БЛАГОСЛОВИ
МЕНЯ
Посвящается памяти
Иды,Маи,Марьяны
Эпистола *
январь, день
Дорогая моя!
Сегодня утром проснулся я от яркого солнечного блика, гулявшего свободно и по-хозяйски по стенам и полу. Было необычайно торжественно и спокойно, и только светлое пятно весело высветило в книжном шкафу твою фотографию. Ты улыбалась как-то нечаянно и грустно. Резвый карапуз откровенно радовался, сидя на твоих коленях. Ну, просто мадонна с младенцем на руках, думающая о его будущем, этого существа, не ведающего ещё ни о чем серьезном. Было тихо и хорошо. Даже и сейчас еще свежо это ощущение мирового покоя.
Милая, хорошая моя! Как бесконечна наша разлука. Я помню все! И этот дом в рукотворном саду, и его всегда открытые двери, пропускавшие через себя столько народа и судеб. И все спешат к тебе. А ты добрым расположением, как магнитом, влечешь эти судьбы и они безудержно откровенны в своих просьбах и ты несколькими словами участия просветляешь эти страждущие души и даешь покой.
Я это помню, как случившееся вчера. Горизонты времени приблизились, стали четкими и знакомыми. И вот уже твой молодой голос зовет меня, спрятавшегося за простыми увлечениями и несознательными шалостями.
Особняк с окнами на четыре стороны света, в котором никогда не заходило солнце, с утра и до вечера. В этом мировом пространстве твоих владений преддверием служил сад молодых деревьев, еще
ждавших своего часа - будущих кущей легкой беседки, где твоя фантазия и мои старания создали легкую атмосферу театральной премьеры. О, эта фантастическая игра всерьез и надолго. Она захватывала всех, и даже отроки, мои друзья, спешили быть ее статистами. И разница в возрасте и интересах линяла, и мы становились всякий раз твоими, обожаемыми тебя, вассалами этой игры.
Душа моя и сейчас трепещет от этих воспоминаний твоего великодушия, и призма времени чудесным образом преобразила эти старания души в сладкие грезы.
Не спеши с вопросами, дорогая моя! Как хорошо оказаться в садах отрочества, в обществе доброй и ласковой феи, этой красивой и молодой стати, магически влекущей, до головокружения и восторженных взглядов окружающих. Твои восхитительные порывы сердца всегда наполняли мое сознание каким-то участием в этой веселой стороне твоей жизни, другая часть которой, до поры была скрыта от меня.
Ты, не ведая о том, взрастила стереотип обожания и приверженности, выкристаллизовала, с легкостью средневекового алхимика, в моем воображении божественную, непреодолимую силу любви к женщине, настоянную на красоте, легкости общения и всепоглощающей страсти восторга.
Ах! Если бы ты могла тогда все это услышать от меня, молчаливого пажа твоих затей, то-то ты удивилась бы, но это созревало долго и мучительно и только сейчас вырвалось наружу, когда магия места и времени уже исчезла и осталась лишь только в воображении чувств и сожалений, что вновь их уже не пережить. А тогда кипела иная жизнь под лучами и жаркого нежного солнца, и твоей ауры.
Но случай не дремлет и затмение тоже
ищет своего часа и, увы, находит его.
Жалкая, немощная старуха, божий одуванчик, как перекати-поле, появляющаяся во всех домах, где жалость к ней и участие в ее жизни свили свои гнезда, однажды появилась на пороге. Будучи почти членом семьи, эта, сама кротость, приносит странную весть, от которой вдруг потускнел твой взор, и завяла твоя улыбка. В доме стало тихо. Ты, конечно, помнишь, что все после этого покатилось, поехало и все не туда.
Нет, нет, дорогая моя! Больше ничего. Это твой секрет и я молчу об этом. Но все же, все же. А каково было его участникам? Солнце светит всем и светило и надо мной. И тучи закрыли его, так, что и мне досталось свое. Вспоминать это, конечно, легче, а тогда - это было разрушение храма, тихое, молчаливое, загадочное, непонятное и неудержимое.
