Существует громадная встреча

               



               
               

               
                "Значит, нету разлук,
                Существует громадная встреча"
               
                И.Бродский "От окраины к центру"





               Меня провели в конструкцию из полированных алюминиевых зеркал,представляющую собой лабиринт из свернутых по часовой стрелке ракушек.
               Но, пожалуй, следует начать сначала. От своего старого знакомого Андрея Ильича я ненароком узнала, что в лаборатории НИИ, руководителем которой он является, разработана новая конструкция зеркал Н.Козырева, и в ближайшее время намечено испытание на Северном полюсе. Я стала обивать пороги института с просьбой внести меня как историка в экспериментальную группу оператором. Кто же откажется от такой исключительной возможности путешествия в прошлое. Своего я добилась, меня утвердили, и я вошла в экспериментальную группу под руководством моего Андрея Ильича.
               Когда меня поместили в специальную камеру с креслом и измерительной аппаратурой, которую прикрепили к шлему на голове, меня почему-то охватил необоснованный страх, я почувствовала запах озона, расползаясь, вокруг меня стало образовываться голубое облако тумана, камеру озарила вспышка,  гигантский поток символов образовался передо мной, и я стала свидетелем удивительных и странных событий - это были мгновения истории...


                ***
               

               Она  отпустила  слуг,  еще раз с удовольствием  осмотрела  себя в зеркале, поправила  на копне рыжих  волос корону  и шурша кринолином  величественно выплыла из комнаты. В гостиной уже собрались все приглашенные,и в ожидании  знаменательного события она  волновалась,  прикладывая к пылающим щекам прохладные ладони.
                -  Королева  Англии и Ирландии, ее величество  Елизавета  первая  -  громко  и торжественно  провозгласил слуга, распахнув  тяжелые золоченые  двери.

             Комната, в которую она вошла, полыхнула ярким, но мягким светом, осветив  огромный  овальный  стол. Сотни вспыхнувших светлячков погасли, и за столом обозначились сидящие в строгом порядке люди.            
             Манили тайной угрюмые углы. Уютно потрескивающий камин лениво отбрасывал в их сторону красноватый свет от пляшущих языков пламени. 
             При появлении королевы все поднялись со своих стульев.
          - Браво, Бетси!  Ты,  как всегда,  неподражаема!  Мы  тебя  любим!  -  восторженно  воскликнули  стоящие  за  столом люди, встречая ее аплодисментами.
          - Сколько я себя помню, я никогда не была простушкой! – улыбнулась она лукаво, - хотя когда-то и была объявлена своим родным отцом бастардом.
 Обошла стол, радостно пожимая тянущиеся к ней руки  и встала возле предназначенного для нее трона.
 Перед ней на необъятном столе упруго развернулась карта Вселенной. Мерцая светом от  уже давно погасших звезд и новорожденных светил, плавающих в густых газовых облаках, Вселенная атласной чернотой приглушила яркий свет комнаты и закутав присутствующих в темные поблескивающие мантии, не спеша принялась затягивать их в вечность непознаваемого.
             - Рано! - строго произнесла королева.
             Шурша неисчислимым количеством страниц, в ее руках затрепетала вечная Книга Судеб. Вселенная вновь улеглась на стол упругой картой, исчез потолок, раздвинулись стены, и над присутствующими по орбите медленно поплыл голубой с белыми разводами Земной Шар.         
             - Леди  и джентльмены, приветствую Вас! – произнесла королева чистым, звонким голосом, -  позвольте   поблагодарить  за оказанную мне высокую честь быть Председателем  на этой  встрече!   Если собрались все,  с вашего позволения я  открываю  нашу  столь редкую и значимую  ВСТРЕЧУ!
Вспыхивая и переливаясь насыщенным светом,  она глубоким голосом произнесла, -  примите мою любовь!
Ее  голос  перекрыл  ликующий  гул  голосов  присутствующих. 
Королева грациозно опустилась на  трон.   Все задвигали стульями и когда успокоились, она  положила  узкую ладонь на Книгу  Судеб.
            - Итак, господа!  Как вам известно, мы собрались здесь  с единой целью заглянуть в Книгу Судеб  и вспомнить  наш земной опыт через  определенные события, произошедшие с некоторыми из нас, для осуществления одной из ступеней нашего намерения.
  Казалось бы, самое незначительное событие,  но столь необходимое в человеческой жизни или событие, изменившее окружающий мир и саму форму человеческого существования, можно было бы назвать карликовым в масштабах Вселенной. Но все прекрасно осведомлены, что это невозможно, так как организм - един.         
           События земной жизни изложены некой  женщиной в жанре новелл. Не буду произносить ее имени, но она присутствует среди нас, - улыбнулась королева, открыла Книгу, полистала страницы и медленно прочитала...
               

            Мы  неслись  по  раскаленной  от палящего солнца  улице  Неаполя.    Место встречи  было назначено  на набережной  возле  нашего  туристического   автобуса,  и  боясь опоздать,  мы устремлено    двигались к цели ничего не замечая вокруг.   На улице никого не было, кроме  нескольких  мужчин  лениво  околачивающихся  возле своих  подъездов.  Увидев нас, они словно сговорившись, удивленно подняли брови, округлили глаза  и  изумленно вслед нам повернули головы.
            - Мы смешные! -  пыхтя и отдуваясь произнесла моя  сестра,  -  смотри, как от нас  обалдели  мужчины!
            - А может симпатичные? -   оттопырив   зад и подпрыгивая  на подушечках пальцев,  стараясь от нее не отставать, засомневалась  я.   
Меня выматывали пяточные шпоры и я, чтобы хоть как-то ослабить боль  в пятках, ставила стопы  в разные положения.
             - Нет, смешные! -  убежденно  сказала сестра, -  в шляпах, пунцовые, паклей во все стороны  торчат взъерошенные волосы  и  пыхтим, как два  парохода.  Посмотри вокруг, тут таких нет.  Мы для них экзотика!
Я огляделась, но кроме нас и  удивленных  мужчин на этой  плавящейся солнечной стороне  улицы никого не было.  Я взглянула  на противоположную сторону улицы.  Она  была  теневая,  и  вся разумная  часть  человечества  шла  по  той  стороне.
                -   Ты права, кроме нас тут таких  российских матрон нет!  Похоже мы,  действительно,  пунцовая  экзотика  в  шляпах!               

              И я, ощущая себя плавленым сырком, обливаясь потом,  хромая то на одну, то на другую ногу, но при этом пытаясь изобразить легкую походку, на цыпочках гордо поскакала   через дорогу в тень.
    Стараясь не толкать прогуливающихся прохожих, мы резво ринулись вперед.  Проскочили мимо огромной груды  смрадных  мусорных пакетов  и  тут же  возле них уютно расположившегося уличного кафе.   За столиками,  потягивая капучино,   мирно беседовали очаровательные итальянцы, видимо давно привыкшие  к  не вывозным свалкам мусора и исходящей от  них  вони  (похоже, для  жителей  это стало такой же привычной достопримечательностью, как, например, творения великого Микеланджело). Завернули за угол здания и увидели,что наша  группа уже толкалась возле автобуса.  До отъезда в  Помпеи  оставалось  около  десяти  минут и, не теряя времени, мы  принялись  фотографировать с набережной вид  Неаполя и  пробивающийся сквозь дымку  легендарный  Везувий,с вдавленной внутрь горы вершиной, у подножия которого, подковой обнимая Неаполитанский залив, раскинулся  этот  третий по величине в Италии после Рима и  Милана  город.  Вороватый, полукриминальный, заваленный  мусорными  пакетами,  с  нищим испанским кварталом, "народными"  домами   и  балконами,    завешенными   бельем,  при виде которых в памяти всплывают  итальянские неореалистические  фильмы  пятидесятых, шестидесятых  годов  прошлого столетия. Однако разделительная  черта между нищетой и роскошью не мешает Неаполю оставаться полным очарования городом. Пестрый, шумный, с автомобильным хаосом, великолепными кафе,  пиццериями, бутиками, фешенебельными дорогими районами и  с  потрясающими памятниками истории, как напоминанием о жесткой битве времен. Город, возможно, не один раз погребенный  под вулканическими извержениями грозного Везувия. Ведь неизвестно, сколько поселений покоится  под современным Неаполем.   Однако, жаркий климат и плодородные земли манят людей, и они маниакально  заселяют эти земли  у подножия завораживающей бомбы.


                ПОМПЕИ
            

              Елизавета подняла голову и замерла, печально прикрыв глаза ладонью. 

              От  голубой планеты слезой отделилась   гигантская капля  и медленно кружа, со  звоном плюхнулась на Книгу Судеб, взорвавшись алмазными гроздьями. 
              Радужное облако из густой  водяной пыли со свистом  вытолкнуло на поверхность страницы живописный, слегка курящийся Везувий, покрытый густыми лесами,   бесконечными  плантациями  виноградников и оливковыми рощами, тянущимися  от  подножия горы почти до ее вершины.

               И возник…   Провинциальный, по-южному  шумный, суетливый,  утопающий в зелени, яркий, зажиточный  город  Помпеи великой Римской империи!
               Обозначились красные крыши инсул ( многоэтажные дома), струйки дыма над  трубами  разогревающихся терм, роскошные виллы знатных и богатых римлян, величественные  храмы с раскрашенными бронзовыми статуями и белоснежными колоннами, форумы, базилика, пекарни, торговые лавки, сукновальня, термополии, километровые прямые  улицы  с  мощеными дорогами, переулки,  театры и лупанарий.


               
                ***


               
                Мохнатые, яркие  звезды, мерцающие в глубокой густой темноте небесной сферы, стали блекнуть и  в преддверии утра незаметно исчезли.   Небо еще оставалось черным, но утро уже  подкрадывалось, как кот  на мягких лапах.    Заметно  светлело  и над заливом, предвещая раскаленный день, от Везувия  потянулась   легкая дымка  на  встречу  с первым лучом солнца.
                Огромный порт Помпеи круглосуточно жил своей неугомонной жизнью. Причалившие корабли гремели якорями и опускающимися на берег  трапами. Далеко по воде разносились  сорванные, хриплые голоса команды и  смачная брань капитанов.  Балансируя по шатким трапам,при этом неистово ругаясь каждый на своем языке, рабы сгружали вновь прибывший товар.
                С одного из кораблей несколько рабов спустили по трапу груженную поклажей телегу. Тут же были подогнаны лошади. Пока рабы запрягали телегу,  с трапа, гремя цепями, грузно сошли мускулистые гладиаторы. За ними, неуверенно оглядываясь по сторонам, шла  стройная, белокурая девушка.
  Придерживая лошадь, невозмутимый всадник с копьем, облаченный в пурпурный плащ скрепленный бронзовой брошью, спустился с трапа, расплатился с хозяином лошадей, и вся процессия двинулась по склону вверх от порта к городским Морским воротам.
               Если бы не безобразный шрам через все лицо, всадника,пожалуй, можно было назвать красавцем. Отброшенный на спину шлем  обнажил голову с короткой стрижкой. Гордая посадка головы, уверенная манера держаться, жесткость в движениях, выдавали в нем силу воина. Боясь отстать, девушка вцепилась в его руку и почти бежала рядом с ним.
              Нарушая предутреннюю дремоту душераздирающим скрипом телеги, процессия миновала недостроенный храм Венеры и через темный туннель нырнула в городские ворота.
               
              Сонно оглядев поклажу, шестерых мускулистых гладиаторов с кандалами на ногах, таможенник задержал взгляд на белокурой шестнадцатилетней девушке, вцепившейся в руку всадника и дико озирающейся по сторонам.  Присвистнул, оценив ее красоту и перекрыв дорогу, выразительно посмотрел на всадника. Тот сунул в его пятерню пять ассов (около одиннадцати копеек).
            - Похоже, приятель, ты был в большой переделке? – кивнул он на изуродованное лицо всадника.  Не получив ответа и встретившись с холодным, невозмутимым взглядом,  таможенник по-собачьи зевнул широко открыв  заросшую пасть с испорченными  зубами.
            -  И в какой лупанарий (бордель) доставишь эту волчицу?  Я бы не прочь  позабавиться  с такой  девчонкой!
            - Везу по заказу! – мрачно ответил всадник, -  подарок императора.  Эта  девочка слишком  дорогая, восемью ассами не отделаешься!
     Таможенник  разочарованно  отошел в сторону и небрежно кивнул,  давая понять, что они могут войти в город.
             Телега двинулась дальше в город, страдальчески скрипя и грохоча железными ободьями по выложенной стесанными  камнями  улице. Проехали мимо нескольких лавчонок, большого храма, посвященному Апполону и выехали на  городской Форум, вымощенный травертином. Поплелись вдоль Базилики.
             Стояли июльские иды (середина июля). Стены  сплошь  были исписаны призывами голосовать за выдвиженцев в городской Магистрат. Это событие волновало каждого из жителей  беспокойных  Помпей: от богатых, уважаемых людей города до торговцев, ремесленников, вольноотпущенников, проституток и даже  последнего раба. Выборы уже позади, горожане вроде бы успокоились, но фразы на стенах не желали молчать, буквально, каждое слово щетинилось в  ожесточенной  борьбе за власть и почет. 
           «Сделайте Полибия эдилом, он выпекает лучший хлеб».
             - Не спорю, Юлий Полибий всегда давал  хороший хлеб! – пробормотал всадник.
   Ювелиры и плотники отстаивали Куспия Понсу, сукновал Дионисий просил выбрать  эдилом Луция Попилия…   Каждый гражданин, как мог,  раздувался от собственной значимости.
              Взгляд всадника зацепился за фразу:   «Лорей, соседки просят тебя, выбери в эдилы Амплиата».
              - Расплакаться можно! Соседки просят за Амплиата!  Эта алчная жаба, бывший раб Амплиат,  знает слабую сторону Лорея! Видимо,  хитрый лис для этого всех « соседок» скупил.  Только хочу сказать тебе, дорогой  Попидий  Амплиат, что Лорей и в  мужских голосах порой находит  особый смысл,  -  усмехнулся всадник.
              Больно сжав руку девушки, так что она вскрикнула, всадник зло процедил сквозь зубы, - принимай императорский подарок,  уважаемый   Куспий Лорей!
Приказал  извозчику подъехать к Мацеллуму, крытому продовольственному рынку  и остановиться в прохладной нише возле торговых рядов. Сам же, привязав к колонне лошадь, взял девушку за руку и направился в соседний переулок.
              - Куда ты меня ведешь,  Цинциннат?
              - Здесь недалеко живет мой  друг детства.   Насколько я знаю, над лавкой  у него есть очень приличное помещение.
      Он развернул ее и прижал к себе, -  хочу проститься с тобой,  моя любимая!  Вряд ли мы теперь  увидимся! - с горечью произнес он. Тяжело вздохнул, - и все-таки, император Тит отнял у меня   мою прекрасную богиню! Что ж, сам виноват, дурацкая голова, не дал тебе свободу. Испугался, что уйдешь от меня!
Она прижалась к его огромной руке и горько  расплакалась.
              - Не хочу расставаться с тобой, не хочу быть рабыней какого-то  Лорея, - произнесла девушка с сильным акцентом, -  быть рабыней - самое мерзкое, что может быть в Риме. Я дочь богатого вождя свободного племени и никто меня не сломит, - шептала она,- свеонов невозможно сломить! - она обтерла краем туники мокрое от слез лицо.

                Они подошли к  большой лавке, возле которой старый раб,  подгоняя  чернокожего  парнишку, обучал его, как нужно  правильно  раскладывать товар.
                Воин потряс связкой бронзовых фаллосов, висящих над дверью,  извлекая звон из спрятанных в связке колокольчиков.
                - Срочно позовите  своего хозяина!   Скажите, что его навестил старый друг - Цинциннат! -  во весь голос гаркнул  всадник.
Старый раб   испуганно скрылся в лавке,  и через какое-то время  из дверей выскочил маленький  толстенький человек.
                - Цинциннат! – радостно бросился он к всаднику, обняв его внушительную талию, - старое, гнилое копье, ты ли это?   Какие боги занесли тебя сюда?

                - Императорские хлопоты! – засмеялся всадник, и легко приподнял друга, -  не меняешься, пузатый  горшок!
Какое-то время они как мальчишки мутузили друг друга, а когда успокоились,  всадник обратился к другу.
                - Как видишь, Луций, понадобилась  твоя  помошь. Одолжи чистую кубикулу (спальню). Хочу  попрощаться со своей любимой женщиной!               
Хозяин понимающе подмигнул другу и повел их  по лестнице наверх.               
                - Хочу сказать тебе Луций, возле Мацеллума стоит повозка, в ней для тебя есть хороший товар. Как освобожусь, пройдем туда вместе.
                - Благодарю тебя, друг! Рад твоему прибытию!
                - Как прошли выборы? Удалось Амлиату скупить округ и стать эдилом?
                - Слава богам, курии его не избрали! Сам знаешь, хуже нет бывшего раба, держащего в руках большие деньги, отписанные ему хозяином за искусное служение. Вот что значит уметь вдохновенно ублажать и хозяина, и хозяйку. После смерти хозяина, получив свободу, он до сих пор не брезгует старой костлявой коровой, бывшей  полоумной  хозяйкой. Жаден до того, что готов скупить все Помпеи. Давно мечтает о власти, но знать города его презирает, хотя охотно ведут с ним свои дела. То, что он после землетрясения от имени своего малолетнего сына Попидия Цильсиния восстановил храм Исиды , ты знаешь. Теперь свою дочь пытается подложить под любого задолжавшего ему знатного старика, лишь бы примазаться к знати и достигнуть власти... Вот вам чистая кубикула. До встречи, Цинциннат!
      

