7.
Октябрьский холодный ветер гонит опавшую листву, низкие фиолетовые облака грозят дождём и одинокие прохожие зябко кутаются в куртки и плащи. Глеб стоит у окна в своём рабочем кабинете и с грустью наблюдает осеннюю улицу. На душе так же скверно и неуютно. А началось всё с пустяка, молодецкой бравады, желания пококетничать с интересной девушкой, весело и беззаботно! А кончилось вот так. И что делать сейчас? Как оно было-то? Да! Оригинально и очень приятно...
Жаркие Афины, огромный зал выставки, где был и его экспонат, и он в роли гида, давал объяснения многочисленным гостям и журналистам. Возле него больше всего интересующихся. Россия, неурядицы с экономикой, непонятные Западу реформы и - отличный и технически высокопроизводительный завод. И компактный, и недорогой и, главное, доступный для применения именно в регионах с тёплым климатом. Глеб основное время проводил на выставке, вёл беседы, переговоры, даже оформил пару контрактов. Работы было много, а свободного времени почти не было. Но это его радовало, так как предстояло подписание основного контракта с Центром "Кратер". А там - далёкие горизонты! За два дня до закрытия выставки, занимаясь с итальянским фирмачом, который интересовался техническими параметрами, Глеб вдруг услышал:
- Привет представителям малого бизнеса! - Повернувшись на голос, Глеб обомлел.
- Женя! Вы как здесь?
- По аккредитации, а как же ещё. Иначе к вам не попадёшь.
- Я серьёзно!
- А я изучаю предмет моего очерка в иных условиях, не свойственных ему. И должна сказать, что и это у вас получается неплохо.
- Спасибо, Женя. Дайте мне минут двадцать, я освобожусь, и продолжим ваше интервью. Идёт?
- Идёт! - и Женя скрылась среди других стендов.
Она появилась через полчаса. Глеб повесил табличку "технический перерыв" и провёл её в служебный отсек - небольшую, но удобную комнату, оборудованную для ведения переговоров.
- Женечка, садитесь вот на этот диван, а я устроюсь напротив вас, в кресле, - усаживает Глеб Женю, - рассказывайте!
- Уговорила главного редактора, что герой моего очерка в Афинах и мне тоже нужно там быть. Дал три дня. Вчера видела вас на заседании, слушала доклад, присутствовала на вашей аккредитации в Центре "Кратер", поздравляю. Вот сегодня вижу вашу работу стендистом. Везде вы при деле и очень умело.
- Спасибо за хорошую оценку, Женя. А как очерк?
- Очерк движется. Сейчас уже точно знаю, что и как.
- А где вы остановились?
- Да там же, где и вы. В "Спарте"
- Тогда встретимся вечером, ладно?
- С удовольствием Глеб. Хочется побродить по этим южным улицам, а не с кем.
- В семь, у входа в ресторан. Буду вас ждать.
- Хорошо, Глеб, - и Женя упорхнула.
Ужин на двоих, греческое вино, непринужденная атмосфера и необычность незнакомого города создавали атмосферу праздника. Ночная прогулка по городу среди южных незнакомых улиц ещё более усилили это.
- Женя, давайте махнём в Пирей!
- Хорошо бы, Глеб!
Взяли такси и через двадцать минут они уже гуляли по ночной, украшенной и освещённой многочисленными огнями набережной Пирея. Лёгкий бриз приятно освежал, после дневной жары было хорошо и радостно. Увидев в конце пирса маленький дикий пляж, Женя воскликнула:
- Глеб, давайте искупаемся в море!
- Отлично, Женя, только придётся купаться голышом. Вас это не смущает?
- Нисколько! Это даже романтично.
Так и сделали. Женя, нисколько не смущаясь, быстро скинула с себя лёгкое летнее платье, лифчик и трусики и побежала к воде. Решительно вошла и поплыла. Глеб потерял её из вида из-за темноты. Тогда и он, раздевшись, бросился в воду и поплыл. Ему навстречу возвращалась Женя и радостно восклицала:
- Хорошо тот как! Здорово!
