Мой друг А. В. Петров

Анатолий Емельяшин
                Друг и соратник в путешествиях Альберт Викторович Петров.

          Алик – так я его всегда называл, появился в моей команде туристов в 1964 году. Как завязалось знакомство, я уже и не помню.
          Мы познакомились после моего перехода в закрытый 9-й цех, где он инженерил в специальном конструкторском бюро.
          До сих пор наши семьи считают нас закадычными друзьями. Хотя у меня поначалу к нему было отношение двойственное. Видимо, сказалась, запомнившаяся на многие годы брошенная им когда-то фраза.
          Болтали о политике, и на моё неодобрение каких-то действий власти он посоветовал открыто не высказываться, иначе друзья продадут и иметь мне дело с КГБ.
          Я поинтересовался: «Кто это из нашего узкого круга может продать?» И он всерьёз ответил: «А хотя бы я». И эти слова не были шуткой.
          Никакого предательства за весь период нашего общения я не видел и понимаю, что такого не могло и быть, но эта фраза застряла в сознании и преследует до сих пор.

          По общительности и умению завязать разговор в любой компании мне с Альбертом не сравняться, в этом он бесподобен. Благодаря этому качеству его уважали и даже любили везде, где он работал, и все с кем он общался.
          Алик вплотную занялся туризмом когда у нас появились байдарки. Весной 68 года он был одним из организаторов сплава по Койве. Там всего хватало: и льдины пилили, и плыли не по руслу, и единственный на реке серьёзный порог прошли успешно, хотя и заскочили в него без разведки.
          В сплав было заявлено две группы под руководством Альберта и Ивана Рогалёва, но они объединились ещё на старте и плыли вместе.
          Не знаю, как они с Рогалёвым делили капитанство, но поход закончился успешно. Я там не участвовал, до сих пор жалею.

          Затем был сплав по Исети по программе подготовки к походу на Приполярный Урал. В этом сплаве Алик был заявлен тоже руководителем. Я в этом походе числился обычным участником, но на правах главного туриста в клубе попробовал впервые пройти на байдарке знаменитый порог «Ревун». Прошёл, но другим запретил – опасно.
          В подготовке северного похода Алик принял активное участие: мы вместе готовили карты, делали заготовки для составления лоции рек, готовили снаряжение.    Этот поход и участие в нём Петрова я отразил в очерке «Красоты Приполярного Урала», очерк есть в книге и на сайте «ПРОЗА.РУ».

          Об этом сплаве Альберт будет в дальнейшем вспоминать: «Как не увёртывался от камней, как не нацеливался в сливы – все плиты и обливные камни были мои. Рассказал про этот феномен Митричу. Он и посоветовал целиться именно в камни. Помогло: камни стали пролетать мимо».
          Он единственный из наших туристов брался самостоятельно организовывать путешествия. Других приходилось чуть ли не насильно заставлять браться за руководство походом, а всю подготовку к нему вести самому.

          На следующий год Алик отважился на сплав в половодье по Койве одним экипажем, а в августе повёл группу на Приполярный Урал на реку Кожим. Поднялись бечевой до Балбан-ю и сделали радиалку в посёлок геологов Пеленгичей, откуда привезли целый рюкзак горного хрусталя.

          Альберт по праву оказался в команде, отправившейся в 1970 году покорять саянский Кызыл-Хем.
          Опыт саянских порогов был только у нас с Женей-Беней, – мы одним экипажем прошли в предыдущем году Саянскую Оку. На Кызыле мы возглавляли свои экипажи, а Алик был в экипаже с Могилёвым. Не помню, кто из них капитанил, кажется Могилёв, но оба впервые столкнулись с порогами саянских рек. Дважды у них случался оверкиль, но общими усилиями выходили из аварий достойно. В общем, боевую закалку на Саянских порогах получили.

