (повесть "Казаки")
адыгов стали называть черкесами. За что те были на него в обиде.
Напрашивается отнюдь не научное предположение, что и само слово
"цемент" связано с этой, нескупой на раздачу своего имени другим
географическим объектам речушкой.
На востоке бухта отделена от жарких Кубанских степей
Марктхотским перевалом. В народе заковыристое тюркское название
звучит попроще, Мархот. Практически здесь, а точнее все-таки
немного северо-западнее, и начинается известный нам со школьных
лет Большой Кавказский Хребет.
С высоты Мархота бухта являет собой идеальную,
проведенную очень большим циркулем полуокружность радиусом
более двух километров.
Этой панорамой я часто любовался еще мальчишкой,
взбираясь с друзьями на перевал, и позже, из иллюминатора
"кукурузника", летавшего по трассе Краснодар - Новороссийск и
обратно.
Казалось невероятным, что такая правильная геометрия
очертаний берега могла образоваться в природе без вмешательства
рук человека и гигантского циркуля. На западе бухта заканчивается
Суджукской косой и Колдун-горой с виноградниками элитных сортов
у подножья. При них же и поселок.
На востоке печально известным мысом Дооб. Здесь в
1986 году затонул "Адмирал Нахимов", если, конечно, кто еще помнит.
Бухта имеет два рейда: внешний и внутренний или гавань,
разделенных западным и восточным молами, построенными в 1897 г.
Подводная часть молов достигает высоты тридцать метров, а
надводная около трех.
В войну под водой между молами навешивались мощные
стальные цепи, преграждавшие вход в бухту вражеским судам.
Во время бомбежек оба мола основательно пострадали.
И еще Цемесская бухта известна в истории военно-морских
сил России тем, что здесь по личному приказу Ленина в 1918 году
был затоплен практически весь Черноморский флот, дабы он
не достался противнику.
продолжение следует:
http://www.proza.ru/2019/02/06/1567