Продолжение. Начало в гл.1 http://www.proza.ru/2019/01/29/723
После мамы у нас началась другая жизнь. Надо было каждый день топить печь, кормить скотину, доить коров - вся эта работа досталась моей старшей сестре Нюре и братьям Ивану и Фёдору, а я лишь держала большую подвесную лампу на дворе, она мне казалась очень тяжёлой.
Так прожили мы месяца два.
Однажды отец собрал нас и сказал, что скоро к нам придёт мама, что он был на кладбище, разговаривал с ней, она очень соскучилась и хочет домой. Мы, младшие, поверили и очень ждали этого дня. Правда, на улице нам говорили: «Ваш отец женится, приведёт чужую маму.»
Наступил месяц май, стало тепло, распускались весенние цветочки. У нас в доме свадьба. Наготовлено много всякой стряпни, еды, даже красное вино. На улице раздались крики: «Свадьба едет, свадьба!» Я выбежала на улицу и увидела несколько лошадей наряженных цветами. Народ со всей деревни сошёлся. Все идут в дом, садятся за столы.
Я не спускала глаз с невесты, понимая, что это не мама, не мама, не мама! Нас, младших, проводили на печь, дали нам пирогов и конфет. Мы как-то отвлеклись, но вдруг с улицы бежит Федя и кричит: «Это не мама, не мама, уходи! Ты не мама!» Его подхватили какие-то дедушка и бабушка, стали уговаривать, а он долго плакал, никак не мог успокоиться, а потом и вовсе убежал куда-то и долго не приходил домой.
Позже я узнала, что эти дедушка и бабушка теперь будут нашими, не родными, но наречёнными жалельщиками. Мне так хотелось, чтобы мама пожалела нас и спросила: « Как вы жили без меня?» Почему-то я очень ждала этих слов, но она не сказала их ни в свадьбу, ни после, не пожалела, не приласкала никого из нас, даже самого маленького Бориску. Он же тянулся к ней, но вскоре тоже понял, что это не мама.
Жизнь наша постепенно налаживалась. Отец со старшими братьями много работали и в поле, и в мастерской, и на пасеке. Мать и старшая сестра убирали скотину, ухаживали за огородом, я мыла посуду, собирала в саду яблоки, резала их для сушки.
Осенью я пошла в первый класс. Начальная школа была в нашей деревне, а учительница Антонина Александровна Агуреева была родом из Пестяков. Учительница мне очень нравилась, я её хорошо помню. Учёба давалась мне легко.
Зимой 1931 года наша семья попала под раскулачивание. Я помню, как у нас забирали нажитое имущество: швейную машину, перину, подушки, зеркало, одежду, самовар. Со двора увели всю скотину: коров, лошадь, овец, забрали всё зерно, есть нам было совершенно нечего.
Отец очень горевал, а мать всё кричала: « Его добро берите, а моё не дам, не дам, не трогайте, не имеете права!» Я не понимала, почему у нас надо брать, на чём же мы спать будем и что будем есть? На другой день приехал тарантас и какие-то люди. Они взяли отца, завернули ему за спину руки и увезли. Мы плакали, а мачеха собрала в узелок свои пожитки и ушла от нас.
Прошло около двух недель, отец вернулся домой, вступил в колхоз, привёз мать, а в июле у неё родилась девочка, назвали её Ирина. Эта девочка и стала моей полной нагрузкой. Родители много работали, уходили рано, возвращались поздно, все домашние дела были на мне и маленькая сестрёнка тоже.
Осенью школу в деревне закрыли, всех учеников перевели на Белую Рамень, это в 2-3 километрах от нашей деревни. В 3 классе моим учителем стал Иван Иванович Варламов. Я хорошо помню его: невысокого роста, коренастый, средних лет, носил очки.
Из-за домашних дел я часто стала пропускать школу, он не раз приходил к моему отцу, они долго разговаривали, я слышала их разговор: « Вашей девочке нельзя пропускать школу, она отстанет от класса, она бы могла хорошо учиться, девочка смышлёная», на что отец виновато оправдывался: « А куда же младших детей девать?»
Мачеха постоянно твердила мне: «Не в учительницы тебя учить, строчить надо, да себя одевать, на отца не надейся!» К тому времени строчить я уже умела, меня ещё мама научила, как мне помнится, лет с четырёх. Уроки я стала пропускать чаще, а вскоре и совсем школу забросила.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2019/01/31/571