          В 1971 году мы с ним разработали маршрут по рекам северной части Приполярного Урала. Такой маршрут был в Перечне как путешествие третьей к/с. Мы его усложнили до «четвёрки», добавив сплав по реке Собь с верховьев и радиальный подъём на вершину горы Пай-Ёр. Этим маршрутом Алик закрывал норматив Кандидата Мастера Спорта.

          Первоначально мы размахнулись на две параллельные группы, вторую должна была возглавить Людмила Широкова. Она тоже закрывала норматив Кандидата МС.
          Хотя мы и включили в группы всех действующих водников, выбивших летние отпуска, народу на две группы оказалось маловато и уже при выезде они объединились в одну.
          В группе, в основном, были ребята привыкшие к единоначалию в походах, но были и такие,которые не признавали верховенства над собой. Они, привыкшие на работе только командовать, переносили это и во взаимоотношения в туризме.
          Я знаю как трудно заставить таких «корифеев» выполнять тактические решения руководителя. Но Алик справился и в этой сложной ситуации. Хотя были и «пенки».

          Через год в походе на Забайкальскую Ципу он уже не участвовал, так-как уехал преподавателем в техническом училище в Сарани при Карагандинском комбинате РТИ.
          Перед этим он какое-то время работал в нашем ТУ, но с заводской секцией туристов не порывал, а в училище, в дополнение к своей нагрузке педагога, тренировал секцию по спортивному ориентированию.
          Карьера туриста-водника закончилась с его отъездом в Сарань. Там Алик приобрёл «жигуль» и стал автотуристом.

          В 77 году мы встретились в Сарани – я был там в командировке в комиссии Главка по оказанию помощи в организации формового производства на их заводе.
          Алик и там оставался душой весёлых компаний и мы покутили пару деньков в компаниях его сослуживцев и приятелей – казахских корифеев по вольной борьбе.

          Вернулся Алик в Свердловск, ставший Екатеринбургом, в связи с развалом комбината РТИ. У нас снова установилось близкое общение. Часто ездили на «третью охоту», на сбор черемши в его заповедных местах, знакомых и мне по лыжным походам. Потом отважились и на дальние поездки-экскурсии – в Невьянск и Верхотурье.
          Перед выходом на пенсию Алик, инженер со стажем, выпускник УПИ-УГТУ, работал слесарем на заводе Строцпластполимер (не уверен что завод тогда назывался так), где познакомился с моим зятем, мужем Марины. Я от него и узнал, что дочь с мужем после института перебрались в Свердловск.

          После выхода на песию Алик работал на разных временных работах, пока не устроился в горбольницу № 24, где продолжает работать и сейчас. Он и слесарь и электрик и механик громадного корпуса, в общем, "во все руки" и в едином лице.

          В последнее время в связи с ненадёжностью Скайпа беседы наши стали редкими, но некоторые новости из Ебурга я узнаю. От общения по эл. почте он отказался, ссылаясь на неумение использовать свой ноутбук для этой цели.
          В год нашего поселения в Питере (2011) Алик с Людмилой приезжал к нам в гости, заодно навестил и родственников (или знакомых) в г.Сланци – ездили туда на маршрутке.
          В 2015 мы ездили в Ебург на свадьбу племянницы, остановились у Алика.  В последний день Алик организовал встречу с друзьями по туризму. Встретились с Бенейчуками Женей и Надей, Людой Широковой, Лидой Кобейкиной, Толей Бетехтиным. С другими участниками наших походов связи у нас или не было, или они уже ушли в мир иной. В прошлом году не стало и Толи Бетехтина.
          Последующие годы мы общались по Скайпу, но вот уже более года как эти разговоры стали очень редки. Мой компьютер сдох, а на планшете этой услуги нет. Очень редко удаётся связаться с планшета Людмилы.
          Во всяком случае новости о знакомых из Екатеринбурга я узнаю только через Альберта. Это единственная связь с городом, в котором я прожил 50 лет.
 
                03.02.2019.