Место рождения и постоянного проживания могло решительным образом влиять на так называемую воинственность – т.е. задиристость, готовность к столкновению, склонность активно отстаивать свои интересы с помощью военных действий. Русских с полным правом можно отнести именно к воинственным народам – только за последние три столетия Россия вела несколько десятков крупных и мелких войн, постоянно расширяя свою территорию и поглощая различные национальные меньшинства. Долгое время с момента основания, Русь являлась в глазах европейцев далекой восточной страной, населенной воинственным варварским народом. Ее образ создавался преимущественно западными хронистами, которые ориентировались на редких представителей Древней Руси в Европе. Точно также в начале тысячелетия римляне относились к германцам.
Горячность, темпераментность, мужественность, бесстрашие – эти качества были присущи южным народам России, в особенности кавказцам. Многие из них предпочитали гибель на поле боя плену, который был синонимом позора! Именно в силу этих причин Кавказская война длилась более сорока лет и была самой длительной в истории нашей страны!
В книге Н.Н. Головина «Военные усилия России в Мировой войне» приведена любопытная таблица, в которой указано изменение процента пленных (от общего числа боевых потерь) по различным губерниям и областям Европейской России . Автор, опираясь на эти данные, сделал ряд интереснейших выводов о так называемой «воинственности» жителей различных губерний Российской Империи.
Средний процент пленных из губерний, которые сражались только на Юго-Западном (австрийском) фронте – 39% (таких 29 - Бакинская, Бессарабская, Владимирская, Воронежская, Вятская, Екатеринославская, Калишская, Киевская, Костромская, Кубанская, Нижегородская, Оренбургская, Пензенская, Пермская, Подольская, Полтавская, Радомская, Самарская, Саратовская, Седлецкая, Ставропольская, Таврическая, Тамбовская, Терская, Уфимская, Харьковская, Херсонская, Эстляндская и Ярославская).
В то же время на Северо-Западном (германском) фронте – 50% (таких 12 - Виленская, Ковенская, Курляндская, Лифляндская, Ломжинская, Минская, Могилевская, Орловская, Плоцкая, Псковская, Смоленская и Тверская).
У губерний, выходцы из которых сражались на обоих фронтах, процент пленных – 44% (таких 15 - Варшавская, Волынская, Гродненская, Казанская, Калужская, Курская, Люблинская, Московская, Новгородская, Петроковская, Рязанская, С.-Петербургская, Симбирская, Тульская и Черниговская).
Средний же процент равнялся 41%.
Такие губернии как Черниговская, Калужская, Рязанская, Нижегородская и Вятская губернии дали средний процент. По мере движения на юго-восток от линии, соединяющей вышеперечисленные губернии, стойкость контингентов увеличивалась; призванные из Малороссийских губерний, а в особенности из казачьих областей, давали наименьший процент пленных.
К северо-западу от выше намеченной средней линии ситуация коренным образом менялась. Прямо на север процент пленных оставался близким к среднему, за исключением двух губерний: Ярославской, которая очень хорошо сражалась, и Московской, которая сражалась плохо. Плохая стойкость контингентов Московской губернии Головин объяснял тем, что Московский фабричный район давал неважно настроенные контингенты. А высокий уровень Ярославской губернии объяснял тем, что население этой губернии являлось очень развитым и давало наибольший процент грамотных среди призванных.
От себя я бы добавил, что в начале Первой мировой войны из Московского фабричного района призывались не только уроженцы Московской губернии, но также и те, кто временно жил и работал на этой территории (призыв же осуществлялся не по месту жительства, а по месту фактического нахождения). Таким образом, эта статистика требовала определенного пояснения. Да, безусловно, к началу XX века пролетариат Московской губернии был одним из самых продвинутых – еще с 60-х годов XIX века здесь стали получать распространения такие формы протеста против притеснения фабрикантов, как коллективные жалобы и стихийные стачки. По всей России стали известны имена московского ткача Петра Алексеева и Петра Моисеенко. Но при этом стоит отметить, что указанные зачинщики беспорядков, Алексеев и Моисенко, были уроженцами Смоленской губернии, т.е. «пришлым контингентом». Таким образом, Московскую губернию можно было рассматривать как совокупность близлежащих районов, место стечения народных масс с окрестных территорий (как правило, соседних губерний).
На западе же Империи наблюдалось резко выраженное ухудшение. Особенно яркое «отрицательное» пятно представляла собой Польша, контингент которой давал наибольший для всей России процент пленных. Неважно дрались и контингенты Северо-Западного края. Резкое исключение из этого ухудшения составляли Эстляндская и Петроградская губернии, контингент которых дрался так же хорошо, как и южнорусский.
Итог: южная половина России сражалась лучше северной. Объяснялось это тем, что северная часть укомплектовывала, главным образом, части, дравшиеся против германцев; южная - против австро-венгров. Как известно, борьба с германцами протекала труднее, и в ней Русская армия теряла больше пленных, чем на австро-венгерском фронте.
Однако к этому перечню существуют серьезные дополнения. Так, хотя Царство Польское укомплектовывало войска обоих фронтов и, несмотря на это, представляла резко выраженную однородную картину плохо дравшихся контингентов. Такая картина объяснялась тем, что поляки имели в начавшейся войне свои национальные интересы – воссоздание единого и независимого Польского государства. Поэтому им одинаково была невыгодна гибель как «за Россию», к которой они испытывали вековую неприязнь, так и «за Германию», которая в случае своей победы также лишала бы их независимости.
Также присутствие еврейского элемента к западу от так называемой черты оседлости (pp. Западная Двина и Днепр) вносило серьезные ухудшения в показатели губерний Северо-Западного края. Подобное же влияние оказывали для Бессарабской губернии молдаване, хотя и не в такой степени. Также некоторое ухудшение вносили инородческие массы в губерниях Таврической, Астраханской, Симбирской, Самарской, Казанской и Уфимской.
Общий вывод Головина был таков. Лучше всех в Первую мировую войну сражались русские народности. Но среди этих народностей тоже замечалась градация: на первом месте по стойкости стояли казаки, затем малороссы; на третьем месте великороссы, на четвертом белорусы. Относительно последних нужно иметь существенную поправку: наличие в губерниях, ими населяемых, еврейского и польского элемента, несомненно, увеличило процент пленных для белорусских губерний.