И уже иная атмосфера властвовала в доме. И необъятная тоска пряталась во всех углах, и ты уже не улыбалась, думая постоянно о своем, пока никому из нас неизвестном.
Я помню, помню, помню ...
Прости меня, мою блажь, прости непонимание порыва и неопытный максимализм суждений. Все проходят через это. Важны уроки души, они жестоки и раны рубцуются так болезненно и продолжают кровоточить и ныть. Но это уже на всю оставшуюся жизнь. И боль эта святая! Быть человеком больно, тяжко, но прекрасно.
Ты это постоянно подтверждала всем и всегда, а поводов было много...
И всё на твою жизнь... И это, именно, вспомнилось мне сейчас.
И я по-прежнему продолжаю любить тебя, милая моя, и смотреть на мир твоими глазами, только бы у меня чаще получалось это. Как быстро летит время!
Твой ***
1.
Бодрящая прохлада постепенно заполнила спальню через открытое окно. Первые лучи солнца высвечивают пейзажи и цветы на картинах. Пейзажи оживают, и бархатная пастель начинает светиться всеми красками. Цветы, окропленные солнцем, снова цветут в его лучах, уже забыв ночное увядание. Денис пробуждается то ли от утренней свежести, то ли от телефонного звонка, уже ошалевшего на кухне телефона. Осторожно, чтобы не разбудить Валерию, встает и на цыпочках идет к телефону.
- Алло! Алло!
- Дени, это ты? Это Маша! Я тебя разбудила? Да?
- Здравствуй, Маша! Ничего, все хорошо.
- Мы вас ждем, Дени. Дима волнуется, ему надо скоро возвращаться в Париж, на службу. Когда вы приедете?
- Машенька, милая моя! Мы готовы хоть завтра, но паспорта еще не готовы. Обещают к концу месяца, и я сразу сообщу тебе.
- Хорошо, мой милый, будем ждать. Как папа?
- Папа с выставкой в Мадриде, на днях приедет.
- Как Глеб, его близкие?
- Хорошо Машутка, всё хорошо!
- Ну, прощаюсь и жду! Поцелуй Леру! Всего!
- До свиданья, Машенька!
Денис положил трубку и посмотрел на часы.
Было всего шесть. Боже, подумал он, там, в Ницце, еще ночь! Что это Маше не спится, звонит в такую рань? Денис вернулся в спальню и снова лег. Валерия повернулась к нему.
- А ты, почему не спишь? А?
- Что, звонила Маша? Да?
- Да, спи Лера, еще рано.
- И что ты ответил?
- Все тоже. Будут паспорта - поедем.
- А когда будут?
- Вот сегодня и выясню. Спи.
Валерия крепко обняла его, но сон уже не шел. А близость их тел и непроизвольные ласки совсем отгоняли его. Денис уже забыл о звонке, о предстоящей поездке и только это молодое и влекущее к себе тело Леры совершенно пленило его. Уже задыхаясь в поцелуе, Лера шептала:
- Возьми меня! Сделай мне больно, сладкий мой!
- Ты просто прелесть, Лерка!
И любовная игра полностью захватила их. Уже лежа в истоме, обессиленные ласками они продолжали сжимать руки и шептать друг другу ласковые слова. Любовь по-прежнему оставалась основным смыслом их жизни!
- Не ходи сегодня на работу. Останься. Проведем весь день в постели. Вот будет здорово! - лукаво говорит Лера.
- Лера, это несерьезно! Ты ведь знаешь, что сегодня Совет, очень важное мероприятие, где решается моя судьба, - отвечает ей серьезно Денис.
- Я так и знала! Ты только обещаешь, а как сделать это - у тебя дела! - смеется Валерия.
- Вот в субботу - точно! - спасается Денис.
- В субботу прилетает папа.
