-Сколько еще ехать? Опять трафик . Бред какой-то. Не могу даже поверить в то, что я согласился! - Ехать в психушку на приём к какому-то сумасшедшему! Да ещё по таким пробкам!
-Еще максимум пятнадцать минут,- Мэнли был сама невозмутимость
- Кто этот деятель, вообще? Как ты его откопал?
- Довольно интересная история. Оказывается, на сегодня в психиатрическом мире он своеобразная знаменитость. Единственный случай мании величия без признаков душевного заболевания.
-Понятия не имею, что ты сейчас несешь!
-Ладно, врачи объяснят лучше меня. Короче, он уверен, что он Наполеон, и, в тоже время, находится, вроде бы как, в здравом уме.
- Ну, а кто он на самом деле?,- Босс кино вновь нервно застучал по дверной ручке
- Этого не знает никто. Нашли на улице в беспамятстве, личность так и не установили.
- Как это, не установили? Ведь в базе у полиции данные ДНК всех граждан. Как это возможно?
Мэнли только пожал плечами. Внезапно лимузин притормозил. Зальцман вытянул шею, пытаясь разглядеть причину пробки.
- В чем дело?
- Простите, сэр. Полиция только что закрыла перекресток. Вроде везут кого-то очень важного
Впереди пролетела колонна черных лимузинов и джипов с многочисленным полицейским сопровождением. Из открытого окна на город смотрел бесстрастный человек в форме китайской армии. Он отвернулся, и окно немедленно закрылось.
-Слушай, может это тот самый китайский генерал, как его?
-Кюнг,- проворчал Зальцман,- Ему мало сорвать мой завтрашний рабочий день, он и сегодня в пробке держит.
- И как, только, вся эта каша заварилась?
- Да я и сам до конца не понял,- признался Босс,- в общем, какой-то умник в генштабе США решил, что будет отличный пиар, если один из их реальных генералов сыграет Наполеона.
Совет директоров Реванша такой рекламе был только рад,- продолжил Зальцман,- носились всюду с этим деятелем, носились.
А тут, глядь - и российские генералы тоже пристали, потом Индия. Теперь у них, видите ли, конкурс. У всех эти военных шишек... лоббисты, которые пытаются всеми средствами - огромными ресурсами, склонить наш совет директоров на сторону своего кандидата.
- Лоббисты, говоришь? Наверное, и денег немало плавает?,- Мэнли со вздохом представил себе миллиарды, которые будут вмешиваться в их работу на кастинге высших командиров Реванша.
Лимузин снова пришёл в движение. Посмотрев на дорогу, Зальцман закрыл перегородку к шоферу и , понизив голос, промолвил
- Ты даже не представляешь, какие деньжищи. И , по-моему, именно китайцы собираются утереть нос всем остальным. С этим Кюнгом все уже носятся как с суперзвездой.
- Ну... а почему же один из этих генералов, на самом деле, не может стать Наполеоном?,- не понимал Мэнли
- Да ты их видел? Из любого пня выйдет более подходящий Наполеон, чем из всех них , вместе взятых. Если протолкнут одного из них, можем прямо сейчас искать себе новую работу.
- Я думаю, совет директоров с тобой не согласится и начнет, обязательно начнёт подсовывать тухлую рыбу - слишком уж ставки огромные
- Да! Они дальше своих носов ничего не видят! За эти гигантские откаты они рискуют сорвать главное! Успех может стоять только на том, что зрители поверят. Поверят всецело. Малейший компромисс с главной фигурой , и все полетит к чертям! ,- Зальцман расстроенно вскинул руки.
С Мэнли на секунду спала его привычная непроницаемая маска и он усмехнулся
-Не бойся, мне тоже хочется утереть нос совету директоров. Ладно, может, этот субъект из психушки оправдает мои надежды?
Наконец, лимузин остановился перед обширным комплексом больницы Беллвью. На секунду метель окутала выходящих. Содрогаясь и пряча лицо в воротник пальто, Зальцман быстро последовал за Мэнли.
Внутри больницы все было серо и стерильно. Мэнли и Зальцман прошли по длинным коридорам, лифтам, и ,наконец, добрались к дверям психиатрического отделения.
Их встретил молодой, высокий, чересчур полный энтузиазма, санитар.
-Мистер Мэнли! И, я полагаю, Мистер Зальцман. Меня зовут Джереми, мы вас ожидали. Следуйте за мной. Его величество уже ждет!
Подпрыгивая от возбуждения, санитар подошёл к широким дверям, ведущим в отделение. Зальцман искоса посмотрел на Мэнли. Тот только пожал плечами.
