Судьба минерала и судьбы неравнодушных людей. В. В

Валерий Космиади
3 февраля - седьмая годовщина В.А.Цветкова. В память о нем публикую добытую мною ксерокопию статьи В.Веселова в "Экономической газете", май 1986г.

Исландский шпат (оптический кальцит) — одно из главных «действующих лиц» нашего рассказа. Познакомимся с этим минералом поближе.

Его народнохозяйственное значение огромно. Из кристаллов оптического кальцита изготавливают поляризационные призмы для устройств, которые являются неотъемлемой частью лазеров, оптико-электронных вычислительных машин и других систем самой современной техники. Никаких эффективных заменителей им пока не найдено. Это значит, что тот, кто намерен занимать передовые позиции в науке и технике, должен обязательно располагать оптическим кальцитом в достаточном количестве. В этом главное народнохозяйственное значение исландского шпата.

Область его применения в эпоху НТР постоянно расширяется. А вот о сырьевой базе этого сказать нельзя. Оптический кальцит — чрезвычайно редкий минерал. Промышленными считаются его месторождения, в которых содержится 50 килограммов сырья. Поэтому он одновременно и один из самых дорогих минералов. На международном рынке стоимость призм Глана из кристаллов кальцита (наиболее ходовых) колеблется в зависимости от размеров от 200 до 1200 долларов за штуку. Для призм размером 25х25 миллиметров твёрдого прейскуранта вообще не существует, и цена в каждом отдельном случае устанавливается по соглашению между продавцом и покупателем.

Самое крупное месторождение шпата  - Гельгустадир в Исландии (отсюда и название минерала) — полностью отработано. За рубежом до сих пор не найдены хотя бы отдалённо сравнимые с ним кладовые оптического кальцита. Запомним этот факт.

На территории нашей страны проявления исландского шпата были отмечены давно. Но промышленные месторождения  долго не удавалось найти. Первым обнаружил шпат и привёз образцы минерала в Москву один из замечательных исследователей Сибири Иннокентий Михайлович Суслов. Целенаправленные геолого-разведочные работы привели в конечном итоге к ряду открытий в бассейне Нижней Тунгуски. Разведку месторождений и добычу минерального сырья здесь ведёт экспедиция «Шпат» ВПО «Союзкварцсамоцветы» Министерства геологии СССР.

Извлечённые из недр кристаллы шпата — это не более чем сырьё для последующего обогащения. Промышленность предъявляет жёсткие требования к качеству оптического кальцита. Даже при эксплуатации месторождений, где вес отдельных кристаллов достигает порой десятков килограммов, кондиционного оптического материала удаётся получить совсем немного. Стоимость его лучшего сорта «экстра» достигает четырёх тысяч рублей за килограмм.

Но дело не только и, главное, не столько в этих тысячах рублей. Гораздо важнее уникальность  самого минерала, ограниченность его запасов, а значит, и реальная угроза их полного истощения. Понятно, что крайне бережное отношение к невосполнимому оптическому сырью должно стать абсолютно обязательным.

На первых порах обогащение кальцита в тунгусской экспедиции вели традиционным, очень неэкономичным методом : кристаллы раскалывали на ромбоэдры с помощью молотка и зубила и отсылали потребителям, которые кустарно, своими силами и только для собственных нужд изготавливали поляризационные призмы. При этом в отходы шло до 85 процентов оптического материала.

Кустарщине нанесла чувствительный удар разработанная группой сотрудников ленинградского Государственного оптического института имени С.И.Вавилова (ГОИ), экспедиции «Шпат» и ряда других институтов технология обработки кристаллов и изготовления ориентированных заготовок поляризационных призм всех систем. Коротко её суть заключается в том, что в экспедиции создали обогатительный цех и с помощью обычного для оптической промышленности оборудования начали более осмысленно раскраивать кристаллы и делать на месте заготовки с заданными оптическими свойствами.