    

                Предутренний деловой шум,  бесцеремонно  будил спящий  город.  С грохотом открывались  тяжелые деревянные стойки  лавок, утопленные в полу и укрепленные  прочными накладками.  По мостовым гремели подводы с товаром сопровождаемые ржаньем лошадей, непременной  руганью и лаем беспокойных собак.  Рабы разгружали мешки с вновь прибывшим заморским товаром, заполняя торговые ряды. Из всех щелей выползали грязные,  всклокоченные попрошайки и старые потасканные проститутки, изгнанные из лупанариев, как отработанный товар.  Наполняя улицы руганью и гомоном, возле фонтанов  толпились с кувшинами рабы – рыжие, темнокожие, смуглые, белокурые.   Сошедшие  с недавно прибывших кораблей, моряки сгрудились возле винных лавок. Не зная языка, новички  разглядывали указатели в форме фаллоса в направлении лупанарий.  Кто не раз тут бывал, с нетерпением  ждали возле винных лавок хозяев, чтобы попасть в  одиночный лупанарий, надстроенный над его лавкой.
 
               Цинциннат  медленно снимал с нее одежду, целуя каждый обнажающийся кусочек  белоснежного тела. И когда вся одежда была сброшена, перед ним  предстала точеная мраморная статуя Афродиты.

            - Ингуд! – задохнулся Цинциннат, - Ингуд! – сипло произнес он  и,  взревев, схватил ее  и,  как хищник,   потащил в постель.  Во все стороны полетели  солдатская  туника, кольчуга, шлем,   портупея с наградами.  Огнем полыхнул   пурпурный плащ, и со свистом  пронесся   над кроватью. Все это было ни к чему!   Он любил богиню!

               
             Насытившись, Цинциннат дремал, нежно прижав к себе Ингуд. Она гладила его  уродливый шрам, протянувшийся через все лицо, целовала его и тихо плакала.

                -  Скоро я умру,  я , и наш не родившийся ребенок.  Нас убьет эта величественная, зеленая гора,- она указала в сторону Везувия.

                - Что ты говоришь, Ингуд? - сонно пробормотал Цинциннат,- Почему вдруг тебя должен убить Везувий?  И о каком ребенке ты говоришь?

            Она села,  спустила ноги с кровати и печально произнесла,  -  Под сердцем я ношу твоего ребенка, Цинциннат, которому не суждено родиться. И это к лучшему. Лучше не родиться вообще, чем родиться рабом.

              - Ингуд! – сердце жестокого  воина  захлестнула неописуемая нежность, - наш ребенок будет достойным гражданином Рима! - радостно загудел он, -  я тебя выкуплю у Лорея, моя прелестная предсказательница, ты станешь вольноотпущенницей и моей женой! –  он притянул  ее к себе,  -   моя любимая женщина не может быть рабыней,  - шептал он,  нежно целуя  живот, лоно возлюбленной и  вошел в нее, как в чистую реку.

                Приподняв легкую дымку, солнце безмятежно распустилось и залило ослепительным светом просыпающиеся Помпеи. Город нервно запульсировал в хлопотах зарождающегося нового дня.

             -  Не  отдам  тебя Лорею, вот увидишь, очень скоро тебя выкуплю.  Возможно, в сентябрьские календы ( первые дни сентября), когда прибуду с императором на гладиаторские игры,  - он быстро,  по солдатски натянул на себя одежду, - а теперь, пойдем, Ингуд, пора!
 
           Наблюдая, как она спешно одевается, он представил ее в объятиях Лорея, застонал, и опрокинул  на постель…



                ***
   
              Последний срок отбыл эдилом города, и  вошел в Магистрат на должность дуумвира,  один из влиятельнейших и богатых людей Помпеи, Куспий Лорей из Тибура,  представитель рода старинной, муниципальной аристократии.
                Обычно, он  просыпался до  восхода  солнца, чтобы насладиться утренней прохладой  в своем роскошном саду. Некая тайна, исходящая от могучего утреннего Везувия опускалась на сад, негой охватывая плоть Лорея.
                Покинув душную спальню, минуя перистиль с висячим садом ( открытое пространство, окруженное с четырех сторон крытой колоннадой, отведенное для хозяев дома), через галерею прошел в  прохладный сад, с длинным эврипом( каналом), выложенным камнями и  окаймленный, утопающими в виноградных лозах, зелеными  беседками. По краям канала,  несущего  благодатную воду,  в зелени и цветах расположились небольшие  изумительные статуэтки и прекрасный сфинкс с женской головой. Сад Лорея напоминал оазис. Это было настоящее произведение садового искусства.  Веером раскрыв полыхающие  разноцветьем огромные хвосты, по-царски разгуливали по саду павлины, издавая пронзительные крики.

      
            Под лучами восходящего солнца изумрудом вспыхнула зелень, драгоценными камнями засверкали брызги фонтанов...
 
                - Что может быть прекраснее соединения воды и зелени?  - размышлял Лорей, -  наслаждаясь шумом искусственного водопада, каскадом падающего с лестницы, веселым журчанием фонтанов, превосходными статуями муз,  ароматом цветущих деревьев, редких сортов  цветов, изумрудной зеленью, напитанной водой,  и  пением птиц.
  Сад был устроен  на земле, когда-то проданной обедневшими соседями его предкам.
   
              Почему – то  пришла  на память надпись на стене:  «Прошу тебя, Лорей, выбери в дуумвиры Цея Секунда, и он тебя выберет».  Что не сделаешь ради власти?  В обход закона, запрещающего подобные действия,  Лорей  поддержал влиятельного   Цея  Секунду, приобретя в его лице достойную поддержку.  «Выручи меня – выручу тебя»! - ехидно ворчали кандидаты в городскую магистратуру, проделывая то же самое, тайно  расставляя капканы своим соперникам.
 
           Эти выборы, как-то особенно, сопровождались ожесточенной борьбой, будто они последние.  Уж очень яростно наседали  Кай Мунауст Фауст и  Антоний Игин из либеральной партии.  Только они могли  подкупить  Инфантиона и Париса.  Кто кроме них мог  написать на фасаде его дома  призывы -  один за Лорея, другой за Тибуртина, якобы,  имея  в виду разных  людей. По крайней мере, это их манера письма.

                - Какой унизительный  смысл они замыслили внести в этот бред? - негодовал Лорей, - что  Лорей Тибуртин двойной, и город попадет в ненадежные руки?    Глупцы!  Птенцы неоперившиеся! Как они недооценили почитателей богини Исиды!  Недооценили, птенцы желторотые, насколько наша партия многочисленна и влиятельна!
 
             - Что тебе? – недовольно спросил  он,  заметив  раба, покорно стоящего у входа в сад.

             - Хозяин, привратник передал,  что  какой-то человек просит немедленной встречи с тобой.

             - Кто такой?

             - Имени не назвал. Говорит по важному делу.
   
             - Где он?

             - Возле входа.

             - Приму вместе с другими просителями.


             - Он сказал, что привез для тебя послание от императора Тита.

 
             - Не стой, как истукан!  Немедленно  проводи его  в атрий (здесь принимали гостей, которых не хотели вводить в круг семьи)!

Раб низко поклонился и исчез.   

                Лорей присел на ложу возле водопада.

        -  Что императору Титу понадобилось от меня? - тревога холодным потом покрыла ладони.

        Тит Флавий Веспасиан младший всегда вызывал у него опасение. Дурная слава кровавым следом тянулась за ним.
  Уж очень жесток новый цезарь, нынешний император.
Будучи старшим сыном,  наследником и соправителем своего отца  императора Веспасина, он  за любую провинность наказывал смертью, без разбирательств  сносил  головы и правым и виновным... Ко всему,  помимо жестокости, Тит славился крайней распущенностью... Не повторил бы  безумного Нерона!

          И надо же было случиться такому несчастью,  как смерть старого императора Тита Флавия Веспасиана   в девятый день до июльских календ,( 24 июня ) в канун выборов в Помпейский дуумвират.
      
          Иногда старик  оставлял Рим с его влажным, нездоровым болотным климатом, и, минуя свое сабинское имение, в котором он отдыхал каждое лето, прихватив всех своих наложниц, поправлял здоровье в Помпеях.  Здоровый, жаркий климат у подножия Везувия подходил старому императору.
        Будучи эдилом города, Лорей всегда старался угодить Веспасиану, проводя лучшие гладиаторские бои, подключая к играм диких зверей.

        Старый император  был  не сенаторского  происхождения, отец его был сборщиком налогов из сословия всадников, его мать происходила из семьи такого же ранга, но ее брат стал сенатором. Такого же ранга добились Веспасиан и его брат Сабин.

         Веспасиан, бывало,  раздражал  Нерона своей прямотой.  Старик не умел хитрить и притворяться, как многие из присутствующих.  Часто, он откровенно засыпал во время августейшей декларации императора Нерона, а то и вовсе уходил во время декламации нероновских стихов, его отвратительного пения, так как голос у Нерона был слабый и сиплый, и бесконечного театрального действа, чем приводил в недоумение непредсказуемого Нерона.
         -" Чего никто не слышит,того никто не ценит!", в бешенстве  цитировал греческую пословицу император.

 Удивительно, как  Флавий Веспасиан  не лишился головы?

  Нерон хорошо знал сильную сторону Веспасиана, как воина, и это качество сдерживало неуправляемого императора. Гнев не помешал ему поставить старого Веспасиана  во главе войска,  для подавления восстания в Иудее, сделав его наместником Сирии. Ах, как надоели Нерону эти непокорные иудеи, сотрясая покой Римской Империи своим постоянным недовольством!
   
          Веспасиан покорил почти всю Иудею, кроме Иерусалима.

  После самоубийства Нерона, в жесточайшей битве за власть,  пошла череда  убийств и самоубийств последующих императоров, пока на трон не взошел Веспасиан.

     Он был первый император, которого возвела на престол армия не из аристократического сословия.  Будучи  простым и доступным человеком, Флавий Веспасиан снискал глубокое уважение среди солдат. К тому же ему всегда было чуждо стремление к роскоши. Был он  скуп  и,  можно сказать,  жаден, но скорее не от природы, а из-за крайней скудности государственной и императорской казны.  Даже ввел налог на общественные уборные, заявив на упрек сына, что «деньги не пахнут»,  сунув  ему под нос монету.
 
 Став императором,  Веспасиан доверил завершить кампанию в Иудее своему сыну Титу,который жестоко разрушил Иерусалим и воцарил в  Империи  мир.

           Лорей никогда не испытывал особых чувств к иудеям, он их презирал,  для него они были такими же варварами, как и все остальные народы.  В какой бы Римской провинции не проживали иудеи, они обязательно ввязывались в различные изматывающие конфликты и бунты,нарушая покой империи, чем вызывали ненависть у римлян.  Но даже его покоробило, с какой изощренной жестокостью Тит захватил и  разрушил Иерусалим, подавив восстание иудеев, возмущенных регулярными жертвами, за благополучие Римского императора. Будучи командующим в Палестине, он сжег и превратил  Иерусалим в руины. Храмова гора была распахана, а духовный центр всей еврейской нации - Великий Храм царя Ирода горел десять дней и был окончательно стерт с лица земли. Помимо  колоссального  числа погибших, почти сто тысяч иудеев были пленены римлянами. Большую часть мужчин Тит отправил на египетские рудники, многих разорвали дикие звери на гладиаторских играх. Оставшиеся в живых иудеи, рассеялись по миру. 

  Тит Веспасиан  младший почти всегда сопровождал своего отца.  Именно он подарил  Помпеям  лучших гладиаторов, состоящих из пленников, захваченных во время Иудейской войны. Прелестные девушки, молодые женщины, красивые мальчики и юноши разрушенного Иерусалима  украсили публичные дома Римской империи. В Помпеях они содержались в лупанариях, и были предназначены именно для Тита младшего, который любил устраивать ночные оргии в Пригородных термах, за Морскими воротами.

 
         Погрузившись  в тяжелые мысли, Лорей прошел в перистиль.   Возле имплювия (бассейн для  дождевой воды) стоял человек  огромного роста,  в форме легионера первого императорского центуриона.
   
                - Подойди! Что у тебя?

                - Я привез послание от цезаря Римской империи Тита Флавия Веспасиана!

        Он протянул Лорею свиток, скрепленный императорский печатью.
Взглянув на посланника от Тита, Лорей вспомнил его, вернее страшный шрам через все лицо, вызывающий невольный ужас.

              - Кажется, я тебя помню, ты – герой Иудейской войны и неотлучно, как тень  следовал за   Титом Флавием Веспасианом младшим, нынешним  цезарем Великого Рима.

              - Вы не ошиблись, доблестный Лорей,  я и есть его  « тень» - верный слуга  императора, охраняющий его жизнь.

              - Подожди здесь, сейчас  я вернусь и дам ответ.

Лорей прошел в свой кабинет и дрожащими пальцами сломал печать.
               Новый цезарь обращался к  Лорею с великой почестью, как к бывшему лучшему эдилу города и  приветствовал  его  вступление в  должность дуумвира. Скорбя о смерти своего отца, Великого Римского императора Тита Флавия Веспасина, он сообщал о своем посещении Помпеи  в сентябрьские календы,  для зрелищ  гладиаторских  боев, с большой звериной травлей,  в память о его великом отце, лучшем императоре Великого Рима, скончавшегося   в девятый день до июльских календ.
   Так как смерть  великого Августа императора Веспасиана   прервала строительство Римского  амфитеатра,  более чем на пятьдесят тысяч человек, то  в гладиаторскую школу Помпеи он направляет  шесть лучших бестиариев «нероновской»  школы: гладиаторов великолепно обученных в борьбе со зверем.
    За преданность, дарит дуумвиру города Куспию  Лорею  -  девушку-рабыню, серебряную  чашу, прекрасные две вазы из Греции и Египта и кувшин из уважения к художественным и литературным интересам его семьи.

          Лорей, ошеломленный подобным сообщением, не присущей  императору щедростью и  резким поворотом событий, тут же написал ответ императору Титу в самой высокопарной форме, на какую был способен, скрепив свиток  личной печатью.
           - Не ошибиться бы! Щедрость ли это или двуликость императора?

  Предстоящее посещение императором Титом Помпеи, вызвало в Лорее скорее досаду и страх, чем гордость и тщеславие. Зная крайнюю алчность нынешнего властителя  Римской империи, дуумвир мысленно подсчитывал казну города и собственные накопления, готовясь к непомерным взяткам.

        Когда он вышел из  таблиния,  « тень»  императора Тита Веспасиана стоял не шелохнувшись.

           - Где ты оставил рабов Императора?

           - Возле Мацеллума. Там же стоит и повозка с поклажей.

       Лорей  позвал двух рабов.
               
             - Ступайте к Мацеллуму!   Один из вас подгонит к дому повозку  вместе с  рабыней, другой проведет  гладиаторов  в гладиаторские казармы, я скоро туда подъеду.
Воин, тебе есть,  где остановиться? 

           - Не беспокойтесь, достопочтенный Лорей.  Я, уроженец Помпеи.

Взяв свиток, гонец, не проронив ни слова, вышел из атрия. От него исходила такая мощь и самообладание воина, что неожиданно для Лорея, где-то в  центре живота, шевельнулось нечто жалкое и  никчемное.  И, на мгновение, он ощутил  себя не знатным римлянином, а рабом.

            - Бред какой-то! – пробормотал он  и  быстро прошел в таблиний, свой кабинет, где хранились деловые бумаги, и  официальные документы.  Написал письмо, скрепив его печатью.

   Минуя парадную столовую, взглянул на  портрет своего предка, в одежде жреца египетской Исиды с систром в руках, и, как бы получив от него одобрение, вышел в перистиль и кликнул раба.

           -   Срочно отнеси свиток дуумвиру Квинту Бруттию Бальбе.  Но сначала, отправь ко мне повара.
  Нет, стой!  Не зови повара. Передай на кухню, к ужину  приготовить на два человека изысканные блюда, что именно,  повар знает.  Ужин подать в столовую, над каскадом.               
Раб, у входа много людей на утреннее приветствие?

            - Много, хозяин, давно сидят у входа, готовы высказать  уважение могущественному дуумвиру!

           - Сегодня не смогу их принять. Извинись и скажи, чтобы приходили завтра.

            Лорей  не мог им отказать.  Эти люди голосовали за него на выборах.  Он обязан был выслушать их  просьбы, а кому-то из простого люда  не отказать и в милости,  при этом давая им различные поручения.  О нем должна идти молва, как о щедром и внимательном дуумвире.

         - Хорошо, хозяин!  Только что подвезли повозку с вазами. Рабыню тоже привели. Что с ними делать?

         - Вазы занесите в перистиль и аккуратнее, не побейте. Рабыню приведи ко мне. Иди!

          Слуга провел Ингуд  через атрий.

         - Стой здесь. К хозяину не подходи, - шепнул он и исчез.

         Не глядя на испуганную рабыню, Лорей  рассеянно произнес, - Будешь ухаживать за моей  престарелой, больной матерью.

Девушка стояла, как вкопанная.

           -  Чего ты стоишь, иди! – поднял на нее глаза  и удивленно осекся.
  Перед ним стояла редкой красоты девушка с белокурыми распущенными волосами, перехваченными на лбу  тонким узорчатым ремешком. Много он повидал рабынь разного происхождения:  от красивых гречанок до восточных женщин, наиболее искусных в любви, но подобной красоты он еще не  встречал.

         - Как тебя зовут и откуда ты? – заинтересованно спросил Лорей.

         - Ингуд! – ответила она робко, - я из племени свеонов, дочь вождя самого богатого  племени, - гордо произнесла девушка.

        - А-а, дикарка! С севера?   Ладно, потом расскажешь.  Когда потребуется, будешь меня  обслуживать.

Он хлопнул в ладони,позвав рабыню своей матери.

         - Фелисия, теперь  эта рабыня будет ухаживать за моей матерью, отведи ее к ней, а сама ступай на кухню.  Завтрак подайте мне в триклиний ( парадная столовая).