Джереми взмахнул карточкой перед электронным замком, и двери распахнулись. Охранник, сидевший у входа, лениво поднял глаза.
Увидев Джереми, он кивнул в знак приветствия и снова углубился в свой планшет.
-Слушайте, э... Джереми. Не будем терять времени! Что вы можете рассказать об этом Наполеоне?,- спросил Зальцман
- О, мистер Наполеон отличный парень. Настоящая личность. Знаете, бывает что я сам начинаю ему верить.
-И вы, правда, не догадываетесь, кто он на самом деле?
-Ну, мистер Зальцман, вообще-то я не могу обсуждать личные данные пациентов... но, между нами, там и обсуждать нечего. Уверяю вас, мы сделали все возможное, чтобы узнать, откуда он взялся.
Зальцман смотрит себе под ноги, чувствуя себя не в своей тарелке. Некая мысль приходит ему в голову.
-Слушайте, э... еще один вопрос. А как мне с ним разговаривать? То есть, мне притворяться, что он на самом деле... или может...
Джереми рассмеялся
- Не волнуйтесь, мистер Зальцман. Он и сам знает, что все это невозможно, но он не может... ну, в общем, не может не чувствовать себя самим собой. Притворяться или обходить тему стороной не нужно. Ну, вот мы и здесь!
Широко улыбаясь, Джереми указывает на дверь ведущую в комнату отдыха пациентов.
В обширной комнате отдыха, с окнами выходящими на Ист-Ривер, все было белым - стены, мебель, освещение. В дальнем конце комнаты Зальцман и Мэнли увидели силуэт человека, стоящего у окна. Хотя был он одет как пациент, его манера, властная осанка и даже рука, заложенная за борт халата, не оставили никаких сомнений, что перед ними -НАПОЛЕОН. Зальцман даже приоткрыл рот, удивленно подняв брови…
-Вот это образ! Ни одного слова, а великий Босс кино был всецело захвачен, заинтригован, поражён.
-Опять снег. Со времен Москвы ты не даешь мне покоя,- промолвил пациент, глядя в окно и глубоко задумавшись.
-Месье Бонапарт! У вас гости,- громко объявил Джереми
Наполеон оживленно повернулся, как будто ожидал увидеть кого-то знакомого, но оживление быстро испарилось.
-Не унывайте, месье Бонапарт! Это мистер Зальцман и мистер Мэнли.
- Господа,- Наполеон вежливо наклонил голову
-Мистер Зальцман как раз занимается крупным проектом о вас!
,- пояснил Джереми
-Ну-ну. Что ж, господа... этот бывший император к вашим услугам.
-Здравствуйте мистер... то есть, месье, э... Наполеон, не правда ли?,-Зальцман слегка запнулся
-Месье Бонапарт.
-Да да, месье Бонапарт. Я руковожу крупным проектом, новой игрой в которой вы... ну, то есть, исторический Наполе... в любом случае, в которой Наполеон - главный персонаж.
-Моя жизнь как игра?
- Нет нет, совсем не так. Наша игра - это что-то вроде реконструкции битвы при Ватерлоо.
-Ватерлоо... так ваша игра не просто о моей жизни, а о самом черном ее времени. Ну и что вы хотите от меня? Мое Ватерлоо уже в прошлом.
Зальцман поискал глазами Мэнли, надеясь на помощь, но Мэнли куда-то пропал. Наполеон усмехнулся.
-Извините, я не хотел вас ни в чем обвинить. Я слышал о Реванше, как вы его называете, от Джереми. Я из совсем другой эры, и этот новый мир для меня очень странен. Чем я могу быть полезен?
Наполеон откинулся в кресле. Зальцман, все еще не чувствуя почву под ногами, присел напротив.
-Я-продюсер, мсье Бонапарт, и моя задача -обеспечить успех игры. Для этого, я должен перенести игрока в 1815-й год, заставить его поверить, что он действительно там,- Зальцман не заметил, как стал обращаться с пациентом как подчиненный. Масштаб личности собеседника просто пригибал знаменитого Босса к земле. Ни с каким Президентом любой из стран, а повидал он их на своём веку немало, он не чувствовал такой гигантской разницы в положении.
-О, как бы я хотел, чтобы вы могли перенести меня в тот, 1815-й!
-Я тоже хотел бы там побывать!,- воскликнул Зальцман,- Я ведь должен понять, как все было. Особенно, как Наполеон... то есть, как вы работали. Вы - самая важная деталь. Наполеон и Ватерлоо идут рука об руку.
-К сожалению, да. Ватерлоо - не та память, на которую я надеялся.
