Погода в этом июле была мягкой и комфортной как вода в ванной. Ни жары, ни дождливо-ветреных дней. Мило, тепло, и даже скучно.
В окошко небольшого давно некрашеного садового домика стучалась ветка спелой ирги, которую трепал играючи легкий летний ветерок.
Наевшись вкусного бабушкиного супа две маленьких курносых девчонки, широко раскинув свои пухленькие ручонки, спали. Шестилетняя Оля была на два года старше Поли, характер резвее и увереннее, зато миловидность и огромные глаза достались младшей. По их чумазым лицам можно было только предположить сколько проказ они уже придумали до полудня.
Их мама, молодая женщина в цветастом сарафане молча, стояла перед зеркалом. Оно висело на стене между двумя окнами, выходящими в сад. Свет справа и слева равномерно падал на полноватую фигуру хозяйки и очень чётко демонстрировал все особенности лица. Маша вздохнула и критически посмотрела на своё отражение: «Боже, как я выгляжу? Щеки наела. Взгляд тяжёлый. Где же мой озорной огонь? А это еще что? Седой волос? В двадцать семь лет? Да, молодость прошла и с этим нужно смириться». Она взяла гребень и расплела длинную тугую косу. Шелковистые волны растеклись по загорелым округлым плечам.
В огороде с самого рассвета пропалывала свои идеально ровные грядки неугомонная бабушка Валя. Она одна и «тащила» все садовые работы. Дочке не до того, с внучками и так хлопот невпроворот. Какую помощь от них ждать? Лишь бы витамины ели и не болели. Правда иногда приезжал зять, давал денег и не дождавшись внятного ответа на свой вопрос «Чем помочь?», шел мыть машину. Дачного комфорта ему хватало максимум на одну ночёвку.
Вдруг на тумбочке под зеркалом заплясал бабушкин телефон. Маша быстро, схватив его в руки, побежала отдавать хозяйке.
– Мамочка, тут твой телефон чуть девчат не разбудил.
– А звонит-то кто?
– Какая-то Мила.
– А! Тетка твоя! Давай! Что это вдруг? Может что случилось? – снимая перчатки, сказала баба Валя.
Передав телефон Маша зашагала к домику мыть гору посуды, оставшейся после кулинарных экспериментов маленьких проказниц. Она с детства не любила работать рядом с мамой. Лучше делать что угодно, только не под её контролем. Может быть поэтому Маша рано выскочила замуж, завела ребятишек и своё собственное не мамино хозяйство.
– Маша! Представляешь они приедут вечером вместе с Витей к нам на три дня! Прямо не знаю, что вперёд делать. То ли грядки дополоть, то ли генеральную уборку дома? Что скажешь?
– Думаю, гостей нужно накормить. Вот, что!
– На какие шиши? Не чем мне тут их особо угощать! Да и времени нет, вот сколько работы в огороде! Приезжают без предупреждения, как снег на голову!
– Да, ладно тебе. Здорово же! Гости! Мы вот сидим уж какое лето в саду да в саду, а они по стране катаются.
– Не по стране, а по родственникам! Работать мешают, все планы на день мне поломали…
– Мамулечка, - обняв маму за плечи, нежно сказала Маша, - не волнуйся, я ужин сама приготовлю пока мои курносики ещё спят. Рагу с курицей подойдет? Там твой кабачок уже подрос? Зарежем?
– Уговорила! Ладно и пирожки сделаем, ставь тесто! Только правильно всё сделай. Сначала подогрей теплое молоко, потом взбей два яйца, добавь масла две ложки….
– Мама, ну я что первый раз в жизни буду опару делать? Ну? Мне ведь не пятнадцать лет…
– Ой! Тебе всегда пятнадцать, наивная ты у меня…Чего бы ты добилась без нас с отцом, всё время тебя нужно было направлять.
Ссориться с мамой Маше не хотелось, и поэтому она сделала вид, что согласна.
– Слушай мам, а Вите сейчас сколько лет? Двенадцать? Тринадцать?
– Нет, думаю пятнадцать-шестнадцать.
– Интересно, я его ни разу вживую не видела.
– Мила писала, что он непослушный. А ты его, как настоящий педагог, в оборот бери. Пусть помогает, с детьми возится, посуду моет, чтобы не было времени дурью заниматься.
– Хорошо, ответственную задачу поняла. У меня были разные студенты.
