Разные дороги одного пути
На ремонтирующихся кораблях и кораблях консервации служили и служат, как правило те, кто не представляет большого интереса для действующего флота. Они с нетерпением ждут заслуженную пенсию, заливая горечь прожитых лет «шилом».
Вторые на службе сильно провинились и теперь здесь заглаживали свою вину. Зачастую они переходили в первую категорию.
И - молодые лейтенанты, только что выпущенные из училищ, познающие атмосферу суровой правды флотской жизни.
На большой гвардейский противолодочный корабль «Сообразительный» пришли сразу ШЕСТЬ лейтенантов, треть офицерского состава!
Надо сразу сказать, что во флотской среде молодые лейтенанты редко чем отличаются друг от друга, хотя у каждого своя профессия и высокое видение блаженного безоблачного будущего. Ведь каждый стремиться к высоким званиям и шитым золотом погонам, но… все идут к этому «раю» одной дорогой и только своим тернистым путем.
Если одни уверенно держат в руках даденную им отцом или дедом нить Ариадны, твердо идя к намеченной цели, то другие тащатся по бездорожью, порой теряя верный путь. Эта дорога редко приводит к вершинам Славы.
Но… вернемся к тем, что ступили на палубу корабля и рвутся сказку сделать былью.
Двух лейтенантов отбрасываем сразу, их эта тяжкая, горестная, прогулка к Олимпу минует. А были то лейтенант Данилов – заместитель командира корабля по политической части! Такое только в сказке бывает… Лейтенант… и ужу замполит корабля второго ранга! И еще один лейтенант, его фамилию память не запечатлела, представитель особого отдела, мечтавший о героической славе Аббеля, Зорге и Филби.
А вот четверо остальных, два артиллериста, Саша Павлюк и Миша Фельдман, механик Сережа Сучков и доктор, он же начальник медицинской службы, его фамилия с годами стала до такой степени знаменита, что упомянуть ее здесь автор просто не отважился, представляли собой довольно интересную компанию.
Артиллеристы, оба высокие, темноволосые, подвижные, очень быстро освоились, резво изучили корабль, борьбу за живучесть с ее средствами и через три недели самостоятельно несли дежурство по кораблю.
Механик после подъема военно-морского флага переодевался в комбинезон и лез в машинное отделение.
Машинное отделение - это такое помещение, в котором размещаются главные двигатели, их холодильники с воздушными и циркуляционными насосами. Здесь находятся испарители котельной воды, валоповоротные приборы и приборы для управления корабельными двигателями. Оно соединяется телеграфами, телефонами, переговорными трубами и другими средствами связи, как с Главным командным пунктом корабля, Постом энергетики и живучести и котельными отделениями. Еще у них есть термомасляный, утилизационный, вспомогательный котлы… От одних таких названий начинает кружиться голова.
Сергей Сучков был тих, меланхоличен и немногословен, как, впрочем, и все механики мира, ходил медленно, переваливаясь с ноги на ногу и из-за заложенности носа немного гнусавил. Люди его интересовали, как приложение к технике, а партийный билет имел на всякий случай, а вдруг и правда Бог приголубит, да и одарит золотыми звездами, хотя твердо знал, такое даже в самых добрых сказках не бывает.
Из машинного отделения он выходил с намеренно перепачканными в солярке руками и каждого встречного предупреждал, чтобы тот, ненароком, не испачкался.
И вскоре у начальников создалось мнение, что Сучков, лейтенант толковый, глубоко вникает в свое дело. Хотя и бывали дни, когда он появлялся на палубе чист и свеж, как утренняя роса, что означало, - где-то в трюмах он сильно давил массой на подушку.
Это была типичная копия типичного механического человека, человека, видевшего солнце только по праздникам и получавшего необузданную радость от слаженной работы коленвала или в бурной страсти сотворения себе подобного механика.
И доктора он себе выбрал в друзья из-за мимолетного, неожиданного для себя сострадания к существу, абсолютно неприспособленному к жизни, видя, как тот ущербен и очень далек от совершенства, особенно в мире холодного металла. Он взял над ним опеку, почувствовав себя мозгом, властелином Вселенной и, разумеется, колец.