- Да, Лера, ты права.
И снова продолжаются ласки, и отрывает их
друг от друга только время. Пора на работу!
- Ты был сегодня великолепен, мой обольститель!
- А ты прекрасна, моя куртизанка!
Короткие сборы, легкий завтрак и вперед!
- Ты меня подбросишь, Денис?
- Разумеется!
Оставив Валерию у здания редакции, где она редактирует журнал по современному искусству, Денис, уже опаздывая, гонит машину. Припарковавшись с большим трудом у института, сразу же пошел в зал архитектурного совета. Планшеты, диаграммы, несколько макетов, образцы материалов - все было в порядке. Совет собирался к десяти и еще было время зайти в мастерскую.
- Ну, что, волнуетесь, коллега? - обратился к Денису руководитель мастерской.
- Немного есть, Владимир Андреевич.
- Желаю успеха и надеюсь, что это будет так, Денис. Ваш проект интересен! Конечно, не бесспорен, но интересен. Одного соратника вы уже имеете!
- Спасибо вам, Владимир Андреевич!
- Только, Денис, смелее и напористее. Совет это любит, поверьте моему опыту. С богом!
Архитектурный совет! Эта та, особая часть деятельности, когда в основном молчаливые служители архитектуры, этой застывшей музыки, имеют, наконец, возможность высказаться, выразить мнение о других, подметив диссонансы, паузы, пробелы, помарки - все теневые стороны предмета, так тщательно скрываемые за архитектурными деталями и приемами. Их говорливость вознаграждается с лихвой! Здесь все возможно сказать и услышать! Однако, в конце
концов, чувство меры, этот главный критерий, сам заявляет о себе, или о своем отсутствии. В заключительном слове Денис благодарит всех за полезную критику, делает реверанс в сторону академиков и,
вернувшись на место, ждет решения совета. И оно пришло. Победа! Дружеские пожатия рук мэтров, поздравления коллег.
- Валерка! Поздравь меня, - кричит в трубку телефона Денис.
- Поздравляю, милый! Я так тобой горжусь. Целую тебя!
Вот сейчас можно и расслабиться, говорит себе Денис. После обеда, убрав все материалы по совету и предупредив шефа, Денис направляется в районный отдел виз, выяснить судьбу паспортов. После долгого стояния в очередях - и здесь удача! Паспорта уже готовы и их можно забрать. Нет! Сегодня просто удачный день! Недаром он так начинался! Надо запомнить с чего начинаются удачные дни, подумал Денис.
Ницца постепенно становилась реальностью. Несколько последних дней прошли в заботах о получении виз, что оказалось не очень простым делом. Уже с раннего утра посольство Франции было в осаде, очередь чутко реагировала на малейшие изменения установленного ею порядка, и только к середине дня Денису удалось протянуть в заветное окошко представительского офиса все документы. Ответив на стандартные вопросы и подождав еще час, Денис получил заветные визы.
- Валера! - радостно протягивает Денис паспорта, открывшей дверь Валерии, - собирайся, уже опаздываем на самолет!
- Денис, молодец! - какой самолет? Ещё нет билетов!
- Да, ты права, без билетов не посадят, - дурачится Денис.
- Возьми на конец месяца, как говорил Маше. Ещё много дел, сборов. В редакции у меня куча работы. Тебе нужно организовать бригаду.
- Ты права, завтра же возьму. Господи, неужели
впереди отпуск! И не нужно ничего придумывать, организовывать, доставать, договариваться, готовить бумаги, говорить с тем и с тем, спешить, ждать, догонять! Просто не верю!
- Тебе надо отдохнуть, милый. Ты последние два года только и жил своим проектом. Я рада, что труды твои не пропали даром.
- Лера, подожди радоваться. Еще море работы ждет нас. Пока проект начнет воплощаться, много усилий потребуется. Я это знаю! Алексин - это другая планета, другие люди. Чувствую, что будет непросто! Но интересно! " И снова бой, покой нам только снится..." Здорово!