            Подошел к ларарию, домашнему святилищу, набросил на голову тогу, чтобы ненароком не увидеть божество. Раб протянул  господину блюдо с подношениями.  Повторяя слова обряда, Лорей возложил подношения в чашу, стоящую перед статуэтками, зажег благовония,  и  забормотал молитву: «Бог ты или богиня, этим или какими-нибудь именами следует тебя называть…» Бормотание становилось все не разборчивее, и что просил у богов Лорей -  было не понять.
   Закончив молитву, он  позавтракал и отправился в  гладиаторскую школу.

            Когда Лорей подъехал к квардипортику, который  после землетрясения    был приспособлен под казармы гладиаторов, то  возле  крытой  колоннады увидел гладиаторов императора Тита. Они послушно стояли в ожидании дальнейших приказаний. Возле них крутился хозяин гладиаторской школы, внимательно оценивая каждого. Увидев прибывшего Лорея, почтительно приветствовал дуумвира.

           - Приветствую тебя,  почтенный  Куспий Лорей Тибуртин!  С какой целью  ты прислал ко мне этих великанов?
       
           - Приветствую, Гней Аллий!
  В сентябрьские календы,на гладиаторские бои с травлей  зверей, в Помпеи прибудет новый император Великого Рима Тит Флавий   Веспасиан, тем самым выражая скорбь по поводу смерти своего отца, императора Тита Флавия Веспасиана старшего. Эти  бестиарии   «нероновской школы» отправлены сюда императором Титом. Поэтому, можешь  себе  представить, какое готовится событие! 
  Проверь их навыки и не зверствуй! - Лорей с интересом и видом знатока разглядывал сильные тела гладиаторов, - знаю я твой нрав, а тебе известен нрав нового императора!  И сними с них эти кандалы, они им ни к чему.

             - Ах, уважаемый дуумвир, ты  давно меня знаешь  и  можешь мне доверять! Думаю,  Магистрат города не поскупиться на такое грандиозное зрелище.  Представляю, сколько будет приглашенных из других городов  Великого Рима. Лишь бы  наш амфитеатр, самый большой в Римской империи, вместил всех приглашенных, - юлил он возле Лорея, уже подсчитывая в уме большую прибыль.

           - Можешь не беспокоиться,  уважаемый Гней Аллий Нигидий, магистрат города об этом позаботиться!  Прими этих бестиариев, как родных.   Великий Рим должен  запомнить предстоящие Помпейские гладиаторские игры, как одно из великих событий.  Сестерции (серебряные  монеты)  не пожалеем!

           -  Поехали домой! - приказал он рабам,  -   затем  отвезете меня к зданиям  Муниципалитета.

                Едва войдя в  атрий,  он тут   же направился в перистиль, к вазам.  Ему не терпелось взглянуть на императорские подарки.   Лорей являлся большим эстетом и ценителем всего прекрасного.  Так было заведено в их роду.  Их предок  - великий поэт Тибуртин  являлся легендой и гордостью  древнего рода Лорея.   Еще со времен Суллы на стене Крытого театра запечатлены несколько любовных стихотворений с греческой подписью Тибуртина, чем Лорей крайне гордился.

           Ваза из серебра была необыкновенно хороша  и покоряла изяществом формы.  Две  вазы  с чернофигурной и краснофигурной  вазописью были изумительны.  Одна, повествующая об   Илиаде и  жизни Геракла, особенно чтимого в Тибуре, и являющимся мифическим героем,  создавшим Помпеи.  На второй,  была изображена египетская  богиня Исида, с лилией в руке, ногой попирающей змею. Кувшин с двумя ручками  был выполнен в морском стиле: на черном матовом фоне красовались  различные обитатели моря.
   
          Налюбовавшись, он,  лично, не доверяя слугам,  одну поставил возле стены, покрытой  фресками,  изображающие  Илиаду и подвиги Геракла,   вторую -  возле предка, облаченного в одежду жреца египетской Исиды. Их род были преданными поклонниками этой египетской богини и содействовали распространению ее культа в Помпеях. Римляне любили чужих богов. Возле имплювия, Лорей установил на столике с изогнутыми  ножками,  серебряную вазу.
  Затем пройдя к кубикуле,  отодвинул занавес, вошел  в спальню и  долго стоял, глядя на женский портрет.

         -  Как жаль, Валерия,  что ты не можешь разделить радость со мной! –  он горестно вздохнул, нежно погладил изображение и отправился за кувшином. Его он решил установить  возле  нимфеи.
 
         Шесть лет назад, Лорей  потерял жену. Она скончалась при родах. Потрясение было настолько велико, что  за все эти годы  он ни разу не взглянул на дочь, считая ее виновницей смерти Валерии.  Воспитывала отверженную малышку ее кормилица, которая души в ней не чаяла,  и насколько могла, вкладывала в нее  материнскую любовь.
  Тридцативосьмилетний Лорей  так и  не женился. Жил с двумя наложницами и красивым, молодым рабом, почти мальчиком, греческого происхождения. Частенько, он  любил  уединяться со всеми тремя в Стабиевых термах, где лично для него наверху была отведена комната.  Обладая мощной харизмой, Лорей   настолько был обаятелен в общении, что многие женщины мечтали разделить с ним ложе и стать его спутницей.


                - Везите  меня к Форуму, в Муниципалитет! - приказал он рабам.

            Возле   храма Исиды, Лорей  остановился и  войдя в храм, прошел между колоннами к нише со статуей Диониса с пантерой, подошел к лепному рельефу в форме ушей, произнес молитву богине Исиде, не сомневаясь в том, что она его услышала.
 
     Проезжая мимо  храма  Аполлона, взглянул на колонну с солнечными часами и успокоился. Он успевал.

        От  южной части Форума ,  минуя западные и восточные здания  с залами,  облицованными мрамором и украшенные  бронзовыми статуями, в которых работали эдилы и дуумвиры, он быстро прошел к центральному зданию Муниципалитета.  Оно предназначалось для  заседания муниципального совета.

           Будучи председателем муниципального совета, Лорей  приказал  собрать вновь избранных   эдилов и дуумвиров города.  Когда  собрались все, он внимательно оглядел присутствующих и  произнес,

                -  Приветствую вас,  уважаемые мужи города Помпеи!   Мой долг ознакомить вас с  письмом  от  нового императора Тита Флавия Веспасиана  о проведении  гладиаторских  боев в сентябрьские календы,  в память об усопшем императоре  Веспасиане.

Лорей зачитал письмо от императора Тита, упустив строчки о щедрых подарках императора.
 
                - Ясен  долг и одинаковы задачи всех честных людей, присутствующих здесь!

           -  Объясни, Лорей, почему именно тебя выделил император?  Или в нашем городе исчезли достойные люди? - надменно прервал его Голконий Приск, представитель старинного аристократического и землевладельческого рода.

                Лорей поднял руку, прервав гул голосов отцов города.

          - Мне трудно объяснить доверие императора. Думаю, императора Тита побудило обратиться ко мне - мое положение председателя совета Магистратуры. Поверьте, у меня нет оснований отделять себя от вас, достойных государственных мужей  и граждан нашего города.

         Помолчав, он продолжил, -  На каждого из нас возложены определенные обязанности. Не следует напоминать, что эдилы города ведают не только всеми делами городского благоустройства и благочиния, в их обязанности входит устройство игр и зрелищ. Ведая городской казной, дуумвирам следует рассчитать расходы на проведение столь грандиозного события.
 Магистрату полагается быть щедрым! – громко выкрикнул Лорей, -  Не украшали бы наш Форум статуи предков достойнейших мужей города, присутствующих здесь - Куспия Панса, Голкония Приска, Луция Попидия Секунда, возведенные на городские средства. Уверен, нашим гостям запомнится размах  зрелищ  на арене амфитеатра Помпеи! Согласны ли вы со мной, достойные мужи города Помпеи?
        Он умолк, пережидая гул голосов.
      - Ко всему приближается праздник Вулканалии!
Могущественного бога Вулкана следует почтить достойно, не жалея систерций. Это событие тоже требует размышлений. Как вам известно, знать города и городская магистратура всегда были щедры на зрелища!

          Переждав одобрительные выкрики, он закончил заседание словами:  Чтобы выслушать мысли каждого и придать ясность предстоящим событиям,  в августовские календы соберутся декурионы Городского Совета города Помпеи.

   
       После заседания отозвал Квинта Бруттия  Бальбу и напомнил, что ждет его к ужину.
 
                -   Нужно кое-что уточнить по проведению гладиаторских боев. Думаю, лишь с тобой  я смогу обсудить одну деликатную сторону этого события, уважаемый   Квинт   Бальба!

                - Благодарю,  за оказанное мне доверие,  почтенный   Куспий Лорей!  С  радостью  разделю с тобой трапезу!



                В разгар дня жизнь Помпеи  напоминает  разворошенный муравейник!    С различными поручениями снуют  рабы, стараясь угодить хозяину.  К сукновальне  Евмахии, в которой находится фуллоний (прачечная,) раб с трудом тащит на себе тюк, завернутый в простыню. Резкий запах от настоявшейся мочи , в которой для отбеливания замачивается одежда, буквально сбивает с ног.  В емкостях с мочей, фуллоны старательно топчут одежду ногами. Запах мочи смешивается с запахом гниющей рыбы для приготовления традиционного соуса гарум.
  Крытый рынок Мацеллум гудит от голосов покупателей и криков продавцов. Там бойко идет торговля живой рыбой, морепродуктами и мясом. Возле термополий   толпятся с посудой горожане, тут же перекусывая быстро приготовленной пищей и закупая  горячие обеды домой...

              О, сердце города, Форум!  Деловой центр жизни Помпеи! Весь город спешит сюда, на площадь!
 С утра до вечера  толпится  деловой и праздный народ.  Здесь свершаются торговые сделки.   Улаживают деловые соглашения. Разбирают судебные дела. Идет торговля самым разнообразным товаром. Продавец тканями раскинул перед портиком свою лавочку, обтянутую полотном. Там лежат ткани. Торговля идет в тени портика. Горланят разносчики готового платья. Сапожники снимают мерку с ноги клиента для пошива обуви, живописно расхваливая изумительное качество своего товара. С лотков торгуют хлебом, фруктами и разными приправами.   Над площадью стоит оглушительный гомон.
   Форум полон просто праздно гуляющих горожан.  Прогуливаются величественные, нарядные матроны с хорошенькими дочерьми, в сопровождении рабов. Здесь назначаются свидания и вспыхивает любовь. Юноши из знатных семей, надменно прислонившись к колоннам,  насмешливо наблюдают за всем, что происходит вокруг. Галантно раскланиваясь перед чопорными матронами, весело подмигивают их хорошеньким дочкам, исподтишка передавая им любовные записки.          
   
  На дорогах пробки. Из переулка неожиданно появляются носилки (лектика). Их несут носильщики-лектикарии.  Дорога перекрыта повозке, в которой важно восседает богатый и знатный гражданин города. Не разъехаться. Крики, ругань,  угрозы. Кто сидит внутри носилок, понять невозможно, так как все занавешено. Носилки попятились и так же неожиданно исчезли в переулке, как и появились. Путь освобожден, порядок восстановлен.

          Лорей  приказал рабам выезжать на главную улицу   в направлении своей прекрасной, правда,  еще недостроенной виллы, расположенной на  восточной окраине города.
  Суета, крики, кажущийся хаос, наполняли  дуумвира гордостью.  Он видел в этом гармонию,  стройность и  полнокровную, насыщенную жизнь Помпеи.   Его Помпеи!



               Квинт Бруттий Бальба славился в Помпеях своей честностью. Недаром в избирательной рекомендации о нем написали  « этот сбережет городскую казну».
 Зная  столь ценное  качество Бруттия Бальбы, Лорей решил  переговорить с ним о разумном  распределении городской казны, предназначенных на расходы  гладиаторских боев, так как был осведомлен о некоторых  любителях членов магистратуры  запускать  руку в казенные деньги.  Знать города всегда была щедра на зрелища! Но, события так складываются, что нужно заставить знать города еще более щедро раскошелиться, соревнуясь друг с другом.   Подать им эту идею так, будто они сами пришли к этому решению, из огромного уважения к почившему императору  Веспасиану.

                -  Затраты предстоят  колоссальные!   Кроме гладиаторских  боев с травлей диких зверей, следует устроить  гонки на колесницах.   К тому же заказать статую нынешнего императора для храма Гения Веспасиана.   Щедрость императора нам не известна!- развел руками Лорей,- надеюсь, вы понимаете всю сложность предстоящих хлопот, уважаемый дуумвир?
 
                - И  все это нужно успеть в такой короткий срок! – покачал головой Бруттий.
 
                Искусственный   водопад и шум фонтанов заглушали их разговор.   Раб снял с них сандалии и обмыл им ноги ароматной водой. Они расположились в ложах, застеленных желтыми покрывалами, облокотившись на огромные красные подушки и  под аккомпонимент падающей воды, неторопливо вели беседу,  в ожидании ужина.  Один из  рабов  налил им  в кубки вино с медом, другой в это время подавал закуски из устриц, различных морепродуктов, огромных омаров и неизменный рыбный соус гарум.  После закуски третий раб обмыл им руки цветочной водой и обтер белоснежным полотенцем. Затем слуги  внесли огромное блюдо с мясом сони и фламинго, заменив использованную серебряную посуду, с изображением сексуальных сцен между Венерой и Приалом, как свидетельство культуры, богатства и роскоши, царящей в доме, на чистую посуду, с изображением сцен группового секса, которые служат для создания жизнерадостной атмосферы, и, следовательно, оберегают от дурного глаза. Кубки  наполнились  добрым   фалернским вином.
 
                Около трех часов продолжался ужин, под успокаивающий шелест  воды.  Склоняющееся к закату солнце, умиротворенно отражалось в струях фонтанов.   Бальба был очарован  Куспием  Лореем, его утонченным умом и умением вести беседу. После чудесного ужина дуумвиры разошлись, объединенные пониманием  и   крайне довольные друг другом.

               
 

                ***

         
               Из спальни матери Лорея раздался странный вой. Все давно привыкли к этим звукам и не обращали внимания. Ингуд  постепенно также привыкла к звериному вою. Парализованная мать Лорея, вот уже год, как прикована к постели. Если ей что-то было нужно, она издавала протяжный звук, похожий на вой собаки.
             Спала рабыня, вернее почти не спала,  в каморке, находящейся рядом со спальней парализованной матери Лорея, так как  та выла  постоянно, таким образом,  выражая свои требования.  Ингуд обмывала ее пролежни и переворачивала  с боку на бок.
             Старуха была злой и капризной. При  кормлении, пожевав еду, выплевывала ее, стараясь попасть в лицо девушки.  Ее раздражала новая рабыня, и она хотела вернуть невзрачную   Фелисию, к которой  привыкла. Но ее никто даже не пытался понять, будто хозяйки и не существовало. Даже сын, продолжение их богатого, знатного и влиятельного рода, которым она гордилась и любила фанатично, брезгливо обходил ее спальню.   
   Ворочая черными выпуклыми глазами, мать Лорея  с ненавистью смотрела на красивую, молодую рабыню, как бы проклиная ее красоту и молодость, то, что к ней уже никогда не вернется. Бессилие сводило старуху с ума.
              Когда-то она -  Оливия, славилась особой красотой. После смерти мужа,  перебирала  молодых красивых рабов, как  морские камешки на берегу моря. При всей своей утонченности, в любви она была ненасытна, и ей было безразлично, кто окажется в ее постели, раб или рабыня. 

               Дни и ночи превратились для Ингуд  в бесконечный кошмар.  Запах гниющего тела старухи, испражнения, которые приходилось убирать  из-под нее, вызывали  постоянную тошноту, к которой она старалась привыкнуть, но почему-то, не получалось. Ей неудержимо хотелось выбраться из смрадной спальни старухи,  посмотреть на звезды, вдохнуть глоток свежего воздуха и послушать пение воды. Желание было настолько непреодолимым, что однажды она не выдержала.  Ночью, когда старуха заснула, Ингуд, осторожно, чтобы ее никто не заметил, выскользнула из спальни старухи и прокралась в сад.
              Красота и роскошь сада потрясли девушку. Огромная луна заливала  ярким, белым светом  деревья, цветы, фонтаны, статуи, придавая им мистические  очертания.  Шелест  воды, нарушая ночную тишину, окутывал его  особой тайной.  Увидев  искусственные   водопады, Ингуд  с трудом сдержала смех.
  Там, где она когда-то жила, никто не занимался такой глупостью. В  горах водопады свободно неслись с вершин,  с грохотом падая  в море. Солнце ненадолго уходило за море и тут же поднималось из воды, озаряя  благоухающий цветами и травами  огромный  остров, со всех сторон окруженный морем. Там было много воздуха и необъятного простора.

                Свеоны -  свободные  и  богатые  люди.  Мужчины -  сильные и смелые  воины, исключительные охотники, рыбаки и мореплаватели.Вели торговлю с Римом и с примыкающими к ним поселениями. Богатство  у них в чести.   « Царская власть» вождя племени свеонов  настолько сильна, что подчинение вождю было беспрекословным.

                - Мой народ имеет столько золота и блестящего прекрасного меха,  что любой римлянин позавидовал бы нашему богатству! - с наивной гордостью подумала Ингуд.

                Дочерью вождя самого богатого племени была Ингуд.  Их большая хижина находилась в горах, где она жила с отцом, матерью и двумя братьями.  Отец желал видеть в своих сыновьях настоящих воинов, заставляя их целыми днями сражаться  на острых мечах  со специально обученными людьми. Они  обучали их воинскому искусству.
                Будучи любимицей и баловнем семьи - маленькая Ингуд имела особые привилегии. К ней была приставлена старая, глуховатая служанка,которая ухаживала за девочкой и неотступно следовала за ней. Но веселой, озорной Ингуд с ней было скучно, мать была в постоянных хлопотах, отца она видела редко.  К  нему ежедневно приходили люди, с которыми он уединялся в своей половине, отгороженной от жилой части хижины шкурами различных животных, и ему было не до нее.
  Лишь, когда надолго уходило за море солнце, и долгая ночь захватывала остров, а в горах  выл ветер, принося холодный, мокрый  снег, он сажал ее на колени и рассказывал  ей о воинах, которые превратились в богов и жили в мире бога Водана.
         Было слышно, как  злилось  море, набрасываясь  на остров, готовое его проглотить. Она испуганно прижималась к отцу, запустив ладони в его рыжую бороду.
 Когда же ветер уходил за море и сильной мороз опускался на белые, величественные горы, то закутав дочь  в красивые, теплые меха,  отец выносил ее из хижины, и они подолгу любовались небесной игрой разноцветных всполохов.
 
