(продолжение)
Предыдущая Глава II - http://www.proza.ru/2019/01/29/1183
Высокопоставленные гости находились в расположении второго батальона до середины дня. Офицеры Генштаба осмотрели в бинокли позиции неприятеля и обследовали все фортификационные сооружения этого участка обороны. Потом произвели какие-то обмеры, сделали расчеты, все аккуратно нанесли на карту, потом внимательно изучили разрушения от последнего обстрела и тщательно отметили все места попаданий.
После обеда, сервированного прямо на позициях, генерал расположился в блиндаже командира второго батальона, разложил на сбитом из снарядных ящиков столе карту с многочисленными отметками его подчиненных, вооружился транспортиром, чертежными приборами, линейками и лекалами и потребовал оставить его одного. Кудасов колдовал над картой больше часа, потом велел позвать полковника Протасова и предложил ему собрать старших офицеров полка, свободных от выполнения неотложных задач, на совет.
Совещание проводили там же.
- Вот что, господа офицеры, - сказал Кудасов: - Не буду вас пугать, но положение весьма серьезное! Получены данные, что германцы готовят большое наступление. Они намереваются прорвать нашу оборону именно здесь. Новая вражеская батарея из тяжелых орудий расположена таким образом, что способна за короткое время подавить все наши огневые точки на этом участке фронта. Чем это грозит в случае немецкого наступления, вам, надеюсь, понятно? Есть большие основания предполагать, что этой батарее отводится ключевая роль в прорыве нашей обороны.
Генерал придвинул поближе керосиновую лампу: - Смотрите сюда! Неприятель так искусно замаскировал позиции гаубиц, что обнаружить их не смогли даже авиаторы. А их батарея-то находится вот здесь, на расстоянии не более полутора верст от переднего края!
Он обвел красным карандашом небольшой участок леса на карте. – Вот тут, в этом лесочке! Швабы сделали ошибку, когда производили пристрелку гаубиц. Они погнались за результатом и обстреляли сразу несколько целей. Их четыре орудия выпустили по четыре снаряда каждое. Били по переднему краю и флангам, а потом перенесли огонь вглубь обороны. По оставшимся воронкам оказалось не так уж сложно произвести баллистические расчеты траекторий, по которым прилетели снаряды. Вот и сталось, что все они выпущены примерно из одной точки. Если бы германцы догадались расположить орудия в разных местах, то определить места их дислокации было бы значительно сложнее.
Я давно заметил, что немцев всегда подводит природная бережливость и стремление к порядку и аккуратности. Обслуживать все гаубицы на одной позиции гораздо проще, чем устраивать капониры, хранилища боеприпасов, блиндажи для орудийной обслуги и подъездные пути отдельно для каждой.
Подведем итоги. Итак, что мы имеем? А имеем мы вражескую батарею тяжелых полевых гаубиц калибром в пятнадцать сантиметров*(1). У нас это чуть меньше шести дюймов.
Как вы знаете, разрушительная сила боеприпасов этих гаубиц, весом поболе, чем три с половиной пуда, просто огромна! Эти чудища стреляют навесным огнем далеко за восемь верст, зона сплошного поражения осколками от разрыва каждого снаряда достигает семидесяти шагов от центра взрыва!
Разведка показывает, что полустанок в тридцати верстах от переднего края германской обороны принял несколько эшелонов с военными грузами. Все они уже отправлены в расположение передовых дивизий немецких войск.
Несколько огромных обозов в десятки тяжело груженых подвод каждый ушли в расположение противостоящей нам дивизии генерала Венцеля. Предполагается, что они доставили боеприпасы для гаубиц. Вы, надеюсь, понимаете, что такое количество снарядов разнесет нашу оборону в порошок, в мелкую пыль, если не принять своевременных мер …
Эти чертовы гаубицы представляют для нашей обороны на сегодня – главную... смертельную опасность!
А вот для контрбатарейной борьбы у нас нет на сегодня никаких средств… Совершенно и абсолютно – никаких! Еще раз повторю – ни-ка-ких!
Генерал бросил карандаш на стол и мрачно посмотрел на командира полка. – Ситуация в настоящий момент такова, что расположение даже одной неприятельской батареи столь большой мощи в непосредственной близости от переднего края грозит нам военной катастрофой. Что будем делать, Никодим Львович?
Полковник Протасов ответил не сразу, он в задумчивости глядел на карту и начертанную красным карандашом небрежную окружность на ней. Потом поднял глаза и в свою очередь испытующе глянул на генерала: - Будем думать, ваше превосходительство!
- Да, подумать не мешает, но нужно еще и действовать, господин полковник!
Никодим Львович слегка поморщился и обратился к пристствующим: - Какие будут соображения, господа офицеры? Прошу высказываться!
- Разрешите мне! – поднял голову подполковник Земченко.