- Вот тебе и нужна разрядка перед боем! Так ведь!
- Так, так! - Денис обнимает Валерию, - ты моя разрядка и зарядка!
- Отпусти, я не приготовлю ужин.
- Ну и что? Будем голодные, но сытые любовью!
- У тебя только это на уме, дурачок! - смеется Валерия.
- Лер, я сыт тобою, ты такая сладкая! - целует Валерию Денис.
- Денис, ну что, прямо на кухне?
- А что? На кухне мы это никогда еще не делали!
Счастливый день продолжается и оканчивается уже ночью в объятиях любви.
Руководитель мастерской Владимир Андреевич благосклонно отнесся к просьбе Дениса об отпуске, тем более что предстояла интересная поездка в Ниццу, а там - и Париж, один из центров архитектуры, город, счастливо воплотивший мечты многих великих зодчих. И Денису с профессиональной точки зрения всё это было крайне полезно увидеть воочию, одеть, как выразился Владимир Андреевич, улицы и
площади Парижа на себя. Однако, одно условие было поставлено - представить весь состав творческой бригады застройки микрорайона города Алексина до отъезда. Денис согласился, что это необходимо, ибо сразу же после отпуска, не теряя темпов и времени, бригада должна была на месте начать подготовительные работы. Костяк уже был, он состоял из молодых людей, энтузиастов, вместе и под руководством Дениса делавших проект вот уже более двух лет. Эта дружная, веселая и целеустремленная команда просто рвалась доказать всем, а особенно себе, что может выполнить самостоятельную большую работу
Владимир Алексеевич, известный и уважаемый архитектор, автор многих столичных проектных новинок, был доволен своими молодыми коллегами. Его доброжелание и бескорыстная товарищеская помощь молодым была известна. Как он часто шутил: я молодею среди них! И Денис хорошо понимал, что всегда может заручиться поддержкой своего шефа. Но, что касалось профессионального уровня и отношения к архитектуре, - здесь Владимир Андреевич был бескомпромиссен. И это было общеизвестно.
Обсудив с каждым кандидатом в творческую бригаду все интересующие вопросы, выслушав предложения, Денис определил окончательный состав бригады. Составив список с функциональными задачами каждого участника и сроками выполнения первоочередных, он направился к руководителю мастерской. В кабинете Владимира Андреевича находилась молодая интересная женщина, которую тотчас представил ему шеф.
- Прошу любить и жаловать, Денис Александрович, - улыбаясь, воскликнул Владимир Андреевич,
- познакомьтесь, наш будущий коллега Алла Сергеевна Югова, заместитель главного архитектора города Алексина.
- Алла, - протянула Алла Сергеевна руку.
- Денис, - пожимая руку, ответил Денис.
- Ну, вот вы и познакомились. Я очень рад, - продолжал Владимир Андреевич, - Алла Сергеевна в курсе наших дел, я её информировал. Пожалуйста, Денис, внесите Аллу Сергеевну в состав творческой бригады. Надеюсь, что присутствие Аллы Сергеевны поможет нам оперативно решать конкретные проблемы с руководством города.
И уже потом, у себя, рассмотрев с Аллой Сергеевной ряд вопросов, найдя общих знакомых по архитектурному институту и проектной мастерской, обсудив будущие перспективы внедрения проекта в жизнь города Алексина, Денис понял своего шефа, старающегося уже на пионерном этапе работы привлечь к осуществлению проекта необходимых людей.
- Рад был с вами познакомиться, Алла Сергеевна! - прощаясь, говорил Денис.
- А я с вами. Слушала вас на архитектурном совете при защите проекта. Держались вы хорошо. Мне, во всяком случае, понравилось.
- Спасибо, Алла Сергеевна. Буду рад продолжить наше сотрудничество после моего отпуска, но уже в Алексине.
