-Он единственный, от кого боги не требуют молитв и обрядов. Ему не нужна одежда, символы и слова. Его поймут и примут все, кого он попросит. Боги легкомысленны. Но не всегда наивны. Поэтому его слушают, но не слышат. Относятся с презрением, хоть и приходят. Ему не нужны слова и обряды. И всё же – его слова, сильнейшее оружие. А его душа – бессмертный щит.
-И что же в нём такого?
-Ты не увидишь, если он не захочет. А ему это вряд ли придёт в голову.
- Сколько странной чести одному человеку.
-Ты назвала его человеком?
-А что такого? Неужели это противоречит его биологическому виду?
-Нет. Я просто удивлён. По тебе не скажешь, что ты так легко изменила отношение.
-А я не изменила. Просто решила хоть раз назвать его не «Пёсиком».
-В любом случае, до ваших отношений мне дела нет. – Хитрая ухмылка скрылась за поворотом головы. – Мне нужно сделать то, о чём он меня попросил. Раз уж тебя привёл именно он.
-И опять…
-Ладно. – Он развернулся, и прямо где стоял, сел на пол. – Объясню.
Вид мужчины в средних годах сидящего на пыльном полу разрушенного дома не придавал атмосфере ничего необычного. Сейчас казалось, что всё происходит именно потому, что оно так нужно.
Она села напротив, подмяв под себя юбку и положив рюкзак на колени.
-А теперь скажи – как ты его встретила?
-Это так уж важно?
-Да.
-Не понимаю… - она прислонила указательный палец к губам и провела по ним. – Это он привёл меня к тебе за помощью. Какой резон разговаривать о нём?
-Ты права, резона нет. И всё же – отвечай на вопрос.
-Я встретила его в парке. – Она ответила просто, без напряжения и лишних эмоций. Будто бы это её на самом деле вовсе не касалось. Так и продолжался весь рассказ.
-Я встретила его в парке. Он, как покинутая собачонка, лежал на траве у реки и смотрел в небо. Его взгляд был пустым, поза глупой и бессмысленной, а весь вид передавал ощущение сырости и отчуждения. «Обычный затворник» - подумала я тогда, думаю я и сейчас. Нет ничего удивительного, что я назвала его «собачонкой» когда подошла и села рядом.
-Ты потерялся?
Парень всё также смотрел в небо.
-С чего такие мысли?
-Ты пуст и потерян. Лежишь там, где не лежит никто и смотришь с такой наивностью, что голубизна поднебесной меркнет.
-Значит – потерялся.
-«Собачонка», потерялся. Как прозаично. Так скучно – переживание и принятие каких-то тревог.
Парень не ответил. Небо интересовало его куда больше, чем неожиданная собеседница. Она вскинула в голову.
-И что там интересного? Облака и облака, солнце и солнце. Всё как обычно.
-Согласен.
-Скучно, собачонка. Посмотри на меня.
-Зачем?
Она посмотрела на него. Всё та же поза, всё тот же взгляд.
-Ты покинут и потерян. Беспомощен, выглядишь как утонувшая дворняга – такой же тусклый взгляд. Кто-то тебя решил приласкать, неужели не обратишь внимания?
-Зачем?
Она не сводила с него глаз. Он никак не двигался, разве что открывал рот. Устремлённый в небо взгляд его приковал к земле, и ничего, кажется, его не интересовало.
-Играем в бессмыслицу, собачонка? Вечные вопросы… Хотя, раз уж ты так высоко подпрыгнула, чтобы я обратила на тебя внимание, то, пожалуй, отвечу. Ты пуст. И полон. Полон переживаний и серых, невнятных сомнений. Они выжимают из тебя твоё «я». Вернее, уже выжали. Ты прикован к одной точке и не смеешь двинуться. Потому что в тебе осталась лишь эта серость. Ты не обижаешься и не откликаешься. Потому что нет ничего, на что мои уколы могли бы подействовать, что могло бы их оттолкнуть обратно. Поэтому я и могу заполнить тебя лаской.
Парень в первый раз хмыкнул. Но больше ничего не изменилось, он всё так же не посмотрел на свою собеседницу.
-Ты такой скучный. – Сказала она, и легла с ним рядом. Он никак не двинулся, да ей было и всё равно.