-Ну, знаете, результат этой игры не предопределен. Быть может, в этот раз Наполеон выиграет.
-Зависит от Наполеона. А кто, могу полюбопытствовать, будет защищать мою честь на поле боя?
-Окончательный кастинг через две недели.
-Ах, так вот, почему вы здесь. Вы надеетесь, что это поможет вам сделать правильный выбор.
-В какой-то мере, да. Наполеон решает судьбу игры. Он должен быть не просто подходящим, он должен быть совершенным, великим.
Наполеон снова усмехнулся
-Осторожно, месье. От великого до смешного - один шаг. Но я уверен, что у вас много важных и достойных кандидатов.
Вопреки себе, Зальцман расслабился. Это толкнуло его на несвойственное откровение.
- О, если бы это было так. Знаете, у нас сегодня много всяких высокопоставленных генералов - теперь все битвы проходят, в основном, на компьютерных экранах. Мне нужен такой Наполеон, который смог бы взять флаг и стоять на мосту под вражеским огнем, как в Аустерлице, понимаете?
- Мне кажется вы имеете в виду Арколу. И я стоял совсем не на мосту, а, всего лишь, на побережье. И никогда бы не ушел оттуда живым, если бы не мой адъютант Мюирон. Он отдал свою жизнь, дабы я мог сохранить мою.
Зальцман оживился еще больше - эта мысль нашла в нем отклик.
-Вот! Вот вся суть! Эта способность вдохновлять людей до такой степени что они готовы отдать все. Как вы думаете, в чем особенность Наполеона? Как он смог стать самым могущественным человеком в мире?
-В конце концов, мистер Зальцман, император стоит не так далеко от крестьянина. Как я однажды написал, великие события всегда висят на волоске. Ловкий человек пользуется решительно всем, не пренебрегая ничем, что могло бы увеличить его шансы успеха; менее ловкий не обращает, иной раз, внимания на который-нибудь из этих шансов и , вследствие этого, губит все.
-Потрясающе... и как это вы можете так реалистично... ведь мы говорим всего десять минут, а мне уже кажется что передо мной настоящий Наполеон.
-Быть может, это потому, что, как я неоднократно говорил, я им и являюсь!
- Простите, я не хотел сказать что... то есть, не обижайтесь пожалуйста если...
- Не волнуйтесь. Я сам понимаю, мистер Зальцман, что оказался в курьезном положении, и кроме как в сумасшедший дом меня деть некуда. Что я могу вам сказать? На острове Святой Елены было хуже. Люди здесь любезны - особенно Джереми.
Улыбаясь, Джереми подмигнул Наполеону.
- Да и слава моя перенесла испытание временем. 250 лет после Ватерлоо, а обо мне опять все говорят. В том числе, благодаря и вашей игре.
- После игры она еще больше вырастет, вот увидите. Примите, пожалуйста, мою искреннюю благодарность. Пять минут с вами помогли мне гораздо больше, чем месяцы кастинга.
Наполеон слегка склонил голову и развел руками.
-Рад, что мог быть полезен. Интересно будет посмотреть на результат ваших трудов.
-Конечно. Я... большое спасибо! Надеюсь, мы скоро опять поговорим.
- Я тоже. Adieu, господа!
-У меня появилась одна бредовая идея,-решительно заявил Зальцман, когда они вышли из отделения
- Ну, в психушке это в самый раз,- улыбнулся Мэнли
Зальцман оглянулся по сторонам, будто опасаясь, что его кто-то подслушает.
- Нет, я серьезно. Это феноменальный тип. Почему бы не ввести его в игру?
-Так, секунду! Я привел тебя сюда для вдохновения, а не для того чтобы ты погубил карьеру.
-Да подожди ты, послушай. У нас две недели до окончательного кастинга. За это время я ни за что не найду лучшего Наполеона.
-Ты понимаешь, что тут нужны не только внешность и характер? Он должен будет командовать солдатами и выигрывать сражения.
-Ну и что? Может быть, он во всех этих военных... делах тоже соображает?
-Ты готов рискнуть профессией, чтобы это узнать?,- Мэнли не на шутку встревожился
-Ладно, хватит толкать реверсивную психологию. Ты прекрасно знал, что я захочу так сделать, поэтому и привел. Так вот: ты был прав. Давай, делай.
-Постараюсь.
Зальцман задумался, как будто вспоминая что-то.
- Слушай, а все это дело про Арколу, или как ее. Это он правильно сказал?
- Очень даже правильно. Аркола была второстепенной битвой, а правильная версия эпизода с флагом, вообще,- почти нигде не упоминается.