"Сады моей души всегда узорны», — писал Николай Гумилев в ночь перед расстрелом!
И смысл жизни по Ивану Вырыпаеву — приложить к сердцу каленое железо, чтобы явить красоту! Открытие режиссера в том, что любая жизнь — танец души… И ее страдания спасут мир, почти по Достоевскому.
Об этом фильм "Танец Дели".
Медсестра несет градусник — переступая ногами: балетное па! Чистишь зубы, спеша на работу — фуэте. Билетерша отрывает талончик — батман. Любое движение -плие… Танец Души — и только твоей! Когда ты не заперт в искусственную концепцию…
Станцевать можно даже Освенцим, если принять как есть. И ощутить вину за него, как герой Игоря Гордина… И перестрадать «освенцим» безответной любви! И гибель нелюбимой жены по твоей вине. И кричать своему вселенскому горю:
- Хайль, Гитлер!
Потому, что даже крохотная боль — Освенцим в масштабах души!
И жить с этим в глотке! И эту трагедию «станцевать»… Храня сады души узорными — несмотря ни на что! Вместить «грязь и червей» индийского города Дели. Чтобы сделать шедевр из этих червей. И жить с этой любовью в сердце.
Мать героини Полина Кутепова упрекает:
- Я не танец твой не принимаю! А того — что ты всю жизнь творила счастье из беды.
На что Каролина Грушка — дочь — возражает:
- А ты сделала корону мученицы из несчастья! Не разрешая себе стать счастливой ни на миг…
Танец Дели — это танец любви!
Семь сюжетов рождают один — самый главный. Все герои живы. Даже медсестра — берущая взятки. Ибо берет — чтобы попасть в Гималаи. И узнать — как правильно умирать. Но умирает не она, а пожилая женщина. Театральный критик — жившая чужую жизнь без души. Можно станцевать любой танец, но собственный. Если живешь внутри чужой схемы — твоя душа мертва, задолго до последнего вздоха.
Танец Дели — это сады души.