Кому-то может показаться, что работа в полиции - это бесконечный адреналин: погони, перестрелки, силовые захваты и задержания, но нет, это вовсе не так. Большую часть времени любого полицейского занимают обычные будни, писанина рапортов и разных отчетов, бесконечные совещания, но, всё же бывают и экстремальные ситуации, когда каждый сотрудник остро понимает, что он носит особую форму одежды и имеет в кармане особое удостоверение. И в таких ситуациях иногда даже приходится делать выбор: или сделать шаг вперёд и вступить в схватку, возможно смертельную, с нарушителем закона, или… сделать вид, что тебя ситуация не касается, пусть с ней разбирается кто-то другой. Да, есть и такие сотрудники правоохранительных органов, которые пришли служить вовсе не по призванию, а так, просто получать зарплату…
Дело было в середине 90-х годов прошлого века. Милиция не справлялась с крупным криминалом, который стремительно поглощал государство, но мелких жуликов и бандитов правоохранительная система старалась сдерживать в неком балансе с обществом. В то время ещё не перевелись благородные юноши с горящим взором, мечтающие сделать мир чище и добрее. Они устремлялись в ряды милиции, чтобы сделать Родину безопаснее.
В один из линейных отделов внутренних дел (ЛОВД) на железнодорожном транспорте устроился служить молодой человек. Лейтенант Игорь Таранов не был новичком в правоохранительной системе страны. Во время учебы в ВУЗ он целых четыре года был активным членом ОКБ – оперативного комсомольского батальона. Таких батальонов в СССР было всего два: в г. Находка и в г. Уссурийске Приморского края. Тогда в СССР официально были разрешены только ОКОД - оперативные комсомольские отряды дружинников, но по настоянию капитана уголовного розыска ГОВД г. Уссурийска Александра Шевчука Горком комсомола и Исполком расширили Положение об ОКОД города и создали ОКБ.
В оперативный комсомольский батальон Уссурийска входили в основном студенты двух ВУЗов и рабочая молодежь с заводов, но основу, все-таки, составляли студенты лесфака Приморского СХИ.
ОКБ был большой школой для молодых ребят. Они принимали участие в самых разных реальных операциях уголовного розыска – элиты советской милиции. По выходным дням оперативники угро вместе со своими помощниками работали по карманникам на известном Уссурийском рынке. Девушки выступали в качестве подставных «лохушек», а ребята, обученные опытными операми, учились выслеживать и задерживать карманников. Охота велась с помощью специальных стреляющих кошельков. Ребята заметят карманника по определённым признакам, аккуратно подведут к нему якобы зазевавшуюся покупательницу с аппетитным кошельком: злодей вытаскивает ловкими руками пузатенький «лопатничек», делает несколько шагов назад - не терпится ему посмотреть куш. Открывает кошелёк, а оттуда выстрел специальной розовой краской в его наглую уголовную морду. А тут и добрые молодцы из ОКБ уже руки за спину заворачивают…
Кроме этого комсомольцы из ОКБ помогали милиции в самых разных направлениях: и на постах ГАИ, и в рейдах по притонам наркоманов, и в квартирных засадах, и в оцеплении во время публичных мероприятий, и даже в операциях по поимке маньяков. Разное было. Не все выдерживали, оставались самые стойкие и преданные делу ребята. А после обучения в ВУЗах некоторые батальоновцы шли на работу в милицию и стали отличными сотрудниками. Они, ещё не одев милицейскую форму, уже многое умели: грамотно писали рапорта и составляли протоколы, были наблюдательными и решительными, имели навыки рукопашного боя и задержания преступника…
Вернемся к герою нашего рассказа. Был обычный зимний день. Где-то там, в Чечне, шла война, гибли русские солдаты и офицеры. По всей территории России милиция была переведена на усиленный режим службы. В ЛОВД, где служил Игорь, тоже было постоянное усиление: рейды по электричкам и поездам, проверки документов на перронах и вокзалах у подозрительных личностей. Кроме деятельности в рамках контртеррористических мероприятий была и обычная служба, где были кражи, грабежи и прочие «прелести» милицейских будней.
Телефонный звонок в дежурке раздался около 14 часов. Звонила дежурная станции Тигровый, которая сообщила, что группа приезжих хулиганов жестоко избила местных путейцев и начинает терроризировать население. Начальник ЛОВД майор Соловьёв быстро сформировал оперативную группу из тех сотрудников, кто оказался рядом, и отправил на место происшествия. Четверо сотрудников, среди которых был и лейтенант Таранов, быстро получили табельное оружие и на раздолбанном Уазике выехали в Тигровый.
Дорога до места происшествия заняла более часа. В Тигровом быстро опросили путейцев и выяснили следующую картину. К полудню путевые рабочие развели костёр и сели вокруг него обедать из своих «тормозков». К ним подошли три молодых парня, которые уже были навеселе. После короткой словестной перепалки, крепкие парни стали требовать у путейцев алкоголь. А путейцы-то вовсе не примерные мальчики, такие крепкие и на руку, и на язык мужики. Завязалась драка, в ходе которой нападавшие весьма прилично наваляли путейцам. Работяги, как могли, добрались до здания дежурного по станции и вызвали милицию.
