Ивановы продали-таки городскую «хрущёвку», состоявшую из двух комнатёнок, и переехали на постоянное место жительство в деревню.
Весна выдалась поздняя. Настоящей листвы ещё не было, только лёгкая прозелень на ветках. По обе стороны улицы, заросшей низкой колючей травой, стояли серые избы. Некоторые были заколочены ольховыми горбылями.
Одну из таких и купили Ивановы по сходной цене: просторную, с дощатой перегородкой, чуланом, погребом, хозпостройками и огородом. Для их большой семьи с семью детьми такая и нужна. И запах в избе был особенный: старой овчины, капустной закваски, мышами и пылью. Пыль, пушистая и нежная, лежала на самодельном длинном столе, подоконниках двустворчатых окон и на всём, где можно ей лежать.
- Никак новые соседи? - в калитку вошёл пожилой мужчина.- Вижу, тягач стоит. Дай, думаю, полюбопытствую. Авось, подсобить надось, разгрузить…
Из избы вышел безногий Николай с костылём.
- Да я кликну Семёна, зятя, - увидев его, предложил мужчина и поспешил к соседней избе.
Вернувшись вдвоём, быстро разгрузили нехитрый скарб Ивановых.
Катерина суетилась в избе. Старший двенадцатилетний Вовка изо всех сил помогал матери: нашёл в чулане старые вёдра и ветошь, из бочки у сарая зачерпнул воды, видимо, дождевой, и с младшими пятилетними сестрами Дашкой и Маринкой вымыли избу.
- Эвон, сколь ребятишек,- заметил сосед, - позову-ка мать подмогнуть.
Пришла старуха в линялом платке и ватной телогрейке. Представилась бабой Зоей. Принесла чугунок картошки, банку огурцов. За печкой оказались дрова, а рядом стоял почерневший ухват и заслонка. Привычными движениями баба Зоя растопила печь. Катерина выставила на стол привезённую из города снедь, и вскоре все расселись вокруг него по лавкам.
Катерина поведала новым соседям, что её Николай раньше был шофёром и попал в аварию. Так и лишился ноги. О себе заметила, что работала медсестрой в городской больнице.
- Ты, милок, ежели что, заглядывай к нам. Завсегда подмогнём,- прошепелявила беззубая баба Зоя, обращаясь к Николаю, - в городу-то и делов нету, а тут как справляться будешь с огородом-то? Вскоре пахать надобно.
Сын бабы Зои, которого звали Михаил, согласился с предложением матери.
На другой день занепогодило. Дождь с перерывами шёл два дня. Может оно и к лучшему. В избе Ивановых работы хватало всем. Только Вовке не терпелось осмотреть двор: в сарае он обнаружил курятник с насестом и пустой сеновал. Представил, как научится косить, а потом спать на свежем сене. Для него всё было ново и непривычно, и будущее представлялось смутно.
Баба Зоя принесла решето с яйцами, двух кур-несушек и цыплят.
- Это на разживу вам. Пусть хоть какая живность будет пока. Глянь-ка, льёт и льёт с небушка. Вот беда. А Михаил-то наш не оклемался со вчерашнего: нивесть, откуда хворь нанесло.
- Я зайду, а что с ним? – отозвалась Катерина.
- А кто ж ведает? Горит весь. Намаялся сердешный. Лежит на печи. Сказываю, ляг на полати, охолонись, жарко, небось. Так я чё пришла? Семён едет в посёлок в магазин. Может, надобно чё прикупить, аль сама с ним, как?
- Пошлю Николая.
- Дорога неблизкая, версты три отсель.