- Я вам желаю хорошего путешествия по Франции и ярких впечатлений, Денис Александрович.
- О, вы хорошо осведомлены, Алла Сергеевна!
- Стараюсь, Денис Александрович. У меня такая должность: быть в курсе дел. Да, кстати, вы знаете, что решение по вашему проекту ещё не утверждено в мэрии и возможны некоторые изменения.
- Какие, например?
- Возможно, в целях сохранения культурных сельскохозяйственных площадей, перенести привязку подальше от реки.
- Но это же в корне меняет архитектурную
концепцию, Алла Сергеевна! - удивленно воскликнул Денис.
- Ну, Денис Александрович, не будем спешить, решение ещё не принято и до вашего возвращения, думаю, принято не будет. Я этого не допущу.
- Спасибо и за это, но, однако, странно. Не пойму, почему возник данный вопрос?
- У города есть свои интересы, задачи, всякое может случиться. Не волнуйтесь! И хорошо отдохните, это я от души желаю вам. Вы это заслужили. Увидимся.
- Спасибо, вам, Алла Сергеевна, всего хорошего!
- Приглашаю вас в Алексин. До свидания, Денис Александрович!
Наконец, все необходимые материалы Денис передал на утверждение шефу. Владимир Андреевич, бегло посмотрев их, протянул руку Денису.
- Желаю отличного отпуска коллега! Поработаю с этим материалом позже. Удачи вам!
На следующий день Денис взял билеты на самолет до Ниццы. И сразу же почувствовал облегчение и особое состояние предвкушения радостной встречи с известными местами Франции. Дни потекли быстро в заботах о поездке, выборе подарков и завершении многочисленных домашних дел. Легкое состояние ожидания приятно радовало.
В субботу прилетал из Мадрида отец. Денис, как всегда, обещал его встретить.
- Лера? Когда прилетает самолет отца?
- В три часа дня, ещё есть время. Давай пообедаем и поедем.
- Хорошо. Я пока пригоню машину из гаража.
- Только не задерживайся Денис. Можем опоздать, Шереметьево не близко.
- В Шереметьево - обычное дело! Припарковаться вблизи аэровокзала невозможно. Денис откатил машину чуть подальше, включил аварийные сигналы и попросил Валерию остаться в салоне. Если подойдет гаишник - ждём помощь. Так и сделали. Разыскав сектор встречи рейса из Мадрида, Денис пристроился у перил и стал ждать. Прошел поток пассажиров. Денис увидел отца с многочисленными свертками, сумками, направляющегося к выходу.
- Папа я здесь!
Отец подошел радостный и довольный встречей.
- Здравствуй, сыночек! - и, обнимая сына, поставив свою поклажу на пол, спросил:
- А где Валерия?
- Она ждет в машине. Не могли припарковаться, поспешим, пока гаишники не засекли.
Они поспешили к машине, Денис внимательно смотрит на отца и замечает какую-то перемену в нем.
- А ты ничего, пап! Хорошо выглядишь. И взгляд какой-то европейский. Ну, что удачно всё было? Да?
- Да, сынок, удачно!
- Вижу, вижу, пап, что-то произошло? Так ведь?
- Ничего сынок, всё, как обычно.
Но по глазам отца Денис понимает, что отец скрывает, видимо, пока скрывает новость. Какую? Наверно хорошую, вон как он широко улыбался, увидев машущую издалека Валерию. Их объятия всегда радостны! Денису это приятно и он, садясь за руль, молодецки так восклицает:
- Поехали! Дон Алесандро, с возвращением!
И машина мчит по автостраде среди высоких берёз, выстроившихся вдоль неё. За ними растяну-
лись широкие поля и большие, синеющие острова рощ под высоким голубым небом.
- Пап, сейчас мы поедем к нам, Лера всё приготовила к встрече. Так старалась! А потом я завезу тебя
домой. Ладно!
- Хорошо, сынок. Соскучился я без вас, ребята, кажется, вечность не видел, хотя прошло всего двадцать дней! Как вы тут, без меня?
