Запах горелой плоти ударил внезапно. Словно течение холодной реки пробудило сознание. На этот раз его никто не связывал. И подняться на ноги получилось проще чем в прошлый раз. Мерк, сидевший неподалеку, тут же подошел. На его лице читались облегчение и надежда прояснить произошедшее.
— С возвращением! Как спалось?
Явик размял затекшую шею и в совершенно несвойственной ему манере выдавил из себя несколько слов:
— К сожалению, я жив, в отличие от Флэи…
Повернувшись к погребальным кострам, шаман стоял так минут пятнадцать. Затем уверено пошёл к реке, бросив за спину только одну фразу:
— Я убью любого, кто пойдет за мной.
Здоровяку оставалось только проводить его взглядом – перечить или возражать он не хотел, к тому же, нужно было проконтролировать сборы и свернуть лагерь.
Плиф с обломками молота в руках разговаривал с тем самым рослым воином.
— Да кто же знал, что такая тонюсенькая маска окажется прочнее боевого молота…
Брэйд, проходя мимо, даже не сдерживал смех.
— Действительно, кто бы мог подумать. Гений, ты вчера лупил по магическому артефакту, который, возможно, старше нас всех вместе взятых. Грак, сейчас он тебе пообещает, что купит тебе молот, который в десятки раз лучше этого. Что он будет почти сам летать в твоих руках, разя бесчисленные орды врагов, и в конечном счете благодаря новому молоту ты станешь командиром гарнизона. Или даже… – Хитро посмотрев в сторону Мерка и тихо, почти на ухо, шепнул: — новым вождем, и поведёшь нас покорять мир.
Плиф, не выдержав откровенного издевательства, побежал за другом, кидая в него обломки.
— Ах ты, засранец! Да я тебя сейчас догоню, свяжу и сложу еще один костер, и устрою тебе проводы на тот свет!
Тот, даже не оглядываясь, сумел увернуться от летящих в него «подарков».
— И да, лучше бери деньгами, пока наш герой не встретил свою очередную вечную любовь возле корчмы.
Рослый парень только сплюнул и пошел к кострам. Из оружия у него оставались лишь короткий нож и щит с окованной серединой.
Выжившие закончили сборы и ждали только возвращения Явика – искать его так никто и не решился.
Мерк просто сидел и рассматривал осколки маски. Ему очень нравилась Флэя, и он надеялся, что в скором времени она займет место шамана. Тот вернулся уже после того, как прогорел последний костёр. На лице мужчины были горечь утраты и несокрушимая решимость довести дело до конца. Увидев это, лидер решил покинуть лагерь, перекинувшись парой слов Брэйдом.
Выйдя в центр почти уже бывшего лагеря, Явик подошел к месту, где было девять уцелевших – их охраняли четверо воинов мерка, со скукой наблюдавшие, как братья по оружию сворачивают лагерь. Заметив приближение шамана, стражи вытянулись по струнке. У одного из них даже выступил пот на лбу. Но он всё-таки четко и уверенно проговорил:
— Никому нельзя приближаться к ним без разрешения вождя…
Явик злобно хихикнул.
— Если бы я по любому поводу бегал к нему за разрешением, то шаманом бы я не был. Тут семь моих воинов, пришлый, о котором мы ничего не знаем, и его друг – мастер по доспехам, который опаснее вас всех, вместе взятых.
Воин отступил, открывая доступ. Иной подошел ближе и, опустившись на колени, положил ладонь на грудь одному из посвящённых, закрыл глаза и сосредоточенно сидел так минуты две. Потом встал и куда-то пошёл, сказав:
— Развяжите их, сделайте носилки и тащите к реке.
К охране подошёл Брэйд. Поговорив с ними немного, он громко объявил всем:
— Итак, парни, все возвращаются в лес, нам нужно делать носилки.
Кто-то забурчал:
— Ну, вот, теперь тащить их на себе обратно…
— Пока только до реки, а там видно будет.
Менее чем через полчаса колонна двинулась к реке. Несли парами, без передышек и жалоб – десять пар: сжечь Флэю не позволил Мерк, а самого шамана никто не видел. Два десятника, остроносый и ещё двое счастливчиков охраняли идущих. Как самые умелые и опытные войны, они были напряжены, готовые в любой момент обнажить клинки и пустить их в ход.