- Прошу вас, Тарас Захарович...
- Гаубицы, судя по вашим расчетам, ваше превосходительство, немцы расположили в полутора верстах, то есть, очень близко от передовой для такого калибра. Они, видимо, предназначены для подавления всех очагов сопротивления на участке предполагаемого прорыва и дальнейшего сопровождения огнем германского наступления вглубь нашей обороны. Предлагаю, скрытно сосредоточить на этом направлении ударный кулак, скажем, весь мой батальон и еще приданные две-три полных роты первого батальона, и неожиданной атакой прорвать здесь немецкую линию полевых укреплений, захватить или уничтожить эти злосчастные орудия...
- Никак невозможно-с, подполковник!
- Да почему же, Никодим Львович?
- У неприятеля тут сосредоточено большое количество станковых пулеметов, передний край находится в пределах досягаемости полевых пушек, хорошо продумана и подготовлена система заградительного огня, обустроены траншеи в три ряда, а перед ними еще австрийцами сведен весь лес – то есть атаковать будете по чистому полю, под кинжальным огнем пулеметов и градом картечи... Кроме того, не исключаю, что противником там заложены фугасы. А у нас сейчас катастрофический недостаток в тяжелой артиллерии, для полевых пушек нет потребного количества снарядов... И резервов нет... Поддержать вылазку нечем... А ежели, паче чаяния, и прорветесь, то отсечь наступающих ударами с флангов - проще простого... Погубите людей в первой же атаке!
- Согласен, риск есть... Но...
- Никаких «но», Тарас Захарович. Это чистой воды авантюра!
Повисло молчание.
- А если...
- Что «если», Тарас Захарович?
- Если устроить диверсию?..
- Диверсию?
- Вот именно!
- Каким образом?
- Совершить неожиданный для неприятеля налет небольшой боевой группой из хорошо вооруженных рейдеров, захватить батарею и испортить орудия.
- Хм-м!.. Любопытно! Как вы это представляете, подполковник?
- Полагаю, что скрытно просочиться сквозь вражеские порядки небольшому отряду охотников с минами не так сложно, как напрямую проламываться сквозь заграждения и вражеский огонь. Охотники проберутся во вражеский тыл, снимут часовых у гаубиц, заложат взрывчатку... и взорвут!..
Полковник внимательно посмотрел на Земченко, потом перевел взгляд на генерала. Его превосходительство недоверчиво усмехнулся.
- О, если бы это было так легко, подполковник!.. – сказал он и покачал головой. – Впрочем… Мне нравится ваше предложение. Вот несколько карточек съемки неприятельских позиций, сделанная нашим наблюдателем фотографическим аппаратом с аэроплана всего три дня назад. Изображения получились превосходного качества - на них отлично вышли все фортификационные сооружения германцев. Видны даже солдаты, занятые земляными работами. Обратите внимание – весь участок обороны германских войск разделен почти пополам ручьем… Впрочем, это, скорее маленькая лесная речка с шириной заболоченного русла не более полутора саженей в некоторых местах, а не ручей… Так вот, эта водная артерия пересекает их траншеи наискось, с востока на запад. Само собой, что с наступлением морозов такие ручьи промерзают почти до дна и непроходимые весной, летом и осенью места превращаются в отличные дороги…
Недавние съемки германских позиций, сделанные с аэропланов, не выявили каких-либо изменений в расположении вражеских постов в этом районе. Если германцы буквально на днях еще не приняли каких-то дополнительных мер, то … Эту небрежность противника можно вполне использовать для проникновения нашей команды бомбистов вглубь его территории, для совершения диверсии противу чертовых гаубиц…
Правда, следует отметить, что риск при этом слишком велик! Посылать многочисленный отряд нет смысла. Большое по численности воинское подразделение слишком заметно на марше. Обеспечить относительную скрытность в передвижении можно только небольшой группой численностью не более шести-восьми, максимум - десяти человек. Следует сразу признать, что возможности маневра и такой небольшой группы смельчаков в расположении противника весьма ограничены. В открытом бою у охотников нет никаких шансов. Даже если проникновение через неприятельские посты и переход сквозь позиции врага будут успешными, противостоять им будет весьма значительный воинский контингент артиллерийской батареи, численность которого нетрудно подсчитать.
В батарее четыре гаубицы, при каждой - прислуга из двенадцати артиллеристов и командир орудия. На всю батарею – один офицер - старший командир и его помощник-ординарец. Два или три составителя артиллерийских таблиц - корректировщиков огня, офицер связи и при нем два телефониста, потом фельдшер или санитар, потом унтер-офицер, отвечающий за бытовое обустройство личного состава батареи и при нем отделение хозяйственной обслуги… Возможно, есть еще специальная команда для несения охранной службы… Скорее всего, охотникам предстоит сразиться противником, превосходящим их по численности в несколько раз. По количеству не менее восьмидесяти, а то и ста и даже больше активных штыков... Кроме того, в случае боевого столкновения придется иметь дело со значительными силами других вражеских подразделений. Таким образом, изволите ли видеть – задача чрезвычайно сложная и, откровенно говоря, вряд ли выполнимая… Ваши соображения, господа?
