ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР
Всех, кто пытался молить о пощаде или оправдываться,
он обрывал тремя словами: "Ты должен умереть!"
Гай Светоний Транквилл, "Жизнь двенадцати цезарей".
Размытый диск луны слабо освещал ночной пейзаж, но ему помогали ртутные лампы высокого давления на столбах вдоль шоссе. Темнота вытекала на тёплый асфальт из-за придорожных кустов густым фиолетовым дымом, но тут же испарялась в небо, вместилище космического мрака. Виктор стоял на обочине в надежде поймать такси. Он незаметно покинул банкет в загородном кафе в честь дня рождения друга, вернее, давнего приятеля. Его можно понять – гости напились, а Витя был не пьющим. Не из-за каких-то убеждений, хотя сам он хотел так думать, а потому что не переносил алкоголь. Вместо весёлости он испытывал признаки отравления. Это и не удивительно, ведь каждому известно, что этанол – яд. Но большинство понимают это на второй день.
Да, Витя был непьющим и скромным человеком. Даже слабым, потому что имел склонность к подчинению и молчаливому проявлению собственного мнения. Для таких карьера и женское внимание – в лучшем случае мечты. Исполнители, конечно, востребованы, но и в них должна быть какая-то искра. Иначе такие просто ни на что не способны, ей богу! Ну Витя был не совсем потерян, он, например сочинял дома стихи, которые никому не показывал, но сам считал очень достойными. Это какая-то креативность, всё-таки. А в детстве он посещал целых полтора года секцию бокса, в которую его определил отец, пытаясь исправить природный характер. В таких секциях новичка хорошенько бьют в первый день, чтобы отсеять случайных. Витя пришел на второе занятие. И у него, скорее всего, даже были определённые жизненные принципы. Но то, что раньше считалось принципами, теперь называют комплексами.
Наконец, перед ним остановилась белая «Волга» в очень хорошем состоянии, что заметил даже Витя, хотя был далёк от автомобильной темы. Договорившись о цене, пассажир разместился рядом с водителем. Им оказался коренастый смугловатый мужчина лет пятидесяти, покрытый щетиной, с темными густыми волосами разбавленными серебром седины. Он принадлежал к категории общительный и весёлых людей. Это немного расстроило Виктора, но всё же это лучше, чем ехать час в напряженной тишине и ощущать себя не в своей тарелке. Единственное, с чем трудно было смириться, это запах прокопченного насквозь курильщика. Поэтому Виктор отвернулся в сторону, якобы рассматривая мелькающие огни вдоль дороги.
По большому счёту, суть разговора не задерживалась у Виктора в голове, хотя он и пытался иногда вставлять свои суждения и одобрительные междометия. Но тут, как оказалось, на свою беду, мужичок перешёл к теме любовных отношений, ну как он их себе представлял.
- Как-то я гнал ночью машину для друга из N-ска, - продолжал словоохотливый водила, - Вдруг смотрю: тёлка молодая голосует. Ну, я взял её, а сам смотрю – баба симпотная, лет тридцать. Худая немного, но сексуальная – обкончаться можно.
Пассажир изо всех сил попытался изобразить неподдельный интерес.
- Когда из города отъехали километров на десять, я ей говорю: «Как расплачиваться будем?». Она мне, типа: «Деньгами». А сама из себя цацу этакую неприступную строит. Нет, базарю, милочка, не в деньгах счастье.
Рассказчик развеселился, и было видно, что вспоминать эту историю ему приятно, и он очень горд собою.
- Машину остановил, а козе говорю: «Отсосёшь, а иначе высажу прямо здесь!». Темень вокруг, лес, до ближайшего жилья чёрте сколько. Она перепугалась, побледнела и дара речи лишилась. Но ничего, вся спесь сошла. Вижу, всхлипывает, но на колени становится…
Нечто тёмное и тяжёлое наполнило голову Виктора, зазвенело в ушах и сузило зрение. Отвращение и злость переполнили его. Какая-то небывалая сила до боли заклокотала в груди, требуя вырваться. «Заткнись, урод, кусок гноя!» - подумал он, но вдруг осознал, что произнёс это вслух. Возможно, что прозвучали и нелитературные идиомы. Предчувствие естественного и неизбежного возникло, так явственно, как воспоминание об уже случившимся. Водитель замолк, и некоторое время вёл автомобиль молча с серьезной сосредоточенностью. Внезапно он затормозил, свернув на обочину.
