"У меня зазвонил телефон", — такого, к сожалению, произнести не могла, так как в Харькове у меня его отродясь не было. Дом, где мы обитали был двухэтажный и состоял из четырёх квартир: две на первом этаже и две на втором. Его построили ещё до революции, где-то в начале двадцатого столетия местным мещанином и принадлежал одной семье. Никаких удобств не существовало: топили печку, носили воду из колонки и в уборную надо было бегать во двор.
Все домочадцы жили как бы одной большой семьей. Во всех квартирах, кроме нашей, раздавались телефонные звонки. Телефоны были поставлены только участникам или инвалидам войны. В нашей семье, только мама родилась до войны, а я и дочь после, посему такая роскошь как телефон нам не полагалась. К счастью, соседи были добры и всегда звали, если нам звонили. Вот и в этот раз, услыхав, что тетя Роза постучала по трубе, поднялась по лестнице на второй этаж и схватила трубку. Мужской голос звучал незнакомо:
— Кто вам дал этот номер? — поинтересовалась.
На другом конце, вопрос был проигнорирован.
— Как ты выглядишь?
— В чем одета?
— Что сейчас делаешь?
Манера и липкая интонация звучали противно. Ни у меня, ни у моих знакомых таких сроду не водилось. Наш диалог раздражал меня все больше и больше.
— В последний раз спрашиваю, кто вам дал этот номер?
Ответа не последовало, и я швырнула трубку. Настроение было испоганено. Мелькнула спасительная мыслишка, а может кто-то разыгрывает. Помните эту шутку? У Ниагарского водопада живёт какое-то неизвестное науке племя. Рождаются нормальные дети, а через некоторое время у них вырастают большие шишки на лбу и появляются оттопыренные уши. Учёные послали представителей, узнать в чем тут дело. И что же они выяснили? Каждое утро люди просыпаются, слышат шум водопада, хватаются за уши и кричат: "Да, что это там шумит такое?" Потом бьют себя кулаком по лбу и восклицают: "Ба, да это ж Ниагарский водопад!". Захотелось стукнуть себя кулаком по лбу и заорать: "Ба, да знаю, кто звонил." Несколько месяцев назад, на Колодезной улице меня душили и ограбили. Среди отобранного была югославская кожаная сумочка, а в ней лежала записная книжечка, подписанная моим именем и с тети Розиным и дяди Изиным телефоном. Зачем сделала? А чёрт его знает? Конечно, это мог быть только преступник или кто-то из его подельников. Еле заснула, а с утра позвонила следователю, Александру Ивановичу.
Он возмутился: "Твое ограбление – это висяк! Такую возможность схватить грабители прозявила. Извини, но ты — дура. Надо было сразу соглашаться на свидание, и мы бы его схватили. Если он ещё звякнет, ты договаривайся, не бойся. Сразу сообщи мне, мы будем вас пасти". Расстроившись, возразила: "Вряд ли. Оборвала разговор и трубку бросила."
Придя с работы, поведала все дяде Изе и тете Розе и попросила, чтобы позвали в любое время. Как назло, в этот день, они куда-то умотали и вернулись поздно. Целый вечер незнакомец звонил непрерывно, пока соседи не вернулись. После 11 вечера раздался стук по трубе. Опять в телефоне тот же противный голос: "Значит, завтра встречаемся в 6 вечера, возле кинотеатра "Зiрка". На мне будет голубой костюм и галстук с бриллиантовой заколкой. В руке — газета, свернутая трубочкой, а под мышкой — свёрток".
Следователь выдал инструкции: "Вас будут сопровождать четверо вооружённых в штатском. Два впереди и два сзади. Они будут ходить за вами по пятам и действовать по обстоятельствам. Дай им знать: преступник или нет."
Надев оранжевый плащ и простившись с мамой и дочерью, которые были в курсе, двинула на свидание пешком знакомым маршрутом: по Черепановых, Москалевке, Мариинской. Перешла мостик-кладки и подошла к "Зiрке". Чем ближе приближалась к кинотеатру, тем сильнее нарастало напряжение. Ещё издали убедилась, что наружка на месте. Затем мой взгляд остановился на незнакомце. Про таких говорили: "чертоватый". В голубом костюме, в галстуке с бриллиантовой заколкой. Преступник? Очень похож. Капитан в штатском вопросительно взглянул: "Он?" Неопределённо вздохнула. Возможный грабитель и вообразить себе не мог, что происходит вокруг нас.
— Коля, — представился.
Надо было как-то поддерживать беседу:
— Чем вы занимаетесь?
— Я — спортсмен, чемпион Украины по боксу.
Час от часу не легче.
— А кто все же дал вам мой телефон?
— Какое это имеет значение? Может, сходим в ресторан, поужинаем?
— Соглашайся, — дали знак.
Мы ещё немного покружили по городу мимо диетического магазина, исторического музея и спустились по Университетской к ресторану "Старе мiсто". Зайдя вовнутрь, сели за столик. Моя охрана шла по стопам.