Командир третьей роты Звягинцев щелкнул каблуками: - Разрешите, ваше превосходительство?
- Я вас слушаю, господин капитан.
- Полагаю, что для срыва предполагаемого неприятельского наступления не обязательно уничтожать все гаубицы германской батареи. Достаточно взорвать единственный полевой склад снарядов для них. Сокрушить только один объект имеющимися небольшими силами – значительно проще. Это существенно облегчит задачу охотникам. Для того, чтобы подвезти и складировать новый боезапас неприятелю потребуется значительное время.
Кудасов несколько раз согласно кивнул головой и склонился над лежащей на столе картой.
- М-да!.. Мне до сих пор не верится, что немцы оставили без внимания возможность прохода через их порядки по руслу замерзшего ручья! Такая невероятная небрежность не свойственна генералу Венцелю. Я знаю его давно. Мы познакомились на показательных маневрах рейхсвера еще в 1893 году. До самого начала войны поддерживали дружеские отношения. Хорошо его знаю, впрочем, как и он меня…
У меня только одно объяснение – германское наступление начнется в самое ближайшее время. Именно поэтому генерал Венцель не приложил должных усилий к укреплению своей обороны. Возможно, немцы считают прорыв больших масс пехоты по руслу замерзшего ручья маловероятным, а против лазутчиков у них вполне достаточно имеющегося охранения и часовых на постах.
Вот, взгляните на эти карточки, господа офицеры. На снегу, что покрывает лед ручья, явственно видны следы. Я, как завзятый охотник, предполагаю, что это заячьи следы и еще лисьи. Что зайцы, что лисы – весьма осторожные звери, они не будут ходить вблизи человека. Правда, человеческий след тоже есть. Вот здесь, в единственном месте у первой линии траншей. Это даже целая тропинка, идущая с одного берега на другой через ручей. То есть, можно утверждать, что здесь расположен германский пост. Если охотники благополучно минуют его, то дальнейший путь примерно с весту будет относительно свободен. Далее - молодцам придется уже сориентироваться по месту. Скорее всего, батарея, блиндажи для обслуги и склад с боеприпасами расположены вот здесь.
Местоположение гаубичных позиций и посты укажут тропинки, протоптанные в снегу. Разумеется, нужно будет проявить некоторую смекалку, чтобы определить, где находится склад со снарядами. Это и будет основной целью вылазки. Уничтожение склада лишит противника мощной артиллерийской поддержки, что сделает наступление совершенно бессмысленным. В случае, если подвернется возможность испортить вражеские гаубицы – будет совсем хорошо. Но это, скорее, из области несбыточных фантазий… Главная цель – артиллерийский склад!
Гнерал обвел глазами стоящих перед ним офицеров и после короткого молчания со вздохом добавил: - Надеюсь, вы понимаете, что для такого дела нужны не просто отчаянные храбрецы-сорванцы, сорви головы, а настоящие молодцы – трезвые и расчетливые, отважные, но осторожные. Подошли бы казаки-пластуны, об их подвигах рассказывают совершенно невероятные истории! К сожалению, никого из этих молодцов в настоящее время нет под рукой, а время не терпит… Словом – задача по силам только настоящим чудо-богатырям! Разумеется, и командир у таких ребят должен быть соответствующий!.. Что скажете, господин полковник?
- Так я и речь веду о том же, ваше превосходительство! Есть у меня в батальоне такой офицер… умница и… герой, право слово!
- Вот как! Кто же это?
- Поручик Бутурлин, ваше превосходительство! У него во взводе и люди подобрались соответствующие. Все, как на подбор: молодец к молодцу... Как в сказаниях писано - в поле серыми волками бегут, в небе ясными соколами летят, в глухой чаще быстрым горностаем рыщут...
Генерал рассмеялся: - да вы, батенька мой – чистый сказочник! Про сапоги-скороходы, ковер-самолет и шапку-невидимку еще расскажите!
- Такого барахла не имеем, ваше превосходительство, а вот почти былинных молодцов для опасного дела представить можем!
- Ну что же!.. Давайте сюда вашего протеже, подполковник, посмотрим, каков этот ваш Финист-ясный сокол!
ПРИМЕЧАНИЯ:
«… калибром в пятнадцать сантиметров»*(1) – классификация по метрической системе, принятой в немецком рейхсвере.
(продолжение следует)
Глава IV - http://www.proza.ru/2019/01/29/1171