Начальник медицинской службы, как мы уже отметили, больше всех походил на неприкаянного. Закончив морской факультет Военно-медицинской академии, он о флоте имел такое же отдаленное представление, как дальтоник представляет себе букет полевых цветов. На все идущие по кораблю кабель-трассы, трубопроводы, заглушки, задрайки, люки, горловины и прочие железки он смотрел с ужасом и долго вызывал необузданную радость у истинных флотских офицеров, называя подволок потолком, переборку стенкой, гальюн туалетом, а комингс порогом. Он напоминал посаженного в клетку свободолюбивого зверька.
Учась в Северной Пальмире, он мог отличить Рафаэля от Тициана, Левитана от Шишкина, «Жигулевское» пиво от пива «Янтарного, а яйца Фаберже от яиц других особей мужского пола. А здесь…
Но пройдут месяцы, и этот гадкий утенок станет настоящим моряком, образно, разумеется. Он проникнется гордостью ко всему флотскому, поймет, что он далеко не последний человек на корабле, осознает свое превосходство на Планете, «обрастет» ракушками и станет борзым. Но экипаж его будет любить за знания, профессионализм, веселый нрав и пофигизм. И несмотря на мнение, что курица не птица, а доктор не моряк, будет причислять себя к высшему разуму.
Но это будет потом. Для этого потребуется время и терпение.
А началось становление офицеров с короткой, как выстрел, команды по трансляции, пронесшейся утром по кораблю: «Лейтенантам, прибыть в кают-компанию офицерского состава».
Не было, естественно, идеолога, бездонного черепа идей и кладезя мыслей, да контрразведчика. Им души изучать надо, а не корабль, насыщать их высокими идеями и искать там затемненные уголки.
Кроме доктора, все пришли с записными книжками и ручками.
- Саня, - спросил Павлюк, - ты на чем будешь записывать, у тебя блокнот есть?
- Нет. А что писать надо?
- Ничего не надо, но так положено. Держи ключ. У меня в каюте на столе чистый лежит и ручка. Только быстрей иди, а то старпом не любит…
Что не любил старший помощник, он не услышал, быстро сбегая по трапу.
Когда начмед вернулся, во главе стола сидел старший помощник, Чернев Виктор Тимофеевич, коренастый, крепкий капитан-лейтенант, с крупной головой, на которой вились густые, черные волосы. Он ждал получения очередного воинского звания «капитан 3 ранга» и скорейшего перевода в Штаб флота. А все эти лейтенанты были ему безразличны и нужны, как собаке второй хвост. Но… службу надо нести до конца.
- Почему опаздываете?
- Блокнот… - поднял руку доктор.
- Дайте мне его, посмотрю, много в нем наработали?
Порозовев, начальник медицинской службы передал блокнот старшему помощнику.
Чернев полистал чистые листы. А где ваш?
- Товарищ капитан лейтенант, - заступился Павлюк, - у доктора не было, я подарил ему свой.
- Благородно! Садись за стол, - кивнул он начмеду, - Чего я вас сюда позвал. Задача такова. Вам дается месяц на изучения собственного заведования, корабля, средств борьбы за живучесть и умение ими пользоваться. От этих знаний зависит очень многое и, в первую очередь, способность за долю секунды принять одно и единственно правильное решение по применению оружия и этих самых средств живучести. От ваших правильных действий зависит, будет ли жить корабль, сгорит или уйдет вместе с вами на дно. Научитесь и не стесняйтесь командовать и правильно отдавать приказания. Моряк мгновенно определит кто есть кто, у кого можно сачкануть, а кто добьется исполнения своего распоряжения и накажет нерадивого. Не стесняйтесь обращаться за помощью к мичману или старшине по существенным вопросам. Это лишь поднимет ваш авторитет в их глазах.
И последнее, к концу месяца сдать зачет на самостоятельное дежурство по кораблю, а вам механик, дежурство по электро-механической боевой части.