На следующий день, когда Маша с бабой Валей напекли гору пирожков с луком и яйцом, а Поля и Оля только задремали, в дверях появился высокий стройный юноша. Он был в ослепительно белой рубахе и черных джинсах. Его вьющиеся полудлинные волосы красиво обрамляли выразительное смуглое лицо. В глазах светилась доброта и какая-то «чертовщинка».
– Так вот значит ты какая, двоюродная сестрёнка Маша! О твоих успехах только все и говорят! – красивым низким голосом произнёс Витя. Он нагловатым взглядом голодного самца проскользнул по аппетитной несколько полноватой фигуре Маши.
От такого натиска ей стало немного неловко.
– Да! Это я! Знаешь, ты меня удивил! Я ждала в свой детский сад желторотого юнца, который будет почитать и уважать свою старшую сестру, а не пожирать её глазами. Тише! Умерь свой пыл. Мамы идут…
Тетя Мила и баба Валя вошли в комнату с восторженными криками.
– Машенька, умница! Как давно я тебя не видела! Как твои детки, как муж? Как прошла защита? – бросилась обниматься полная, добродушная женщина лет шестидесяти, которую Маша с детства очень любила, но видела редко.
Не дождавшись ответа от Маши баба Валя, в свою очередь, высыпала свои вопросы на парня.
– Витя, ты почему такой высокий? Тебе пятнадцать?
– Нет, через неделю семнадцать будет, - его голос звучал мягко и уважительно. Он немного опустил голову в знак почтения. Было заметно, что хозяйка дома в его глазах имеет особый вес и перечить ей он не собирался.
– Вот и славно! Пойдемте, пойдемте за стол, пока детки спят поболтаем вполголоса. – похлопывая гостей по спине, сказала хозяйка.
Все уселись за большим круглым столом, где стоял огромный тазик с теплыми пирожками, рагу и жареная курица. Маша бегала вокруг стола и раскладывала гостям еду. Витя не отводил от неё взгляд. Можно было подумать, что парень ждет своей очереди, потому очень проголодался с дороги. Тетя Мила была довольна новой обстановкой и гостеприимством уральских родственников. Давно, в молодости, когда её брат привёл в дом красавицу Валю, она ей не очень понравилась, но теперь все старые ссоры забылись и отношения пошли на лад. Баба Валя, в свою очередь, тоже была рада разнообразить огородные будни и первая начала светскую беседу.
– Так значит, Виктор, ты скоро закончишь школу? Куда потом?
– В армию хочу, а вот матушка не пускает. Да? – улыбнулся Витя и снисходительно посмотрел на мать.
– Опять начинаешь? – весёлым тоном проговорила тетя Мила. – Вот что делать? Я ему бронь с таким трудом выбила. Сколько кабинетов прошла, а он всё за своё. Учиться тебе надо! В институт поступать, в какой-нибудь серьёзный. Мозги-то есть. А ему ничего не надо! – все громче и громче начала говорить тетя Мила.- У него только друзья и приключения на уме! Да, ещё армия! А если настоящие действия? Убьют, вот и все твои шуточки! Бестолковый!
Маша и баба Валя сидели молча изучая нравы и способы общения непрошенных гостей. Каждой было что сказать и «за» и «против» службы в армии, но их обеих захватило любопытство поглядеть чем кончится этот конфликт мамы и сына.
– Витя, зачем ты при людях мне перечишь?
– У нас свободная страна, кто что хочет, то и говорит…
– Зачем ты здесь поднял эту тему? Специально, чтобы вывести меня из себя?
– А что? Я не специально, сами спросили про профессии, - извиняющимся тоном глядя на бабу Валю сказал юноша. Однако его черные глаза ликовали. Он одержал моральную победу над настырной матерью, ведь её взгляды никто не поддержал.
Тетя Мила сделала глубокий вздох, чтобы опять сказать что-то уже в гневном тоне, но Маша встряла в беседу, заступившись за свою тетку.
– Вить, ты прямо весь светишься от счастья, когда мама нервничает…Почему? – она выразительно взглянула на парня, как будто что-то ещё совсем другое хотела ему сказать. Он поймал этот глубокий, теплый взгляд и улыбнулся, опустив голову. Ему было страшно, что кто-то ещё кроме Маши поймёт его новое неожиданное вспыхнувшее чувство.
