Прошло две недели с последней публикации главок из нового романа, сегодня пришел срок следующей.
05.02.2011 Омск
«Покупные яйца своих не заменят»
Я, получив в качестве соперника твердую непробиваемую стену правосудия, наполненную твердолобыми исполнителями, вроде дуболомов с деревянными головами из сказки «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», которая является продолжением «Волшебника Изумрудного города», теряю оптимизм и улыбчивость всегда присущие мне. Страх, быт и отсутствие единомышленников могут убить кого угодно, даже у Элли были друзья в ее походе к Изумрудному городу. В свой поход я шел в одиночестве, правда, окруженный близкими людьми...
Большая автобудка с зычной надписью «ОВОЩИ», стоявшая на небольшом рынке выходного дня возле торгово-развлекательного комплекса «Кристалл» в городе Омске, имела при себе наибольшую очередь из всех очередей, тянувшихся к прилавкам. Очередь эта утолщалась по мере приближения к автобудке и возле стола, за которым хозяйничала энергичная торговка, превращалась, на первый взгляд, в хаотичную толпу.
По мере приближения к очереди, стало понятно, что очередь эта состоит в основном из бабуль и бедно одетых омичей, готовых простоять на морозе час-другой, но купить продукты подешевле. Потертые каракулевые шубы, бедные пуховики, старые пальто – вот основная доля одежд окружавших автобудку.
- Это что ж такое! В советское время овощи копейки, копейки стоили! – громко говорила маленькая старушка с пронзительными удивительно живыми глазами, которая, только заняв очередь, принялась жаловаться на то, что люди стали пассивными.
- Бабуля, да где ж вы видели овощи в советское время, в это время года? – спросил я. – Картошка в это время обычно гнилая была, да и той не было…
Цены на картофель и морковь, вечно стремящиеся к повышению, куда сильнее трогают сердце российского человека, чем любая иная несправедливость. Какое дело, этому человеку, до трагедий людей, страдающих за народные интересы отдаленно от их квартир, если картофель и морковь – это ощутимо ближе? Никакого. Вот и я стою в очереди, куда менее заметный, чем картофель и морковь, хотя старался для людей и пострадал через борьбу за их права...
- Хорошая, словно бы прямо с грядки, - завистливо сказала одна из очередниц, пристально разглядывая морковь, которую помощник торговки, крепкий мужик, находившийся в автобудке, ссыпал из ведра в подставленный под поток овощей пакет.
- За морковью можете не занимать! – крикнула торговка, ставя наполненный морковью пакет на весы.
Очередь молчаливо, но огорченно, проглотила замечание торговки...
Вот дело, которым заняты многие омичи, да и жители других городов России: поиск продуктов, которые хотя бы на рубль стоили дешевле, чем в других магазинах. Это занятие наполняло смыслом жизнь, которая уже давно помещается в несколько домашних ящиков: кладовка, холодильник, телевизор. Если там пусто, то и жизнь тускла. «Перед толпою мы не хотим быть равны. Вы, высшие люди, уходите с базара!» - восклицает Заратустра в исполнении Фридриха Ницше в главке «О высшем человеке».
Действительно нечего уподобляться толпе, включаться в ее действия, жить ее стремлениями. Недавно я почувствовал отвращение к огромным торговым центрам, подобным омской «Меге». Но что делать, если живешь в окружении людей толпы, с их естественными склонностями, с их желанием и тебя сделать частью толпы, на свой удобный лад. Стоит поддаться, как станешь таким, окунешься в базар.
Стоит окунуться в базар, как тысячи рук схватят и не отпустят, тысячи страстей опутают душу, тысячи соблазнов присосутся к сердцу. Знакомый мне герой отказа от базара - это дядя Игорь из далекого города Текели, муж сестры Нины Ивановны – моей тещи. Он, будучи околдованным очарованием Евгении Ивановны, прожил с нею в качестве ее, как я помню, второго мужа хрен его знает сколько лет и все-таки сумел на старости лет найти в себе силы и развестись. Думаю: он остался счастлив.
Дядя Игорь – невысокого роста коренастый такой бородато-волосатый еврей добродушный, веселый, прозорливый и страшно творческий человек. Он все что-то мастерил и рисовал, стараясь игнорировать огород и даже строительство своего дома. Он жил своим творчеством и все тут, а жене нужна была его помощь по дому и огороду. Конфликт он пережил величественно.
Разве дети, мои дети, окружающие меня, стоят того, чтобы сегодня, видя всю свою ненужность им, исходящую из потери благосостояния и уверенности, пытаться их расположить к себе? Зачем удерживать жену? На все вопросы ответ: нет. Каждый приходит в жизнь одиноко и каждый с нею так и расстанется. Имеет значение ответственность лишь перед собой. Я все долги детям отдал. Более от меня не требуется. Благодарность близких и благодарность отдаленных людей – это их дело.