Доктор, - старший помощник грустно посмотрел на начальника медицинской службы, его красные просветы на погонах и улыбнулся, - вам, как это не трудно, следует пройти корабль с носа в корму или… наоборот. Следует знать, где живет и несет боевую вахту личный состав, чем дышит, что ест и что пьет, чем закрыты питьевые бачки, представлять пути эвакуации раненых… Вам все понятно? Сучков, возьмешь его сегодня вечером за руку и проведешь своего товарища по кораблю. Не просто проведешь, но и расскажешь, что, где и как… Только не потеряй его по дороге.
- Есть, товарищ капитан-лейтенант! – гордо произнес Сергей, - не потеряю.
- И переодень его во что-то. Ты неделю всем демонстрируешь грязные руки, а на комбинезон муха не садилась. Завтра, после проворачивания оружия и технических средств проведешь меня по своим заведованиям.
Сучков краснеет и снова отвечает: «Есть!».
- Все мы видели, механик, огромные губы твоего начальника, не состоявшегося горниста или джазового трубача Луи Амстронга. Поэтому поводу анекдот: «На воротах дома висела табличка: «Осторожно, злая собака». Один шутник взял и дописал: «Но она без зубов». Хозяин тоже уважал юмор и ниже добавил: «Но, засасывает насмерть!». Сучков, вы с начальником не целу…
- Никак нет! – зарделся Сергей.
- Молодец!
Все улыбнулись и лишь доктор смеялся, как недоразвитый, толи из-за подхалимажа, толи действительно ничего смешнее никогда не слышал.
- И последнее. Не сдавшие на самостоятельное управление навсегда забывают о береге и будут сидеть на корабле столько, пока не лопнут яйца. Вот это уже не смешно. А потом уже сами на этот берег не пойдут, кому там они без яиц нужен будут? И еще. Это надо запомнить сразу, раз и навсегда.
На флоте обязанности строго распределены:
1.Все, до старшего лейтенанта включительно, должны уметь работать самостоятельно.
2. Капитан-лейтенант должен уметь организовать работу.
3. Капитан 3 ранга должен знать, где что делается.
4. Капитан 2 ранга должен уметь доложить, где что делается.
5. Капитан 1 ранга должен уметь самостоятельно найти место в бумагах, где ему положено расписаться.
6. Адмирал должен уметь самостоятельно расписаться там, где ему укажут.
Все ясно? За работу! Доктор, зайди ко мне, я дам тебе пару записных книжек.
Лейтенанты стали шумно подниматься.
- Всем сесть, забыл спросить. Гробы все видели? Где они находятся? Этот вопрос касается в первую очередь доктора и механика. Слушаю вас!
Все молчали.
- Медслужба не занимается покойниками, это функция замполита, - начмед твердо знал, чем медицинская служба и ее доблестные представители не должны заниматься на корабле.
- Молодец, доктор! Не ожидал от тебя такой прыти. Тогда скажи мне, где они находятся.
- В заведывании медслужбы их точно нет.
- Механик, ну а что ты мне скажешь? – лицо старпома оставалось каменным.
- Я думаю,.. - загнусавил Сучков.
- Садись! Фельдман.
Темное лицо Михаила стало еще темнее, а заостренный нос заострился.
- Павлюк!
- Их не должно быть на корабле.
- Почему?
- В базе моряков хоронят как обычно, а в море оборачивают Военно-морским флагом, привязывают балясину к ногам и за борт.
- Молодец! А что тогда с грабами делать, доктор?
- Использовать в качестве подручных плавсредств.
Чернев от услышанного даже поперхнулся, - От тебя зачет, доктор, принят. Но корабль потихонечку изучай, пригодиться. Чтоб знал, где ют, где бак, и тени собственной перестал бояться. А теперь, все разошлись по рабочем местам! Чтоб я вас праздношатающимися по кораблю не видел.
Через два месяца Виктор Тимофеевич получил третьего ранга и перевелся в Севастополь.
А лейтенанты продолжали служить, идя каждый своей дорогой. Но к шитым звездам эта дорога никого не привела.
Может, и не надо было.