- Выйдем, - коротко произнёс водитель и тут же совершил предложенное. Виктор тоже покинул автомобиль и, с удивлением, отметил, что совсем не испытывает страха или волнения, только радостное состояние освобождения. Даже когда он замечает в руке водителя монтировку, его смелость не улетучивается. Тот стоит молча перед открытой дверью, видимо, подбирая подходящие слова, а это значит, что применить монтировку он вряд ли решится. Не дожидаясь его монолога, наш герой сильно бьёт противника ребром ладони в кадык. Собственные действия поражают его самого, ведь ничего такого он не планировал секунду назад. Тёмный гнев заставляет нанести ещё несколько жестких ударов куда-то в лицо. Ошарашенный враг валится назад, даже не пытаясь поднять руку, сжимающую тяжелое железо. Волею случая запрокинутая голова падающего находит открытое окно автомобильной двери. И опять, неожиданно для самого себя, Виктор крутит ручку подъемника стекла и фиксирует мерзкого водилу.
Оказывается, что звёзд на небе намного больше, чем мы замечаем в городе. И Млечный Путь – это не поэтическая метафора, а обычная реальность. А ещё среди этой великолепной россыпи вспыхивают метеоры. И Луна стала чёткой и ясной, словно чужая незнакомая планета, но не вполне круглой, как будто две Земли начали отбрасывать свою тень с разных сторон. Всё это очень поразило Витю, когда он стоял перед маленьким беспомощным человеком, зажатым в неудобной позе в двери собственной «Волги». Он уже перестал дёргаться, пытаясь ударить ногами. Вид его был нелепым. Но жалость не проснулась в Витиной душе, хотя он несколько раз взывал к ней. Там всё ещё кипел гнев. Чтобы остудить его, Виктор ударил несчастного в живот, потом сломал ему палец на руке. Водитель взвывает и дергается телом. Злость не уходит, но становится не мрачной, а весёлой. Экзекутор подбирает оброненную монтировку и обходит дверь, чтобы посмотреть жертве в лицо. В глазах водителя отражается Луна, а ещё их наполняет мольба и готовность выполнить любое желание. Что ж, Млечный Путь – не самая плохая картинка для последнего мига. Виктор с размаха бьет мужичка в беззащитное лицо, и приятно отсушивает руку, слышит хруст разбитых зубов. Как хрупко человеческое тело. Он бьёт ещё несколько раз, пока не чувствует на собственных губах солоноватые капельки крови.
Гулять летней ночью по пустому загородному шоссе – это восхитительное занятие. Когда над тобою такое небо, то и умирать не страшно. Если бы все знали об этом, то по ночам на шоссе нельзя было протолкнуться от толпы гуляк. К счастью, только Виктор постиг сию тайну и поэтому следовал в пункт назначения абсолютно одинокий. Лишь пара-тройка автомобилей промчалась мимо, и, скорее всего, даже не заметив пешехода на обочине. Витя чувствовал себя удовлетворённым, ведь в коем веке он поступил, как хотел, а значит – как должно. Ему, наконец, стало легко, ведь легко делать то, чего требует душа. Он ощущал себя героем и был доволен собою. Даже захотелось, чтобы та несчастная женщина из рассказа подлеца таксиста увидела, что отомщена. Возможно, она бы отдалась бы ему из благодарности. Да и без всяких геройств Витя не уродец какой-то, а вполне привлекательный лицом и душою парень. Нет, от этого подарка Витя бы отказался, конечно. Мягко и элегантно, чтобы не обидеть женщину, а ещё более расположить к себе. Во всяком случае, не с первого раза принял бы её предложение. Ведь кто-то должен пожалеть, приласкать и защитить обиженную женщину? Так мечтал недавний убийца человека, пока шествовал по нагретому за день асфальту. От грёз о прекрасной, если верить этому негодяю, незнакомке кровь ушла у Виктора к более важным частям организма, и голова перестала удерживать мысли. Неприятную мысль о том, что воображаемая подруга, скорее всего, отсосала у мерзкого прокуренного коротышки, он старательно гнал прочь.