- Отлично, Женя. Вода тёплая!
Выйдя на берег, Женя предложила:
- Обсохнем немного, - и они стояли ещё у уреза воды и смотрели в сторону моря.
- Глеб, почему вы отворачиваете голову? А? - Глеб посмотрел на Женю, она хитро улыбалась. - Я вам не нравлюсь?
- Нет, Женя, у вас всё в порядке, даже очень!
- И у вас, Глеб, фигура классная, мне нравится.
- Вы любительница нудистких купаний, да?
- Мне нравится, хотя необычно. Я это делаю впервые.
- Это у вас получается, Женя! - и Глеб пошёл одеваться. Пришла Женя и быстро оделась.
- Спасибо вам, Глеб за идею. Правда получилось отлично! Море такое ласковое, тёплое. Гре-ци-я! - произнесла она по слогам, - Пи-рей! Как звучно и мажорно!
Они неспеша пошли в сторону центра, взяли такси и вернулись в гостиницу.
- Зайдём ко мне, спать не хочется, посидим. Я вас угощу холодным пивом из бара. А?
- Женя, уже поздно, не пора ли байки-байки молодым девочкам?
- Нет, ещё нет, - лукаво ответила Женя и, взяв Глеба под локоть, повела к лифту.
Неоновые огни реклам проникали в номер, творя атмосферу весёлого карнавального праздника. Пиво действительно было холодным. А вот руки Жени, которые оказались на плечах Глеба просто горели.
- Женя, не испытывайте меня! Я долго не продержусь, - отшучивался Глеб.
- Тогда сдавайтесь сразу, Глеб! - и Женя, обняв его, потянулась к губам.
- Ты просто бесчувственный, Глеб. Женщина его целует, а он....
Она, конечно, не договорила. Глеб сдался сразу и страстно целовал Женю. Что это я делаю, твердил он себе, и всё продолжал и продолжал целовать.
- Останься у меня. Я поставлю будильник, если мы проспим, он разбудит нас.
Как горячи, бывают греческие ночи! Этот жар молодой страсти поглотил их, и уже время не властвовало над ними. Только очумелое желание плоти, только восторг объятия и удаль молодости, и любопытство неизведанного, нового, необычного и, конечно, запрещённого!
- Ну не молчи, скажи, что тебе хорошо со мной, мой герой! Боже, как хорошо!
- Ты великолепна, Женя! Сладкая моя! - шептал Жене Глеб. - Ты всё умеешь!
Ночь пролетела, как прекрасный миг. Утро и дежурный будильник застали их в объятиях друг друга, всё продолжающих восторженный путь обоюдного познания плоти.
- Ну, ещё, в последний раз, хороший мой, - просила Женя и получала это.
- Я опаздываю Женя, - уже взмолился Глеб.
- Отпускаю тебя, мой герой и победитель, - жеманно воскликнула Женя и тянулась к его губам. - Ты - великолепен! Греческий бог и только!
Оторваться просто было нельзя, но Глеб совершил и этот подвиг.
Весь день, последний день выставки, он думал о Жене. А народ всё валил, последний день! В обед он позвонил в её в номер, но её там не было. К закрытию она пришла сама.
- Как идут дела, Глеб? Поздравляю тебя с окончанием!
- Да, Женя, день был суматошный, хорошо, что уже всё кончилось.
- Я подожду тебя. Хорошо?
Глеб освободился через двадцать минут, и они пошли в гостиницу.
- Поужинаем? - спросил Глеб.
- Да, только давай закажем в номер. Хорошо?
- Отлично!
Снова поднялись в номер к Жене и по телефону заказали ужин. Пока принимали душ, привезли ужин. Женя зажгла свечи, и трапеза началась.
- Хорошо, правда?
- Да, Женя хорошо. Греция чудесная страна!
- Глеб, возьми из бара вино, оно похолодней.
А потом, вчерашняя ночь снова повторилась и сегодня. Глеб был уже раскован, и Женя заметила эту метаморфозу.
- А ты стал более искусен, мой герой!
- Герой очерка? - иронизировал Глеб.
- Ну, зачем ты так!