У самого берега в позе лотоса сидел Явик. Его фигура практически сияла мощью. Открыв глаза, он громко сказал, осматривая воинов:
— И это – лучшие из лучших… Шли так лениво и медленно, словно вы не в боевом походе, а мамочка позвала на обед.
На эту колкость никто не отреагировал, люди сложили носилки в круг и пошли наполнять фляги, умываться или пить прямо из пригоршней.
К шаману подошли Плиф и Брейд.
— Что ты собираешься делать?
Иной, ничего не отвечая, встал.
— Где Мерк?
Плиф хмыкнул.
— Что? Без него сам топить их не сможешь…
— И где только набрали таких недоумков.
Десятник хотел было толкнуть оппонента, но друг своевременно встал меду ними.
— Это «недоумок» спас тебя… Мерк пошел к дереву – точнее, к тому, что от него осталось. Сказал только, что скоро нагонит нас. Так что нам делать?
Шаман молча стал снимать с себя доспехи.
— Из носилок свяжите плот, а их раздевайте и укладывайте на него по трое.
Плиф залился диким смехом и, никого не стесняясь, громко спросил:
— Сделать носилки, принести их сюда, теперь раздеть. Что дальше?.. Спинку потереть?
Мерк по своему обыкновению явился, когда обстановка стала накаляться до придела. Снова опираясь на свое двуручное оружие, отдал небольшой мешочек Явику.
— Нам всем потрёшь, а ещё сказку расскажешь на ночь, чтоб спалось крепче.
Тем временем, десятник уже вовсю стал раздавать новые приказы. Задира ушел помогать связывать плоты. Получилось сделать два, но шаман заставил переделать, и сделали один, который мог с легкостью выдержать шесть человек. В этом месте река была широкая – берега были в пятидесяти метрах друг от друга. Когда первая тройка была готова, их перенесли на плот. Двое воинов отталкивали его от берега длинными палками, которые так предусмотрительно подготовил для них первый очнувшийся. Ещё четверо держали веревки, не позволяя плоту быть унесённым течением. Все с трепетом и интересом наблюдали за происходящим. Достигнув середины, демон за несколько секунд скинул всех троих в воду. Первым не выдержал Плиф, побежал к держащим и стал тянуть плот к берегу.
— Вот и настал тот знаменательный день, когда наш «мудрейший» сошел с ума. Топит как собак…
Через пол минуты посвящённые вынырнули с квадратными глазами, ничего не понимая. Их отнесло метров
на пять от плота. Явик выдохнул с облегчением – ждал, пока пробужденные заберутся обратно. Десятник бросил веревку.
— Что, плавающих голых мужиков не видели? Нужно разводить костер и готовить остальных.
Все забегали, быстро выполняя новые приказы. Следующая тройка уже была готова к отплытию. С ними проделали тоже самое.
Вождь встретил шамана у берега. Последними были Брид и Ильгур, третьим с ними был лучший воин из отряда посвящённых – его звали Шрам.
— Их я сам сброшу. Ты нужен остальным…
Глаза Явика загорелись синим пламенем. Он схватил Мерка за руку с такой силой, что на лице того проявились эмоции страха и удивления.
— Она погибла из-за него, я хочу знать, почему!
Здоровяк с трудом освободил руку, готовясь к самому худшему развитию событий. Оба десятника поспешили ему на помощь. Посвященные тоже стали рассчитывать свои шансы в случае заварушки – никто из них не успел облачиться в доспехи и вернуть свое оружие.
Командир впервые перешел на крик, который, казалось, можно услышать и у стен самого города:
— Это ТЫ убил ее! И его заставил рисковать именно ты! Из-за тебя погибло две трети твоих воинов, а Мальт сбежал.
Шаман был в бешенстве. Плот под его ногами затрещал как ломающаяся ветка, а по реке пошли довольно большие волны. Затем все стихло так же внезапно, как и началось. Иной сошел на берег и отправился к своим. А лидер отряда занял его место и следил за тем, как последних участников действа переносят на плот. После отплытия от берега их постигла участь остальных: сначала в воде оказался Шрам, после мастер, а за ним и Ильгур. Первую минуту ничего не происходило. Все с напряжением смотрели на водную гладь, стараясь уловить хоть минимальные колебания.