Прошагав четыре часа, уставший и не выспавшийся, Виктор достиг своего жилища на рассвете. Проживал он один – жены никогда не было, мама уже три года, как оставила его, а отец давно… в общем, погиб при форсировании Рубикона. Собираясь тут же уснуть, он разделся и бухнулся в постель без всяких гигиенических процедур, типа чистки зубов. Но уснуть не смог. В голове прокручивались ночные события, недавнее спокойствие и уверенность стали потихоньку рассасываться. Тревога и страх сменили их. Теперь Виктор стал понимать, что убийство на шоссе будут расследовать, и вполне могут выйти на него. Вдруг кто-то видел, как он садился в машину, может ещё и номера запомнил. И монтировку надо было протереть, или унести подальше и бросить в лесу в речку. Затем трусливый смертоубивец вскочил с койки, и трясущимися руками стал перебирать свою одежду в поисках следов крови жертвы. Нечего не обнаружив, он на всякий случай забросил шмотки в стиралку. Переживая о беспечности по обеспечению собственного алиби, Витя ни на секунду не подумал, что зря совершил убийство. Убийство? Горячая кровь хлынула к лицу! А вдруг бомбила остался жив? Люди живучие, как тараканы! Теперь каждый шорох он воспринимал, словно засаду у его дверей, а в звуках автомобилей на улице подозревал прибытие оперативной группы. Укрывшись с головой одеялом, как маленький ребёнок, новоявленный беспощадный борец со злом пролежал в страхе целый час, а потом вырубился.
Ближе к полудню неофит преступного мира очнулся… нет, возродился не просто опять спокойным и уверенным, а убежденным и полным энергии. Недавние страхи казались смешными. Ему даже не было стыдно, так как того труса Витя не ассоциировал с собой. Радостный он отправился на кухню, где, как с голодного края, набросился на скудное содержимое холодильника. Вечные проблемы жизни, типа несправедливости бытия, злого начальства и сверхтекучести денег больше не трогали нового человека с большой буквы… «В», что значит – Витя.. С этого момента он принял решение начать новую жизнь, можно сказать, жизнь без огладки, сжигая себя, мешая жиры с углеводами, доверяя своему незамутнённому мыслями разуму, чтобы искры засверкали из-под ресниц. Жить по настоящему, следовать зову сердца и всегда поступать так, как считаешь правильным, а не подчинятся жалким людишкам. А предположение о том, что водитель выжил, теперь показалось Вите замечательным вариантом. Пусть полежит в реанимации, а потом прозябает оставшуюся жизнь жалким инвалидом с расплющенным носом и раздробленной челюстью. Путь помнит его, Виктора – Победителя.
В таком состоянии, словно ему только что отдались три длинноногие блондинки, а в конце он влил половину бутылки отличного коньяка, Витюня провёл почти всю рабочую неделю. Дамы и в правду, стали смотреть на него по-другому, с тем особым мельхиоровым блеском в глазах, который сложно описать, но и забыть невозможно. Если ты уверен в себе, то успех у женщин обеспечен, даже если от тебя пахнет, как от революционного матроса, даже если у тебя промеж ног с гулькин нос. Вот и сейчас наш герой сидит в троллейбусе номер семь, следуя к месту работы, а за окошком цветёт и пышет несовместимая с жизнью красота. Но вдруг троллейбус остановился в незапланированном месте, там, где очень давно была конечная остановка и круг для разворота. Теперь маршрут пролегал значительно дальше, но кондукторша решительно заявила:
- Дальше троллейбус не идёт! Пассажиров мало, а нам ещё людей возить надо и план делать.