Сотрудники милиции быстро установили, что хулиганы, скорее всего, остановились где-то в дачных домиках Тигрового. Получив от потерпевших примерные приметы напавших, оперативная группа поехала колесить по таёжному селу, опрашивая жителей. Работали в темпе, так как зимний день короток, да и нападавшие могли уехать восвояси на ближайшей электричке.
После двух – трех опросов местных жителей был установлен круг домов, где могли остановиться преступники. Уазик медленно ехал по укатанному снегу разбитой дороги на окраине Тигрового в сторону дома, где возможно укрылись преступники. На подъезде к дому спешились, приготовили пистолеты, и группа выдвинулась к дому.
Обошли дом, осторожно зашли в него: теплая пища в чашках, горячая печь, водка, стаканы, - всё говорило, что злодеи только что покинули дачный дом. Все сотрудники выбежали из дома, осмотрелись. По снегу, через огород, одиночный след уходил в лес. Игорь сказал, что он пойдёт по следу один. Он предложил коллегам вернуться к машине и начать поиск подозреваемых на соседних улицах.
В лесу снега было почти по колено. След подозреваемого уходил то в лес, то вился вдоль дороги. Вечерело. Игорь, не выпуская из руки пистолет ПМ, легким бегом преследовал преступника. Ничего необычного в этом беге по заснеженной тайге для него не было. Таранов родился и вырос в таёжном селе, много раз на зимней охоте ходил по следу зверя и мог отличить один след от другого. Например, он легко мог по следу человека определить его вес, и даже примерный возраст, старый след или молодой, сколько ему часов или дней.
Этот след принадлежал молодому человеку старше двадцати пяти лет, сильному и рослому. Игорь бежал по следу, уклоняясь от веток, и сокращая дистанцию. Впереди был не пугливый зверь, а молодой и дерзкий преступник, который, возможно, совершил другие преступления, более тяжкие, чем избиение путейцев. Преступник мог сделать засаду и напасть на милиционера, завладеть его оружием. Поэтому Игорь бежал осторожно, внимательно всматриваясь в места возможной засады среди буреломов или за стволами толстых кедров. Это, конечно, замедляло преследование.
След петлял, шаги преступника становились всё короче. Игорь изредка останавливался, переводя дыхание, вслушивался в таёжные звуки. Тихо. Только снег скрипит под ногами лейтенанта. Мороз усиливался. Противник уставал, всё чаще выходил на дорогу и бежал по ней. Игорь хорошо ориентировался в тайге и по направлению следа понимал, что беглец не имеет дальней цели. Он крутился рядом с селом, опасаясь сильно углубляться в тайгу. Значит приезжий.
Тем временем, нарастали две проблемы: в лесу быстро темнело и зимние полусапожки лейтенанта, вовсе не приспособленные к бегу по глубокому снегу, уже давно были мокрые. Игорь остановился, подумал и решил вернуться в дачный домик, чтобы сделать там засаду. Подозреваемый должен обязательно вернуться в дом.
Лейтенант свернулся из леса к дороге и вышел на накатанный снег. Поставил пистолет на предохранитель и убрал его в кобуру, неспешно побежал к Тигровому.
К дому добрался уже в темноте, приготовив оружие, осторожно вошёл в лом. Ни коллег, ни злодеев. Игорь снял влажную куртку, разулся, снял мокрые носки. В доме было тепло. Не включая свет, лейтенант нашел какие-то тапочки и всунул голые стопы в них. Свои мокрые сапожки и носки убрал за печь, взял табурет и сел за перегородкой. Тихо.
Засада. Привычное ожидание, когда каждая расслабленная клеточка тела в один момент готова взорваться яростью схватки, ожесточённой борьбы. В памяти лейтенанта было немало засад в г. Уссурийске, когда он, будучи в составе комсомольского батальона по борьбе с преступностью, помогал сотрудникам угро задерживать преступников.
В правой ладони тяжелела тёплая рукоять пистолета. Игорь прикинул возможный план захвата, траекторию движения противника, рабочие дистанции. Он был обучен не только производить силовые задержание вооружённых преступников, он и сам был тренером по боевому самбо для сотрудников своего ЛОВД.
Занятия боевыми искусствами Игорь начал, когда ему было пятнадцать лет, в школьные годы. В далёкое таёжное село, где родился и учился Игорь, непонятно каким ветром занесло одного молодого специалиста после окончания института. Специалиста звали Борисом, он был уже женат и прошёл службу в армии, да, как оказалось, вовсе не простую, а особую. Борис служил срочную службу в разведывательной роте дивизии ВДВ. Это было в середине 70-х годового прошлого века в одной из Закавказских республик СССР. До распределения в боевую часть он год обучался в специальном разведцентре ГРУ в Прибалтике, а после распределения в разведку дивизии ВДВ проходил дальнейшее обучение по спецподготовке у некого китайца. По словам Бориса, китаец был носителем какой-то семейной школы боевого ушу и его из Китая в период «культурной революции» от преследования хунвейбинами и цзаофанями спасла наша военная разведка. Китаец жил на территории воинской части десантников и за свою свободу и спасённую жизнь обучал наших разведчиков премудростям китайских боевых искусств. Обучал отлично.