- Всё хорошо! Поздравь, мой проект утвержден! Будем строить комплекс в Алексине.
- Поздравляю тебя, сынок! Вот здорово! Это очень хорошая новость. Поздравляю! И тебя, Валерия!
- Спасибо, папа! - хором отвечают Денис и Валерия.
- А, как у ребят в Стрижах? Как Златочка?
- Пап, всё хорошо у них. Они тоже ждут тебя. Особенно Златка!
- О, я очень скучаю! Моя подружка! Прелесть моя!
Так в разговорах незаметно подъехали к дому. И весь остаток дня, и вечер прошел в радостных расспросах, разговорах, давно не видевших друг друга дорогих людей. А уж подарки, подарки пришлись по вкусу, вызвали радостные восторги и признания благодарности за внимание. И уже вечером Денис отвез отца к нему домой.
- Папа, я так рад, что всё хорошо у нас, что ты рядом!
- Ну, ну, сынок! Всё хорошо! Мне тоже очень хорошо с вами, дети. Спасибо тебе за ту теплоту, которую ты проявляешь ко мне.
- Пап, мы ведь, правда, вместе, да?
- Да, сынок, да, чтобы ни случилось! - и они снова обнимаются!
- Поезжай, уже поздно, Валерия будет волноваться.
- До свидания, папа! Я позвоню.
Александр остался один. Как хорошо дома! Да, путешествовать интересно, много нового, необычного, но возвращение домой – самый радостный
момент. Родные стены, картины, которые, наконец, дождались своего хозяина и встречают веселыми бликами и уже давно знакомой гаммой красок. Портрет Беллы, ее грустный задумчивый взгляд как бы спрашивает: всё ли хорошо, всё ли так, как мечталось давным-давно? Здесь всё так, как было при ней. И только новые работы теснятся рядом, в мастерской и одновременно в кабинете, где работает Александр, и где рождаются другие. А та, основная картина его жизни, которую он пишет уже много лет и допишет ли? - не знает, сейчас в Стрижах, его летней мастерской, где летом проводит основное своё время работы. Что-то новое, или уже давно забытое появилось сейчас и он уже спешит и мечтает быстрее перенести это на полотно. Разберусь с делами и в Стрижи, подумал Александр и прошел в мастерскую. Из привезенной папки вынул планшеты и стал перебирать этюды, которые делал на улицах Мадрида. В его тихую квартиру ворвалось жаркое солнце, шум большого города, плеск воды прелестных фонтанов и лица людей, так свободно и раскованно наслаждающихся этим прекрасным городом. Среди этих лиц, вдруг мелькнула улыбка уже знакомой, загадочной и прекрасной испанки. Или это ему показалось? Аура Мадрида залила всё пространство мастерской.
И снова уже знакомый голос тихо просил Александра найти её. Где, когда, в каком месте и году? Звонок телефона оторвал его от этих мыслей.
- Папа! Это Глеб. Я только что приехал, прости, что поздно. Ты не спишь?
- Глеб! Рад тебя слышать, сынок! Нет, я не сплю. Как у тебя дела? Как Ира, Злата?
- Хорошо, папа! Ждем тебя. Злата с утра до вечера спрашивает всё о тебе.
- Сынок, дай несколько дней на решение текущих дел. Как только закончу - приеду. Привет твоим женщинам! Целую вас всех.
- Хорошо, папа, ждем.
Уже засыпая после долгого и насыщенного событиями дня, Александр всё вспоминал восхитительную испанку. Когда, где он ее уже видел? Но он, так и не вспомнив, впервые за несколько лет заснул с радостным ощущением каких-то перемен. Каких? Но сон уже нес его по своим владениям, где нет преград, где всё возможно и где вязкое пространство медленно погружало его в пучины ещё ненаписанных им фантастически прекрасных картин.