                - Там живут боги и те воины, которые тоже превратились в богов! – восхищенно говорил отец, нежно прижимая к себе маленькую Ингуд.


         Маленькая озорница, прячась от старой, глухой и назойливой служанки, сбегала от нее и пряталась в пещеру, известную только  ей. Обнаружила она ее случайно.
         Ингуд знала - таинственная пещера  принадлежала ХОЗЯИНУ ГОР и его верным слугам.
          Девочка осторожно, чтобы не нарушить покой   Горного Духа, прокрадывалась внутрь пещеры,  молча садилась в углубление, будто специально предназначенное для нее и замирала в ожидании Духа. Ждала долго, до тех пор, пока пещера не озарялась ярким светом. Она понимала, что ХОЗЯИН обнаружил ее. Тогда девочка робко приветствовала его. Он какое-то время молчал, а затем довольно ухал на всю пещеру. Его уханье эхом разносилось в горах, пугая пастухов. Она довольная хлопала в ладоши и радостно смеялась. Маленькие духи - слуги Горного Хозяина, подхватывали ее смех, звонким эхом ударяясь о скалы.   Ингуд важно садилась посреди пещеры и начинался долгий разговор под уханье Хозяина Гор. Девочка шепотом посвящала его  в свои детские тайны и как-то незаметно засыпала.               
           Ей снились яркие сны.  Горный Дух, скалой сидел возле нее, улыбаясь каменным ртом, и грозил длинным каменным пальцем расшалившимся маленьким духам, кружащими над Ингуд. Пещера заполнялась веселым  звоном. 
       Но,что удивительно - засыпая в пешере Горного Духа,она всегда просыпалась в своей постели, и это для нее было непонятно и странно.   
         Она  понимала  тайну  духов воды, солнца, облаков, ветра, общалась с ними и знала, что они любят ее так же,  как любит их она.  Горы были ее детским миром и колыбелью. Там она ощущала себя хозяйкой. Это была ее территория.
 
                Бог  Тор – самый могущественный из всех богов. Он   управляет громами  и реками, ветрами и дождями, ясной погодой, урожаями.  Она любила Тора,  ведь он Отец ее  друзей,  и весь народ ему поклоняется.   Второй бог -   Водан, что означает « ярость»,  бог войны.  В воинах, сражающихся с неприятелем, возбуждает мужество. Отец рассказывал ей, что когда-то, в давние времена, он основал  племя  свеонов и стал их вождем, а после смерти превратился в бога.  Его она побаивалась и считала, что этого бога должны любить ее братья   и все мужчины  острова. И третий бог – Фриккон, которого любят все, добрый и щедрый, дарует смертным мир и наслаждение.
         К каждому  богу приставлен суровый  жрец. Строгие, неулыбчивые, они ведали жертвоприношениями.
   
        Когда  Ингуд из неуклюжей,  угловатой девчонки, превратилась в стройную, прелестную девушку, отец посадил ее рядом с собой и долго смотрел на нее.

                - Ты стала настоящей красавицей, Ингуд!  Так быстро и незаметно выросла.  Вот и наступила пора с тобой расставаться, - он потер глаза, стараясь не показать слез.

                - Что-то случилось? Почему мы должны расстаться? – недоуменно спросила Ингуд, глядя на плачущую мать.

                - В последнюю луну  перед  выходом солнца из моря, ты  на корабле  отправишься  в Сиктоин, к  Лундвару, самому богатому человеку племени. Ты должна стать женой его сына Сигура.
   
                - Отец, но я не хочу покидать вас   и  становиться женой какого-то  Сигура.

                -  Так мы с Лундваром решили, когда вы еще были в колыбели, - строго взглянул на нее отец, - когда-то, он спас мне жизнь,  и я  пообещал ему выдать тебя замуж за его сына!  Ты хочешь  войны между нами?

                - Нет, не хочу! Но и за Сигура не хочу замуж. Я ведь его не знаю.

                - Узнаешь! Иди и готовься к свадьбе! – сурово сказал отец, -   с первыми лучами,  выходящего из моря солнца, в великом святилище Уппсола, расположенного недалеко от Сиктоин, жрецы принесут жертвоприношения богу Фриккону, находящегося в золотом храме. Он даст вам много детей, богатство, мир и наслаждение. Животных для жертвоприношения отправлю  на  другом корабле. Я и твоя мать приедем вслед за тобой.   Иди, Ингуд, не серди  меня!

                Ингуд никогда не видела отца таким  сердитым на нее.

                Как-то  раз,  она забрела высоко в горы и наткнулась на святилище, принадлежащее  племени, живущем на этом острове.   Перед  ней  открылась  огромная поляна, на которой находились вырезанные из дерева три идола.  На престоле  восседал  самый могущественный из богов – бог Тор, со скиптром в руке. С одной стороны от него стоял бог войны Водан с мечом в руке, с другой стороны – бог Фриккон с исполинским фаллосом, вдвое больше самого идола. Священные деревья, окружающие поляну были увешаны девятью головами животных. Разложившиеся, смердящие туши, принесенные в жертву богам были разбросаны по деревьям. Над ними стоял гул от несметной  стаи  огромных зеленых мух, любителей  падали. Стервятники растаскивали гниющие туши.   
      Свеоны считали, что  благодаря смерти и разложению жертв, эти деревья становятся божественными.
      Заткнув нос, Ингуд с интересом  разглядывала богов. Ее заинтересовал огромный фаллос бога Фриккона. Она подошла к идолу и с любопытством потрогала  его мощные чресла.

              -  Не делай этого  раньше положенного срока!  - неожиданно сзади раздался резкий  голос, - навлечешь на себя большие беды!
   
От  неожиданности, Ингуд вскрикнула, закрыла голову руками и упала перед  богом Фрикконом на колени.

               - Прости меня,  могущественный  Фриккон, если я оскорбила тебя! – в страхе зачастила  она.

                - Встань,  Ингуд! – кто-то положил ей на плечо руку, - это я, Арнора!

                Ингуд осторожно оглянулась. Перед ней стояла колдунья и пророчица  их племени   Арнора,  сердито глядя на Ингуд. Ее все боялись, но почитали, так как она лечила больных травами и заклинаниями. Ей одной дано было видеть исход войны, неурожаи, болезни и мор. Сам вождь преклонялся перед ней.

                - Как ты сюда попала, девчонка?   Здесь нельзя находиться, боги могут разгневаться.  Смотри, навлечешь  беду на наше племя!  Пойдем отсюда!

                - Арнора  повела  ее  путаными  тропами и вывела  к незнакомой  пещере. Ингуд всегда казалось, что она знала горы, как никто, но это место было ей совсем незнакомо. Пророчица  провела Ингуд в пещеру.  Они прошли  узким  длинным проходом и очутились в огромном  помещении, освещенным  несколькими факелами. Тени от факелов плясали на стенах пещеры зловещими великанами.  Посреди  помещения находился большой круглый плоский камень.  На камне стоял человеческий череп с зажженным внутри фитилем. Лежали кости  животных, морские камни и струганные палочки разной длины.  Пророчица  подвела  Ингуд к  этому камню,  и усадила ее рядом с ним.

               - Послушай меня, девочка,-  произнесла Арнора, бросив  перед собой  кости  и  камни, -  Боги на тебя разгневались!
  Подбросила вверх палочки и они падая, самопроизвольно сложились в руны.  Закрыла глаза  и  стала  медленно раскачиваться из стороны в сторону, что-то тихо бормоча. Затем произнесла  каким-то далеким, чужим голосом.

                - Тебя ждут тяжелые дни. Я вижу чужой город.  Ты – рабыня.  Вижу  воина, который тебя полюбит…   Над вершиной величественной, зеленой  горы  сверкают молнии, поднимается огонь  и дым.  Солнце исчезло.  Очень темно, наступает ночь.  Гора засыпает город камнями, вместе с людьми. Боги за что-то на них разгневаны…     Вижу тебя, бегущей с маленькой девочкой…   Больше я ничего не вижу. Темно.  Погибнешь ты или нет, не знаю.

         - А теперь иди домой! Никому не рассказывай, что ты нашла святилище. О нашем разговоре тоже молчи!

   Арнора  вывела ее из пещеры.

         - Иди по этой тропе и выйдешь к  своему  дому, - сказала пророчица и исчезла, как растаяла.

Слушая отца, Ингуд вспомнила предсказание Арноры.

       -  Духи обманули Арнору!   - решила Ингуд, - Не прогневались на меня боги.  Я выхожу замуж  за  Сигура  и жить буду в Сиктоин. Нужно найти Арнору и сказать ей об этом.

Но  пророчица, как сквозь землю провалилась. Все, кого Ингуд спрашивала о ней, пожимали плечами и  говорили, что ее давно не видели.

          - Значит,  Арнору забрал могущественный Тор, и она орлицей улетела к нему!  - решила Ингуд и перестала ее искать.



                ***


          От жуткого воя Ингуд вздрогнула и  кинулась бежать из сада, в спальню старухи.

           -  Это не бабушка, это наша собака воет, - остановил ее детский голос, - иногда в лупанарии воют лупы. Моя кормилица называет их падшими женщинами не по своей воле.

   Ингуд  оглянулась, и увидела маленькую девочку, выглядывающую из-за дерева.

                - И крысы убегают из дома. Я видела их, они бежали оттуда, где хранится еда.   Ух, какие они  большие и толстые!  - девочка вышла из-за дерева и нерешительно подошла к Ингуд, -  вот такие!  – развела она руками.
             Девочка погладила Ингуд по волосам: У тебя красивые волосы, как у богини.  Я тебя  знаю,  ты новая рабыня!   Ухаживаешь за моей бабушкой, вместо Фелисии.   Тебя зовут Ингуд.  Рабы говорят, что ты красивая, а Фелисия злится и проклинает тебя.
 
Девочка покрутилась между статуями, попрыгала  возле фонтана, пытаясь поймать струи воды, затем мокрая и довольная подбежала к Ингуд.

            -  А рабам запрещено гулять по саду!  Если  мой отец   узнает, он тебя накажет!   И меня тоже.  Мне не разрешают  ходить по дому.
 
            -  Ты чья, девочка? И почему не спишь? – растерялась Ингуд  и присела перед ней.

           - Меня зовут  Валерия  Лорей.    Так же, как мою маму, - девочка с любопытством потрогала на  шее Ингуд кожаную плетенную ленточку.

         -   Ты дочь хозяина?  Почему дочери хозяина нельзя  ходить по дому? – удивилась Ингуд, -  разве ты не здесь живешь?

         - Там! – показала девочка пальцем в сторону лестницы, находящейся в углу атрия, ведущей на верхний этаж, - наверху!

         - Но там спят рабы! – удивилась Ингуд.

         - Ты не знаешь!  Там есть большая кубикула, в ней я живу со своей кормилицей. Она не разрешает мне выходить из нее. Боится, что меня увидит отец.  Сейчас  она  спит и  рычит, как тигр.  Когда она спит, я  гуляю по саду.  Ночью можно, никто не увидит.

         - А почему отец не хочет тебя видеть, чем ты могла его обидеть, ведь ты совсем маленькая?

         - Он не любит меня!  Говорит, что я убила маму, - девочка прислушалась и посмотрела в сторону спальни старухи, -  слышишь? Это бабушка воет!   Тебя зовет.  Ты иди, я еще погуляю и пойду спать.




                ***



          Старуха проснулась и выла, злобно и подозрительно уставившись на запыхавшуюся рабыню. Ингуд  перевернула  ее, из кувшина обмыла раны, и  старуха, успокоившись, уснула. Посидев какое-то время возле хозяйки, она ушла в свою каморку и прилегла на  брошенные на пол тряпки. Уставившись в глухую темноту, Ингуд думала о девочке, дочери хозяина. Жалела ее,  маленькую, отверженную  собственным отцом.  Вспомнив свое детство, остров, хижину, родителей и горы, расплакалась. На острове ее все любили.  А в горах даже дикие звери на нее не нападали.

        Вспомнила, как их корабль торжественно отправился в Сиктоин.
        На Ингуд  были красивые черные блестящие меха и много золотых украшений.  Но  это ее  не радовало, ей было грустно  и хотелось плакать. Тяжелое предчувствие камнем тянуло душу.  Почему-то она знала, что никогда  не вернется на свой любимый остров.  Когда корабль  отошел от острова, она обернулась назад и в последний раз тоскливо взглянула в направлении гор, пытаясь разглядеть их  большую хижину, в которой осталась все лучшее от ее маленькой жизни.
     Вдруг она увидела Арнору. Показалось  ей, или на самом деле,  пророчица стояла на скале, глядя им вслед, а  по ветру билась ее одежда, как крылья орлицы.  Затем она исчезла.  И с ней исчез остров.

          Корабль быстро и бесшумно уходил в глубокую темноту. Тяжело дышало море и били по воде весла, вонзаясь в  тугие волны. Закутавшись в меха, Ингуд долго смотрела на звезды, пытаясь предугадать свою судьбу и не заметила, как уснула…

          Над ней склонилась Арнора,  складывая из палочек руны и подбрасывая вверх камни.   Горный дух, широко открывая каменный рот,  о чем-то хочет предупредить.   Ингуд не понимает его, смеется, пытается закрыть ему рот, похожий на пещеру … Он осторожно сажает ее на каменный палец и переносит  на священную поляну.  Ожившие отрубленные головы животных пристально смотрят на нее со священных деревьев.  Возле нее черной стеной вьется стая огромных, зеленых мух.  Отмахиваясь от  назойливых мух, она смотрит на вершину горы. Оттуда ей руками  машет отец и кричит,
                -  Ингу-уд!  Просни-ись!   
От его голоса гора загудела и начался камнепад.  Ингуд вздрогнула и проснулась.
         

              Затопило криком ее жизнь до и после. Закружило, разъединило, грохочущей волной обрушилось несчастье. Помнит лишь тот  страшный  треск  и людей, прыгающих на их корабль.  Нечеловеческие, предсмертные вопли , стоны, лязганье мечей  и тяжелые удары от падающих тел. Закрыв голову руками,сжавшись в комочек, она прижалась к носу корабля.  Пряча от пиратов, на нее свалили груду мехов и кожи.
     Отчаянно сражались свеоны, не уступая   пиратам.  Для Ингуд бой казался бесконечно долгим и страшным, будто она видела кошмарный сон, от которого не могла проснуться...
     И вдруг разом наступила леденящая тишина, смолкли стоны и невыносимые предсмертные крики... Кто-то поволок ее по кораблю. От ужаса она будто слетела с тропы и упала в пропасть...
         Когда очнулась, то сквозь пелену увидела перед собой незнакомых мужчин, с интересом ее разглядывающих. Увидев, что она пришла в себя, они стали что-то кричать друг  другу  на непонятном  ей языке, при этом сильно размахивая руками.
  От страха  и холода ее била сильная дрожь. Теплого красивого меха  на ней не было, а одежда  висела клочьями. Она пощупала на месте ли оберег и золотые украшения. Украшения исчезли, зато остался оберег. Кожаная плетеная ленточка с медвежьим зубом и большим желтым камнем висела на шее.   
Над ней склонилось заросшее спутанными черными волосами лицо, оскалившись в страшной улыбке. От ужаса она закричала,  и закрылась  руками. Ни слова не говоря, на  нее  бросили   тряпку, в которую она закуталась…

            Величественно поднялось из-за моря священное солнце,  золотом озарив море, белую пену от набегающих друг на друга волн и корабль с незнакомыми   ей людьми. Оглядела себя и испугалась, она была почти полуголая, одежда висела клочьями, из царапин на теле сочилась кровь. Кто-то бросил ей, как собаке, засохший кусок хлеба...
      Корабль свеонов  исчез и вместе с ним  воины их племени. 

          Много дней и ночей она плыла на чужом корабле. За этот срок успели зажить раны, ее начали кормить и почему-то отношение к ней изменилось к лучшему. Капитан их корабля не позволял  мужчинам ее трогать и даже приставил к ней раба.
 
         И вот однажды, ранним утром, их корабль причалил к пристани огромного  крикливого города. Ее отвели в какое-то помещение, с  бассейном, заполненным  теплой  водой.  Не обращая внимания на раба, приставленного к ней, она с наслаждением вымыла тело и слипшиеся волосы, затем не удержалась и поплавала в бассейне. Раб подал ей новую одежду и вывел из помещения.  Привел ее на корабль и показал капитану. Тот восхищенно зацокал языком и что-то сказал одному из своих людей. Он кивнул головой и исчез. Вскоре появился с каким-то толстым, потным  мужчиной. Они с капитаном долго спорили, разглядывая Ингуд со всех сторон. Затем мужчина раздраженно бросил капитану деньги и  повел  ее за собой.

         Под палящим солнцем, изнывая от жары, Ингуд стояла на длинном деревянном помосте. Рядом с ней,  покорно ожидая своей участи, стояли люди с разным цветом кожи и волос.  От них исходили страх и ожидание. К какому хозяину они попадут и как сложится их судьба?  На  шее каждого висела дощечка с какими-то знаками. Точно такая же дощечка висела и на ее шее. Площадь гудела от гвалта голосов и выкриков работорговцев.  Толпы народа ходили мимо них, разглядывая и ощупывая их, как скот. Хозяин раздел ее до пояса. Мужчины сладострастно мяли ее обнаженную грудь и гладили живот. Торговец  открывал ей рот, демонстрируя покупателям ее прекрасные белые зубы. 
Измученная, отупевшая от происходящего, она стояла,  опустив голову. Хозяин закричал и ударил ее по ногам. От пронизывающей боли она вскрикнула и подняла голову.
 Ее внимательно разглядывал мужчина в красном плаще и что-то говорил работорговцу на незнакомом ей языке. Встретившись с ним взглядом, Ингуд  испуганно вздрогнула. Лицо этого человека было обезображено пугающим шрамом. Но при этом, в нем было что-то необыкновенно притягивающее. Его  глаза светились таким восхищением, будто он смотрел на прекрасный цветок. И Ингуд неудержимо захотелось, чтобы именно этот мужчина забрал ее с собой.
    