Катерина у Михаила обнаружила обычную простуду. Через пару дней вся деревня знала про лечащую Катерину. Стали звать: кому массаж, банки поставить, ангину вылечить. Так и стала Катерина ходить по избам. Поликлиника только в посёлке, а тут враз поможет. Люди сердобольные совали десятки. Катерина решительно отказывалась от денег. Но потом в её избу несли яйца, молоко, медку да творожку. Хоть в каждой избе была припасена всякая целебная трава, а шли к ней. Катерина накладывала травяные примочки как-то по-своему, по-учёному. Всё заживало во славу Божию – радовались бабы. И только тётка Петровна на завалинке при своём шкодливом внуке Витьке толи от зависти, толь отчего ещё шептала бабам: «Колдунья она, так и есть колдунья. Не могёт быть, чтоб зараз вылечивала».
А на другой день этот самый Витька с крыши сарая из рогатки обстреливал козлёнка, привязанного к колышку во дворе Катерины. Козлёнок брыкался и тонюсенько голосил. И надо же случиться – Витька сверзился с крыши прямо на скамейку, покрытую старой овчиной. Скамейка хрустнула и развалилась, придавив двух цыплят. На шум выбежала Катерина, схватила Витьку, прижала:
- Живой, да? Ну и слава Богу.
Прибежала тётка Петровна, повела Витьку, ругаясь. Вечером здорового и невредимого Витьку выпороли дома. Через день тётка Петровна принесла Катерине два ведра семенной картошки. Поклонилась:
- Прости меня, Катерина, и за Витьку тоже.
Вовка тосковал по городским улицам, по дружкам. Через дорогу во дворе он увидел мальчишку, может, постарше себя. Заглянул.
- Ты кто?
- Василий. А я тебя знаю, новенький.
- Ага, давай сгоняем в мяч? У меня настоящий кожаный.
- Я коровник чищу. Корова на сносях, слышишь, стонет? Из мужиков-то я да дед хворый.
- А на рыбалку ходишь?
- Речка у нас – одно название: на спину ляжешь, живот не закрывает.
- А давай помогу чистить? Покажи, как…
Вовке не хотелось уходить.
Земля вспухла. За избой – большое поле жёлтых одуванчиков. Наступила нежная и тёплая весна. В каждой избе готовились к Пасхе. Катерина хотела зайти к дьякону Григорию, да всё медлила. Выбрала время и зашла в чистую со множеством икон избу. Поклонилась.
- Ну, раба Божия, рассказывай, как живёшь. Готовишься ли к Пасхе?
Как на духу рассказала Катерина о своей бездуховной жизни, о некрещеных детях.
- Вот так и отцу Серафиму расскажешь – будет это твоё покаяние, а детей покрестить в Великую субботу, чтобы встретить Пасху членами церкви. Слышал, довольны тобой здесь, помогаешь, богоугодные дела делаешь, – подарил молитвослов, - готовьтесь к причастию. Пришлю за вами Митьку – отвезёт на телеге с лошадью. Ступай с Богом.
Дома рассказала о встрече Николаю.
- Вот она жизнь как поворачивает. Значит, мы неправильно жили, как отшельники тёмные, - рассудил он.
Через неделю детей покрестили. После исповеди у молодого священника Катерина и Николай чувствовали себя легко, будто от тяжёлой ноши освободились. А утром Катерина разбудила всех рано. В избе пахло свежим хлебом и куличами. В корзинке горкой лежали крашенки. В окна пробивались косые солнечные лучи. О стекло бился лохматый шмель. Как и вчера, за калиткой ждал Митька с запряжённой лошадью. Ехали мимо пруда. На берегу стояли лодки без вёсел.
В маленькой церкви народу собралось много, и всё больше – женщины с узелками. Служба шла долго, а потом началось причастие, первое в жизни Ивановых. Катерина чувствовала тревогу и волнение. Потом священник поздравил прихожан с праздником, сказал простые и нужные слова, освятил куличи.
Ивановы, купив гостинцев и подарков, тронулись в обратный путь. Всем было весело и интересно. Солнце светило и припекало. Вот они – повороты судьбы, неожиданные и счастливые.
Дорога повернула направо.
Валентина Бурмакина «ПОВОРОТЫ СУДЬБЫ»- СБОРНИК РАССКАЗОВ И СТИХОВ.
Клайпеда: Druka, 2011.
ISBN 978-609-404-106-8