Труд авторов новой технологии — научного сотрудника ГОИ Александра Всеволодовича Шустова, начальника экспедиции Ивана Андреевича Золотухина и механика зкспедиции Владимира Александровича Цветкова — был высоко оценен и отмечен государством. И есть за что: сократились потери драгоценного минерала, потребители стали получать не «сырой» материал, а заготовки, из которых можно изготавливать призмы с меньшими затратами.

Казалось, наступило время жатвы лавров. Однако мнения на сей счёт у авторов изобретения разделились. В отличие от Золотухина Шустов и Цветков решили идти дальше.

При всех своих достоинствах новая технология всё же не решала проблемы эффективного использования оптического кальцита. Директор филиала ГОИ член-корреспондент АН СССР Гурий Тимофеевич Петровский так говорит об этом в своей записке в научный совет по методам минералогических исследований Мингео СССР :

«Обогатительный цех экспедиции «Шпат» раскраивает кристаллы, производит и поставляет ориентированные заготовки поляризационных призм. Предприятиям-заказчикам приходится завершать оптическую обработку самостоятельно, то есть изготавливать несвойственную им продукцию. Это приводит к значительным потерям оптического материала, лимитирует размеры призм и не позволяет выгодно использовать природные свойства кристаллов. Децентрализованное, кустарное производство призм из исландского шпата существенно тормозит развитие научного и отраслевого оптического приборостроения в СССР».

Чтобы эффективно перестроить всю работу с оптическим кальцитом, Шустов и Цветков предложили одностадийный самокомпенсационный способ изготовления поляризационных призм.

Кратко его суть заключается в следующем. Изобретатели предложили раскраивать кристаллы  исландского шпата не на прямоугольные, как это делается по действующей технологии, а на косоугольные заготовки, что в полтора раза увеличивает сечение призм и повышает выход годного кристаллосырья. Затем полученные заготовки обрабатываются на станках по созданной авторами технологии, которая заменяет обычный индивидуальный метод изготовления призм.

Другими словами, впервые в практике появляется возможность заменить ручную, требующую высочайшей квалификации работу по изготовлению призм массовым машинным производством, причём с гарантированно высоким качеством изделий. Объяснение этому простое: чтобы сделать хорошую призму традиционным способом, нужен хороший оптик, а чтобы сделать плохую призму по новой технологии, нужно сломать станок.

Директор ГОИ член-корреспондент АН СССР Михаил Михайлович Мирошников говорит, что организация централизованного крупносерийного изготовления поляризационных призм в целом увеличит выход годного кондиционного материала с 7,5 до 30 процентов, повысит качество выпускаемых призм и существенно снизит их себестоимость. Производство можно организовать  на базе серийно выпускаемого технологического оборудования. Добавим, что внедрение нового способа открывает и широкие перспективы для экспорта готовых изделий.

Таким образом, Шустов и Цветков предложили то, что совершало настоящий переворот в области обработки кальцита.

Способ опробовали экспериментально в ГОИ, а затем предстояло испытать его в промышленной обстановке в цехе экспедиции «Шпат». Вот тут то и развернулись главные ненаучные события. Началось с того, что начальник экспедиции И.Золотухин в письменной форме наотрез отказался принять своих бывших соавторов для проведения промышленных испытаний «в связи с неподготовленностью персонала, отсутствием необходимого оборудования и аппаратуры» и даже… отсутствием требуемого сырья.

Так как ни одно из этих утверждений не соответствовало истине, Министерство геологии всё же настояло на проведении испытаний. В 1973 году в Туру, где находится обогатительный цех экспедиции, вылетели из Ленинграда Шустов, Цветков и ещё двое сотрудников института.

Далее события в самом сжатом изложении развивались следующим образом. Малочисленный десант ленинградских учёных руководство экспедиции встретило в штыки и без труда оттеснило от ворот обогатительного цеха. Тогда Цветков, как человек наиболее разбирающийся в суровой северной обстановке, вылетел в Москву в Министерство геологии за помощью.