Раньше всех вырвался на поверхность Брид. За то время пока плыл к плоту, он успел вспомнить так много ругательств, как будто выступал перед публикой на представлении. Вторым вынырнул посвящённый: оглядевшись, молча поплыл сразу к берегу. А вот странника до сих пор не было видно. Явик, понимая в чём дело, уже побежал, чтобы почти мгновенно оказаться у того места, куда, по его мнению, уносило иного. Мерк же прыгнул в воду и поплыл по течению, загребая своими большущими руками, чтобы как можно быстрее достичь этого самого места. Бриду помог залезть на плот один из воинов, после чего нырнул вслед за вождем. Второй сопровождающий сделал это же мгновением раньше.
Тем временем, к Явику подбежал один из первой тройки посвященных. Смотря на ныряющих, он тихо сказал:
— Они не успеют его достать…
— Это ты верно подметил. – И шаман со всей силы ударил его кулаком в лицо. От сильного и неожиданного удара недавно спасенный упал на спину, хватаясь за сломанный нос. Встав слева, иной придавил коленом грудную клетку несчастного, а правой рукой сделал небольшой надрез на его животе. Понимая, к чему всё идет, бедняга с ужасом в глазах стал умолять своего предводителя остановиться:
— Не нужно этого делать, от меня будет больше пользы…
Палач посмотрел приговорённому прямо в глаза и, выпустив нож из руки, прижал правую ладонь к порезу.
— Он сейчас важнее…
Посвящённого исказила гримаса боли, а из живота в ладонь полился яркий свет. Встав, Явик повернулся к реке, вытянув окровавленную руку вперёд. В его глазах засияло синее пламя – и толща воды, отделившись от общей массы, поднялась на два метра вверх, притянулась к суше и упала на землю у ног демона, изрыгнув из себя Ильгура.
Все произошло настолько быстро, что никто и опомниться не успел, наблюдая за кровавым действом. Мерк и двое его воинов поплыли к берегу. Голого Брида держали четверо людей, пока Брэйд пытался ему что-то объяснить. Но тот упрямо рвался к заклятому врагу. Шаман, не обращая никакого внимания на происходящее, словно он один здесь находился, перевернул знахаря набок и приложил правую руку к его спине. Изо рта Ильгура хлынула вода, кашель позволил ускорить процесс. Спасенный на мгновение приоткрыл глаза и, упав на спину, заговорил:
— Где Флэя? Мы оба живы или оба мертвы? – В полуметре от себя он увидел безжизненное тело с небольшим порезом на животе, который ну никак не мог стать причиной смерти.
— Пошли к костру, и тебе нужно одеться, а то ненароком разобьешь чье-то сердце…
Кожевник, увидев всё это, немного успокоился, взял одежду и стал натягивать её на полусухое тело. Шестеро посвящённых стали вооружаться и облачаться в доспехи. Это был не первый случай, когда Явик жертвовал кем-то из них, но они были лучшими из его приближённых… и цену своим жизням только что увидели наглядно. Плиф подбежал к страннику, там же уже находились вождь и те двое, которые ныряли за ним. Нагота нисколько не смущала Ильгура, а холода и ветра он просто не чувствовал. Пытаясь вспомнить и понять, что произошло, он лежал неподвижно, смотря на голубое небо, которое начало затягивать тучами.
Вождь закрыл собой и без того неяркое светило.
— Что ты помнишь?
Иной горько рассмеялся.
— От вопросов погибли уже столь многие, но вы всё равно продолжаете задавать новые. Флэя мертва, этот парень тоже, чем им помогут ваши вопросы?
— Если мы найдем ответы, то их смерть будет ненапрасной…
Травник поднялся и медленно пошёл к костру.
— Вы все так любите себя этим успокаивать. Смерть – это просто смерть, никакой полезной или героической смерти нет. Это просто свершившиеся действие, которое невозможно исправить каким-либо известным нам способом.
На этом разговор сошел на нет. Мастер тоже ничего не говорил, только смотрел на огонь и о чём-то думал. Плиф отрядил четверых для быстрых похорон жертвы. Гигант, одевшись, присел рядом с Бридом. Шаман ушел к Флэе и ждал, когда Ильгур подойдет к нему. Мерк был угрюм и встревожен, слова иного сжигали его изнутри. А тот, не торопясь, облачился в доспех, взял меч и щит и пошёл к Явику. Слова кожевника заставили парня на мгновение притормозить:
— Тебе нужно поесть и отдохнуть…
Демон увидел, как приближается тот, кто питает к нему не самые светлые и добрые чувства.
— Вставай. И берись за меч!