Ветер шумел над их головами, перебирая травинки. В поднебесной облака играли с лучами солнца, ловя одних своей необъятностью, а других – навязчиво пропуская, давая возможность ослепить чей-нибудь взгляд.
-Ты тоже.
Она промолчала. А что отвечать?
-Пришла ко мне, чтобы наградить своим настроением? Я просто смотрю вверх, и не считаю себя никаким. Ни серым, ни скучным, ни весёлым, ни романтичным. Я просто лежу и всё. А ты просто пришла. И просто сказала пару слов, на которые не было смысла отвечать. И я в итоге ответил, и отвечаю сейчас. Если я скучен потому, что у меня внутри осталась лишь навязчивая серость, то ты скучна потому, что заметила меня первой и решила приласкать.
Она молча улыбнулась в небо.
-То есть мы оба скучные.
Она согласилась.
-Хорошо, «Пёсик».
-Повышение?
-Считай, что так. С тобой хоть и скучно и серо, но будем считать, что солнце разгонит этот тусклый цвет.
-Хорошо.
Парень сел. И потянулся. И зевнул.
Оглянувшись, он с удивлением воззрился на девушку.
-Что вылупился?
-Не растворилась?
-Мерзкий ты всё-таки.
-А ты грубая и высокомерная.
Каждый остался при своём. Парень согнул ногу в колене и облокотился на неё. Спина согнулась, а ни о чём не говорившее лицо устремилось взглядом на реку.
-Ты будто впитываешь краски этого мира, чтобы стать хоть немножечко ярче. Но ничего не получится – я уже вижу, как все эти цвета выливаются в огромную бездонную яму.
Парень ничего не ответил.
-Губка.
-Что?
-Губка, говорю. Ты считаешь меня губкой?
-Получается так.
-А что плохого в губке?
-Что сам найдёшь. Мне какое дело. Я тебя уколоть хотела. Значит, губка не подойдёт. Я же сказала – дыра.
Парень замолчал.
-Ты не только серый. Но ещё и странный.
-Расплывчатое понятие.
И больше он ничего не добавил.
День клонился к закату и близился к своему завершению. Вот-вот кто-то сверху сдёрнет привычную упаковку и откроет миру ночь.
Парень встал. Оглянувшись на девушку, он помахал ей рукой. На его лице не отобразилось ничего.
-До встречи.
-И почему ты в этом так уверен? Не думаю, что мы ещё увидимся. Даже не надейся.
-Я же бездонная дыра, так? – Он стоял к ней спиной, засунув руки в карманы. Неестественно прямая спина раздражала девушку своей грациозностью. – Если я поглощаю этот мир, в котором существуешь и ты, то скоро пространство вокруг тебя исчезнет во мне. А там и до тебя недалеко.
-Ты не философ? – Буркнула она.
Парень пожал плечами и медленно удалился. Его силуэт скрылся за рядами деревьев.
Девушка положила голову на руки.
-Как же скучно. Даже говорить о банальности фраз и встреч тошно.
Она помолчала. Шумел ветер, трепетали голоса птиц, отталкиваясь от неровной водной глади. Трава приятно шуршала рядом.
-Отношение к миру. Да, мы так наивно полагаем, что от нашего отношения ему что-нибудь сделается. Отношением к миру мы влияем только на себя подобных. Вот наш мир. Взаимодействовать друг с другом, и считать что всё это имеет хоть какой-то смысл.
Она провела пальцем по губам.
-Хорошо, что я скучная. И что таких как я меньшинство. Иначе нечего было бы порицать.
***
-Ну что как продвигается?
-Со скрежетом. – Он опустил голову на руки. – Тяжело, неповоротливо, неманевренно. Глупо.
-Да ладно тебе. Творческий человек должен страдать.
Голова на руках покачнулась. То ли парень хотел возразить, то ли просто посмеялся. Понять было трудно, всё время его соседа отвлекали огни вечернего городка.
Панорамные стёкла кафе выходили на мощёную камнем площадь. Такую уютную в закатном свете. И такую непримечательную.
-Что же ты раскис совсем? – Сосед выглядывал в окружённой магазинчиками площади знакомое лицо.
-Просто так спросил?
-Нет.
Голова вздохнула и повернулась набок. Левая рука покрылась неприятным зудом и немного онемела. Он встряхнул кистью и посмотрел на товарища. Тот сидел с непонятной улыбкой и глядел слишком уж жизнерадостно на опускающиеся сумерки.