        Отсчитав торговцу деньги, он прикрыл ее обнаженное тело,снял с нее дощечку, взял  за руку  и,  не говоря ни слова, повел за собой.
      Они долго шли переулками, пересекали площади, минуя  прекрасные строения   с мраморными колоннами и величественными статуями,  перешли мост через широкую  мутную реку, миновали  еще несколько строений и поднялись на холм  с императорскими дворцами.  С глухой стороны вошли в  огромное  здание и  открыв скромную дверь, мужчина провел  девушку в небольшое помещение.
                - Здесь ты будешь жить и выполнять все, что я тебе скажу. А сейчас приведи себя в порядок и отдохни. Я скоро приду. Не вздумай выходить на улицу, этого делать нельзя!
             Язык был непонятен Ингуд, но   дружелюбный  голос чужестранца успокоил ее, она почувствовала себя в безопасности,  доверчиво ему улыбнулась и кивнула головой. Уродливый шрам на лице мужчины больше ее не пугал.  А сам мужчина даже показался ей привлекательным. Был статен, уверен, независим, физически сильным, и  глубинным женским чутьем она ощутила его надежность.
             Девушка с любопытством оглядела помещение, рассмотрела фрески на стенах, прилегла на ложе и измученная, уставшая, крепко уснула. Спала без снов, будто провалилась во тьму.
              Разбудило ее чье-то прикосновение.  Открыла глаза и вздрогнула от неожиданности. Возле нее сидел  тот самый мужчина, который привел ее сюда. Он восхищенно смотрел на нее и нежно гладил  по волосам.
                - Вставай, я принес тебе еду! - он положил перед ней теплый хлеб, мед, сыр и фрукты.
      Не понимая, что он от нее хочет, она вопрошающе смотрела на мужчину.
 Он засмеялся и положил ей в рот виноградину: Ешь!.. Не понимаешь? Придется тебя обучать нашему языку.

      Так в ее жизнь вошел этот совершенно незнакомый мужчина. Она должна была стать женой Сигура,которого никогда не видела и вряд ли увидит, и нарожать ему много детей, а стала любимой женщиной Цинцинната,сильного и мужественного воина-римлянина.
    Он был первый мужчина, которого она познала,и который разбудил в ней восхитительное чувство первой  ненасытной любви. Ей трудно было объяснить  божественное ощущение его теплых объятий. В сильных руках мужчины она не принадлежала себе, растворяясь в нем, как весенний снег под лучами солнца.
     Единственное,что не давало Ингуд покоя, Цинциннат не принадлежал ей полностью. у него был свой, скрытый от нее мир, в который он ее не посвещал. Лишь однажды  обмолвился, что он воин, служит при императорском дворце и жизнь его принадлежит императору.
     В ожидании любимого, она часто  оставалась одна,  наедине с тоской и тяжелым предчувствием скорой разлуки.  Ингуд, на неведомом уровне, ощущала, что непонятный ей мир, готов отнять у нее любовь  и тогда с ней произойдет несчастье.
      Иногда у Цинцинната появлялось свободное время. И когда ночь накрывала город, он водил ее по Палантинскому холму, показывая ей прекрасные императорские дворцы  и роскошные домусы римской знати и членов сената.
     Как-то, они забрели в заброшенный дворец безумного императора Калигулы. Пугающие черные провалы окон, эхо, летящее по пустым помещениям, непонятный шорох, блики на фресках и шаркающие шаги, сковали девушку животным страхом. Неожиданно из-за колонны возникла темная фигура мужчины. Злобно уставившись на Ингуд, он жестом показал, чтобы она убиралась отсюда! От ужаса едва не теряя сознание, она с криком бросилась к выходу.       
                - Призрак Императора Калигулы не желает меня видеть в своем дворце - помертвев подумала Ингуд, - я здесь чужая!
    
         
       
                ***




         Скоро месяц,как вместо усопшего императора Веспасиана, трон занял новый Цезарь Рима, его сын Тит. Римская знать замерла в ожидании. Чьи головы полетят на этот раз?  Наверняка,император отомстит за свою возлюбленную - иудейскую царицу Беренику, против которой восстала вся римская знать.Не могли позволить знатные римляне сделать иудейку императрицей, Августой, первой женщиной Рима!  Сенат напомнил ему, чем закончились отношения Цезаря и  египетской царицы Клеопатры.
И Тит Веспасиан выбрал власть! Береника была выслана из Рима!
 
 Ах,как пугала римскую знать внезапная перемена в императоре -  несвойственное ему миролюбие. Не таится ли за этим коварство.   Особенно зловещими показались прозвучавшие за обедом слова императора Тита, который посетовал на то,что за день никому не сделал хорошего - " Друзья мои, я потерял день!"
       Не забыли римляне,как он, подозревая Ава Цицена, умертвил его после обеда, едва тот вышел из столовой.  Слишком дурной славой овеяны бывшие поступки нынешнего императора.  Тит сменил лицо - и это пугает!  За короткий  период его правления не свершилось ни одной казни, ни одного ареста среди сенаторов. Затишье настораживало! Неизвестно, что следовало от него ожидать!





                ***
               

     Цинциннат навытяжку стоял перед императором Титом.

     - До меня дошли слухи, что ты прячешь у себя очень красивую девушку. Кто она тебе?      
 
     - Она моя рабыня, я купил ее на невольничьем рынке.

     - Ты из сословия всадников! - раздраженно воскликнул император, - как ты смеешь прогуливаться по Риму с рабыней?

     - Я люблю ее, великий цезарь!

     - Ты меня насмешил!!! Может быть ты собираешься на ней жениться? - лицо Тита передернула гримаса досады и затаенной обиды, - ладно, завтра приведи ее ко мне, посмотрю на твою рабыню!
      
      Цинциннат вышел от императора. Ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь шрам вздулся и приобрел багровый оттенок.
Его окликнул тесерарий, проведя смену караулов и передачу паролей. Но Цинциннат, оглушенный разговором с императором, прошел мимо,не заметив его.
 
" Барра"! "Барра"! " Барра"!-  тараном бил в голове боевой клич римского войска.

            "Барра"! - преодолевая тройную крепостную стену, пронесся над Иерусалимом боевой клич, одним своим звучанием наводя на жителей ужас. С огромным трудом разбив таранами наружные стены, римляне продвигались внутрь города, встречая яростное сопротивление иудеев. Ни днем, ни ночью не прекращалось сражение. Цинциннат сражался, как зверь, не позволяя врагу приблизиться к Титу.
 Но ворвавшись в город, легионеры не ожидали такого яростного натиска иудеев, дрогнули и начали отступать. Тит с Цинциннатом отходили в последних рядах, прикрывая отход.
 Обнеся стеной верхнюю часть города, римляне пресекли подвоз продовольствия. Голод безжалостно косил население. Над городом стоял тяжелый смрад от разложившихся трупов.
  Когда римляне подступили к укреплениям самого Храма царя Ирода, иудеи, якобы отступая, заманили римлян на галереи Храма и подожгли их. Много римских воинов тогда погибло в огне.

            - Тит уходи! - сорванным голосом кричал Цинциннат, срывая с него горящую одежду и оттаскивая в безопасное место.
К счастью, Тит не пострадал, а шрам на лице Цинцинната, хранит память о той жестокой войне с иудеями. Иерусалим был повержен.
Храм сожжен и поголовно истреблены защитники города.

       

      
         Долго разглядывал испуганную Ингуд император Тит.

         - Я понимаю тебя,Цинциннат, - произнес император после долго молчания, - твоя рабыня прекрасна, как Венера... Но пойми и ты меня,как императора - я бессилен против закона! Поэтому,чтобы прекратить злое нашептывание в мое ухо, предлагаю тебе отправиться в Помпеи с одним поручением.
        Он помолчал: Так как смерть моего отца императора Веспасиана приостановила строительство римского амфитеатра, придется воспользоваться помпейским амфитеатром, самым большим в Римской империи для проведения гладиаторских игр в сентябрьские календы,посвященных моему отцу. Доставишь от меня послание дуумвиру города Куспию Лорею Тибуртину и вручишь ему лично. В благодарность передашь ему подарки:  вазы, твою рабыню и гладиаторов. Отправляйся завтра.
       Цинциннат побледнел,но не вымолвил ни слова. Он хорошо знал императора. Тит был неблагодарен! Если он заступиться за Ингуд,ее ждет казнь. Цинциннат кивнул головой в знак согласия, взял Ингуд за руку и вышел от императора Тита.

        Тит долго сидел в задумчивости. Вспомнилась красавица Береника. Двенадцать лет их совместной жизни. Она была ему почти женой. Да, она была на десять лет его старше, но она была неувядающей, он любил ее, страсть к этой женщине не угасала.  Забыть ли ему ее нежные пухлые губы,глубокий, гордый взгляд черных прекрасных глаз и нежное лицо с персиковым румянцем... По нему волной прокатился гнев, когда ему донесли, что Цинциннат гуляет с неизвестной красавицей по дворцу Калигулы...  Когда-то, томящиеся от любви и страсти, они с Береникой бродили по дворцу императора Калигулы, предаваясь любовным утехам... Однако нелегко дается выбор, если ты обременен властью и окружение, как волки, уничтожают твою любовь! Тяжело дался ему выбор между любовью и властью!..  Можно отказаться от любви,но не от власти! Власть дана богами!





                ***


           Над вершинами гор, будто выискивая добычу, долго кружила орлица.  Она,  то исчезала, то появлялась вновь, затем резко снизилась и села на высокое дерево перед хижиной вождя племени.  От глухой тишины веяло черным трауром и безысходностью.   Не сражались на мечах братья, не хлопотали слуги, возле хижины не топтался народ…
Посидев какое-то время на ветке, птица перелетела на заросшую травой крышу  хижины,  резко встряхнулась и серым облаком просочилась сквозь наглухо закрытую дверь.


         -  Скорблю вместе с тобой, Великий Вождь свеонов!

От  неожиданно прозвучавшего  резкого голоса, вождь поднял голову. Напротив него сидела давно исчезнувшая колдунья и оракул племени свеонов, Арнора.

        - Меня это не утешит!  -  безжизненным голосом произнес вождь, -  тебе  что-то  от  меня  нужно, служительница Великого Бога Тора?
 
        - Твоя дочь жива, я  видела ее. Она на невольничьем рынке в Риме.    Поторапливайся!  Спасай свою дочь, если успеешь.  Из Рима ее отправят в город возле  огненной горы, где Ингуд ожидает гибель.  Подземный огонь уже подбирается к вершине горы и скоро она сожжет и засыплет горячими камнями  рядом находящиеся города. Но, знай,  какое-то время Ингуд пробудет в Риме,  при императорском дворце. Ее будет  любить и  оберегать сильный воин.
    
  Арнора внимательно вгляделась в измученные, затуманенные тоской глаза  мужественного и мудрого вождя могучего племени свеонов, царская власть которого всегда была беспрекословной, и горестно вздохнула.

                - Прощай! Поспеши, вождь! – еще раз напомнила колдунья и рассеялась в сером облаке, сбросив на стол перо.         
               


        Вождь долго смотрел  на орлиное перо, пока  от слез оно не расплылось, приобретя огромные размеры. Затем перо  исчезло, и он увидел Ингуд...  Перед ним стояла его  дочь!  Она  умоляюще заглядывала  ему в глаза и звала за собой. Вот она уже у входа, одета в тунику, как чужестранка, машет рукой и исчезает.

           - Ингуд! Девочка моя! – он бросился к выходу, распахнул дверь, но его встретила траурная тишина…

           - Инг-у-у-д ! – заметался он по поляне и, как умирающий зверь, завыл от бессилия и бесконечной душевной муки.  В отчаянии, схватил, висящий  на дереве рог, и затрубил на весь остров.   
          Услышав призывные звуки,  со всего острова потянулись к хижине вождя воины его племени.               
          Сгрудившись, мужчины с удивлением смотрели на вождя. Его трудно было узнать, на земле сидел полностью седой человек, напряженно глядя перед собой, будто не видя собравшихся на поляне людей.  Воины растерянно ждали приказа. Но тот молчал.

          - Мы слушаем тебя вождь! – неуверенно произнес один из воинов.
         Им не хотелось верить,что УДАЧА покинула вождя их племени и он не сможет их вести за собой. Вождь обязан быть удачливым, иначе их племя ждет несчастье.
          - Моя дочь жива! - произнес  он  пересохшим ртом, -  наш корабль захватили пираты.  Он потоплен.  Воинов, сражавшихся за жизнь моей дочери, забрал  бог  Водан,  теперь они тоже боги, и живут в его мире.
         Пираты увезли мою Ингуд в Рим, и как рабыню продали на невольничьем рынке.  Ее нужно найти и вернуть домой.

           - Мы готовы сражаться за твою дочь и отомстить за мужественных свеонов! -  загудело войско,-  ждем,  что ты скажешь, вождь!
 
           - Нет, мы не пойдем войной на римлян ! Так можем вообще потерять мою дочь.  Возьмем хитростью.  Под  видом торговцев, найдите мою дочь, если нужно, выкупите, не получиться,так украдите и верните ее мне. А сейчас, готовьте  корабли, грузите меха, кожу, дикий мед,воск, пшеницу, янтарь и хорошо вооружитесь. Бог Водан вдохновит вас на мужество и поможет вам. Жду вас с моей дочерью!

           Весь день воины вождя свеонов готовили к отплытию корабли. Загружались товаром. Из тайника носили оружие...
Уже к вечеру корабли удивительной формы были готовы к плаванию. С обеих сторон у них находился нос, что делало их невероятно маневренными и давало им возможность как угодно причаливать к берегу. Весла не прикреплялись одно с другим, что позволяло мореплавателям грести и в одну, и в другую сторону.
            После жертвоприношений богу Водану,мужественные мореплаватели отчалили от острова на своих больших остроносых кораблях и бесшумно ушли в белую, прозрачную ночь, двигаясь на юг, в направлении Рима. 



                ***



       Помпеи ликовали! Наступил Вулканалий - день, посвященный богу Вулкану,искуснейшему кузнецу, покровителю ремесленников и ювелиров.
       С первыми лучами божественного солнца из селений, прилегающих к городу,к воротам Помпеи вместе с хозяевами, потянулся простой люд. Таможенники отошли в сторону и лишь наблюдали, как  неуправляемая,кричащая, оживленная толпа, сметая все на своем пути, прорывалась сквозь городские ворота.
      Счастливчики, вырвавшись из толпы, с криком неслись к Форуму. Не пропустить бы начало жертвоприношения богу огня Вулкану, когда жрецы начнут бросать в огонь живую рыбу, прося бога уберечь город и жителей от засухи и случайных пожаров. Площадь Форума уже  заполнена жителями Помпеи, негде яблоку упасть...
       И вот началось таинство жертвоприношения всемогущему Богу Вулкану. Толпа умолкла, раздвинулась в обе стороны, и по образовавшемуся проходу величественно прошли к жертвенному огню жрецы. За ними рабы несли емкость с живой рыбой. Произнеся молитву богу Вулкану, жрецы торжественно стали бросать,  бьющуюся в их руках рыбу в огонь, прося у бога милости оградить город и народ от пожаров. Толпа встала на колени и с благоговением повторяла их просьбы. Бог Вулкан за что-то гневался на жителей Помпеи. По ночам они слышали, как в недрах Везувия не умолкая работает его кузница, и раздаются его грозные шаги.

    Как только закончилось жертвоприношение и жрецы удалились, раздались звуки флейт и от Муниципалитета началось торжественное шествие дуумвиров и эдилов города, устроителей игр, к большому амфитеатру Помпеи, где народ мог насладиться конскими скачками, состязанием колесниц и гладиаторскими боями.
    Радостно приветствуя отцов города, толпа давя друг друга, ринулась к амфитеатру, чтобы занять места, а не толкаться в проходах.
    После состязаний, сценических представлений и гладиаторских боев  началось грандиозное пиршество!    
    На площади Форума зазвучали кифары. Гибкие сирийские танцовщицы извиваясь в прекрасном танце, пленяли присутствующих.  Столы ломились от угощений.
    Пир не прекращался до глубокой ночи, и выпит был не один кувшин вина. Кто уже не владел ногами, засыпал за столом или находил убежище под ним, к великой радости  ловких воришек.
    Слава могущественному богу Вулкану!  Знать города не пожалела денег для празднества. Народ в полной мере получил " Хлеба и зрелищ"!



                ***



      После обильного праздничного ужина, Лорей уединился с Октавием Квартио в своем кабинете. Лорей давно вынашивал мысль приобрести  инсулу, примыкающую к его саду. Квартио являлся владельцем многих инсул в Помпеях и о его богатстве ходили мифы.
      Разомлевший от сытного ужина и прекрасного,выдержанного вина, Октавий Квартио поглядывал на Лорея, осоловевшими, цепкими, глубоко посаженными глазами.
 
      - Могущественный бог Вулкан, несомненно доволен высокими приношениями в его честь и притушит огонь в своей великой кузнице.

      - Согласен с тобой, уважаемый Квартио. В последнее время великий Везувий пугает жителей Помпеи своим ночным гулом и стуком кузницы бога Вулкана. Чем-то разгневали люди могущественного бога. Но, теперь, надеюсь все позади и можно жить спокойно. И коль все так благополучно разрешилось, самое время обговорить весьма важное для меня дело.
   