— Шампанское будешь? — предложил Коля и пошёл заказывать к бару, оставив пакет, завёрнутый в газете, на сиденье.
Один из телохранителей пригласил меня на танец.
— Твоя миссия закончена. Можешь уходить.
Я увидала, как двое в штатском взяли Колю под руки и куда-то повели.
Обессилев от напряжения, побрела домой. Мама была счастлива, увидев меня живой и невредимой. Не успела ещё плащ снять, как в дверь позвонили. На пороге стоял На пороге стоял мент:
— Мы за тобой на машине. Едем обыскивать квартиру твоего кавалера.
Мой знакомый жил далеко от меня, в пятиэтажной хрущобе, в так называемом районе "Новые дома". Холостяцкая обитель выглядела не совсем обычной. Все уголки, все полочки и свободные места были заняты спортивными кубками. Мы не обнаружили никаких книг, кроме порнографических и таких же фотоснимков. Вдруг наткнулись на рубашку в крови, и уже было обрадовались этой находке. Но оказалось, что пятна крови от мяса, которым был забит весь холодильник. Обыск не прояснил ситуации.
— Приезжай завтра в 9 утра в милицию. Будем продолжать расследование.
На следующий день, в субботу утром была уже там. Мои милиционеры казались обескураженными.
— Твой хахаль оказался крепким орешком. Мы его допрашивали несколько часов. Хотели выяснить, откуда у него твой телефон, но он не раскололся. Вот почитай, что он накалякал:
Объяснительная записка
Я, Николай Фёдорович Талызин,
1953 года рождения,
член КПСС,
рабочий мясокомбината.
В пятницу я ушёл с работы в пять вечера, захватив мясо, чтобы приготовить себе ужин. Никакого телефона мне никто не давал, и я никому не звонил. Никакую женщину не знаю и ни с кем не встречался. Ничего преступного, за исключением взятого мяса, не совершал.
— Ну, как?
— Фигня как-то! Почему отказывается от знакомства со мной? Вся милиция Октябрьского района знает о нашем свидании.
— Сраный коммуняка. Заколка с бриллиантом! Стекляшка. Он к спорту никакого отношения не имеет. Все кубки купленные или украденные. Он же на мясокомбинате работает. Эх, жаль, вырезка пропадает. Ну, ладно.
Запиши имена всех людей, которые знают твой телефон.
— У меня нет ни единого знакомого, который бы работал на мясокомбинате.
Вдруг в комнату ворвался следователь Александр Иванович:
— Этот говнюк признался, кто дал ему твой телефон. Какая-то Наташа с "Новых домов". Известна тебе такая?
Первая реакция: " Понятия не имею".
Затем, щелчок.
— Наташа Михайлова. Мы работаем вместе.
— Вызывай немедленно. Пусть приезжает на очную ставку.
Наташа встретилась с Колей, на какой-то вечеринке. Он представился известным спортсменом и подбивал к ней клинья. Но она была не одна и, не ответив на его ухаживания, дала мой телефон, добавив: "Правда, видишь ли, она еврейка." Он возмутился:
— Так не пойдёт. Жидовке звонить не собираюсь.
Наташа поэтому ничего не сообщила мне, а Коля затрезвонил в тот же вечер.
На очной ставке нас было пятеро: я, Наташа, Коля и два следователя. Один из них печатал на машинке. Александр Иванович, достал моё дело и зачитал свидетельские показания:
— Волосы русые, рост около метра восьмидесяти, возраст между тридцатью и сорока годами, худощавый.
Перед нами сидел человек, полностью соответствующий этому описанию. Как хотелось бы следователю, чтобы я ответила положительно и дело было бы закрыто. Одно моё "да" отправило бы его за решётку. Он сидел жалкий, со слезами на глазах и его всего трясло.
— Это не он, — выдохнула.
— Вы уверены?
— К сожалению, да.
— Нелли Львовна, умоляю вас простите меня! — униженно лепетал фраер.
— Ах ты, тварь ползучая, как ты смел звонить и так нагло разговаривать с незнакомой женщиной! — прорвало меня.
— Извините меня, клянусь, что никогда и никому звонить не буду.
Аудиенция закончилась. Мне было неловко, что вся милиция крутилась вокруг меня целых два дня понапрасну.
Коля, Наташа и я покинули учреждение около трёх часов дня. Хотелось есть, и мы зашли в какую-то забегаловку. На прощанье приказала: "Коля, не вздумай мне когда-нибудь позвонить!"
Прошло несколько лет. Грабителя так никогда не нашли. Мне всегда было страшно возвращаться вечером домой, поэтому старалась поймать такси или частника. Вот и в этот раз такси схватить не удалось, а частник остановился:
— Садитесь, Нелли Львовна, — услышала знакомый голос капитана милиции.
— Я вас лучше домой отвезу, а то вы нам всегда много работы доставляете.
Думаю, что Коля запомнил навсегда, что с еврейками лучше не связываться, потому, что от них ничего хорошего, а одни только неприятности.
Нелли Эпельман-Стеркис 25 января 2016 г