Сосед дёрнулся и в предвкушении чего-то тёплого и мягкого сердцу встал.
-Справишься?
-Смотря с чем, - буркнула голова, - иди уж.
Сосед благодарно кивнул и, задвинув стул, вышел из кафе. Голова проводила его глазами и легла подбородком на ладони.
Народу в помещении было много. Кто-то весело болтал после тяжёлой недели, кто-то молча сокращал жевательные мышцы. Суть во всём этом была одна – все были заняты.
Голова вздохнула и снова уткнулась лицом в столешницу.
-«И что не так?».
Вопрос потерялся в постоянно сменяющемся лабиринте мыслей и желаний.
-«Потеряться, чтобы найтись. Сказать тысячу странных и не связанных между собой фраз. Уйти в себя и не вернуться. Закрыть, забаррикадировать подсознание и сознание связать в узелок. Говорить, говорить, молчать, молчать, страдать, плакать, смеяться, жевать и хлюпать. Делать, стремиться, бежать и достигать. Не уходить, не исправляться и, тем не менее, стать чем-то новым».
Голова дёрнулась. Стиснулись зубы, а глаза закрылись, с такой силой сжав веки, что ещё чуть-чуть и глазное яблоко вдавят внутрь черепа.
Всё это делалось непроизвольно. Он этого не хотел и в то же время хотел.
-«Не могу выразить мысль даже здесь. Слова, слова…»
-Так много говорят, не правда ли?
Незнакомый голос. Кто-то сел с ним за один столик.
-Не обязательно отвечать. Я застал тебя в миг душевных терзаний. Застал врасплох. Мне впору извиняться, но такой уж я человек.
Голова высоко повела плечами – глубокий вздох.
Они сидели молча. Незнакомец заказал себе кофе. Голова несколько раз поворачивалась вбок, даже не стараясь взглянуть на нового соседа.
-Странно.
-Что именно? – Незнакомец поставил чашку на тарелку, послышался звон.
-Вот это всё. Сколько ни старайся быть объективным – не получается даже оценить себя со стороны. Вот, вокруг говорят. Много, бесцельно, просто обмениваются информацией. Бездумно выжимают из себя слова. Нескончаемые тюбики.
-А что ты?
-А что я?
-А ты не можешь угнаться за своей мыслью. Ты поймал край и пошёл по следу. Написал, передал, нарисовал – а мысль уже дальше ушла, и закончилась. Не хватило тебя на то, чтобы поспевать за ней. И вот начинается новое ответвление, и тема ушла в дебри, а ты потерялся и винишь во всём свою глупость?
-Глупо?
-Обычно. – Незнакомец хмыкнул. Официант налил ему ещё кофе.
Голова вздохнула.
-Почему?
-Что именно почему?
-Почему даже вопрос «почему» задаёт так много вопросов?
-А ты как думаешь?
-Потому что ценность вопроса в человеке, который его произносит.
-Может быть. А может и так, что вопрос «почему» также бесполезен, как попытка человека, задающего его, узнать тот ответ, который понравится его эгоистичным желаниям.
-То есть он бессмысленнен?
-Почему?
Голова хмыкнула. Незнакомец вторил.
-Скучно всё это.
-Что именно всё? – Незнакомец заказал десерт.
-Слова.
-Чьи?
-Мои, твои – наши.
-Для кого скучны?
-Для окружающих, может?
-Да, ты прав. – Незнакомец кивнул головой. Слишком серьёзно воткнув ложечку в пирог.
-Слушай…
-Слушаю.
-Что такого в нашем разговоре? Я не чувствую глубокого смысла, но мне почему-то он очень дорог.
-Ты одинок. Я одинок. Тебе скучно и мне.
-Из-за скукоты и обделённости вниманием? И всё?
-Тебе разве мало?
-Нет. Просто вечно хочется чего-то большего.
-Проблема. Хоти меньше. Смысл в большем, если ты даже меньшим насладиться не в состоянии.
Голова согласно кивнула. Неприятно стукнулись о столешницу не только зубы, но и понимание того, что этот человек прав.
-Кто ты?
-Человек.
-Оно и понятно. Но я имею в виду…
-Я понял, что ты имеешь в виду.