Он уткнулся в тарелку и стал с аппетитом есть жареную курицу.
Однако, Тетя Мила не унималась.
– Вот, вот, поглядите на моего сыночка! Дня не проходит, чтобы он что-то мне поперёк не сказал. Поперечина! Весь в покойного отца! Упрямый, не свернуть! Способностей на десятерых хватит, а вот лень вперёд родилась. В том сентябре бросил элитную школу…
– Нет, мам, в ноябре…- улыбнулся юноша.
– Не важно. Он нахамил учителю истории, а тот настоял, чтобы моего хулигана отчислили из этого заведения. Сколько я умоляла его сходить и извиниться перед педагогом….
– Я ходил, извинялся, между прочим…- подмигивая Маше, сказал Витя.
– Не перебивай, когда мать говорит! – прикрикнула тетя Мила. – Вы не представляете сколько раз мне, почётному преподавателю вуза, приходилось за него краснеть, унижаться. Вот кто из него получится? Нужно сейчас в одиннадцатом классе учиться, стараться, чтобы нормальный институт попасть! Не лениться!
– А может я не хочу? Может я мечтаю дворником стать? Выходишь ранним утром на улицу и, вдыхая сладковатый аромат увядающей листвы, метешь себе шуршащие разноцветные листья.
– А в наушниках гремит тяжёлый рок? – с улыбкой подхватила Маша.
– Да! А может я мечтаю прожить свою жизнь ярко, на всю катушку и умереть молодым, и красивым. Лежишь в гробу, а над тобой склонились твои подруги и лица у них заплаканные, тушь размазалась. И матушка держит за руку и говорит: «Витенька, зачем ты так? Зря я с тобой спорила. Так мало любила и целовала. Нужно было разделять твои интересы и уважать твоё мнение. А теперь уже поздно», - и навзрыд!
– Жестокий ты, мерзавец! – бросив вилку на стол вскрикнула тетя Мила и в слезах выбежала из-за стола.
– Виктор, ну зачем ты так с матерью-то? – спросила баба Валя и побежала за своей гостьей.
Маша и Витя остались за столом одни. Витя ответил на её вопросительный взгляд тихо почти шепотом.
– Я просто хотел, чтобы они ушли.
– Что ж, это получилось. У нас есть минут десять. Ты хотел мне что-то сказать?
Она рукой откинула со лба волнистые пряди, выгнула спинку и выразительно посмотрела на Витю. – Ну?
Маша с первого взгляда каким-то женским чутьём поняла, что завладела этим огненным парнем, что теперь она его королева. Эти новые чувства ей были лестны и очень приятны, ведь ещё вчера она сомневалась в силе своего женского обаяния.
– Вить, а откуда мысли про дворника? Ты любишь читать Веллера?
– Ух ты! Значит Маша умеет не только рожать?
– Очень смешно, мистер задира!
Витя вдруг встал из-за стола и подошел к гитаре, лежавшей на комоде.
– Маша, а чья это гитара?
– Моя. Ты играешь?
– Да, так, знаю три аккорда, чтобы орать любимые песни.
Он бережно взял гитару, подстроил струны, а потом резко и уверенно исполнил куплет:
«Я на тебе как на войне,
А на войне как на тебе,
Но я устал, окончен бой,
Беру портвейн, иду домой»…
Маша смотрела на Витю и с восхищением, и с укором. Ей были неприятны его прозрачные намёки. Уловив её взгляд, он остановил свое пение, взял пачку сигарет и вышел на улицу.
Маша услышала приближающиеся шаги тети Милы и бабы Вали. Ей почему-то стало нестерпимо жаль потерянного уединения. Она не могла понять себя, своё сердце, своё тело. Всё её существо вдруг стало натянутой струной, которая была готова трепетать от прикосновений этого юного наглеца.
– Куда это он пошел? – спросила тетя Мила.
– Наверное подышать и осмотреть окрестности, - ответила Маша.
– Ты пошла бы с ним, чтобы он не вляпался какую-нибудь историю с местными. Ладно? Ты похоже у него авторитет.
– Хорошо. Я сейчас подниму девчат и мы сходим за грибами.
– О! Грибы и ягоды? Я согласен! - громким басом прокомментировал вошедший на порог Витя. – Девчата, кто со мной в лес?