       - Внимательно слушаю тебя, дуумвир.

       - Речь идет о той инсуле, что примыкает к моему саду. Не согласился бы ты ее мне продать? 

       - Продать? - удивился Квартио, - А почему ты не хочешь взять ее в аренду? Видишь ли, я предпочитаю сдавать инсулы в аренду, а не продавать их! Не вижу в этом большой выгоды!

       - Ах, уважаемый Квартио! Мне бы хотелось приобрести ее в собственность, так как мыслю кое-что изменить. Не беспокойся, систерции не пожалею, тебе известна моя щедрость!               
               

       - Дай подумать, многоуважаемый Лорей... Эта инсула приносит постоянный доход, и окончательно расставаться с ней - невыгодно для меня!

       - Но за те деньги, что ты выручишь за это строение, ты купишь новую инсулу, которая не менее тебя обогатит! Как ты на это посмотришь, почтенный Квартио?

       Долго обговаривали эту проблему два уважаемых в городе человека, пока наконец-то не подписали договор о продаже. Октавий Квартио важно достал тяжелую бронзовую печать и только собрался скрепить столь значительное для него событие... как раздался подземный гул, пол качнулся и на свиток посыпался потолок...         

       Достойные мужи города бросились к выходу, едва не застряв в проходе тучными телами. Но содрогнувшись на какое-то мгновение, земля внезапно успокоилась.

       Побелевший от пережитого ужаса, Квартио  бросился из дома Лорея, не прощаясь сел в карету, забыв и о договоре, и брошенной печати.

         - Пожадничали!  Могли бы и больше выделить систерции на жертвоприношения богу Вулкану! Ох,не на шутку разгневался могущественный! Не желают жители Помпеи прислушиваться к великому Вулкану!  Лишь днями раньше грозный Бог  так тряс землю, что разрушил немало строений! Теперь жди беду на нашу голову! - проворчал владелец инсул и исчез в черноте ночи...



               
                ***
    
               

           Необъяснимо странная ночь липкой чернотой опустилась на безмятежно спящие Помпеи. Тихая, как никогда.  Затаилась, будто беспомощный зверек перед неминуемой гибелью. Саваном придавив виноградники и оливковые рощи, разлилась душная тоска. Лишь изредка молнии пронзали черноту ночи над вершиной величественного Везувия.

           Ингуд металась в бреду. Она не слышала воплей старой хозяйки. Ей было не до нее. Она то взлетала над горами, держась за крыло Арноры, то камнем падала вниз в руки Горного Духа. Хохоча, он бросал ее в ледяной водопад. С невероятной скоростью ее несло в грохоте обжигающего ледяного потока... Жарко, невыносимо жарко было в этом ледяном плену. Боль разрывала тело, будто на сукновальне его топтали  тысячи фуллонов в странном неистовом танце ...
               
              Ее маленькое, беспомощное тело бьется в сильном ознобе, и чтобы согреться, Ингуд  прижимается  к отцу.  Он заботливо обтирает ее и кутает в черные, блестящие меха,
 - Ах, ты мой цветочек! Болеть будешь, глупенький олененок... Выпей этот отвар, он тебя согреет!
              А вокруг мелькают прозрачные, похожие на туман люди. Среди них улыбаются лица братьев, заплаканное лицо матери, старая служанка мельком взглянула на нее и отвернулась...


             - Ингуд, очнись! Пора уходить! - кто-то влажной тряпкой обтирает ей пылающее лицо и вливает в рот отвратительную жидкость.
Становится легче, она открывает глаза. Над ней склонилась маленькая Валерия.
             - Бежим, Ингуд, пока все спят. Этим утром отец обещал убить тебя! Даже Везувий гневается! Посмотри,какие сверкают молнии. Только не засыпай. Вставай, или мы погибнем! - расплакалась Валерия, пытаясь поднять Ингуд , - Выпей еще. Моя кормилица, постоянно держит при себе эту вонючую гадость и дает пить, когда я болею. Знаешь, очень помогает!
             Вцепившись в девочку, Ингуд с трудом соображая, поднялась. Кружилась голова, ноги не слушались, но маленькая рука Валерии уверенно куда-то ее вела.
              - Куда ты меня ведешь? Нас увидят!      
              - Я знаю тайный выход на другую улицу. Оттуда переулками доберемся до Морских ворот.
              - Но таможенник нас не пропустит и передаст властям.
              - Выберемся через лаз в старой стене.
               Ингуд испуганно огляделась: Мы опять в саду? - ее сотрясала крупная дрожь, - мне страшно, Валерия, твой отец пригрозил расправиться со мной этим утром! Как ты думаешь, он скормит меня муренам?
              - Не нужно было толкать его в  канал с водой! - осуждающим тоном ответила девочка.
              - Ты еще маленькая, не понимаешь... Он стал срывать с меня одежду, чтобы овладеть мной у тебя на глазах!
              - Я ведь говорила тебе, что он наказывает тех рабов, кто осмеливается гулять по саду...
 
             - Стой! -схватила она Ингуд за руку,- прислушайся!..  Какая  тишина, даже все птицы замолкли! - замирая от ужаса, произнесла девочка, - смотри,  в фонтанах вода исчезла и каналы опустели! Бежим отсюда! - взвизгнула она.   
        Как во сне следовала Ингуд за девочкой. Каким-то образом, они оказались у винного погреба. Валерия помогла ей спуститься вниз, подвела ее к едва заметной, приоткрытой двери, спрятанной за огромной амфорой, и с трудом протиснувшись сквозь щель, они оказались на улице. За соседним забором, жутко выла собака, гремя цепью, пытаясь освободиться от нее. Под ногами стоял писк. Задевая их ноги, стремительно неслась мягкая, теплая масса.
               - О, Боги! Это же крысы! - закричала Ингуд.
         

                - Тише! - девочка дернула Ингуд за руку, - уже светает! Нас могут услышать. Переулками нужно пробраться к Форуму, пока нас не хватились и добраться до старой стены.

               - Откуда ты все знаешь, малышка, ведь ты живешь взаперти? Ты размышляешь, как взрослая!

               - Когда кормилица засыпает, я вылезаю через винный погреб на улицу и гуляю по городу. Ой! Это так интересно!

               - Девочка, это очень опасно! Ты можешь попасть в руки грабителей или убийц!

               - Да, конечно! Но я маленькая и умею хорошо прятаться. Зато мне известно столько тайн! Но я молчу, никому не рассказываю. Давай, спрячемся вот за этот угол, чтобы нас не заметили. Скоро на улицах появиться много людей.  Каждый пойдет по своим делам!         
               
               Не успела  девочка закончить фразу, как появились рабы с кувшинами, завернули за переулок и отправились к фонтану за водой. Постепенно переулки заполнялись людьми. Кто-то спешил на рынок, некоторые торопились к Форуму, чтобы успеть первыми подать жалобу судье. Город жил своей обычной жизнью. Никого не смущали снующие под ногами крысы, воющие собаки и полное отсутствие птиц.
              Ингуд боялась встретиться с кем-либо из слуг хозяина. Прятала лицо и готова была слиться со стенами. Они шли деловым шагом, чтобы не привлекать к себе внимание. Ингуд мучила слабость и тошнота, она часто останавливалась передохнуть. Валерия сердилась и дергала ее за руку.

              Солнце уже припекало, как   неожиданно последовало несколько подземных толчков.  Над Везувием начало подниматься и расти гигантское белое облако с бурыми пятнами, на высоте растекаясь во все стороны, образуя крону, напоминающую крону средиземноморской сосны. Раздался чудовищной силы взрыв, и поднялся черный столб дыма.  Перепуганные, схватившись за руки, Инга с Валерией вместе с толпой бросились бежать через Форум,к Морским воротам. Все смешалось в общем хаосе: крики обезумевших от страха людей, давка, вопли затоптанных, зовы потерявшихся. Земля ходила ходуном под ногами, переворачивая повозки. Сверху посыпались мелкие камни твердых пород, вулканический пепел и пемза. С домов обвалилась черепица, рушились статуи и обелиски. На город стала надвигаться черная туча пепла. Жители в панике бросились к Стабиевым воротам, давя друг друга, пытаясь пробиться к порту. Темнота накрыла город, будто наступила глубокая ночь. Стеной сыпал горячий пепел.  Крики, плач детей, стоны раненых, упавших затаптывали бегущие следом. Ингуд с девочкой пытались выбраться из обезумевшей толпы, прорываясь сквозь толщу пепла и пемзы. Останавливаться нельзя, иначе завязнешь в каше из пепла и будешь затоптан обезумевшими людьми.
          На какое-то мгновение им показалось, что их подхватила невероятных размеров птица и на гигантских крыльях унесла от опасного места. Неожиданно пепельная туча стала рассеиваться. Валерия и Ингуд,  каким-то образом, оказались возле Морских ворот и подхваченные неуправляемой толпой, были вынесены за ворота. Пемза плотно покрыла берег и пробраться к нему было невозможно. Да и смысла не было. Корабли стояли замурованные пемзой и пеплом. Ингуд теряла последние силы, она уже не чувствовала своего тела, оно казалась чужим и не принадлежало ей. Неодолимо тянуло прилечь и заснуть, но она понимала, что стоит ей прилечь, как тут же  окажется в плену  огромного слоя вулканических выбросов, откуда уже  не выбраться. Девочка с трудом вытаскивала ноги из горячего месива. Помогая друг другу, они из последних сил   пытались выбраться на дорогу за город. Кое-где виднелись крыши домов, по которым они ориентировались. И снова им показалось, как мощная Сила, напоминающая серую прозрачную птицу вынесла их на дорогу и исчезла. Каким-то образом, с трудом вытаскивая ноги, они все-таки оказались за городом. Измученные,  не останавливаясь, с трудом продвигались вперед. Сколько времени шли, не помнят. Но вдруг слой пепла стал уменьшаться. Идти стало легче.
          Вдруг Ингуд почувствовала, как рука девочки отцепилась. Стала оглядываться, но девочки нигде не было. Она помертвела, так как поняла, что потеряла ее навсегда. В отчаянии стала звать Валерию и искать среди лежащих на земле людей.
         - О! Боги! Она увидела ее, лежащей на груде  людей, засыпанных слоем  пепла. Валерия лежала вниз головой без признаков жизни. Руки и ноги беспомощно болтались, черные от пепла и ожогов. Откуда-то появились силы и  Ингуд, схватив девочку на руки,крепко прижала к себе, и потащилась к кустам, скорее напоминающих груды камней. 
                Обессиленно прижавшись к ним, сидели люди,кое-кто лежал, не в силах подняться. На них было страшно смотреть - это была  черная шевелящаяся масса обоженных людей, плотно облепленных пеплом. Ингуд упала на землю и с трудом отдышавшись, стала осматривать Валерию. Осторожно снимая пепел с безжизненного  личика девочки, впервые за все это безумное время, она прижала  ее к себе и горько зарыдала,крича страшным голосом. Размазывая грязь по  лицу,  как раненая  птица кричала, кричала...               
    
          - Не плачь, - девочка погладила Ингуд по лицу, - я не умерла! Я очень устала и хочу спать!               
         
          - Ты жива! Благодарю всех Богов! Ведь ты единственная, кто у меня остался, девочка моя!- горько заплакала Ингуд.
 Они прижались  друг  к другу. Смертельная усталость и потрясение отняли последние силы  и затянули их в непробудный сон.

            Неожиданно земля вздыбилась, затряслась, и раздался невероятной силы грохот. Бог Вулкан выбросил из вершины Везувия неописуемый столб огня, расцвеченный летящими во все стороны искрами и по склонам в сторону городов, расположенных рядом с Везувием потекла огненная лава, затопляя Стабии, Геркуланум, Оплонтис, сжигая виноградники, оливковые плантации, поселения, когда-то дающие жизнь и богатство жителям этих прекрасных городов.
 
            Люди с криком бросились бежать вперед по дороге. Казалось они бежали бесконечно...

            Остановила их  внезапно возникшая тишина. И  будто  завершив акт этой безумной трагедии, как ни в чем не бывало, засияло солнце! 
 Люди попадали на землю. Кто-то плакал от счастья, кто - то искал близких, а кто-то уже спал тяжелым сном.
             Валерия с Ингуд от усталости свалились на землю и обнявшись тут же растворились в темноте сна.





                ***

               

           Весть о трагедии, уничтожившей Везувием цветущие города Кампании, облетела весь Рим.

 
           Император Тит со своей свитой объездил все погибшие  от извержения города. Трагедия такого масштаба потрясла императора. Это было чудовищно!

 Всемогущий Август смотрел на мертвый город Помпеи  и в отчаянии задал вопрос грозному богу Вулкану,

                -  За что ты наказал этих людей?

      Но в ответ стояла мертвая тишина.  От недавно прошедшего дождя, над погибшим городом  черной тучей вилась мошкара. Одно из насекомых неожиданно влетело в ухо императора. Как тот не пытался его вытащить, ничего не получалось. Насекомое все глубже продвигалось по ушным лабиринтам. Началась сильнейшая головная боль и  император Тит приказал немедленно  возвращаться в Рим.

                - Всем пострадавшим оказать помощь! - бросил он на ходу.

    
                Лишь один человек, от охватившего его отчаяния и горя, как приговоренный, вцепившись в поводья коня, застыл на месте...   Погруженный в тяжелые мысли, он не слышал приказа императора. Этим человеком был, всегда верный цезарю, Цинциннат...

               " Скоро я умру. Я, и наш не родившийся ребенок! Нас убьет эта зеленая величественная гора..."  В отчаянии вспомнил он пророческие слова Ингуд.  По щекам воина непроизвольно текли слезы.  Свирепая гора уничтожила самый нежный цветок , какой он когда-либо встречал.          

           -  Проклятый город, отдай ее мне, тебе она больше не нужна! - закричал он в отчаянии!
            
            Молчал погибший город. В нем хозяйничала смерть. Стояла изуверская тишина. Изредка стоны раненых, лежащих на дороге, напоминали о жизни.
    
           - Цинциннат! - раздался слабый голос девушки, -  Цинциннат, я здесь!

           Решив, что горе помутило его разум, он удивленно огляделся.  Среди оставшихся людей, обессиленно лежавших на земле, на него смотрели сияющие прекрасные голубые глаза Ингуд.

           - Я здесь, Цинциннат!  - обессиленно прошептала она и горько расплакалась, размазывая по лицу жирный пепел.   
           Он соскочил с лошади и  невесомую поднял ее.

            - Подожди, я не одна!  Со мной Валерия Лорей. Эта девочка спасла мне жизнь!

            - Цинциннат обеих посадил на лошадь и бросился догонять императора.


 

             Спустя какое-то время после отъезда  императора, подъехали еще четыре всадника, явно чужестранцы. На них была одежда, сшитая из шкур животных, а сбоку торчали обоюдоострые ножи.

    Потрясенные увиденным, спешились.   Долго молчаливо стояли.

             - Что скажем вождю? -  наконец-то, угрюмо произнес один из них.

             - А что мы можем ему сказать? Не успели  спасти его дочь! Теперь она в царстве Водана!

              - Удача покинула нашего вождя!- печально произнес один из них, обхватив голову руками, - горе забрало наше племя!

            Понуро постояв еще какое-то время, будто отдав дань погибшим, всадники вскочили  на лошадей и поскакали по Аппиевой дороге, далеко разнося пепел. Из-под копыт разлетались пемза и камни.



             С трудом приходя в себя, все еще не до конца  осознавая только что произошедшей трагедии, люди были потрясены увиденным.

            На глазах изумленных людей, словно живая  зашевелилась гора пепла.  В воздухе, непонятно откуда, взметнулись мощные крылья гигантской  орлицы. Затем появилась сама птица. С силой встряхнулась, подняв огромный столб  пепла и пемзы. Взлетела, со свистом прочертив в воздухе пепельный круг.
 
               Резко и громко крикнула:  Дочь вождя жива! - и стремительно полетела за всадниками...
               
                Вечность поглотила мертвый город.





                ВСТРЕЧА         

               
      Торжественно заиграли кифары. Угол разошелся, открыв проход во Вселенную и на серебряной светящейся дорожке появилась фигура в развевающейся тоге.
 
      Королева радостно зааплодировала.

      - Встречайте, друзья, вновь прибывшего гостя! Позвольте представить! Великий государственный деятель Рима 312 г. до н.э. по человеческому летоисчислению, цензор, Аппий Клавдий Цек!


        Присутствующие поднялись и в знак глубокого уважения низко склонили головы перед великим человеком.   




                - с Сабинских гор пришла в древний Рим вода, благодаря водопроводу Аппия, - продолжала королева, - между Римом и Капуей началось возведение первой  военной дороги, которая со временем разветвилась в основные дороги Италии.
Подумаешь дорога, мелькнула у каждого мысль! Что в этом особенного! А суть в том, что это была первая дорога, соединившая мир.  Гордость вызывает то , что именно этим человеком впервые были проведены реформы, направленные на расширение участия низших слоев населения в жизни государства. И это не единственная реформа. Многим Рим обязан этому человеку.            
               
        - Проходите великий цензор к столу. Ваше место ждет Вас! - указала королева на стул цензора Аппия Клавдия Цека.
               
                ***
 

               
           От камина бесшумно отделилась мужская фигура в кителе и в мягких кожаных сапогах. Он  не спеша обошел стол и вновь прислонился к камину.

                - Не надоели вам, уважаемая королева, древние римские императоры, государственные деятели, их заслуги перед Римом и вообще вся эта античная жизнь? Подумаешь, Везувий уничтожил Помпеи, вместе с населением!
Не кажется ли Вам, что  ХХ век, по человеческому летоисчислению,был не менее значителен и жизнь нашего народа была более суровая? Вот о ней стоит поговорить! Свергли царя, свершили революцию, преодолели гражданскую войну,  победили в такой тяжелой войне с Гитлером! А вас умиляет Аппиева дорога, о которой все давно забыли! Вы, дорогая, образованный правитель и должны знать, что водопровод был изобретен задолго до римлян и дорога тоже, но вы почему-то ни слова не сказали о персидской цивилизации. Вот чьей дорогой стоит восхищаться.   
                По-моему, мы вам совсем не интересны!  Что вы  на это скажете Владимир Ильич? - раскуривая трубку, с грузинским акцентом, сквозь усы тихим голосом произнес Коба.