- Позвольте, а мы что же не люди? – возмутилась пассажирка, с которой был паренёк лет двенадцати. Виктор огляделся и понял, что, действительно, в салоне находились только женщина с мальчиком и он сам. Но тезис о том, что присутствующие не люди, не понравился Виктору. Между тем, перепался пассажирки и кондукторши продолжалась:
- Оплачивайте проезд! – решительно заявила вульгарная кондукторша.
- Мы отказываемся платить! – пыталась сыграть решительность пассажирка, - Вы не объявили, что не следуете по маршруту, вы нас не довезли.
Молодая девушка – водитель, уже вышла из кабины и последовала в какое-то кафе или магазинчик на другой стороне дороги. Тётка продолжала давить на женщину, материлась, старалась не выпускать из вагона, загораживая своим обширным телом проход. В итоге вымогательница добилась своего, а пассажиры были экстрадированы. Это происходило на промышленной окраине города, поэтому изгнанным пассажирам будет сложно дождаться другой транспорт и вовремя добраться до места назначения.
Витю подобное страшно возмутило. Он думал не о себе, а о бедных попутчиках. Нечто тёмное и тяжёлое наполнило его голову, зазвенело в ушах и сузило зрение. Какая-то небывалая сила до боли заклокотала в груди, требуя вырваться.
Борьба со злом важнее, чем добро. Виктор приблизился к крикливой тётке.
- Оплачивайте проезд! – грубо изрекла она роковые слова. Предчувствие естественного и неизбежного возникло, так явственно, как воспоминание об уже случившимся. Судья и исполнитель приговора в одном лице стоял перед несчастной бабой, но она этого не понимала. Неизвестно, что она поняла, и вообще, о чем размышляла, когда её горло крепко сдавили, а тяжёлые монеты посыпались в открытый от удушья рот. В глазах женщины застыли слёзы и удивление. Когда мучитель умело наполнил её, как кошелёк, просыпав лишь половину, он стал методично вбивать выручку глубже ударами кулака. В конце концов, ярость отпустила Виктора, а кулак разболелся, и он напоследок ударил обмякшую жертву коленом в лоб, высоко подпрыгнув при этом, как в кино. Внешний вид тела наказанной злодейки не оставлял сомнения, что она мертва. Благодушное спокойствие снова вернулось к экзекутору, сердце часто колотилось, а дыхание было частым только из-за физического напряжения. Он вышел в открытую дверь и неспешно двинулся пешком на работу, ничего не опасаясь. Мессия вернулся! Трепещите.
Так всё и было. Хотел бы соврать – не сумел бы. И не спрашивайте, потому что ответы меняются, а вопросы остаются неизменными. Могу только сказать, что Вите стали сниться странные сны. О чём, он не помнил, но в этих снах всегда жалобно скулили собаки и присутствовал какой-то не добрый секрет, если не тёмная тайна. В остальном он чувствовал себя счастливым, хотя внешне ничего в его жизни не поменялось. Изменилось отношение, раскрылись глаза, развеялась пелена Майи. Подумаешь, сны. Это просто наше подсознание перебирает разный накопившийся мусор в памяти и тупо собирает из него, как из пазлов, разные дурацкие картинки. Надеется, что это поможет нам в будущем правильно среагировать в сложных ситуациях. Смешно. Но на то оно и подсознание, что не может осознать бесполезность своей работы. Собаки воют? Да мне такое бывало снилось, что и рассказывать не хочется. А у Вити всё нормально. Вот только опять проснулся, чтобы туалет посетить. Только чувствует, как в квартире отвратительно чем-то воняет. Это через неплотную дверь из парадной просочился запах сигарет. Опять сосед курит на лестничной клетке. Витю этот вонючка уже давно донимает. Когда ж восторжествует справедливость, и тот сдохнет от рака легких? Виктор скривился от смрада. Нечто тёмное и тяжёлое наполнило голову, зазвенело в ушах и сузило зрение. Какая-то небывалая сила до боли заклокотала в груди, требуя вырваться. Предчувствие естественного и неизбежного возникло, так явственно, как воспоминание об уже случившимся. В руке непонятным образом оказалась красивая крестовая отвёртка с приятной обрезиненной рукояткой.
Февраль, 2019 г.