От его призыва Оля и Поля окончательно проснулись, начали прыгать от радости вокруг Вити и хором кричать: «Мы пойдём в лес! Мы пойдём в лес!»
Не прошло и четверти часа как весёлая кампания, состоящая из Вити, Маши и двух её очаровательных малышек, двигалась в сторону леса. Погода была отличная, светило солнце и легкий ветерок, раздувающий Машины волосы, не давал устать от жары. В лесу, наполненном ароматом трав, хвои и пением птиц, стало ещё прохладнее и милее. Юноша и молодая женщина светились от счастья. Парень то и дело забегал вперёд и рвал букеты диких цветов для трёх своих барышень.
Оля и Поля, тоскующие по вниманию отца, тоже были счастливы, Витя много играл с ними и баловался как ребёнок.
– А ну-ка, давайте, сыграем в игру «Заберись на голову!»
– Это как? – удивилась маленькая пухленькая Поля.
– Всё понятно! Ты стоишь, а мы лезем на тебя, так? – осматривая Витину фигуру как большую гору, прокомментировала решительная Оля.
– Ага, попробуйте! – сказал Витя и подставил ладони их маленьким ножкам.
Девчата с визгом и кряхтением залезли на Витю, а он их крутил, изображая из себя карусель. Малышки были в неописуемом восторге. Они же раньше не крутились на «живой» двухметровой карусели.
Маша смотрела на эту визжащую молодежь и умилялась. Если хочешь понравиться молодой матери, то удели внимание её детям. Маша перестала считать Витю жестоким и наглым. Она поняла насколько добра и чиста его душа.
Пройдя душистый, луг в перелеске юноша снова убегал вперёд, а потом угощал всех земляникой.
Девочек Витя кормил с рук. Когда он подходил к Маше и протягивал ей свою ладонь, полную ароматных ягод, то она пересыпала содержимое к себе в ладошку, а потом уже ела.
– Зачем ты это делаешь? – искренне спросил Виктор. – Ягодки мнутся и становятся не такими красивыми. – На, кушай так!
Маша вспыхнув от стыда, страха и неожиданных ощущений, похожих на мороз по коже, наклонила голову и съела ароматные ягодки с большой теплой ладони юноши.
– Вкусно? А чего это Маша вся раскраснелась как алая роза? Или у тебя аллергия? – ухмыльнулся соблазнитель.
– Нет у меня никакой аллергии! Дурак!
– Ну, вот, и ты меня плохими словами стала называть… - его глаза расширились и загрустили, казалось в них сверкнули слёзы.
– Прости! Я так, - слегка касаясь его плеча сказала Маша. – Ты не такой, как о тебе говорят. Ты замечательный, добрый, умный, начитанный…
– Да, да, я такой. Продолжайте, продолжайте, не останавливайтесь, - жуя травинку ухмыльнулся Витя.
– Но твоя мама.. мне её все же жаль, когда ты ей грубишь при всех. Она удивительная, интересная, столько со мной занималась в детстве, привозила игрушки… Так нельзя, Витя! Это обижает человека. А мать просто унижает, растаптывает. Делает её жизнь с пелёнками, детскими болезнями, первыми шагами малыша, первыми уроками и победами просто бессмысленной, понимаешь? Если ты в чём-то не согласен с мамой, просто возьми её за руку и наедине скажи: «Мама, я очень тебя люблю, но мне больно слышать, когда при людях ты говоришь про меня такое…»
– Воспитываешь меня как слепого котёнка? Да идите вы! - Витя сплюнул и потянулся за сигаретой.
– Вить, ты классный, ты же всё понимаешь. Если курить, то подальше от малышни, окей?
– Как скажете, моя королева! – он взял руку Маши и прикоснулся к ней губами. Потом резко развернулся и пошёл в лес.
– А где Витя? – заинтересовалась непоседливая Оля. – Куда он пошёл?
– Сейчас вернётся, не волнуйтесь девчата. Он готовит Вам сюрприз.
– Сюрприз! – хлопнув в пухленькие ладошки, взвизгнула Поля. – А какой? Большой?
– Думаю, замечательный. Смотрите какая полянка! Тут столько брусники! Налетай, кто вперёд!
Девчата присели и стали кушать маленькие ягодки-бусинки.
Через несколько минут вернулся Витя.
– Девочки, угадайте, в какой руке?
– В левой! – крикнула, в предвкушении сюрприза, Оля.
