Глава - 22
***
Новый Глава, я думаю, по наущению моих недоброжелателей, почему-то стал искать на меня компромат. Поползли слухи о каких-то махинациях с лесом. Однажды жена прямо спросила: «Если ты торговал лесом, то куда ты девал деньги? Ведь кроме зарплаты, кровно заработанных, семья ничего не видела».
Валя верила мне безоговорочно, а мнение других меня не интересовало. Хотя было обидно, что Алексеев начал свою работу не с того. Когда он начал давить на Смирновых, наших общих знакомых, и вынудил их уйти с работы, Вале сказали, что она будет следующей, что её так же уволят под любым предлогом.
Надо отдать должное жене: она иногда слишком смело и прямолинейно решала некоторые вопросы. Пошла к Главе и в лоб задала вопрос о своей дальнейшей, предрешённой кем-то судьбе. Тот, не ожидая такого поворота событий, не глядя жене в глаза, пытался что-то объяснить, что у Смирновых дело совсем другое, ещё что-то сказал…
Но разговоры и слухи о жене прекратились.
Как-то боком повернулся к нам наш давний общий знакомый, друг, а я именно так и считал все годы, Кулаков. При встречах он вёл себя сдержанно, суховато, старался побыстрей закончить разговор, будто боялся, что нас может кто-то увидеть.
Когда Главе значительно повысили оклад, по положению и мне должны были повысить денежное содержание. Повышение было в мае, а в сентябре жена обратилась к Алексееву с вопросом. Тот обещал всё узнать и через пару недель сообщил, что мне ничего не положено. Кулаков подтвердил это.
Спустя месяц к нам заехали хорошие знакомые из комитета по химоружию при Совмине. Они приехали в район с очередной проверкой и на обратном пути завернули к нам повидаться. За ужином разговор зашёл и о том, как мы живём, какие у нас проблемы. Фоминых А. А. предложил помощь. Жена не выдержала и спросила о моей денежной компенсации, положена ли мне доплата, увеличение. Скромность скромностью, но жить надо. Да и лечение моё обходилось семье в копеечку.
На следующее же утро Фоминых позвонил и сообщил, что он проконсультировался, что мне положено повышение, и что Вале надо приехать на приём в Совмин к управделами Толчину В.И.
В Ижевск пошла роновская машина, на которой жена поехала решать мой финансовый вопрос. Как она потом рассказывала, Толчин встретил её очень доброжелательно, напомнил, что бывал у нас пару раз, и его всегда хорошо принимали. Потом объяснил, что и как должны будут сделать в бухгалтерии районной Администрации.
Правда, ждать пришлось более двух месяцев, но перерасчёт был сделан, и жена получила более шести миллионов рублей. Ну, это на современные деньги – шесть или шестьдесят тысяч. Затрудняюсь даже и пересчитать. Четыре моих месячных оклада.
Почему я так подробно рассказал об этом денежном случае? В жизни никогда не скопидомничал и тут бы не стал ввязываться, но Фоминых сказал, что надо получить то, что положено.
Кстати, он потом часто звонил и справлялся, как обстоят дела. Понимая финансовое положение района, мы оправдывали Главу, но позднее поняли, что нас просто водят за нос. Когда в очередной раз Фоминых позвонил и узнал, что мы не получили положенного, он коротко сказал: «Понятно». Это было в конце рабочего дня. А на следующее утро из Администрации позвонила главный бухгалтер и раздражённо спросила, почему мы не приезжаем за деньгами.
Этот, казалось бы, банальный случай, как лакмусовая бумажка, показал отношение власть предержащих к простым людям. Я сначала не понимал, что произошло с управделами, с которым мы долгое время были в хороших дружеских отношениях. Когда нам построили квартиру в посёлке, вопроса даже не стояло, кому её отдать. Не задумываясь, отдали Кулаковым.
Правда, потом районная судья Ильина затеяла судебное дело по этому поводу, тянулось оно довольно долго, последнее заседание проводилось в Можге. Мы выиграли дело, но, когда, спустя время Кулаков попросил деньги на оплату адвоката, я удивился: досталась квартира им, а платить почему-то должны мы. Пришлось выписать ему премию. Но осадок и ещё какой остался надолго.
В тему хочу рассказать ещё об одном случае предательства, иначе и не назовёшь. Возвращались с Валей домой после какого-то очередного совещания в РОНО.
Остановились у магазина, почти на выезде из посёлка. Жена забежала в магазин, а я остался у машины. На мотоцикле подъехал Кощеев Г., с которым мы какое-то время работали в Администрации. Как и положено мужикам, пожали друг другу руки, начались вопросы, обычный разговор. Когда к нам подошла «Волга», Гену как подменили, он разом отвернулся от меня, как будто был незнаком и быстро пошёл к машине. Я был в недоумении, пока не понял, что там находился ближайший соратник нового Главы.
Я всё понимал, что надо «дружить» с начальством, но так угождать им, раболепствовать и, тем более, предавать старых друзей – это уже никоим образом не вписывалось в моё понимание. Да Бог им судья!
Так же предала нас Голубева Г.Н. – бывший завуч, а потом директор Васильевской школы. Наша, казалась бы, крепкая дружба не выдержала испытание временем. И тоже в угоду своему начальнику, другу – заведующему РОНО. Были ещё… но не хочу вспоминать.
К счастью, таких «друзей» набралось немного. Большинство людей понимали, что я делал всё, что было в моих силах, и ушёл со своего поста только потому, что работать лучше в сложившейся ситуации не мог, а работать кое-как – не позволяла совесть.
А настоящие друзья остались. Это люди, которые жили по своим законам, законам чести, правды и дружбы. В каких бы ситуациях они ни оказывались, своё имя не теряли.
До последнего момента, пока мы не уехали к детям в пригородное Завьялово, мы общались с Тамарой Ивановной Черепановой – заведующей РОНО, заряжали свои оптимизмом и верой Тамара Балясникова и Нина Редькина, работники районного ЗАГСа, нередко звонили поинтересоваться о настроении и здоровье другие хорошие знакомые и друзья.
Прошёл год, я в качестве безработного измучился без большого дела. Перед началом нового учебного года был готов приступить к работе учителем физики. Когда-то много лет назад жена работала под моим началом, сейчас это предстояло мне. Но коллектив знакомый, дети – тоже, а всех родителей знал по имени-отчеству и месту проживания.
Нагрузка была небольшой – два старших класса. Зарплата, соответственно – тоже невелика, но пенсия по инвалидности выручала. Мне назначили вторую группу.
Выручало и домашнее хозяйство. Молоко, мясо и прочие мелочи были свои. Правда, работать приходилось и зимой, и летом, но вся семья была к этому привычной.
Вот так жизнь сделала ещё один крутой поворот. После многих лет работы в качестве руководителя стал рядовым учителем, ещё и с ограничениями в здоровье.
Продолжение: