ДЕВЧОНКИ
Мы дружили впятером. Время от времени прибавлялся кто-то еще, потом отпадал, потом опять на какое-то время появлялся кто-то другой, но оснавная наша компания была: Таня, Люда, Лариса, Лена и Люда Филимончик.
У каждой из нас были свои плюсы и минусы, мы, бывало, ссорились и дулись друг на друга, но это быстро проходило, и мы опять были вместе. Что-то нас крепко связывало, и думая над этим уже во взрослом состоянии, я, пожалуй, скажу, что это был позитивный взгляд на мир. В нас не было злобы. Конечно, мы фыркали друг на друга, сплетничали, обсуждали всех и все, но как я это помню, не было ни в наших словах, ни в наших чаяниях желания полохого. А если кто-то такой и попадал в наш круг общения, то, не найдя единомышленников, быстро отваливался. Вот хохотать мы могли без устали, до упаду, до, извините, мокрых штанов, и делали это практически постоянно, по поводу и без. Смеялись всласть над окружающими, а еще чаще над самими собой.
Собиралась наша компания чаще всего у Тани, т. к. она жила в отдельной большой квартире, а родители часто отсутствовали. Красавица гимнастка Люда была чистюля, красавица и хохотушка Лариска — воображуля, обладательница соломенной челки и глаз-васильков, Ленка постоянно падала и опаздывала, вторая Люда, Филимончик, плотная и коренастая, страдала, считая себя некрасивой, но поскольку в нашей компании это достоитство ценилось мало, она прижилась и очень дорожила нашей дружбой.
В троллейбусе
Ленка опаздывала всегда. Коронным же ее номером было появление в дверях на 20 минут позже назначенного времени, с окровавленными коленками, и в разорванных вдрызг чулках... Синие глаза - васильки из-под соломенной челки смотрели с такой мукой, а по щекам текли такие крупные слезы, что все злые слова застревали в горле. Мы тащили ее мыть разбитые коленки, промакивали их ваткой с одеколоном, дули на них и, смотря по погоде, искали чулки или брюки, в которые можно было бы нарядить несчастную. Если встреча проходила у нас, то Ленка просто тихо сидела весь вечер в углу, виновато всхлипывая и охая, если же нужно было куда-то идти или ехать, то мы по очереди под руки буквально волокли Ленку на мероприятие. Не оставлять же товарища в беде, и не срывать же праздник из-за бытовых мелочей. Надо сказать, что сидячая, несчастная Ленка все равно пользовалась если не успехом, то сочувствием у наших кавалеров и кто-то из них обязательно проводил вечер возле нее, угощая то конфетами, то лимонадом. Танцуя, воображуля-Лариска закатывала глаза и поджимала губы, мы хихикали и громко одобряли действия кавалеров, Ленка краснела.
Наученные несколько раз таким горьким опытом, мы «сторожили» Ленку, стараясь проконтролировать ее сборы, и обычно сами заходили за ней. Так было и в этот раз. Ленка благополучно собралась и под нашим контролем даже благополучно спустилась с лестницы. Очень довольные собой мы пошли на остановку троллейбуса.
В троллейбусе мы как обычно расположились на задней площадке. Держась за поручень, было удобно и смотреть в окно, и разглядывать входящих пассажиров, болтать, обсуждать и хихикать. А кроме того, сегодня мы спешили на КВН в соседнюю школу и тащили с собой большой рулон с плакатами поддержки. Рулон тащили все по очереди, и в троллейбусе он достался Таньке.
Надо было оплачивать проезд. Собрав деньги, мы обнаружили, что касса на задней площадке не работает, и надо идти к кабине водителя.
Почему мы послали туда Ленку? Как мы могли допустить такую глупость??? Не знаю, но видно, от судьбы не уйдешь...
Ленка пошла... Толлейбус резко дернулся на светофоре и лихо понесся под горку, а Ленка, с зажатой в кулаке мелочью, и с воплем:»Мамочки-и-и!» во всю прыть понеслась по проходу, врезалась головой в кабину водителя, отлетела и шлепнулась на четвереньки у передней двери. Мы, вцепившись в поручень, застыли с открытими ртами, только Лариска зло прошипела:
- Вот зараза, ляпнулась все-таки..! - и отвернулась к окну. Ей жали новые туфли, и она была особенно зла на весь белый свет.