– В правой? – мило наклоняя кудрявую голову, сказала Поля.
Угадали! – он протянул каждой по большому грибу красноголовику. Девчата ликовали.
– Мамочка, Витя, а давайте бабушкам скажем, что это мы сами нашли, - щуря один глаз от солнца, предложила Оля. – Можно? Ну такая игра?
– Девочки, вот ту толстую березу видите? Бегите туда, там ещё такие грибочки вас ждут, - показывая на соседнюю полянку, сказал Витя.
Девчата с гиканьем понеслись собирать грибы. Стало тихо. Молодые люди медленно побрели следом.
– Маша, а вот ты меня воспитываешь. Правильная такая. А сама-то счастлива? Ну, скажи, а?
– Наверное, да…Отстань.
– А что отстань? Ты много добилась, а для чего? Для кого? Семья, муж, дети, кандидатская степень, это всё зачем? Ты что-то хочешь кому-то доказать? Или просто живёшь, гонимая растущими амбициями и завистью к успешным коллегам?
– Ух, ты, какой злой! Зачем ты так, Витя?
– Затем, что хочу увидеть тебя настоящую, «живую». Ну? Отвечай?
– Хорошо. Я просто с детства любила всё вокруг: и песни, и историю, и математику, и папу с мамой. Всем хотела угодить, вообще это комфортно всем нравиться. Тебя уважают, улыбаются при встрече, а ты взамен выполняешь общие социально желательные действия. Вроде бы хорошо…
– Маша, скажи, а что тебя больше всего бесит? Что раздражает?
– Ты! Хочется сейчас тебе рот заклеить, чтобы ты замолчал!
Он улыбнулся, и продолжил свое разгорячённое интервью.
– Это понятно, но отбросим твои эмоции относительно меня. Повторяю, кто или что тебя бесит больше всего?
– Меня бесит ведущая новостей первого канала! Холодная, просто ледяная женщина, которая кажется любит только саму себя и больше никого на свете! Информация, про которую она говорит проходит мимо, не достигая человеческих сердец. Почему её не меняют? На неё многие годы смотрят миллионы. Сколько жизней она могла бы изменить к лучшему только одним словом! Взглядом! Но ей, похоже, всё равно…
– Ах, вот мы и докопались до истины… – хитро ухмыльнулся Витя. – Машенька, так иди и исправь эту ситуацию! Сворачивай с твоей научной дороги и в телевидение, бегом!
– Глупости ты говоришь, так меня там и ждут, ага….
В их интимный разговор вмешалась запыхавшаяся Полинка, которая бежала к ним сквозь высокую лесную траву.
– Мамочка, Витя, поглядите, какую гусеницу Оля нашла! – потянув Витю за рукав, сказала Полинка.
Молодые люди отвлеклись от захватывающего разговора и побежали за девочкой. Оля сидела на лесной грунтовой дороге и разглядывала большую пушистую черно-красную гусеницу, а та грациозно поднимала своё тельце с четырьмя передними лапками, вытягиваясь по весь рост, а потом опускалась плашмя, чтобы как можно дальше шагнуть. После этого грандиозного шага, в три сантиметра, она собирала все ножки вместе, превращалась в петельку, как на бабушкином вязании, и снова шагала всем телом. Эта картина так увлекла Олечку, что она не заметила летящего на высокой скорости автомобиля. Увидев машину Оля сначала шагнула к обочине дороги, но вспомним про бедненькую маленькую гусеницу бросилась её спасать.
Не сказав ни слова Витя метнулся на дорогу и подхватил девочку. Послышался скрип тормозов.
– Идиоты, твою мать! – крикнул парень в след удачно увернувшемуся автомобилю.
– Господи, господи! Спасибо, тебе, Витька! Если б не ты... – Маша, обняв девчат, заплакала.
– Мамочка, а я гусеницу спасла! – гордо заявила Оля, я ведь тоже молодец, да?
– Нет, Ольга! - четко произнес Витя. - Твоя жизнь и жизнь Полинки для вашей мамы дороже всего на свете! Посмотрите, она плачет…
– Мамочка, прости, я так больше не буду! - поцеловав мамины мокрые ресницы сказала Оля.
– Как так?- строго спросила Маша.
– Играть на дороге и спасать гусениц! - нравоучительным тоном произнесла Поля размахивая пальчиком перед лицом старшей сестры.