А действительность была не менее романтической. В среду он уже отвозил Дениса и Валерию в Шереметьево. Его старенькие Жигули резво бежали по Ленинградскому шоссе. Молодые люди, в возбуждении от будущего путешествия, не умолкали.
- Пап, ты позвони Маше!
- Позвоню, сынок, она вас обязательно встретит.
- Посмотрим, какая там у нас вилла? - загадочно говорит Денис.
- Вилла хорошая! Вам понравится. Знайте, это память о бабушке! Да и ребята, наши французские родственники, очень хорошие люди. Они сами будут рады. Ведь у них, кроме нашей семьи, нет больше близких. Подружитесь с ними!
- Пап, не беспокойся, всё будет хорошо!
- Я знаю, сынок. Валерия, а ты что притихла?
- Не верю ещё. Вот сяду в самолет - тогда и поверю!
Суета аэровокзала поглотила их и уже от таможенной стойки Александр кричит:
- Удачи вам! Привет всем!
- До свидания, папа! - и путешествие уже началось!
Проводив Дениса и Валерию, Александр заехал домой и набрал номер телефона Ниццы.
- Машенька!
- Алекс, что ребята вылетели?
- Да, моя радость, встречайте их.
- Хорошо! Боже, как хорошо! Встретим!
- Покажи им там всё.
- Всё, всё покажем! Как я рада, увижу, наконец, своих!
- Пусть звонят в Стрижи, я еду туда.
- Хорошо!
- Целую тебя, Машенька и прощаюсь!
- Я тоже целую!
Наконец, сделав основные дела и захватив папку с этюдами, несколько неоконченных работ, подарки, Александр отправился в Стрижи. Знакомая дорога подмосковного шоссе. Поля, перелески, зеленые просторы лугов, ленивые речушки с лесистыми берегами - родные края. Машин на трассе не много, будний день. А, вот и Стрижи! Медленно подъезжая к дому, Александр уже видит на лужайке играющую Злату. Господи, как хорошо, подумал он и дал сигнал. Маленькая, золотоволосая фея увидела машину и кинулась к калитке. Александр бросил машину у ворот и бегом, бегом навстречу этому божественному существу. Её маленькие руки накрепко обнимают шею, носик утыкается в щеку и радостные глаза, сверкают счастьем под пушистыми ресницами.
- Деда! Деда приехал! Мама, деда приехал!
На её голос, на веранде появляется Ирина и присоединяется к ним. Так они стоят, обнявшись, и только влажные глаза Александра выдают его волнение.
- Ириша, Злата, как я счастлив быть снова с вами!
- И мы, и мы! - звенит голосок радостной Златы.
К вечернему чаю, вся семья собирается на веранде. Глеб приехал возбужденный, вёл какие-то переговоры и по его радостному виду, становилось ясно, что весьма удачно.
- Пап, а мы тебя уже заждались! - улыбаясь, говорил он Александру. Взяв самовар и коробку с шишками, он пошел готовить чай на лужайке.
- Спасибо тебе за подарки, папа! - доносится его веселый голос со двора.
- Понравились?
- Да, папа, угодили! Особенно Злате, подтвердила Ирина, собиравшая вечерний стол.
- Деда, а я похожа на испанку, правда! - бегала рядом Злата и размахивала двумя большими севильскими веерами, которые Александр купил в Мадриде. В её волосах сверкала высокая заколка.
- Ты настоящая испанка! Это точно, Златочка! - и Злата заливалась звонким смехом.
Пили чай, говорили и говорили допоздна. Ребятам было интересно всё о Мадриде, Испании. Расходились нехотя, особенно Злата.
И уже наверху, у себя в мастерской, Александр, рассматривая в который раз этюды, сделанные на улицах Мадрида, снова и снова вспоминал свою поездку, выставку, встречи с новыми друзьями и особенно последний день, так много давший ему и воскресивший пока ещё смутные, но также необычные и почему-то радостные надежды. Этот день в Мадриде...