                - А не сыграть ли нам в шахматишки, батенька,- потер ладони Ильич, - давненько в руки не брал. Тут и обговорим государственные вопросы, - погладил Ильич  кошечку, уютно свернувшуюся на руках вождя.

            В углу возник шахматный столик.

             - Позвольте, уважаемая, мы люди тихие, мешать не будем, -
отец народов,постучал по трубке  вытряхивая содержимое на пол,- что-то трубка не дымит, совсем погасла... 
            
             Подошел к камину и начал раздувать угасающие угли. Раскурил трубку.

             - Мы, Ильич, находимся на грани войны с Германией. Стоит подбросить в камин  поленья, как полыхнет пламя. Как могу сдерживаю эту ситуацию. Сами посмотрите.
               

             Чеканя шаг, шагая сквозь камин, перед рейхстагом, двадцать пять тысяч штурмовиков устроили факельное шествие! Зловещее зрелище! Дух захватывало!               
               К власти пришел  основатель кровавой тоталитарной диктатуры Третьего рейха - Адольф Гитлер!

           Вскинув перед собой руку, взошел на трибуну  и обычным тенором начал свою речь. Стотысячная толпа притихла. Отработанные жесты и переходящий на истерический крик голос завораживали толпу. Гениально улавливая примитивное настроение своих избирателей, он точно воздействовал на подсознание слушателей.
Народ был готов к восприятию  подобного кукловода, несмотря на его примитивную, порой путаную речь. Убедительные жесты четко сочетались с короткими предложениями. Уверенный в себе реваншист,  эмоциональный, Гитлер был блестящий оратор, увлекающий за собой толпу. Куда  поворачивался он, туда, как под гипнозом поворачивалась толпа. Они ощущали себя частью своего лидера. Давая толпе простые и примитивные обещания, он выполнял их: в стране появились рабочие места и деньги. 
           - Виноваты во всем евреи и иноземцы, пора уничтожить внешнего врага, немцы заслуживают большего! - заходился он в истерике, обливаясь потом.

              Горели в огромном костре книги, унося в темноту великие мысли лучших умов.

            - Студенты и студентки, - в экстазе произнес Йозеф Геббельс, купаясь в бликах зловещего огня, - вы свершили символическое деяние! Освещенное пламенем этого костра, мы даем клятву верности рейху, науке и нашему фюреру Адольфу Гитлеру. " Хайль Гитлер"! взвизгнул он, вскинув руку в приветствии.

          И началась " Вальпургиева ночь":  жестоко уничтожались интеллигенция, профессура, искусство, инакомыслящие, евреи, иноземцы.  Распахнулись адовы врата  концлагерей... На престоле восседал Сатана, ловко поражая длинным ножом неугодного!          
 
  Насаждая свои шизофренические законы, государством стал сам ФЮРЕР!

                Закончив речь, Гитлер сошел с трибуны и пройдя сквозь камин, направился вглубь Вселенной.
               
                - Зиг Хайль!- В едином порыве вскинула руки стотысячная толпа и собираясь в четкие колонны, чеканя шаг, двинулась за своим лидером!
 Над толпой раскинулся красный флаг с черной свастикой в белом круге. Угрожающе
взревели самолеты, непрерывно сбрасывая бомбы. Идеальной шеренгой за Гитлером двинулась армия, готовая в любой момент погибнуть за "арийскую расу" и своего вождя. Рев танков долго сотрясал галактику.               

               


            

           - Простите, Иосиф Виссарионович, с кем он собрался воевать? - удивился 
Ленин.
           - Со всем Миром. Не вышло! Затеял войну с Советским Союзом, подло, изподтишка и напрасно. Когда проиграл,впал в истерику и покончил с собой.   
           Согласись со мной, Ильич, какой бы властью мы не обладали - РЕЖИССЕРЫ, не мы.

            - Я,батенька, по этому поводу, вряд ли смогу прояснить ситуацию, так как, к тому времени, в мавзолее болтался между небом и землей.
 И какая тварь придумал все это! Они,видите ли, меня любили! Сами-то погребены и почуют себе спокойненько, а я так и промучился. Душа непонятно,где болтается. Сделали из меня какую-то  вечно мокрую болванку, чтобы, видите ли, не протух, и народ ежедневно мог бы мной любоваться. Да, лучше бы я в каком-нибудь захудалом аду вечность отрабатывал... Э-э, Виссарионович, прошу не мошенничать, договоримся  играть честно! Поставьте королеву на место, голубчик!

            - Ладно, заметил!  Мы из тебя, Владимир Ильич, символ Великой Революции сотворили, а ты чем-то недоволен! После тебя столько великих дел было свершено!  Народу погубили, не пересчитать и все ради нашей революционной идеи!
Ты что забыл? Я рядом с тобой в мавзолее восемь лет пролежал, пока этот предатель Никитка Хрущев не приказал меня перезахоронить в кремлевской стене. Так на меня напялили старый мундир взамен нового, а с нового золотые пуговицы, сволочи, срезали.

              -      



              Королева подошла к трону, гордо оперевшись на его спинку.   
            
               
              - Простите, но вам приглашение не отправляли. И гости вы здесь незваные! - вежливо и твердо произнесла Елизавета.

                Сталин, затянулся и выпуская дым сквозь усы, сощурившись, долго смотрел на королеву:  У тебя, дорогая, память отшибло! Не упоминается ли товарищ Сталин в " Доме на сквозняке"? А?  Упоминается! И ни одного слова лжи! Имею полное право присутствовать на собрании!  У самой королевские ручки в крови, а туда же, поучает! Отрубленная голова Марии Стюарт до сих пор тебя проклинает - это я знаю точно, товарищ Берия на ухо шепнул...  Все-таки, не хватает на Колыме  провинившихся , особенно английских шпионок. Согласен ли ты со мной, дорогой наш Ильич?  - усмехнулся отец народов.


                ***

                Королева не спеша подошла к шахматному столику и сбросила на пол все шахматные фигуры.
               
                - А теперь, послушай меня, мясник!  В отличии от тебя, я свои грехи отработала!   ОН!  ПРОСТИЛ МЕНЯ, ПОНИМАЕШЬ, ПРОСТИЛ!  Не понять тебе этого никогда!

                - Не понять мне этого никогда? - Сталин  вполоборота повернулся к ней  и прищурив рысьи глаза, затаенно спросил, - да что ты можешь знать обо мне, королева?

 Постучал по трубке и досадливо покачал головой:  Что-то  трубка плохо разгорается!

                - Так ты утверждаешь, что я - "мясник"?  Г-м!  Возможно! Суровое   время диктовало...  Но, уважаемая королева,думаю нет смысла отрицать, что я ко всему - государственный деятель, создавший  могучее Советское государство , с которым,  приходилось считаться чванливой Европе, даже если она этого и не желала.  После войны господин Уинстон Черчилль, дорогой наш военный союзник, активно уговаривал США сбросить атомную бомбу на Кремль. Будь его воля, сбросил бы! Остановило   созданное нами в 1949 году это грозное оружие! Наша страна всегда была опасным врагом для Европы! 
 Ты, дорогая, как бывший правитель прекрасно знаешь, какими вражескими тропами нам приходилось ходить.
 Тебя ПРОСТИЛИ, потому что ты ,видишь ли, грехи отработала! Так знай, каждый мой грех  в меня камнем летит! И этого тебе тоже не понять никогда!

                - Вы, Иосиф Виссарионович, никогда не отличались особым тактом,- не выдержал Ильич, - но в отношении меня, вы откровенно лукавите. Идеологом, создателем и лидером партии большевиков, а затем страны Советов - был я. И если бы, голубчик, не моя болезнь и преждевременная смерть, вряд ли вы пришли бы к власти. Будьте поскромнее! Да и Великая Революция в России - мое детище! Вспомните слова Маяковского: Партия и Ленин -
                близнецы-братья -               
                Кто матери-истории ценен?
                Мы говорим Ленин,
                подразумеваем -
                партия,
                Мы говорим партия,
                Подразумеваем -Ленин.

       

                - Не спорьте! Мы все покалечены камнями своих постыдных поступков! - из ниоткуда  величественно возник восточной внешности  мужчина, облаченный в роскошную царскую одежду.
 
                - Но мне все-таки, хочется  обратиться к той женщине,которая пишет эти истории. Помните, в рождественские дни, когда вы гостили в Норвегии у своей приятельницы, вам пришлось лечить одну ее знакомую? И в знак благодарности, она в вашу ладонь положила щепку от того терновника, за которым, тогда еще молодым,раскидистым деревом, от разъяренных солдат  был спрятан младенец Иисус своим приемным  отцом Иосифом.

            Раздался треск, испугавший вас.
 
            Уход в другое измерение, всегда сопровождается громким треском, похожим на треск  старого дерева, но слышит этот звук лишь тот, кто уходит в это измерение.

          Вскрикнув от неожиданности, вы оказались передо мной и поняли лишь то, что я  - царь.

          С большим интересом вы разглядывали мое лицо, корону с крупными сапфирами и одежду, струящуюся золотым водопадом. Затем все исчезло.

          Вы не поняли КТО, но КТО - ТО вам разъяснил, что я и есть тот самый царь Ирод Антипа, распявший  СЫНА БОГА. По наущению самого могущественного первосвященника Иудеи  Каиафы - это Я надел белые одежды на Иисуса и отправил его на расправу к римскому наместнику  Понтию Пилату.   
 
           Вы не можете понять, почему я здесь и НЕ КАЮСЬ?

           Сложно в это поверить, но этот  пророк - идеалист, наполненный ЛЮБОВЬЮ к человеку, изменивший сознание миллионов людей, величайшая фигура в истории религии и отправленный мной на Голгофу, ПРОСТИЛ МЕНЯ! ПРОСТИЛ!

          ИРОД АНТИПА  горестно опустил голову.

 Только мне это не дает покоя. Наша проклятая гордыня, растерзала самое чистое создание во Вселенной!  Нет мне прощения!
          Испугались, что разрушит наш Храм, поднимет смуту в народе и незаконно  провозгласит  себя  МЕССИЕЙ, царем Небесным!
Тогда  все ждали другого МЕССИЮ, а не какого-то оборванца - сына плотника! Таких пророков было на каждом шагу, никто на них не обращал внимания. Какой-же я был слепец!

            
          - Не мучай себя! - приблизилась к нему Катя.
            Она бросила взгляд в сторону Сталина, - Кстати, я также имею право на слово. Если вы помните, Иосиф Виссарионович, мне в новелле  "Дом на сквозняке"  отведено не последнее место.

           - ОН знал,- она повернулась к царю Ироду, - ОН все знал и сознательно шел на муки. Такова была программа.
 
          " Отче, да минует меня чаша сия!" - в надежде просил он ОТЦА, но не "миновала" - НАМЕРЕНИЕ уже работало в полную силу!
 Именно вы,  алчные, властолюбивые, как никто, подошли под исполнителей этого невыносимого спектакля. Народ был заряжен на расправу именно с НИМ.
 " Распни его, распни!" - кричала возбужденная толпа, недавно приветствуя его пальмовыми ветками, как Мессию.  Лишь, при его последнем вздохе, вдруг все, как один поняли, ЧТО они свершили!
         Так было нужно!

         Проиграл  Властитель Тьмы! Затаился и ждал. Думал, дрогнет ОТЕЦ и "пронесет мимо чашу сию". Но не изменил ОТЕЦ НАМЕРЕНИЯ своего. Ему нужно было изменить  осознание каждого из своих ДЕТЕЙ - мы все ИМ одинаково любимы. Это тоже является Намерением Бога. Зная несовершенство человека, его сложную, гибкую психическую структуру, в которую может вторгнуться любой противник Бога, ОН создал неизменную программу. Она работает постоянно, пока существует человек.
             
        Елизавета прошла к столу и села на трон.

          -  Предупредил Господь, - "возложат на вас руки и будут гнать вас в синагоги и темницы и поведут пред царей и правителей за имя Мое..." - произнесла она,- можете убедиться в этом сами. Смотрите.
 
         Оторвавшись от Земного Шара,  двойная спираль молекулы ДНК - блестяще разработанный чертеж жизни, голограммой опоясала  огромное помещение, далеко во Вселенную раздвинув стены.
               
               
          Елизавета рукой сдвинула часть голограммы и возникла Иудея. Лицо Иисуса Христа открыто смотрело на присутствующих, мелькнули фигуры первосвященника Каиафы, Понтия Пилата, царя Иудеи Ирода Антипы...

         Королева посмотрела на царя Ирода. Он отвернулся, плечи были опущены, руки беспомощно повисли. 

         - Прошу прощения! - смущенно произнесла королева, - казнь Христа пропустим.
        После гибели Христа началось гонение первых христиан, - продолжила она, - первыми христианами были евреи,которые пошли за Иисусом. Но большая часть еврейского населения ненавидели христианство и не считали Христа Сыном Бога.

          Голограмма отразила первых христиан, которых вытаскивали из домов на улицу, забивали камнями, не щадя даже детей, гнали из города, забирая их дома и имущество.
         
        - Для языческого Рима христианство также являлось непристойной религией, - продолжала Елизавета, - гонения были жестокими. Особенно при императорах Нероне и Домициане. Нерон обвинил их в поджоге Рима.

          На голограмме  возник амфитеатр Флавиев, распятые на крестах люди,
 на арену вытолкнули христиан и выпустили диких зверей. Трибуны ликовали, наслаждаясь кровавым зрелищем.
   Алая от крови лента, выхватила лица императоров:  Трояна, Марка Аврелия, Сеприлина Севера, Депия, Диоклатиона, смертельно ненавидевших христианство. Людей пытали, вели на казни...

              -Позвольте, королева, я продолжу. Так как смотреть на это страшно,- Катя подошла к Елизавете.
               
              Елизавета провела рукой, стирая голограмму: Ты права, действительно, все эти императоры мало похожи на людей! Продолжай!
 
              - Длилось это до тех пор, пока к власти не пришел император Константин. Приняв христианство, понял, что ему не справиться с непримиримым сопротивлением языческого Рима, в конце концов  оставил Рим и  перенес столицу в Константинополь, который стал христианским центром и столицей Римской империи. Но в Церкви начался раскол, споры и волнения. Чтобы избежать разрушающую Церковь смуту, Константин созвал первый Вселенский Собор. За все великие заслуги Церковь именует его - святой равноапостольский Константин.
         Когда прекратились гонения и христианство приобрело силу, к сожалению, такие  же властные, алчные,корыстолюбивые люди как и вы,только именуемые уже христианами, жаждущие объединить религию и власть,   воспользовались этой религией и под именем ХРИСТА, насаждая христианство, полмира залили кровью, вероломно создавая путаницу, которую теперь уже, вряд ли распутаешь.

 

         Катя взглянула на Ирода Антипу:  Не стоит так страдать, следует понять, что  в тот миг ты был другим, с другим сознанием,окруженный другими людьми, жил другой жизнью и мыслил по-другому! Ты царствовал!
Твои нынешние страдания - иллюзорный отголосок прошлого.  Мы прожили много жизней и были разными людьми. Все мы свершали и хорошие, и плохие поступки.
Грешили,постоянно каялись. Ведь мы, обычные люди, с приземленным восприятием. Но интуиция нас не обманывала. Мы ощущали воздействие невидимого, что вызывало страх, и  мы верили  разным богам, пока Иисус не привел нас к единобожию.
К Богу каждый народ идет своим путем. Были бы помыслы чистыми.         
       Перед Рождественской ночью, когда Вселенная замерла, эта женщина увидела  всех древних богов, просто она не понимала, кого она видела. Все существует, но в измененном состоянии! И мы это знаем. Уход с земли не означает полного исчезновения. Верно Наташа? Хотя ты прошла много имен. Но я помню тебя Наташей, -улыбнулась Катя.



            Увлеченный игрой в шахматы, Ленин резко поднял голову, услышав разговор о Боге. Он взбежал на трибуну, сорвал с головы кепку и выбросив вперед руку, обратился к окружающим:
              Товарищи! Религия - опиум для народа. Необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать, как контрреволюционеров и  саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатывать и превращать в склады. При необходимости использовать массовый голод в стране, в рамках "кампании" изъять ценности, коварно разгромить Церковь, нанести религии сокрушительный удар, чтобы лишить последующие поколения верующих всякой воли к сопротивлению. Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем и должны провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Нам во что бы ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов рублей.      
          Возбужденный, с искаженным лицом, он сошел с трибуны и быстрым шагом, проскочил камин. 
         
          За Ильичом тронулась огромная толпа рабочих и крестьян, неся в руках
полотнища с криво написанными буквами:  " Вся власть Советамъ".
          Грянул "Интернационал"! " Это есть наш последний и решительный бой,
                С Интернационалом воспрянет род людской."

                Наступило новое время!
    

           - Пожалуй, и мне пора - прижав сухую руку к туловищу, произнес Сталин и пошел догонять Ильича.

      - Ура товарищу Сталину! Нашему великому вождю! Появился огромный транспарант с  изображением Сталина.  Над Красной площадью загудели самолеты, развернув полотнища, с которых великий вождь всех народов обозревал свой народ.
       Загремела музыка и многоголосый хор демонстрантов грянул, " Мы кузнецы и дух наш молод... " ,развевались красные знамена, пионеры весело били в барабаны, в причудливых композициях изгибались спортсмены...

Сталин повернулся, помахал рукой демонстрантам:  " Жить стало лучше, жить стало веселей."


