Гора Коба-Кая, что в переводе значит Дырявая, была похожей на медузу. Каменные выступы — круглые медузьи глаза — обрамляли плоскую серую шляпу горы. Далее вниз, к морю, спускались щупальца-трещинки. Поросшее можжевеловыми деревьями основание горы скрашивало безрадостную монотонную палитру.
Макс шёл навстречу Каменной медузе с предвкушением чуда. Ожидание напрягало тело, и он заставлял себя расслабиться и почувствовать ауру горы.
Шииих-шииих... Звало море.
Он посмотрел на воду, прислушался к убаюкивающему шелесту волн Зелёной бухты.
Да, так. Хорошо.
"Утро всегда оптимистичнее ночи, правильнее, надёжнее, — думал он. - Ночь пугает. Ночью все страхи — страшные. Они лезут отовсюду: из окна, из зеркала, из-под кровати…"
Лёгкий толчок в грудь — и счастье, огромное тёплое счастье наполнило тело.
Вот оно!
Энергия горы гладила, погружала в свою душу его голову, туловище, руки. Кожа отозвалась пупырышками на мягкую силу, входившую в него.
— Привет, — мысленно проговорил Макс.
Сила переливалась в него тонкой струйкой, окутывала приятным надёжным коконом.
Довольно.
Макс благодарно посмотрел на гору. Теперь уже его сила погладила Каменную медузу, проникая в самое сердце Дырявой.
Наслаждение угасало, мир приобретал обычные очертания.
Шииих-шииих...
Они входили в воду. Лысый, с курчавой мусульманской бородой, в полосатых кальсонах мужчина и закутанная в платок, в сером до пят платье — его жена. По правую руку от неё, боязливо пробовали ногами воду две молодые девушки: одна в изумрудном, другая в белом длинных платьях. Зайдя по пояс, женщина зачерпнула в ладони воду, омыла голову, щёки… и улыбнулась. Отец и одна из девушек — порывистая, смешливая — уже радостно плыли к буйку. Мать и вторая дочь — более степенная — не спеша переговаривались, размеренно покачиваясь на волнах Зелёной бухты.
Макс перевёл взгляд на нежный свет, пульсирующий вокруг людей.
Люди были похожи на ангелов — у них тоже были крылья: прозрачные, сине-зелёные, невидимые неискушённому глазу. От макушки вверх метра на два тянулась сине-зелёная труба. По ней время от времени поднимались дымчатые образования округлой формы. Похоже, в эти секунды человек думал или что-то представлял. Образы от макушки неслись по трубе и терялись в облаках.
Светящиеся шарики, беспорядочно снующие туда-сюда, заполняли всё пространство над водой.
Макс зачерпнул солёную влагу ладонью и мысленно вернулся к виденному им этой ночью. Он помнил, как не мог заснуть. Как, измучившись, он начал рассматривать предметы комнаты, спящую рядом девушку… и удивительное марево над спящим телом.
Марево было похоже на звёздную галактику с мерцающими планетами и неподвижными туманностями. Оно дышало, и было настолько потрясающим, что захотелось прикоснуться к нему. Но от боязни спугнуть — то ли оптический обман, то ли невидимую действительность - Макс замер.
"Если свечение над телом человека похоже на звёздное небо, то чьё же свечение мы видим у себя над головой? — размышлял он. — Получается, мы видим ауру Бога, а наша Земля — лишь одна из Его чакр… И все мы — люди, животные, цветы, да и это море — все мы живём на светящейся «точке» в эфирном теле Создателя…"
К вечеру море стало полосатым: изумрудная полоска, синяя, фиолетовая, следом опять синяя. Прозрачное у берега, с проглядывающими камешками и белыми пенными гребешками оно по-прежнему звало.
Шииих-шииих...
Женщина сидела на лежаке. Рыжая, губастая, в тёмных очках. Сидела, повернув к заходящему солнцу едва прикрытую лифом грудь. Её мужчина в обтягивающих чёрных плавках склонился над ней и что-то сказал. Женщина засмеялась. Мужчина развернулся и запрыгал к воде.
Макс зажмурился, пытаясь припомнить ощущение силы, которое подарила ему гора. Затем встал, махнул рукой каменной подруге, мысленно погладил Дырявую и нехотя направился в посёлок.