- Прости, неудачная шутка.
- Ты мне очень нравишься, Глеб! Я это серьёзно. И не потому, что пишу о тебе очерк. Ты приглянулся мне с первого взгляда. Помнишь, у поста ГАИ. Я стояла у своих Жигулей и думала, вот хорошо бы с этим красавцем уехать, когда ты разговаривал с гаишником. И, видишь, уехала и даже далеко, в Грецию! И я тебе понравилась тогда, в машине. Я это поняла по паузе, которую ты держал. Так ведь?
- Так, моя красавица, так!
- Ни о чём тебя не спрашиваю. Но хочу увидеть тебя и в Москве, хорошо?
- Хорошо, Женя. Мой телефон у тебя есть.
- Я не о том, и не так!
- Потом об этом, - и Глеб снова обнимает Женю, и оба они забывают и о времени, и о месте их встречи. Только страстное желание овладевает ими.
Улетали разными рейсами. Но твёрдо знали, что найдут друг друга. Встречи их продолжаются, и Глеб буквально разрывается надвое. И на душе всё тяжелей и тяжелей. Обман Ирины гложет его душу, но ничего не может изменить. А она своим женским чутьём понимает, что что-то случилось. Его частые задержки на работе, хмурость, появившаяся резкость в разговоре и многое другое совсем охладили их отношения. Очередная ссора созрела, а повод нашёлся сам. Глеб стал оставаться в Москве, в квартире отца. Это участилось.
- Глеб! Что происходит у нас?
- А что, Ира? Много работы, приходится задерживаться поздно.
- Глеб, не о том речь. Мы уже не спим вместе. Ты меня избегаешь.
- Ну, что ты говоришь? Это просто смешно!
- У тебя есть женщина? Да?
- Ира, что ты! Что за глупости!
И этот обман до физической боли терзал душу Глеба, но расстаться с Женей не было сил. Даже статья в "Московском курьере", вышедшая в конце года, статья о нём, его деле, не радовала Глеба. А Женя совершенно не замечала его состояния.
- Глеб! Как тебе мой очерк?
- Нормально, Женя. Вроде, всё по делу. Ты мне сделала рекламу. В наше время это стоит очень дорого.
- Тогда, ты мой должник и, как благородный человек, должен платить по счетам, - шутила Женя. А Глеб уже давно платил, скорее, расплачивался за свою страсть душевным покоем. Цена становилась непомерной. Семейная обстановка совсем осложнилась и Глеб откровенно уже жил в квартире отца.
Что можно было объяснить маленькой Злате уже давно не видевшей отца?
- Мама, а когда приедет папа? - приставала она к Ирине.
- Папа занят, будет позже, - отвечала Ирина, и глаза её увлажнялись.
- Деда, где мой папа? - спрашивала Злата Александра, и тот придумывал очередную командировку Глебу.
Мир и благополучие семьи, с таким трудом и вниманием выстроенные за много лет, рухнули, и ничего не могло изменить этот дурной порядок. Дела на производстве, напротив, шли успешно, продукция завода вышла на европейский рынок, и стоял даже вопрос о расширении его. Начались поездки Глеба в Центр "Кратер" с предложениями выйти на рынок в Кению. А там, может быть, и в другие африканские
страны. Но и это уже не радовало Глеба. Первым не выдержал Александр. Будучи в Москве по делам у галеристов, принявших несколько его работ, он, задерживаясь, позвонил Ирине в Стрижи.
- Ириша, я останусь в Москве, не волнуйся, утром приеду. Задержали мои галеристы. Хорошо?
- Хорошо, папа! Спасибо, что позвонили.
- Как Злата?
- Она уже спит.
- Ну и хорошо, Ириша. До завтра. Спокойной ночи!
- Жду вас утром, до свидания!
Подъезжая к дому, Александр увидел освещённые окна. Значит Глеб дома, подумал он. Ну что, это даже хорошо. Пора поговорить по-мужски. Дверь открыл Глеб.
- Пап, рад тебя видеть! Как там, дома?
- Я тоже рад тебя видеть, сынок. Дома хорошо. А как у тебя? Много работы?