Троллейбус катил вперед, немногочисленные пассажиры стали озабоченно переглядываться и улыбаться. Ленкин вид сзади был очень живописен: она стояла в проходе на четвереньках, подол плаща и складки юбки обрамляли аппетитные ляжки, с попы свисала закинутая на спину сумка. Голова ее тряслась, и соломенные пряди выскальзывали из модной, накрученной на затылке кички. Надо было помочь ей встать, но никто из нас не мог оторвать руку от поручня, боясь повторить Ленкин полет. Филимончик первой что-то замычала, протягивая вперед к подруге свободную руку и переставляя ноги на месте как застоявшаяся лошадь. Этот беспомощный знак сочувствия только усугубил ситуацию. Танька прыснула и затряслась в беззвучном смехе, прижимая к себе рулон с нарисованными плакатами. Рулон потихоньку сползал вниз из слабеющих Таниных рук. За Таней засмеялась красавица Люда. Одной рукой она держалась за поручень, а другой поправляла безупречную прическу, главным в которой был модный усик. Этот чертов усик стоил ей практически бессонной ночи, но сейчас страдания были забыты, и он был предметом Людкиной гордости и радости. Девчонки тихо тряслись от смеха и всхлипывали, Людка открыла пошире глаза, чтобы тушь «не потекла». Увидев подругу с вытаращенными глазами и открытым ртом, Танька в новом приступе смеха без сил прислонилась к стенке.
Троллейбус остановился, двери открылись, на переднюю площадку легко вбежал, молодой человек и обнаружил прямо перед собой распластанную Ленку. Он чуть растерялся, но двери уже закрылись и отступать было некуда.Пришлось ему поднимать несчастную, которая, всхлипывая, еще и норовила собрать рассыпавшиеся по полу копейки. Приобняв и усадив ее на сиденье, увидев разодранные коленки и заглянув в заплаканные синие глаза, он сам собрал мелочь, кинул ее в кассу, оторвал билеты и сел рядом. Потом вытащил носовой платок и дал его Ленке.
Наши рты открылись еще шире, а рулон с плакатами выскользнул из Танькиных рук и упал прямо на Ларискины ноги, зажатые в новых туфлях.
Ой-й-й!!! Зараза!!! - взвизгнула Лариска, резко развернулась и со всего маху рукой разметала Людкин безупречный усик. Сложная конструкция прически слегка покосились, Людка охнула, схватилась двумя руками за голову и, потеряв равновесие, наступила на рулон с плакатами. Рулон поддатливо покатился и Людкины ноги стали разъезжаться в сторны. Танька беспомощно сползала по стене троллейбуса, а Филимончик, трясясь от смеха и скрестив ноги, чтобы не описаться, тыкала пальцем в рулон, на котором топталась Людка и мычала: КВН, КВН... Лариска, окинув презрительным взглядом все это веселье, сказала:
- Вы что, совсем сдурели... - и решительно двинулась по проходу.
Прихрамывая на больную ногу, она подошла к «парочке» и, остановившись рядом, громко и решительно как милиционер сказала:
- Спасибо, мы поможем, мы вместе!
Парень явно обрадовался и со словами: «Вот и хорошо...» как-то слишком быстро выскочил из троллейбуса. Ленка в ужасе прижала платок ко рту. И хотя вид хромающей злой Лариски вызвал у нас новый приступ смеха, мы поняли, что пора подтягиваться...
Еще несколько остановок мы протряслись в троллейбусе в приступах смеха, сидя рядом и вспоминая, что и как у кого случилось. Лариска в блаженстве скинула тесные туфли, сразу подобрела и начала хохотать вместе со всеми. Ленка по очерели вытирая то потекшую тушь, то разбитые коленки, то охала, то заливалась хохотом:
- Нет, девочки, представляете, я несусь по троллейбусу и думаю, что мне надо 2 копейки сдачи...
Мы приехали, пора было выходить. Лариска, не дыша, влезла в проклятые туфли, Людка вышла, зажав рукой вновь заколотый усик, Танька с Филимончиком выволокли из троллейбуса израненную Ленку, а потоптанный и всеми забытый рулон с плакатами поехал дальше.
В кино, или несостоявшееся знакомство
Мы всей компанией собрались в кино. Это было достаточно обычное развлечение выходного дня. Купили билеты и прошли в фойе кинотеатра, украшенное какими-то картинами какой-то выставки. Денег на мороженное у нас не хватило, мы купили два шоколадных батончика и решили, что разделим и съедим их во время фильма. Прогуливаясь по фойе с подружками, Таня заметила парня в красивом белом плаще, они даже встретились пару раз взглядами, но правила общего мероприятия исключали контакты с незнакомыми лицами мужского пола, поэтому Таня отвернулась с максимально равнодушным видом.
Прозвенел звонок, народ потянулся в зал. Таня, отслеживая краем глаза передвижение парня в белом плаще, шла последней за девчонками и заняла предпоследнее кресло в ряду. Последнее место осталось свободным. Люди рассаживались, парень в белом плаще ходил у края вдоль рядов, справедливая и хозяйственная Людка начала делить шоколадки.
Держи, - она сунула Тане в руку половину мягкого шоколадного батончика, Слушай, а ведь он сейчас к тебе подсядет, ей богу! - прошептала наблюдательная подруга и изящно отправила в рот квадратик шоколада.
Таня заволновалась, дурацкий батончик таял в руках, и чтобы поскорее от него избавиться, она засунула в рот всю половину сразу. Сладкая липкая гуща заполнила рот, ее было не разжевать и не проглотить, она так и норовила выползти наружу. Пришлось вытирать края рта пальцами. Хорошо, что в это время начал гаснуть свет, но именно в этот момент она услышала над своей головой голос..., боже мой, какой это был голос!!!
- Скажите, пожалуйста, какой это ряд?
Таня подняла глаза, и они полезли на лоб... На нее внимательно и ласково смотрел парень в белом плаще.
Господи, сделай, чтобы я умерла, нет, чтобы он умер, нет, чтобы все умерли, и этот дурацкий кинотеатр провалился сквозь землю — быстро пронеслось в голове у Тани, и она крепко сжала рот, заполненный шоколадным батончиком. От волнения даже не глоталось. Взгляд парня начал принимать вопросительное выражение, он понял, что девушка стесняется и широко ей улыбнулся. Не ответить на такую улыбку было нельзя, губы сами раскрылись, и изо рта вылез коричневый пузырь... Таня в отчаянии замотала головой и выдавила:
- Йя и зяю...
- Шестнадцатый, шестнадцатый! - шипела по соседству подружка Люда.
- Зызназзадый — получилось у Тани, и она почувствовала как по подбородку течет сладкая слюна.
Парень отпрянул, как-то ссутулился и исчез в сумраке зала.
Заиграла музыка и начался киножурнал «Новости дня». Сталевары разливали сталь, хлеборобы молотили пшеницу, а Таня глотала и глотала противный шоколад. После последнего глотка полегчало, и она вдруг почувствовала, что ее как-то потряхивает. Повернув голову, она увидела, что догадливая подруга рядом смотрит совсем не на экран, а, прикрыв глаза рукой, трясется от смеха. У нее на плече всхлипывает Лариска, а дальше вытирает глаза Ленка. И все три стонут по очереди:
- Зазназзадый...
Вспомнив ласковый взгляд и коричневый пузырь, Таня зажмурилась, но потом приступ смеха накатил волной, и в шестнадцатом ряду затряслись уже 4 кресла.
Какой заяц?
Мы собрались в библиотеку. Нам задали по литературе причитать критическуя статью А.Белинского. Был такой критик в России в 19-м веке, сам писать не умел, поэтому критиковал других. Пушкина, например. Вернее он не критиковал, а растолковывал нам содержание его произведения. А вдруг мы сами не поймем? Или поймем неправильно? Поэтому эту его статью надо было прочесть. Литературы такого рода, разумеется, ни у кого дома не было, поэтому мы и пошли записываться в библиотеку. Три подружки: модницаТаня, лакированным сапогам которой завидовала вся женская половина школы, прехорошенькая Ира, от зеленых глаз которой балдела вся мужская половина школы и ботичеллевская красавица Люда, при взмахе ресниц которой застывали обе половины.
За стойкой сидела тощая старая мымра, которая пыталась убедить всех, что ей слегка за 30... На голове остатки волос были жестоко выкрашены в льняной цвет и завиты кудельками, которые грустно свисали на большие уши. Тонкие линии высоко нарисованных бровей застыли где-то на середине морщинистого лба, а синие густые тени совсем заменяли небольшие глаза, зато выделяли необъятные мешки под ними. Большой красиво очерченный рот был ярко накрашен.
- Ну прям, Вий какой-то, во жуть! - зашептала Ирка и захлопала круглыми зелеными глазами. Красавица Люда только повела идеальной бровью. Танька пристукнула каблуками сапог, прыснула и отвернулась.
Мымре мы тоже не понравились:
- Вы записаны или в первый раз?