– Верно! - подхватил Витя, - Пойдемте-ка, девчата, обедать и спать. Приключений на сегодня хватит!- взял Олю и Полю за руки и больше не досаждал интимными разговорами, отвлекая молодую маму от контроля за детьми.
Три дня жизни в саду пронеслись как один час. В день отъезда все решили приехать в город и немного побродить по нему. У бабушек были свои дела, а Маше было поручено развлекать всех детей, включая Витю, до отхода поезда.
Сегодня он был неузнаваем. Холоден и задумчив. На вопросы и шутки Маши он отвечал односложно или просто огрызался. Побродив молча по красивым улицам, они подошли к сердцу города – центральной плотине, откуда четыреста лет назад и начал разрастаться в этих уральских лесах промышленный гигант, добывающий золото, малахит и железную руду. Запруженная река широко разлилась и была удивительно красива. В ней как в сказочном зеркале отражались и купола церквей, и только что выстроенные вдоль берега небоскрёбы.
– Мама, смотри, а здесь можно на лодке покататься! – с восторгом воскликнула озорная Оля.
– Ну, не знаю, опасно как-то, вы и плавать как следует не умеете, - с опаской ответила Маша.
– Зато я умею, - вдруг сбросив с себя маску холодности, с энтузиазмом проговорил Витя.
– А Полю спросили, она хочет? - ещё сомневающимся тоном ответила встревоженная Маша.
– Да! Да! Я очень хочу и почти не боюсь.
– Ну там же всем детям наденут жилеты, выдадут спасательные круги. Посмотреть на город с реки, это же здорово! Такие панорамы откроются! Давай, Маша, рискнём? – глаза Вити загорелись диким огнём.
– Хорошо, деньги у меня есть. Я согласна только с одним условием. Все в лодке будут вести себя спокойно и слушаться, - серьезным тоном проговорила Маша, глядя на детей.
Вскоре они уже плыли по городскому пруду, наслаждаясь красотой природы, скрещенной с идеально подобранными архитектурными решениями центральных зданий.
Витя работал веслами уверенно и грациозно. Он был сосредоточен и молчалив. Теперь Маше хотелось общения, шуток, подколов, даже скандалов и слез. Она вдруг отчётливо поняла, что видит его, может быть, последний раз. Поймав её взгляд он развеселился.
– А давай раскачаем лодку! Вот так! – он бросил весла и резко толкнул один край.
Девчата взвизгнули.
– Ты чего, рехнулся? - проснувшись от своей романтической грусти, сказала Маша. – Совсем с ума сошел, здесь же дети?
– Мам, а что весело ведь! – подхватила, встав на ноги озорная Ольга. – Я плавать уже умею, Поля почти умеет. Вода теплая, чего бояться?
– Глупые вы что ли! – крикнула гневно Маша. – Быстро все сели!
– Ладно, ладно, не шуми. Я так. Пошутил, конечно. Малышня, цыть! Сядьте. Маш, просто знаешь… - он отпустил весла и взглянул на Машу. - Я вдруг понял, что сейчас ваша жизнь в моих руках. Не в руках твоего мужа, не мамы, а в моих. И это так приятно и так ответственно. Мне бы хотелось, чтобы наше плавание не кончалось никогда, Машенька… - он смотрел на неё своими огромными выразительными черными глазами так проникновенно, будто хотел отдать всё своё душевное тепло и ласку только этой женщине.
Маша ничего не ответила и только сердце её билось часто-часто. Его разрывали на части разные эмоции. Ей то хотелось убить этого наглого подростка, ворвавшегося в её мирную жизнь, то прижать и зацеловать его до смерти…. Тоска приближающегося расставания давила ей грудь и не давала дышать…
Она не поехала на вокзал провожать Витю, она боялась, что эмоции вырвутся наружу и родственники резко осудят её неподобающее поведение.
Через год Маша, несмотря на свою недавно подтвержденную кандидатскую степень, поступила на первый курс факультета тележурналистики и успешно провела несколько эфиров собственной передачи на известном городском канале. Никто из знакомых не мог её узнать: так посвежела и похорошела эта странная дама, оставив исследования и блестящее будущее в области науки и преподавания.
А что с Витей? – спросите вы. Он поступил в зарубежный университет, но на втором курсе бросил учёбу, ушел в армию и в этот же год погиб в горячей точке нашей планеты.