В разумных министерских пределах такая помощь была предоставлена: экспедицию снова обязали оказать содействие в испытаниях (см. басню И.А.Крылова «Кот и повар»). Финал был таков: группа поборников НТП отбыла назад несолоно хлебавши.

Однако изобретатели  оружия не сложили. В дело вмешался журнал «Изобретатель и рационализатор». Помещённая в нём острая статья С. Грачёва возымела действие: испытания в экспедиции всё же были проведены. Правда, для этого потребовалось ещё около трёх лет, но знающие люди называют подобный срок просто смехотворно коротким, когда речь идёт о таких случаях.

Как подчеркнул в своём отзыве доктор геолого-минералогических наук Е. Я. Киевленко, испытания доказали возможность полной переработки исландского шпата непосредственно на горно-обогатительном предприятии. Изготовленные по новому способу призмы были отправлены на проверку в филиал Института атомной энергии имени И. В. Курчатова, и вскоре в ГОИ пришёл ответ академика Е. П. Велихова:

«Исследованные призмы Глана не уступают по своим качествам призмам, которые были изготовлены в лабораторных условиях. Прошу по возможности ускорить производство призм в обогатительном цехе экспедиции «Шпат». Острая нехватка поляризационных призм тормозит развитие исследований по лазерному термоядерному синтезу».

Ознакомившись с отчётом ГОИ об опытно-промышленных испытаниях, академик А. М. Прохоров дал такой отзыв: «Полностью согласен с выводами данного отчёта. Изготовление призм в экспедиции «Шпат» себя полностью оправдало, и эти важные работы необходимо продолжить и усилить». Десять лет спустя мы показали Александру Михайловичу этот отзыв, и он написал на нём: «Мнение ещё раз подтверждаю».

Читатель, очевидно,  уже догадался, что за эти десять лет ничего хорошего для авторов изобретения и для самого изобретения не произошло. Скорее наоборот. Неравная борьба с крепким, психологически устойчивым руководством экспедиции не прошла для Шустова и Цветкова даром: оба они провели по нескольку месяцев в клиниках.

Признаться, мне стало не по себе после того, как я об этом узнал. Да дело не в «драме идей», а в изнуряющей, даже опасной борьбе с косностью, завистью и равнодушием.

Десять лет отдали Шустов и Цветков такой борьбе. На их стороне сильнейшие доводы: потребности современного производства и науки передовых рубежей, о чём заявляют учёные с мировым именем; необходимость уберечь запасы редкого минерала от истощения («Если бы существовала «Красная книга» неживой природы, то исландский шпат стоял бы в ней под номером первым», - сказал Г. Т. Петровский). Всё впустую.

И ещё об одном, самом важном, наверное. Пока изобретатель совершает свой крестный путь, творческое начало в нём подавлено, молчит. Уходит не просто время — уходят силы, которые при других обстоятельствах не были бы поглощены иссушающий ум мёртвой бюрократической волокитой, а отданы делу живому.

Почему же в экспедиции с таким каменным упорством не хотят организовать производство поляризационных призм, хотя всё необходимое оборудование здесь есть? За ответом на этот вопрос  я вылетел в Туру, а затем встретился с руководителями ВПО «Союзкварцсамоцветы».

Беседы состоялись с начальником обогатительного цеха экспедиции А. Н. Барановым, техническим руководителем А. Л. Кукуем и старшим инженером И. А. Золотухиным, главным инженером ВПО В. А. Завражным, начальником производственного отдела М. Л.Гореликом. Хотелось встретиться и с начальником ВПО Н. М. Серых, но он сослался на крайнюю занятость в течение ближайших трёх недель. Правда, это не помешало ему всё же принять участие в обсуждении кратким заявлением, что вопрос для него ясен и разговаривать не о чем. Полнейшее равнодушие и незаинтересованность.