- Мы в первый, нам нужен Белинский — вежливо сказала Ирка и прикрыла свои глаза-изумруды ресницами, чтобы не раздражать несчастную. Мымра побрела в дебри библиотеки и скоро вышла с тоненькой брошюркой.
- Когда будете конспектировать статью, не делайте пометки чернилами - уголки рта мымры презрительно опустились. Синие тени и мешки под глазами уставились на нас.
- Что Вы, мы выучим ее наизусть, никаких чернил! - Люда смотрела на библиотекаршу чистым и честным взглядом отличницы.
Мымра начала заполнять формуляры. Первой стояла Таня.
- Фамилия?
- Сучкова
- Жу-чок — задумчиво выводила ручкой мымра.
- Адрес и телефон?
- Какой Жучок? Моя фамилия Сучкова! Таня слегка налегла на стойку и нависла над библиотекаршей. За спиной захихикали подружки.
- Су-у-чок — вздохнув написала мымра и сочувственно посмотрела на Таню. Фамилия Жучок ей определенно нравилась больше.
- Телефон есть?
- Суч-ко-ва! - почти закричала Таня. - Моя фамилия Сучкова!!!
Кудельки на плешивой голове подпрыгнули.
- Какая Вы невыдержанная, я так и пишу — мымра презрительно оттопырила накрашенную нижнюю губу и закончила оформление формуляра.
- Следующая. Фамилия?
Ирка мило прищурилась и, сложив губки бантиком, в предчувствии прошепелявила:
- Плющ
Мы все приготовились к веселью, ибо с произношением Иркиной фамилии часто возниками разные курьезы.
Но мымра проглотила Плющ как Иванову и начала писать дальше.
- Фамилия?
Люда распахнула красивые глаза и четко сказала:
- Зарецкая! Она очень любила свою фамилию.
- Зая-яц? - вдруг уставилась на нее мымра.
- Где зая-яц? Какой заяц?- переспросила слегка обалдевшая Людка.
- Фамилия у Вас Заяц? - Мымра задрала брови уже под самый потолок.
- Конечно, Заяц. После Жучка и Плюща может быть только Заяц... - пробормотала Танька, и они с Иркой дружно хрюкнули. Мымра грозно зыркнула на них синими тенями.
- Почему заяц? Я сказала Зарецкая! - возмутилась Люда.
- Я прекрасно слышала, все, что вы сказали, а вы не умеете себя вести. Все три. Это библиотека, а не цирк.
Мымра раскалилась и покраснела
- А в цирке никаких Зарецких, только жучки и зайцы! - опять зашипела Танька. Они с Иркой затряслись от смеха и попятились к стене.
- Но я не Заяц! Вы все-таки плохо слышите! — Людка пыталась восстановить справедливость. Голос ее звенел.
- Я не выдам вам библиотечное издание! Вы грубиянка! - завелась уже и мымра. Грустные висюльки на ее больших ушах начали подпрыгивать.
- Давайте я возьму, я ведь Плющ, я не Заяц и не Жучок, я тут одна нормальная, и я все верну, у вас есть мой телефон, - и Ирка, проворно схватив брошюрку со стойки, быстро направилась к двери.
- Может быть, Плющ, а может быть и Минущ, это кому как повезет — пробурчала сквозь смех Танька, и тоже заспешила к двери, увлекая за собой обиженную Людку.
- Нет, ты скажи, а, Заяц?!!! Я — Заяц!!! Таня, я похожа на зайца? А ты кто? Жучок? О-о-о, и зачем только, тетенька, у Вас такие большие уши? - шумела на крыльце разъяренная Людка пока Ирка и Танька трясясь от смеха, сползали по ступенькам.
Тройной тулуп
Таня болела. Лежала на диване с завязанным горлом и смотрела телевизор. По телеку показывли фигурное катание. Фигуристы красиво кружились и прыгали, выписывая на льду замысловатые фигуры, комментатор азартно комментировал, пытаясь как можно лучше рассказать о технике катания, о музыке и костюмах, передать атмосферу зала. Было интересно.
В разгар соревнований пришли подружки, смотреть стало еще веселее, каждый болел и хвалил своих фигуристов, критикуя противников.
- Ой, твоя Габи просто летающая табуретка! Никакой пластики..
- А твоя Машкова — чурка на палке, длинная селедка...
- Смотрите, смотрите, как француженка кружится..
- А какой костюм!!!