- Да, папа. Вот собираюсь в поездку. Расширяем наш рынок. Идём даже в Африку.
- В Африку - это хорошо, сынок. Чем будешь кормить?
- Нет проблем, папа. Сейчас приготовлю ужин. Я тоже ещё не ел. Вместе будет веселее.
Минут через двадцать сели за стол.
- А не открыть ли нам бутылочку, сынок, - предложил Александр и пошёл за бутылкой водки, уже давно скучавшей в буфете. Разлили в рюмки.
- За что будем пить, папа?
- За тебя, мой сын, за твои успехи! За Африку.
- Согласен, папа, только без иронии, - чокнулись и выпили.
- Так ирония, сынок, хорошая штука, - продолжал Александр, закусывая салатом, - она помогает посмотреть на себя со стороны. Это бывает полезно. Кстати, хорошо готовишь. Ждал гостей? Да?
- Да нет, папа. Рад, что ты приехал.
- Давай ещё по одной, сынок. - Снова выпили, и Александр заметил, как Глеб стал потихоньку оттаивать, первое напряжение уходило, появилась улыбка. Парню самому несладко, подумал Александр. Вот балбес, куда себя загнал и семью всю. Продолжали ужинать. Ну, начни, дурачок ты мой хороший, думал Александр. Выскажи, что лежит на сердце, облегчи душу. Сам начни. Не заставляй меня допытываться.
- Пап, я ещё выпью, а ты?
- Конечно, пей сынок, мне довольно, - и Александр налил Глебу рюмку.
- За тебя, папа! Хорошо, что ты пришёл. Ты всегда меня понимал и поддерживал.
- Ну, ну, что ты, пей и закусывай! Хорошо закусывай, сынок. И рассказывай. В чём тебе нужна моя поддержка?
- Понимаешь, папа! Люблю я её!
- Кого, сынок, Иришу?
- И Иришу, папа, и Женю!
- Так не бывает сынок. Это не любовь ко всему человечеству. Это любовь к одному человеку, любовь к женщине, она одна в данный момент времени. До и после - возможна, а одновременно - нет! Поверь мне. Кстати, это та журналистка, что о тебе пишет в "Московском курьере"?
- Да, папа.
- Статья хорошая. Чувствуется, что написана с душой. И давно это у вас, у тебя? После Греции? Да?
- Да, папа, точно.
- Сынок, я тебя учил, мы с мамой тебя учили быть порядочным человеком, не врать. И научили, как мне кажется. Поэтому твоё враньё видно, не только мне. Подозреваю, что ты сам от этого страдаешь. Прими верное решение! Тебе станет легче на душе.
- Да, папа! Тяжело мне, ты прав. Но как?
- Я не знаю твоей Жени, - продолжал Александр, - но по её статье, мне кажется, что она честный и хороший человек, наверно, даже любит тебя, искренне. Верю. И ты в своём чувстве к ней правдив. Но какова эта, твоя правда? Прости меня, но тебе приятно спать с молодой, красивой девчонкой, которую ты влюбил в себя и стал для неё эдаким сказочным героем! Героем не только малого бизнеса. Ей это нравится. А тебе? Молчишь! Я уверен, что она подумает, прежде, чем построит своё личное счастье на чьём-то горе. Так ведь?
- Подумает, папа.
- Так вот, сынок. Не заставляй и её думать за тебя. Будь мужчиной! У тебя хорошая, красивая жена, чудесная дочь. Они избаловали тебя заботой и вниманием. Не перебивай! Только твоё дело! Пусть и интересное, удачное, но где семья? Ты когда водил жену в театр, в каком году? А в гости к друзьям? Да и у тебя только деловые люди вокруг! А с дочкой, был ли ты в зоопарке? А может быть в картинной галерее? Молчишь сынок! Поезжай с семьёй в круиз, покажи им мир, сам посмотри. Увлечь молодую журналисточку - невелика победа! Прости меня, трахаться на стороне - это ещё не подвиг!
- Папа, да я сам понимаю. Но что можно сделать?