Точка зрения у моих собеседников была одна, доводы совпадают дословно.
Первый. Готовые изделия производить в экспедиции экономически нецелесообразно: слишком дорого из-за специфических северных условий оплаты труда.
Но ведь заготовки призм делать не дешевле. И потом совсем не обязательно держать производство в Туре: его можно организовать, например, в Красноярске, что ВПО совсем было собралось сделать в 1982 году, да в последнюю минуту передумало.
Второй. Готовые изделия производить в Туре технически невозможно — по климатическим причинам (зимой холодно, помещение цеха неподходящее, с подачей электроэнергии случаются перебои, специалисты сюда не поедут).

Возымей такая аргументация действие, то ни одно предприятие на севере так и не было бы создано. Кстати, ВПО планирует строительство нового современного обогатительного цеха в Туре и за расходами не стоит. В нём то уж всё будет как надо. Только вот что странно: думали его сначала собрать из готовых конструкций (модуль в северном исполнении), а теперь склоняются к другому - складывать цех из кирпича. Тут уж действительно северные условия скажутся в полной мере: как показывает опыт, подобная стройка занимает 5-7 лет. Не потому ли и привлекает руководство ВПО этот вариант? Пока улита едет, можно ссылаться на техническую невозможность наладить в старом помещении выпуск готовых призм.

И, наконец, последний довод. Делать готовые призмы — не наша функция, ВПО — добывающая организация. Так ли? Полное название этой организации: Всесоюзное промышленное объединение по разведке месторождений  и  переработке (выделено нами) пьезооптического и камнесамоцветного сырья. ВПО имеет свои перерабатывающие предприятия и реализует ежегодно готовых товаров народного потребления на десятки миллионов рублей. За последние десять лет объём их производства увеличился в 15 раз.

Так в чём же дело? Более рациональное использование оптического кальцита резко сократит потребность в сырье и, следовательно, объём его добычи. Ясно, что это влечёт за собой: пострадают — и весьма существенно — ведомственные интересы руководства экспедиции. Но не только экспедиции. Переход на выпуск готовых призм неизмеримо повышает ответственность ВПО перед потребителями этой чрезвычайно важной продукции и кладёт конец укоренившейся здесь производственной безмятежности.

Между тем, чтобы реализовать экономический эффект новшества — продление жизни месторождений исландского шпата (вспомним судьбу Гельгустадира) и расширение выпуска столь необходимых народному хозяйству изделий, - требуется перестройка работы ВПО и экспедиции. Но здесь предпочитают оставаться на старых позициях.

А когда кто-то мешает этому? Значительную часть разговора мои московские собеседники посвятили обрисовке морального облика Цветкова и Шустова. Особенно озабочен был этим Марат Львович Горелик. Тень от нарисованной ужасной картины упала и на вашего корреспондента. Был задан удивительный вопрос: не летал ли я в Туру на деньги Цветкова, как сообщили из экспедиции? На всякий случай информируем ещё раз   работников ВПО: и меня, и собственного корреспондента еженедельника в Красноярске В. Шлому направила в Туру редакция («Экономической газеты», прим.В.К.) , а не пенсионер Цветков.

Если же говорить серьёзно, то налицо ситуация, когда руководители ВПО и экспедиции «Шпат» государственный, общенародный интерес принесли в жертву узковедомственному. Здесь, как было прямо сказано на 27 съезде партии, мы сталкиваемся с теми, кто выжидает, практически ничего не делает и не меняет. С позицией работников подобного рода мира не предвидится, просто с ними не по пути.

Владимир Веселов, корреспондент «Экономической газеты». Статья из № 21, май 1986 года.

Не знаю, жив ли сейчас В.Веселов. Лет 15 назад Цветков дал мне телефон Веселова, я дозвонился, но разговаривать он не захотел. Сказал, что он на пенсии, интереса к прошлому у него нет.