Подруги наперебой комментировали происходящее, переживая и сочувствуя. Поэтому, когда трансляция увлекательного зрелища закончилась, девчонки продолжали обсуждать интересные детали.
- Смотрите, я тоже кружусь — Филимончик легко крутанула себя на скользком, покрытом лаком полу. Ее плиссерованная юбка высоко взлетела, открыв живописные розовые зимние панталоны. Девчонки хихикнули, но идея понравилась, и они стали выписывать разные фигуры на паркете. Таня поставила пластинку, и дело пошло еще веселее.
- У меня дорожка, смотрите — гимнастка Люда заскользила по диагонали, изящно перебирая красивыми длинными ногами в такт музыке.
- А у меня Ласточка — Ленулик резво разбежалась, задрала ногу криво вверх, растопырила руки и тут же ткнулась носом в пол.
- Уй!!! Как скользко!!!
- Это был последний ласточкин полет... - грустно сказала больнаяТаня. - Давайте, я буду комментатором — и она уселась на диване.
- Внимание, внимание! Говорит и показывает Загреб! Мы ведеи прямую трансляцию с соревнований по фигурному катанию. Сейчас разминаются претенденты на призовые места. Вот только что неудачно выполнила Ласточку одна из сильнейших фигуристок. Надеемся, ее травма не помешает ей в дальнейших выступлениях.
Ленка сидя терла коленки, а Лариска с Людой придумали новый трюк. Был такой номер у фигуристов, когда партнерша, присев, на большой скорости проезжала между ног портнера. Разбежавшись, Лариса пригнувшись проехала между Людкиных высоких ног, подала Люде руки, и та ловко выдернула ее вперед. Получилось красиво.
Теперь, давай я . - Люда отошла подальше, заскользила, присела и... застряла у Лариски между ног. То ли ноги у Лариски были недостаточно длинные, а Люда слишком высока, то ли скорости не хватило, но вытащить ее из под себя у Лариски не получалось. Фигура скрюченной Людки с почти сидящей на ней Лариской была очень смешной, и мы захохотали от души, смеялась и Людка, пытаясь, однако, вылезти из-под Лариски.
- Слезай, Лариска, хватит уже...- кряхтела она, пытаясь стряхнуть с себя подругу.
Но Лариска заливалась пуще всех, все больше и больше оседая на Людкину шею:
- Ой, не могу, ой щас описаюсь...
- Слезай, ду-у-ра! - заорала в ужасе Люда — Слезай сейчас же!!!
- Не могу больше, щас уже... Лариска все сильнее сжимала ноги вокруг Людкиной головы, клонясь к полу. Та отчаянно барахталась под ней, зрители от хохота попадали на пол. Вдруг Лариска свалилась на бок, увлекая за собой подругу, которая все еще путалась в ее ногах, истошно ругалась и молотила Лариску кулаками. Выбравшись наконец из-под Ларискиного подола, Людка отползла побыстрее подальше и, услышав наконец наш гомерический хохот и увидев распластанные тела, обиженно нахмурилась.
- И что тут смешного, можно было бы и помочь... — сказала она, а мы закатились в новом приступе смеха.
- Извините..., у нас тут маленькая... техническая не...поладка Перерыв. — икая и всхлипывая прервала репортаж Таня.
Люда пошла наводить порядок в прическе в ванную комнату. Лариска присела на диван, подтягивая чулки после неудачного акробатического номера, Филимончик нашла пластинку Адамо и самозабвенно закружилась по паркету. Плиссерованная юбка взлетала волнами до пояса.
- Тань, красивый у меня волчок? - спросила она, не открывая глаз.
- Очень красивый,- похвалила Таня, любуясь розовыми филимончиковыми панталонами.
- Ярко-розовый!
- А сейчас я сделаю тройной тулуп, смотрите!
Филимончик разбежалась, неожиданно ловко высоко подпрыгнула и повернулась в прыжке. Юбка закрыла ее с головой.
- Браво! Брависсимо!!! - вдруг раздался бас от двери. Ленулик на полу, Таня на диване и Лариска со спушенными чулками в изумлении повернули головы. В дверном проеме гостиной стояли красавцы братья Грачевы. За ними маячила безупречная голова Люды, которая открыла им дверь и сейчас наслаждалась мгновением возмездия.
Паузу прервал оглушительный грохот, это Филимончик вернулась на землю из очередного тройного тулупа. Увидев в полете неожиданных гостей, она попыталась поправить было юбку, но только нарушила равновесие и приземление оказалось достаточно жестким. Адамо взвизгнул и умолк.