- Э, парень! Это уже решай сам! На то у тебя голова и, как я знаю, не дурная! И торопись, потом будет уже поздно. Ирина ещё ждёт, но кто знает? Долго ли? И простит ли она тебя, героя малого бизнеса? Всё, сынок, пора спать. Завтра утром, рано, я в Стрижи, девочки меня ждут.
Утром, чуть свет, Александр уехал в Стрижи. Глеб проснулся, когда отца уже не было. Вчерашний разговор с отцом раскрыл для него очень многое, и впервые за несколько месяцев, на душе у него было легко.
Отец прав, думал Глеб по дороге на завод. Хорошо, что удалось поговорить! Молодец батя! Ах, Женя, Женя, что ты делаешь со мной. Как тяжело выбирать!
Дела на заводе и подготовка к предстоящей поездке немного увлекли Глеба. Отец звонил регулярно, интересовался делами и ни слова о состоявшемся разговоре. А зима кончилась! Март бушевал оттепелями, дождями и снова снегом, но солнце уже делало своё дело. Глеб слетал в Найроби, куда пришла партия заводов. Налаживал производство, составлял технологический регламент и обучал местный персонал премудростям своего производства. Наконец, прибыла технологическая бригада и через неделю первая продукция пошла. Совместное производство с африканской фирмой начало работать! Перед отъездом, Глеб совершил двухдневное путешествие по сафари на джипах, и загоревший и радостный вернулся в Москву. На следующий день он примчался в Стрижи.
Тёплый апрель! Набухли почки смородины, боярышника. Снег с участка сошёл, и проклюнулись первые нарциссы и тюльпаны. Яблони стояли непривычно голыми и ждали тёплых майских дней. Больше всех радовалась Злата.
- Папа приехал! Папа приехал! - звенел её голосок.
- А где моя доченька? - и Глеб, как всегда, подбрасывал её. Вот тебе подарки! Из Африки: зебры, слоны, жирафы, буйволы. А вот африканский воин с копьём. А вот кокос! Его можно есть, он вкусный. Злата была счастлива! Ирина встретила его холодно. Поздоровалась, спросила о делах и ушла с веранды.
- Рад тебя видеть, сынок! - Александр обнял Глеба, и они расцеловались. - Как ты загорел!
- Папа, там лето! Тепло. Всё буйствует природа
как в сказке. Теперь уже наладили связи. Поедем и всё!
- Это хорошо! Не был ещё в Африке. А как на заводе?
- Хорошо, папа. Вот вам с Ириной подарки! А как вы здесь?
- Тоже хорошо, сынок, спасибо за подарки. Вот собираюсь в Мадрид.
- А как Гера? Часто звонишь?
- У Геры всё ладно, говорим часто. Поеду на этюды, попишу там.
Обедали на веранде, разговор не получался, и только Злата вносила разрядку в напряженную атмосферу обеда. Да Александр старался поддерживать тонкую, порой рвущуюся нить разговора. Ирина была сдержана, холодна, но глаза, порой выдавали её волнение.
К вечеру Глеб уехал в Москву. На автоответчике, дома, было сообщение Жени. Она просила его позвонить по приезду. Звонки Глеба остались без ответа, и так весь вечер. Через неделю позвонил отец и сообщил, что завтра улетает в Мадрид. Улетает не один, а вместе с Ириной и Златой. Гера уже ждёт их.
- Так что, сынок, остаёшься один на хозяйстве. Переезжай в Стрижи, смотри здесь за порядком. И помни о нашем разговоре!
- Хорошо, папа. Счастливой дороги. Поцелуй за меня Злату. Привет Ирине! Звони оттуда, хорошо!
- Хорошо, сынок! Постарайся не терять времени. Ты меня понимаешь?
- Понимаю, папа. Привет Гере! Она отличная женщина! Успехов вам! Целую тебя.
Глеб вспомнил, что уже неделю не может дозвониться Жене, и позвонил в редакцию. Там сообщили, что Женя на редакционном задании и будет на следующей неделе. Ну что ж, подождём! Следующая неделя обещает быть не из лёгких, подумал Глеб.