Борис официально открыл в сельской школе секцию самбо, так как он был мастером спорта по самбо. А когда через три месяца напряженных тренировок из зала исчезли «лодыри и тунеядцы», то молодой тренер перешёл с оставшимися всего шестью учениками к занятиям боевым самбо на основе кун-фу.
Два года напряжённых тренировок при полном секрете от любопытных, дали Игорю полное представление о методике тренировки ГРУ СССР. Физическая и специальная подготовка бойца, упражнения на внимание, память, аутотренинг, работа с оружием и против оружия, бой против одного и нескольких противников…. Всё это в дальнейшей жизни очень пригодилось Игорю. В Уссурийске, в оперативном комсомольском батальоне он уже обучал своих друзей основам задержания, сопровождения, нейтрализации вооруженных преступников. Конечно, система подготовки диверсанта ГРУ, тем более на основе кун-фу, кардинально отличалась от милицейской. Милиции противник нужен живой и здоровый, без травм и переломов, а диверсанту чаще всего нужен совсем неживой. Поэтому Игорь адаптировал систему подготовки на задержание преступника. В ОКБ Игорю приходилось самому многократно задерживать и сопровождать нарушителей общественного порядка и преступников, и каждый раз он с большой благодарностью вспоминал своего тренера.
Дверь тихо скрипнула. Игорь привстал с табурета и замер на полусогнутых ногах, готовый к прыжку. Кто-то тихо зашел в дом и остановился у двери, плотно прикрыв её. Игорь не дышал. Доски на полу скрипнули, вошедший сдвинулся к окну. Игорь чуть наклонил корпус и выглянул из-за печи. У окна темнел контур рослого мужчины. Он внимательно и напряжённо вглядывался в темноту за окном. Игорь знал, как опасен первый контакт с готовым к отражению атаки преступником. Он мог быть вооружённым или опытным бойцом, готовым на любое противодействие сотруднику милиции. Нужно было быстро преодолеть свободную дистанцию, неожиданно напасть на противника и буквально сразу морально подавить его, пресекая возможную ответную агрессию. Первый физический контакт с противником сразу включал боевые навыки тела, когда уже работали отработанные годами рефлексы. Но и противник мог быть борцом, или опытным уличным бойцом. Поэтому при силовом задержании требовалась и осторожность, и дерзость, помноженная на силу, технику и скорость.
Первый удар лейтенант Таранов нанёс звуком. Невероятно громкий и мощный крик, годами отрабатываемый в спортзале, взорвал «ядерным» ударом тишину дачного домика и буквально парализовал звуковой волной незнакомца. В долю секунды Игорь оказался у него за спиной, сильно ткнул стволом пистолета в поясницу и ударами своих стоп привычно широко раздвинул ноги задержанного в стороны. Противник, теряя равновесие, уперся руками в стену, да так и замер с далеко раздвинутыми друг от друга ногами в крайне неустойчивой позе – почти в «шпагате». Из неё он не мог ударить ни ногами, ни руками, ни хоть как-то противодействовать.
Удерживая контакт пистолета с поясницей задержанного, Игорь свободной левой рукой быстро обыскал его одежду и под угрозой оружия заставил лечь на пол. Лейтенант привычно сел сверху задержанного, завёл до болевого шока руки мужчины себе на бёдра и ловко спеленал их двухметровым куском верёвки, которую он предпочитал служебным наручникам. Всё, противник задержан без сопротивления и жертв среди мирного населения.
Игорь встал с напуганного мужчины, убрал в кобуру пистолет и включил свет. Он подошёл к лежащему на полу человеку с завязанными сзади хитрым способом руками. Верёвка проходила через шею и не давала возможности для резкой атаки или бегства. Игорь поднял связанного человека и посадил его на табурет. Перед ним сидел крепкий, рослый парень спортивного сложения, напуганный, с ссадинами на лице и устойчивым запахом алкоголя.
- Ну что, боец, набегался? – широко и уже спокойно улыбнулся лейтенант, поправляя тонкую оправу очков.
За окном раздался скрип тормозов милицейского Уазика. Всё, дело сделано: один преступник был пойман, можно было уезжать в отдел, так как выяснить личности всех разбежавшихся от страха напавших – это уже дело милицейского умения и опыта…
Игорь немного устало смотрел в окно автомобиля: завершался ещё один день работы. В ЛОВД ждало оформление задержанного, сдача оружия и после этих стандартных процедур можно будет спокойно идти домой к любимой жене и детям. Большинство жителей города ничего не знало ни о преследовании в зимнем лесу, ни о силовом задержании подозреваемого, ни о риске и вынужденном адреналине сотрудников милиции. Это была их работа…