Звезды и ведьмы. Глава 22

               
        ГЛАВА  22.

  Ответ удивил меня. Я с недоумением  посмотрел на  Чибиса  и спросил:
– А и я не знал, откуда ты родом, хотя и  дружим  со студенческой скамьи! Почему ты никогда не говорил мне?

  Чибис  стал  медленно, но верно краснеть. Похоже, он хотел, чтобы место его рождения  и дальше  оставалось неизвестным. Но мой  взгляд вынуждал, и Олег с большой неохотой  принялся говорить:

–  Мать вышла замуж с младенцем на руках.  Генерал мне не отец, а отчим. Эскадрилья,  в которой  он   начинал службу, базировалась   на стратегическом аэродроме   возле Обнинска.  По стечению обстоятельств, мать там же  трудилась  поваром на кухне. Со стороны, наверное, было трудно понять, почему отчим обратил на нее внимание. Наверное, потому, что мама обладала удивительной душевной теплотой. Надо сказать, что и я вначале не понимал их отношений,  не признавал  в летчике  отца.  По наущению  посторонних  людей считал,   что ему  нужна  стряпуха. Но с годами признал, что  он  любит ее  всем сердцем.  Воинская служба бросала отчима по разным странам и горячим точкам,    и в том, что он честью выполнял свой долг,  есть немалая заслуга моей матери.  Они всегда были вместе,  она неустанно поддерживала его. Но  когда,  после  необъяснимой смерти жены,   отчима    послали на  Дальний Восток,  он, оставшись один, стал пить.   По былым заслугам  ему разрешили  дослужить   в звании, но, по сути,  он лишился  должности. Своей схожестью с матерью я напоминал генералу  о жене, и, хотя  он не говорил,  я чувствовал, что ему тяжело видеть меня. Поэтому после того, как я отслужил срочную службу,  он настоял, чтобы я улетел в Москву. Учится, все равно на кого. Подспудно преследовал еще одну цель – не хотел, чтобы я видел, как он деградирует.  Считал, что на таком расстоянии слухи  не  доходят. Это в наш-то, век интернета! Ну  да ладно, я доволен, как все  сложилось. Жизнь в Москве и работа мне по нраву.   Однако, вот, дала моя судьба виток, и вновь я, на сороковом десятке, стою на малой родине своей, хотя уж позабыл, откуда родом.  По крайней мере, я не рос «ничей», и не провел года, как ты, в детдоме! Поэтому  я умолчал  тот  факт, что вызвал у тебя недоумение. Мне не хотелось лишний раз рассказывать о своей семье, и тем самым вызывать  сочувствие.  А ты, Славик,  никогда не задумывался, почему  вышло так, что мы сдружились?  Едва познакомившись с тобой,  я сразу понял, как нелегко пришлось тебе, в семье приемной, быть  за сына! Что у меня мать мало пожила, что  и твоя,  без времени скончалась. Казалось, тайны их могила унесла, но знать нам своих родных, всегда мечталось.  Ты помнишь день,  как я  с тобой за парту  сел, придя  в университет на нулевые курсы? Мы говорили не об исследовании наук, а  о депрессии, что есть в сиротстве. Желал ты знать, как побороть уныния  недуг!

  Настал мой  черед  краснеть и ощущать себя неловко. Еще бы, спустя столько лет, я  неожиданно  услышал от  Чибиса, на чем основываются наши  отношения. Однако  тут заметил, что смотрит  лейтенант на нас  в упор, и  неуёмно тешит любопытство. Я сразу решил, что этот разговор  пока что   должен прекратиться. Олегу сделал жест (мол, лучше позже всё  обсудим), и  офицеру  документы   дал прочесть, чтоб  разговор  вернулся  к теме.

            Опять служивый долго морщил лоб,  потом сказал:

– Я смысл не понимаю! Зачем послали вас? Нам,  неизвестны сложностью со связью!

– Да как же так, тому свидетель я, что  на дороге  не было сигнала!  А ведь в наш век без связи   жить нельзя! –  с возмущением сказал я.