Утро следующего дня ничем не отличалось от других. На небе не было ни облачка, на умытых вчерашним дождем листьях кустарников и деревьев, на стебельках травы и цветах, остались еще не высохшие капельки и, солнце на них играло своими приветливыми лучиками. Ранние птички пели, щебетали, издавали замысловатые трели, где-то несколько раз прокуковала кукушка и замолчала, словно, вспомнила, что Петров день давно прошел и куковать больше нельзя. По небу, необыкновенно синему, проплывали белые и пушистые, как хлопок облака, иногда закрывая собой солнце, и тогда на землю ненадолго ложилась тень.
Женщины, просыпались после быстро пролетевшей ночи, зевали и потягивались, поглаживая и растирая свои натруженные руки, выходили из землянок, щурились на солнце и переговаривались между собой.
– А день-то убавился, девчонки, заметно уже.
– Илья пророк, когда еще два часа уволок, а сейчас уже и больше.
– Купаться не велят после Ильи, а я бы сейчас, девчонки, поплавала. Я всегда, как приеду, бывало, к бабушке на каникулы, с мальчишками соревновалась, кто быстрее на ту другую сторону Ишима переплывет, – сощурив свои большие карие глаза, мечтательно произнесла Наталка Вилкова. Она сорвала цветочек ромашки и сунула его в свои пышные, кудрявые волосы.
Девушка она была красивая, и знала об этом, поэтому всегда старалась сделать себя еще заметней. Каждый день после того, как умоется, обязательно надевала на шею бусы.
– Наталка, так ведь стоишь в клубах пара, по телу пот ручьями, а ты бусы нацепила, – посмеивались в первое время над ней прачки.
– Вы девочки, ничего не понимаете. Вот только представьте, – мечтательно закатила она глаза, – вдруг пройдет мимо гарный хлопец, а я стою такая красивая, он сразу на меня внимание и обратит. И может это будет судьба моя!
Однажды так и случилось! Теперь она со своим Санечкой старалась встречаться, как только появлялась возможность.
Бортинская, узнав об этом, вызвала ее к себе и велела пригласить этого Санечку на беседу.
Парень был неробкого десятка, явился и сразу заявил, что у него это серьезно, что желает жениться на Наталке. Замполит после некоторого колебания разрешила им встречаться, но назначила ему испытательный срок.
– Я еще послежу за тобой, если не будешь обижать Наталью и, если у вас это серьезно, мы вас распишем.
Саня служил в этом же хозяйстве в передвижных ремонтных мастерских, они чинили и перебирали моторы танков. Несмотря на тяжелый изнурительный труд, влюбленные находили время для встреч.
– Наталка, я не заметила, когда ты сегодня вернулась. Смотри у меня, будешь над корытом носом клевать больше не пущу, – насмешливо, но достаточно строго выговорила ей Валя Космыгина.
– А как же! – с вызовом усмехнулась девушка. – Сама Бортинская разрешила, а ты не пустишь!
Вдруг эту мирную и спокойную атмосферу утра раскололи звуки автоматной очереди, послышался взрыв гранаты, и началась многоголосая канонада в стороне, ведущей к медсанбату и штабу.
Всякое бывает на войне, но сейчас никто не ожидал такого на отбитой у врага территории.
– Бабоньки, беда! – на бегу кричала, запыхавшаяся Товаркина. – Фашистская группировка прорывается из окружения. У Бортинской получаем винтовки и бегом в сторону медсанбата, там сориентируетесь. Четвертак и Кочергина, вы остаетесь здесь.
– Да ни за что! Не имеете права! – возмущенно закричала Дуся. – Я стреляю хорошо, пусть Вилкова остается, от нее все равно толку нет, у нее зрение плохое.
– Хорошо, хорошо, только не заводись. Будешь снаряды подносить, винтовок все равно всем не хватит.
Прачки бежали в сторону госпиталя, но стрельба и взрывы были слышны немного левее.
– Дуся, будь аккуратней, не лезь на рожон, – Полина говорила прерывающимся голосом, тяжело дыша, она бежала и оборачивалась, боясь выпустить из поля зрения подругу.
К тому моменту, когда они достигли места боя, первая атака прорывающихся немцев была отбита.
– Товарищи женщины, рассредоточтесь по опушке, стрелять только по моей команде, постараемся подпустить их поближе. Бейте из винтовок прицельно, берегите патроны, – говорил негромким, но убедительным голосом мужчина с перевязанной головой, по всей видимости, офицер. – Ты, девочка, и ты, – показал он пальцем на Дусю и Кочергину, – бегите к медсанбату, будете таскать снаряды.
Со стороны другого леса, через поле, изрытое, искалеченное после недавних еще боев, появились идущие цепью немцы. Они шли как бы ссутуленные, вобрав в себя головы и выставив перед собой автоматы, словно, черные истуканы, неумолимо надвигаясь на держащих оборону людей.
«Почему он не командует? Ведь уже близко, – нервно подумала Полина. Ей все время хотелось нажать на курок, но тут же себя успокаивала. – Спокойно, Поля, нельзя, без команды, нельзя». Она выбрала себе цель и напряженно смотрела, на черный силуэт фашиста, который как ей показалось, двигался именно в ее сторону.
Наконец, раздалась команда. Полина выстрелила, винтовка больно ударила в плечо. Попала или не попала, она не поняла, да и некогда было размышлять. Она снова трясущимися руками перезарядила свою винтовку и выстрелила, уже не целясь.
