В самом начале своего появления лавки аборигенов выглядели достаточно патриархально. За прилавком стоял продавец, не торопясь обслуживающий немногочисленных покупателей.
Правда, в те времена он не столько занимался собственно торговлей, сколько уговаривал потенциальных покупателей купить хоть что-нибудь.
Времена изменились. Теперь никого уговаривать не надо. Покупателей и так много.
Только вот продавцов намного больше не стало. Двое, максимум трое на лавку – не больше.
Самое интересное, что малое количество продавцов никоим образом не тормозило процесс торговли. Как им это удавалось – никто не понимал.
Казалось бы, в чем проблема? Иди в аборигенскую лавку и смотри, как происходит процесс торговли! Только вот смотри не смотри – всё равно было непонятно.
Так что сейчас, входя в зал, Толик мысленно напрягся. Сейчас он снова увидит чудо!
Торговый зал выглядел просто и безыскусно. Вдоль стен стояли стеллажи, на которых были разложены относительно редкие товары. В середине зала стояли столы, на которых были разложены товары более ходовые.
При входе каждый из покупателей должен был взять специальную корзину или тележку. Именно в них полагалось класть выбранные товары.
Сначала Толик набрал товаров по предоставленному мамой списку. А уже потом решил заняться своим делом. Для этого ему нужно было обратиться к продавцу-консультанту.
Дело в том, что обязанности среди продавцов аборигенской лавке были чётко распределены. Один из аборигенов приносил товары и раскладывал их по столам и стеллажам. Другой – сидел на контроле, следя за людьми, выносящими товары из лавки. А третий был консультантом. Судя по всему, он и был в лавке старшим.
Консультант сидел за столом в углу, на небольшом возвышении, внимательно смотря за тем, что происходит в зале. Но когда появлялись покупатели с вопросами или проблемами, он очень внимательно их выслушивал, ни на что не отвлекаясь.
Когда к нему обратился Толик, консультант отнёсся к нему очень сердечно. Предложил сесть на гостевой стул, показал, куда поставить сумки и где разместить тележку, спросил о том, что уважаемого покупателя беспокоит. При этом он смотрел на мальчика внимательно и дружелюбно.
Но только Толик заикнулся о цели своего визита, рассказав о том, как утром у них на подоконнике оказался огромный жук, как выражение лица аборигена резко изменилось.
Дело в том, что при общении с людьми у аборигенов обычно было выражение лица… Как бы это объяснить… У людей такого, пожалуй, и не бывает…
Правильнее всего его было бы назвать дружелюбно-отстранённым. Мол, плохого тебе никто делать не собирается, скорее хорошее. Но всё равно – был ты чужак и чужаком останешься…
Так вот. Эта маска отстранённости с аборигена мигом слетели. Глаза консультанта приобрели дружелюбный и даже тёплый оттенок – как будто в лице мальчика он нашёл родственника, которого искал много лет.
- Мне очень интересно то, что вы сейчас начали рассказывать, - тихо произнёс абориген. - Но говорить здесь не очень удобно. Давайте перейдём в другое помещение, - и открыл незаметную дверь за своей спиной.
Через несколько минут оба собеседника сидели в маленькой комнатке. Толик достал из сумки ячейку с жуком. Абориген сдвинул с неё непрозрачную крышку и начал сквозь прозрачную мембрану рассматривать гигантское насекомое. А мальчик в это время заново, причём очень подробно, рассказывал всю историю, - начиная с того момента, как проснулся утром от крика сестры.
И одновременно внимательно рассматривал лицо говорившего.
Вообще-то он, как любой житель Трании, давно привык к внешности аборигенов. А вот жителю любой другой планеты внешность эта могла бы показаться странной.
Местные жители Трании были очень похожи на людей. Если брать формальные признаки, - так они от людей, пожалуй, вовсе и не отличались. Только вот если визуально сравнивать аборигена с человеком, то перепутать их было абсолютно невозможно.
Внешность аборигенов была более “стандартизована”, чем у людей. И это была не иллюзия, а признанный факт. С точки зрения людей аборигены были не просто похожи друг на друга, а очень-очень похожи.
Глаза у них были примерно одного цвета. Тёмные, почти чёрные, - но с синеватым оттенком. Таких у людей почти не бывает.
Форма носа у всех аборигенов тоже была очень характерной. Их носы были вогнутые и очень длинные. При этом “аборигенские” носы никогда не были горбатыми, крючковатыми или курносыми. С чем их можно было сравнить? В какой-то степени – с носом сказочного Буратино (если бы он вдруг перестал быть куклой и стал бы антропоморфным существом).
Что ещё было характерно для внешности аборигенов? Их волосы всегда были чёрного цвета. Но не блестящие, а почему-то всегда матовые.
Что ещё осталось? Цвет кожи. Он был у аборигенов смугло-красноватый. Причём, в отличии от американских индейцев, которых прозвали “краснокожими” не столько из-за цвета кожи, а скорее из-за красной боевой раскраски, кожа коренных жителей Трании имело реальный красноватый оттенок.
Вот, пожалуй, и всё.
Каждое из перечисленных отличий по отдельности вроде бы было мелочью. Но, собранные вместе, производили неизгладимое впечатление. Так что в человеческих глазах аборигены Трании выглядели ярко и необычно.
Кого-то их внешность раздражала, кто-то был к ней равнодушен. Что касается Толика – он всегда к аборигенам испытывал симпатию. Особенно после того, как вступил в молодёжную организацию “Общество защиты природы и традиций”.