Игорь Фёдорович Шарыгин (1937 – 2004), известный русский математик, написал в последний год своей жизни статью о системе образования в глобализованной России ("Новый мир", 2004 г., № 10). Поскольку с тех пор Россия менее глобализованной не стала, статья не утратила своей злободневности.
Вот её основные тезисы:
1. В России никто не формулирует чётко и конкретно основную цель образования. И в советской, и в дореволюционной России школа знала, кого она должна учить, современная школа, мягко говоря, в растерянности. Те, кто должен был бы эту цель сформулировать, молчат. И Шарыгин считает, что не случайно молчат. Почти как у Высоцкого: «Вы не глядите, что Серёжа всё кивает, он понимает, он всё соображает…» Они понимают и соображают, что цель эта настолько убога, что её просто нельзя называть вслух. Неприлично.
«Процесс глобализации происходит не только в экономике. Им охвачены все стороны человеческой жизни: культура, наука, спорт, правовые отношения, преступность. Процесс протекает по единообразной схеме. Рыночные законы и механизмы вытесняют из межчеловеческих отношений все прочие законы и механизмы. Деньги становятся единственным критерием результата».
Деньги, деньги, деньги… Получается, цель – формирование личности барыги. В самом деле, вслух такое не говорят.
2. «Развивается своего рода VIP-демократия, а по сути, новый феодальный строй…»
Даже не феодализм, а скорее новая разновидность рабовладельческого строя, - развивает дальше свою мысль Шарыгин. «Сегодня мы видим очень много явлений, характерных для позднего рабовладения».
Отсюда: наша система образования призвана формировать, с одной стороны, рабовладельцев (элитное образование), с другой стороны – рабов (обычные школы).
Шарыгин выделяет четыре слоя системы образования:
1). Образование для «наследных принцев».
Те, кого он называет «принцами», даже не элитарии, а «небожители», они особо не нуждаются в образовании, так как высшее положение в обществе гарантируется им по праву наследования. Поэтому, будучи штучным, индивидуальным, а потому очень дорогостоящим, оно на самом деле мало что даёт обучаемым. Потому что «профессии учителя и лакея несовместимы», а учат этих «небожителей» в основном люди с лакейским сознанием. Других в тех сферах не потерпели бы.
2). Фундаментальное образование.
Со стратегической точки зрения это самая важная часть образования. На этом этаже обучается будущая культурная и научная элита общества. Но в России его могут получать в основном дети «придворных высшего ранга и богатых родителей»: по декларациям общедоступное, по факту оно оказывается весьма дорогим. Без богатых спонсоров не обойтись.
Курс на коммерциализацию образования отрезает от фундаментального образования представителей основных масс народа. Не имея подпитки из народа, элита стремительно вырождается.
Но есть и ещё один момент. Заказчиком специалистов этого уровня рыночные реформы сделали бизнес. Однако в бизнесе действует очень примитивная логика: каждый норовит урвать, в идеале получить максимальные деньги за какой-нибудь гнилой продукт. «Оценить качество образовательных услуг может только образованный клиент. Но именно такие клиенты невыгодны рынку». Вот и получается, что рынок образовательных услуг объективно не заинтересован в развитии образования. Рынок уничтожает фундаментальное образование, удовлетворяясь «гнилыми» специалистами, каковыми в своей массе являются те, кого мы не без основания называем «планктоном».
3). Узкоспециализированное образование.
Рыночной элите объективно не нужны грамотные и культурные граждане. Такими гражданами управлять намного труднее, чем неграмотными и некультурными. Но есть одно противоречие: невежды, как они ни удобны для манипулирования, не способны качественно обслуживать элитариев. Это противоречие мнимо разрешается тем, что третий слой системы образования строится так, чтобы специалисты получали какие-нибудь узкопрофессиональные навыки, но при этом в более фундаментальных, требующих философского осмысления, темах оставались невеждами. Так сейчас учат, например, математиков (Шарыгин, естественно, уделяет им особое внимание): выпускники самых престижных математических факультетов могут быть в состоянии создать достаточно сложный софт, но совершенно беспомощны в том, что касается «вечных тем», общекультурных вопросов. Столь же примитивна, как правило, и их политическая позиция: плюс – минус, чёрное – белое, оттенки уже не для них.
4). Массовое образование (обычная средняя школа).
«…Чем менее образованна основная масса населения… тем лучше бизнесу. Доходы шоу-бизнеса, книготорговли, телевидения, кинематографа тем больше, чем необразованнее потребитель. О рекламе и говорить нечего… Получается, что именно необразованность общества и является гарантией стабильности общества и процветания правящих элит, политических и экономических. А ради этого можно многим пожертвовать. Можно не вести реальную борьбу с основными пороками и язвами общества». И наша общеобразовательная школа никакой борьбы с язвами и пороками фактически и не ведет. Фальшь пронизывает её с первого по одиннадцатый класс. Делай что хочешь, лишь бы правильно говорил, а ещё лучше представил в виде презентации Power Point. Дети со второго класса готовят доклады на научные (!) конференции и глубомысленно рассуждают о нравственных ценностях, даже и в мыслях не держа эти ценности к себе применять. Эту ложь в конце обучения спишет ЕГЭ, ну а что касается воспитания, то об этом пункт следующий.
3. Шарыгин о воспитании.
Хороший раб – это раб, убеждённый в превосходстве своего хозяина. Задача школьного образования – воспитать будущего гражданина в безоговорочной преданности нынешней рыночной офшорной элите. Быть патриотом офшорного строя – такова фактическая задача воспитания. Это, по определению Шарыгина, «идеологическая оккупация», так как в офшорном менталитете заинтересованы те, кто перекроил мир на американский манер. Один из признаков такой оккупации – навязывание детям с первого класса английского языка. Это тот возраст, когда ещё действует "языковой импринтинг" и изучение языка накладывает отпечаток на характер. Поскольку детям навязывается не язык Шекспира, а именно опошленный глобализацией наднациональный язык, то он не очень-то их культурно обогащает. Намного полезнее было бы изучать, как в советской школе, по выбору: наряду с английским, французский, немецкий, испанский... Но теперь сознание наших детей безальтернативно приспосабливают под глобалистский шаблон. Не приспособившиеся под американцев имеют в глобализованной России невысокие шансы утвердиться даже не в элите (это само собой), но и в слоях, приближенных к ней.