Немцы сразу же открыли ответный огонь. Сердце Полины гулко колотилось готовое выпрыгнуть наружу. Пули, выпущенные из немецких автоматов, со свистом и визгом то ураганным дождем рассекали землю впереди, то пролетали, как огненные звенящие пчелы над головой, но всегда казалось, что все они летят прямо на нее. С противным воем пронеслась над головой мина. Полина зажмурилась и непроизвольно сжалась, втянув голову.
Преодолевая страх, она продолжила стрелять, пока не закончились патроны. Немного в стороне стрекотал пулемет и, наконец, ухнула долгожданная пушка. Снаряд угодил в самую середину вражеской цепи. Прогремел оглушительный взрыв. Земля со стоном содрогнулась, взметнулись вверх тяжелые комья, и взрывная волна разметала по сторонам тела немцев. Полина услышала лязг отлетевшей стреляной гильзы, едкий дым, расползающийся во все стороны, перехватывал дыхание. Ее охватил дикий ужас, и она непроизвольно закричала изо всей мочи, срывая голос. И только увидев, что фашисты побежали назад, замолчала, затравленно озираясь по сторонам. Немного придя в себя, Полина увидела, что вокруг нее есть и убитые и раненные. Она кинулась оказывать помощь солдатам, отрывая от их исподнего белья куски материи, перевязывала и успокаивала, плакала и просила потерпеть.
«Дуся… Где Дуся? Где Фируза?» – вертелось в ее голове, и только увидев их, также оказывающих помощь раненым, облегченно вздохнула.
Пройдя мимо согнувшегося в неестественной позе солдата, Полина повернула его на спину, взявшись за плечо. Это был Санечка.
– Наталка, бедная Наталка… Как же мы ей скажем? – оторопело забормотала она.
Полина побрела дальше хромая, ей показалось, что левая нога, снова предательски отяжелела.
– Когда же ты перестанешь меня донимать, – с досадой подумала она и тут же нос к носу столкнулась с Виталием.
– Полина! Вот так встреча! – обрадовался он. – Вы, почему хромаете?
– Да старая рана не дает покоя, – махнула девушка рукой.
– Но на ноге, по-моему, кровь, и не от старой раны.
Полина с удивлением, наконец, обратила внимание на свою ногу и тихо, еле слышно выругалась.
– Кажется, я ранена, – она как-то потеряно пробормотала и присела тут же на землю.
– Давайте я вас перевяжу.
– Нет, нет. Я сама.
Но в это время медсестра из санбата подбежала к ней и начала ловко бинтовать ногу.
– Полиночка, дойдешь сама до госпиталя?
– Что ты, Верочка, пустяки. Я никуда не пойду. Я нужна здесь. Скоро, наверное, снова фрицы пойдут в атаку. Мне нельзя уходить.
И, действительно, немцы появились из леса, и было ощущение, что они как грибы вырастали из-под земли и снова пошли в атаку.
– Погодите, девчонки. Надо подпустить их ближе. Их уже не так много, одолеем, – все также настраивал их офицер с перевязанной головой. – Держитесь, мои дорогие, должна подойти подмога.
Виталий на этот раз оказался рядом с Полиной. Он держал под прицелом немцев, на мгновение, повернув голову, ободряюще посмотрел на нее. От его взгляда девушке стало спокойней. Она прицелилась и тут прозвучала команда.
– Огонь!
На этот раз Полина, чувствуя себя защищенной рядом с Виталием,
стреляла уже более осознанно, стараясь прицелиться лучше, чтобы раньше времени не расстрелять патроны.
– Ура! – закричали наши солдаты и кинулись навстречу врагу.
Завязалась рукопашная битва. Немцы ожесточенно сопротивлялись, настроенные любой ценой прорвать оборону. Кругом стоял ор и матерщина, хруст и треск ломающихся костей. Наконец, со стороны штаба появилась помощь, и фашисты снова побежали назад к лесу.
На этот раз потери были существенные. Санитары вытаскивали раненных с поля и, уносили их на носилках в медсанбат.
Напряжение после такого страшного боя немного ослабло. Полина почувствовала шум в ушах и тошноту, тем не менее, она попыталась перевязывать раненых, и когда стало темнеть в глазах, осознала, что ей самой требуется помощь. Пришлось присесть и прижаться спиной к небольшому деревцу с обломанной макушкой.
Прикрыв слегка веки, поплыла куда-то и сознание ее выключилось.
Очнулась девушка уже в санчасти. Рядом с ней на носилках лежала Фируза, поблизости на корточках примостился Виталий.
Она посмотрела на них вопросительно и встревожено спросила:
– Дуся, где Дуся? Она жива?
– Жива, конечно. Ревела тут рядом с тобой долго. А сейчас она уже в отряде, работать надо. Мы с тобой вот вышли ненадолго из строя. Мне видишь, плечо прострелило, тебе ногу любимую. Отлежимся немного, подлечимся, составим компанию Виталику и снова к корытам.
Виталий, не сводя глаз с Полины, растерянно улыбался и кивал головой.
– Немцев побили?
– Они сдались.
– Гады! Сколько людей погибло из-за них. Как там Наталка?
– Плакала, говорят, больно, – со слезами ответила ей Фируза.
Небо снова заволокло тучами, мелкие капельки застучали по палатке, потом забарабанили смелее, все замолчали, заворожено слушая мелодию дождя, вдыхая вкусный аромат и запах влажной зелени.
Виталий взял Полину за руку и нежно погладил, она благодарно посмотрела на него и впервые перестала стесняться своих изувеченных стиркой ногтей.
Фируза встала со своих носилок и отошла к открытому пологу палатки. Девушка улыбнулась, радуясь за свою подругу.
Ливень прекратился, небо начало светлеть, природа, умытая чистой дождевой водой после прошедшего боя, умиротворенно задышала.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/01/30/1723