Голова оторвалась от столешницы. Перед ней сидел парень, осмысленным лучиком из зрачков обозревая всё, что под него попадётся.
-Вижу, тебе нужна помощь.
Голова кивнула, с интересом пытаясь запомнить лицо незнакомца.
-Она будет.
Он встал и оставил чаевые. Выйдя из-за столика и задвинув стул, он обернулся. Только сейчас обладатель головы понял, что не может запомнить лицо собеседника. Оно слишком обычное. Без изюминки или особых очертаний. Вернее, незнакомец не пытался выразить эти очертания, какими-то ни было эмоциями.
-До встречи. – Помахав рукой с совершенно не изменившимся лицом, незнакомец вышел из кафе.
Парень махнул в ответ.
-«Может он и прав. Я слишком торопливый. Не ценю то, что прямо передо мной. Ценю лишь то, что хочу. Я писатель всё-таки, а не эгоист. Такими темпами я буду писать книгу моментами, которые нравятся только мне. Только которые я могу объяснить. И где в этом мастерство?».
Он поискал сумку. Она висела на нём, закрутившись ремнями.
-«Слова, слова, моменты, которые я не могу описать этими глупыми словами. Как же скучно. Всё становится таким серым, когда понимаешь, что запутался в самом себе».
***
-Космос, мать его…
Звёзды, что забитые в гнилую доску гвозди рассыпались по небосклону. Начищенные шляпки сверкали ярко и холодно. Бесчувственно. Так далеко, что не достать, ни представить. Звёзды…
-А что же выше них?..
Она села на перила и свесила ноги. Широкая доска уютно уместилась под ней. Небольшой деревянный домик, стоящий в стороне от городка на краю обрыва – одно из самых романтичных мест.
-Романтичных? Да… пожалуй, это слово потрепалось куда сильнее, чем понятие любви. В конце-концов для каждого она своя, и каждый в этом понятии сильно убеждён. А романтика – нечто непонятное, такое же серое, как и яркое. Сложный термин. И очень надуманный.
Звёзды на это не откликнулись. Просто продолжали сверкать.
-Да, вот в чём их суть, - глубокий вздох, - светить всегда одинаково. Но для каждого – так по-разному.
Звонок. Резкий, чужой звук в этой атмосфере.
-Привет.
Молчание в ответ. И лишь колкое чувство неловкости.
-Слушай, я прекрасно знаю, что ты не хочешь меня видеть, но…
Тяжёлое дыхание в трубку.
-Ты не придумал дальше что сказать. – Через некоторое время заговорила и она. – Ждал, что скажу я. Что перебью тебя. Надеялся, что чувства во мне заставят говорить, а не слушать.
-Я ждал, что ты перестанешь себя так вести! Необдуманно, глупо, наивно, и ещё тысячу…
-Ты позвонил, чтобы сказать это? – Холодный, остывший голос, с ноткой досады.
-Нет… - злой ответ, грубый и неотёсанный. – Я позвонил, чтобы извиниться.
-Но в итоге сказал то, что думал. – Короткий, ядовитый смешок, от которого на душе становится только поганее.
Злое рычание в динамике выдало чувства собеседника.
-Ты… ты всё также невыносима. В тебе ничего нет, кроме этих ядовитых замечаний. Ты лжёшь сама себе, стараясь…
-Я не хочу это слышать, - усталый голос, с выдохом вдавленный в трубку.
Короткий рёв, начало ругательства и сброшенный вызов – конец взаимосвязи двух человек. Такой крепкой и чувственной. Но стоит хоть одному отпустить конец этой красной ленты, как всё падает прахом.
-Быть может он и не хотел этого говорить… быть может я сама виновата. Может, стоило откликнуться и поддержать его. В конце-концов для чего люди сходятся?
Вопрос будто бы отразился от небосвода, показавшегося в данный момент таким плоским и не бездонным, непонимающим.
-Да, глупый вопрос.
Молчание. Ночь. Луны нет. Погода свежа и прекрасна, и только эта жизнь для неё сейчас шла своим чередом. Что сказать и что почувствовать? Опустошение, мрак, облегчение? Всё сразу? А потом утопиться в «непонятках» и задохнуться от бессмысленности. Почувствовать серость и скуку. И хоть на секунду понять, что мир-то одного цвета. Это мы все запутались в мириаде собственных спектров.
-И какого же цвета мир?
А и правда, какого?