        Когда все растворились в темноте Вселенной, королева задумчиво глядя им вслед, медленно произнесла:  Пожалуй, самые кровавые и массовые религиозные гонения  за всю мировую историю затеял Ленин. Не знают вожди страны Советов, что в конце  двадцатого века разрушилась их  пугающая идеология. Но, пожалуй, самое неожиданное из всего - то, что в ХХ1 веке заново оскалиться фашизм и террор, под кукловодством ханжеской, агрессивной политики США и лицемерного, дружного хора высокомерной "толерантной"  Европы. Не мной сказано, что "высокомерие - первый шаг к падению". Ко всему,старость и косное мышление возьмут свое.  Время сотрет  и их, уйдут они в забвение, как и все накопившееся зло на земле.

 Теперь же, некому устанавливать свой порядок на планете, прячась за океаном. Некому устраивать смуты, "цветные" революции и войны в чужих государствах, для собственного обогащения, прикрываясь словом  "демократия". Некому протаптывать кровавые тропы к ресурсам планеты, не брезгуя ничем, извиваясь, как змеи в своем высокомерии к другим народам, лицемерии, ханжестве, лжи, жестоко, безжалостно и хладнокровно уничтожая человеческие жизни. Нарушилось равновесие. Космос не терпит этого. Планета расправилась и с этой цивилизацией. А жаль!  Безвозвратно уничтожены накопленные пластом времени человеческие знания.
 Всем вам известно, после того, как проснулись супервулканы, планета изменила свой облик. После планетарной катастрофы, ее сковала вулканическая зима.
      Да... Суета сует и бесконечные иллюзии.       
 

          - Что ж, господа, продолжим нашу ВСТРЕЧУ!

            Со всех сторон Вселенной, как мотыльки, слетались бесчисленное количество маленьких светящихся сгустков. Влетая в необъятный зал, они обретали облик людей. Их радостно встречали присутствующие. Когда-то они были землянами, проходя свой жизненный путь, каждый со своей судьбой. Все разделились на большие группы. Разный возраст,разный пол, непохожие друг на друга. Тем не менее, группы этих людей представляли единую личность, перевоплощаясь из одной земной жизни в другую.   

        - Скоро мы отправляемся в Путь! Все ли собрались?

        - Простите, королева, но мы хотим внести поправки в вашу речь, вы кое-что недоговорили! Просим слово! Мы ведь тоже являемся героями новелл, таких как " Полет над садами Миллеса", " Их призрачный остров" и так далее.

        Из-за стола поднялись Карл Миллес, его жена Ольга, Елена с Ольгой Николаевной,  Таня со своим возлюбленным, Дио, Тина,  Цинциннат, Ингуд с сыном, Валерия Лорей, Катя, Михаил, Наташа с Олегом и все остальные действующие лица.

        - Королева улыбнулась:  Все присутствующие имеют право высказаться, иначе наша ВСТРЕЧА потеряет смысл! Уважаемый господин Карл Миллес, мы вас слушаем.
            
         - Благодарю, королева! Вы, как всегда, безупречны!
Да, планетарная катастрофа, практически, уничтожила невосполнимое количество людей. Но ведь, значительная часть человечества была спасена и переселена дружественными к людям инопланетными существами, на другие планеты, благоприятные для биологических видов. Это радует. Но, как известно, под землей работает КОСМИЧЕСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ. Их цель, создать прежний климат на планете: в ближайшие сроки растопить льды и восстановить атмосферу земли. К тому же, современные технологии позволяют ученым сохранить всю прежнюю историю планеты и накопленные человечеством знания.

         - Разумеется, уважаемый господин Карл Миллес, я это знаю, но это будет другая история Земли:  с рождением, расцветом и гибелью новых цивилизаций.
А сейчас, господа, в ПУТЬ! Уходим к тем планетам, которые приютили человечество, мы за них в ответе! Уступим нашу территорию во Вселенной, пришедшим после нас... - королева замолчала, удивленно вглядываясь в темный столб, внезапно возникший перед ней, - господин Фрейд? Вы все-таки приняли мое приглашение? Благодарю вас!

          Появилась кушетка с мягкими подушками. За кушеткой, в кресле сидел  темноволосый мужчина, с окладистой бородкой. Сквозь очки он мрачно оглядел присутствующих.

          - Я не один. Со мной Эдвард, - произнес он.

          - Что ж, вот и развязка!  Господа! - обратилась к присутствующим королева, - по моему приглашению прибыли господа Сигизмунд Шломо Фрейд и его племянник Эдвард Бернейс. Извините, что потревожила вас, но это крайне необходимо

           - Да, мы вас слушаем.

           - Господин Фрейд, вы известны как основатель психоанализа, который оказал значительное влияние на психологию, медицину и искусство  не только ХХ века. Вклад ваш неоценим. Но вас ко всему называют "обманом века".


            - Не понимаю почему? Я не придумал ничего нового. До меня исследовали бесконечное. Я изобрел лишь метод, как бесконечное исследовать.
 
             - Вас никто не обвиняет, мы не судьи! Наше намерение лишь разобраться в том, какие же причины ввели человечество в зону опасного существования. Намеренно или нет, но вы открыли "ящик Пандоры", подобрав ключ к полнейшему раскрепощению сознания человека, раскрыв код абсолютной свободы,  чем привели в движение неуправляемый процесс погружения человека в психологическую помойку.
 
              - Гм! Не задумывался над этим...


              - Толкованием человеческих снов вы, якобы, открыли окно к пониманию бессознательного, то есть блудливого, говорливого сознания, которое бесконечно бубнит о свободном сексе.  Раздевайтесь и совокупляйтесь все подряд. Да здравствует код абсолютной свободы - инцест, педофилия, гомосексуализм, однополые браки, феминизм, наркомания и т.д.  Нет мужчины, нет женщины, возникает ОНО, НЕКТО. Разнузданный джин выпущен!
Скажите откровенно, вам не жалко человека как отдельную личность?    

             - Жалко? Гм... В этом мертвом пространстве никого не жалко. Видите ли, в детстве я прошел унизительный путь нищеты. Моей целью было протоптать королевскую дорогу  в общество сильных мира сего. Вначале надо мной посмеивались, как можно всерьез принимать теорию основанную на сексе. Тем более в пуританской и религиозной Америке. Но мне удалось раскрепостить Америку и все западное общество, ежесекундно что-то вставляя им в голову. Не ожидал, что так весьма удачно запустится пружина разрушения. Проект оказался очень своевременным. Сильные мира сего прекрасно поняли успешность этого бренда, который позволял достичь мощных экономических результатов. Эта индустрия кормит сотни тысяч людей. В мой карман потекли потоки денег. И все потому, что я один из первых расшифровал поведение человека. Не скрываю,мне очень льстила слава чудотворца. Когда с легкостью можно сотворить короля из пешки. Через подсознание можно действовать не на одного человека, а на огромные массы людей, вводя определенные символы, делая определенные установки, меняя программу человека на определенные действия. Возможности большие.
 А приписывать мне безнравственность не стоит, так как каждый сам решает, что хорошо, что плохо.

            - Абсолютно верно, каждый сам решает, что хорошо, что плохо. Я - Эдвард Бернейс не скрываю, что в своих технологиях за основу взял идеи своего дяди Зигмунда Фрейда.  Используя массовое убеждение, основанное не на разуме, а на манипуляции подсознательными чувствами и импульсами, я стал пионером в PR-индустрии, и других социальных науках при разработке общественных кампаний. Свой научный метод назван мною " инжиниринг согласия". Вся потребительская индустрия пронизана моими идеями, что активно кормит экономику всех государств. Весь мир пронизан ее величеством " Пропагандой",создателем чего являюсь Я. Нам есть, чем гордиться! Могу вам продиктовать выдержку из моей книги "Пропаганда" -  глава  "Организуя хаос".
" Сознательно и умело манипулировать неупорядоченными привычками и вкусами масс,
является важнейшей составляющей демократического общества. Приводит в движение этот невидимый общественный механизм невидимое правительство, которое является истинной правящей силой в нашей стране. Нами правят, наше сознание программируют, наши идеи нам предлагают. Это делают в основном люди, о которых мы никогда и не слыхивали. Таков логический результат нашего с вами организованного демократического общества." Гениально!
 

             - Господа! В манипулировании сознанием масс, мои технологии по уничтожению человека не менее интересны. 
Позвольте представиться. Джозеф Овертон, вице-президент Макинского центра публичной политики. Довольно известный американский политик девяностых годов ХХ века. К сожалению, моя гибель в автокатастрофе оборвала мои далеко идущие планы.
       Вы правы.  Человек настолько внушаем, что в его голову можно вложить все что угодно. Вот, к примеру, возьмем поедание младенцев.
       Если это предложить, то в гневе все воскликнут- это безумие! Это немыслимо! Что ж, пока это неприемлемо!
        Но найдется тот, кто скажет, а, что - это круто! Мясо нежное, вкусное, чем оно  отличается от мяса молодого поросенка.
         Главное не останавливаться: постоянно крутить, расширять эту идею, пока сознание человека не воспримет эту мысль, как приемлемое. Пойдут дискуссии.  "Ученые" будут утверждать, что древние люди вообще поедали друг друга, каннибализм вообще полезен для организма человека. Но чтобы это  звучало более благородно, каннибализм назовем научным словом " антропофагия".
 И все начнут говорить об этой идее, как о разумной.
         О ней говорят, говорят, и в конце концов она приобретает невероятную популярность.
         А коль она так популярна в обществе, то почему бы на высшем уровне, политиками не принять закон. И он принимается. Все легализовано, под контролем государства. Казна непрерывно пополняется налогами. Какой вливание в экономику? А?
         Так можно предложить любую идею, разрушающую мораль человека. Только в политоборот следует внести корректные термины. Не педофилы, а "детолюбы", не содомиты, а "геи" и так далее. Под любыми предлогами из семей изымаются дети и
передаются на воспитание в однополые семьи. Родителей нет. Есть №1 и №2. Детей насилуют,их обучают гомосексуализму, лесбиянству, педофилии, инцесту и т.д. Традиционность семей разрушена.
 В магазинах появляются мясные изделия в форме человеческих пальцев, бедер и других органов. Продавцы уверяют, что это мясо говядины. Стоит ли об этом задумываться! 
          И человек перестает быть человеком. Он становится легко управляемой, бездумной скотиной, но счастливой, с чувством абсолютной свободы. Зачем лишать права людей быть счастливыми. Для этого нужно пройти всего пять шагов:
     0) немыслимое,  1)радикальное, 2)приемлемое, 3)разумное, 4)популярное,
5)норма,политика. Согласитесь, насколько это гениально!
Только, пожалуйста, исключите такое понятие, как сатанизм. Это норма! Ведь Европа так толерантна и демократична!


              - Вы поздно погибли, вам вообще не следовало рождаться!- брезгливо
отодвинулись присутствующие.


              - Напрасно вы так брезгливо от меня отворачиваетесь, все это вовсю работает и довольно давно.
 Появился шестой шаг.  Некоторые наиболее передовые европейские страны уже перешли от нормы к диктатуре. Всех несогласных штрафуют, сажают в тюрьму и возможно будут казнить - это вопрос времени.


               - Исчезните! Возвращайтесь на свою территорию! При содействии подобных циников-идеологов уничтожается человечество и гибнут цивилизации. Брысь! - возмутилась королева.
            
               Налетел  черный смерч, подхватил всех троих и унес в бездну мрачной вечности.


               - Слушая эти чудовищные технологии, я все-таки доволен, что мы, ЛЮДИ и люди с разным мышлением и интеллектом. Невозможно всех одинаково подчинить, оскотинить и вложить в каждую голову одно и то же.  Просто, даже в силу разного менталитета. А еще, что немаловажно, достаточное количество людей обладают таким крайне важным качеством, как СОВЕСТЬ и МИЛОСЕРДИЕ. И не стоит этим господам корчить из себя еще один РИМ! - довольно потер руки Карл Миллес.

                - Позвольте в знак согласия и уважения пожать Вашу руку,- подошел к нему Михаил, - не впустую я воевал и погиб за чужие жизни!

   

                - Господа!- королева набросила на плечи звездную, мерцающую мантию,- Наша ВСТРЕЧА завершена. Кажется, мы прошлись по всем ступеням нашего намерения и нам пора в ПУТЬ!


       Среди присутствующих пронеслась электрическая искра.         


                - Ваше Величество! Простите, но мы тут посовещались и приняли
решение не уходить от земного пространства. Мы бывшие жители этой планеты, и миры околоземного пространства в данный момент наш дом. Мы остаемся! - мягко произнесла Наташа, - простите нас!

                Королева растеряно оглядела присутствующих.    


                - Вы меня озадачили! - опечалилась королева, - однако,это ваше решение, и я не имею  никакого права влиять на него.
Но так как я уже дала обещание, я ухожу. Мне горько с вами расставаться, но меня уже ждут. Прощайте! - она положила на карту Вселенной КНИГУ СУДЕБ, нежно погладила ее изящной рукой, и вспыхивая насыщенным светом, грустным голосом произнесла, - ПРИМИТЕ МОЮ ЛЮБОВЬ!


         Ослепительная вспышка породила гигантскую спираль. Из спирали образовался огромный светящийся газообразный шар, далеко осветив Вселенную. Шар с шумом сорвался с места и оставляя за собой шлейф, мгновенно исчез в глубинах
Космоса.




                ***


          
          Стоял слепяще яркий солнечный день. Из подземного бункера вышли две женщины, о чем-то оживленно беседуя.

          - Где они? -  удивленно спросила одна из них.

          - По-моему, прячутся в траве.
Ева, Адам, выходите, не прячьтесь, мы вас видим! - крикнула вторая женщина.

           Из изумрудной высокой травы вынырнули две детские головки: черноволосая смуглая девочка и мальчик с белокурой копной на голове.

          - Пойдемте, дети! На связь вышли ваши друзья!

          
          Дети шумно ворвались в лабораторию и помчались к экрану.

          - Не шумите! - остановил их мужчина в светящемся комбинезоне, - садитесь!

          - Феликс! - позвал он киборга,- пусть дети поиграют со своими друзьями.

          Тот едва уловимым движением надел на детей прозрачные шапочки. Экран засветился, обозначив диковинную природу, и через мгновение дети оказались по ту сторону экрана в компании сверстников.

          - Появилось лицо  смуглого мужчины с синими волосами и светлой бородкой.

          - Приветствую, Ян! Что нового!

Перед мужчиной возникла серебристая голограмма Яна.

          - Все в порядке! К одному  не могу до сих пор привыкнуть, к бесконечно изменчивому окрасу. Можешь мной полюбоваться, на этот раз синие волосы и белая бородка.
 Как вы там, на родине?  Земля оттаяла?

          - Оттаяла, Матушка! Сам знаешь, мы все-таки добились изменения климата!

          - Это великая победа! Поздравляю вас, друзья!
Олег, меня известили, что наблюдатели из КЭЦ ( космический экологический центр) Кариб и Мосен, находятся сейчас у вас. Можно мне переговорить с одним из них?               

          - Они отправились с группой наших ученых на обследование  возрождающейся флоры и фауны Земли.  Могу тебе сказать, образцы, которые нам доставили курьеры, уникальны. На земле зарождается новая жизнь, совершенно отличная от прежних видов.
          Ян, ты можешь с ребятами связаться, в этом нет тайны.

          - Спасибо, Олег! Что еще у вас нового?

          - Все новое! Знаешь, можно сказать, начинаем осваивать свою планету заново.
 Ян, если располагаешь временем, пока дети играют, предлагаю тебе прослушать одну песню? Случайно обнаружил ее в сети архива. Ты ведь знаешь мое пристрастие к искусству прошлого.  Полагаю, тебе понравится. Ее  поет певец из древней России - Игорь Корнелюк. Вот, послушай!

          Лабораторию заполнила удивительная музыка и хрипловатый, наполненный страстью и томящий душу отчаянием, голос певца:            
 
                Ночь и тишина, данная навек,
                Дождь, а может быть падает снег,
                Все равно, бесконечно надеждой согрет,
                Я вижу город, которого нет.

                Где легко найти страннику приют,
                Где наверняка помнят и ждут,
                День за днем, то теряя, та путая след,
                Я иду в город, которого нет.

                Там для меня горит очаг,
                Как вечный знак забытых истин...


          Голограмма смотрела на мужчину тоскливыми глазами Яна.

          - Может быть, вернетесь? - спросил мужчина.

          Ян трагично махнул рукой и исчез.

               
          Мужчина отключил песню и погрузился в воспоминания, прорываясь сквозь
толщу лет... А в голове все звучал страстный голос певца...

                Мне до него последний шаг,
                И этот шаг длиннее жизни...



                ***



           - Наконец-то я вас нашел! - раздался возмущенный голос.

          От неожиданности, я присела. Передо мной стоял руководитель нашей лаборатории, старый ворчун Андрей Ильич.

          - Идите за мной, я вас отсюда выведу! Почему вы сняли телепатический шлем? - сердито спросил он, - мы проводим серьезнейший эксперимент уникальной новой установки "зеркала Козырева", кардинально отличающийся от прежних зеркальных установок. И вы прекрасно знаете, насколько это опасно!- кипел Андрей Ильич.- Нет, это черт знает, что такое! Чтобы завтра был готов ваш отчет!

            - Не ругайтесь, Андрей Ильич! Вы даже не представляете, свидетелем каких событий я была. Завтра из отчета все узнаете. Извините меня! Я просто не понимаю, что меня заставило снять этот шлем!

            - Ладно! Что с вами поделаешь!
 
 Наш руководитель обладал ценнейшим качеством, вспыхнув, он моментально остывал.

            - Кстати, вам положен недельный отпуск,- быстро успокоившись, произнес он, -  так что, Новый Год будете встречать в кругу родных! Послезавтра будет самолет в Питер, полетите домой!

             - Домой!? - От счастья я едва не задохнулась! - Спасибо, Андрей Ильич! Можно я вас расцелую?

             - Еще чего! Этак и размечтаться можно!

             - Ну тогда с Наступающим!
               Знаете, а ведь действительно, существует громадная встреча!