Посветить фонариком
Когда от передозировки умерла его любимая девушка, Бориса встряхнуло так, что родные боялись: не наложил бы на себя руки.
Но нет, Борис как раз хотел жить. К наркотикам не прикасался, искал способ пережить ломку. По ночам ходил по Ивановскому кладбищу, вздрагивая от шорохов и теней. Адреналин продирал нервы, это и было лекарством. Заметил, что вблизи одной могилы душа успокаивается. Похоже, как если бы в грозу шел по лесу, и вдруг – изба. Тепло и тихо. Посветил фонариком, чтобы прочесть надпись на могильном кресте: какой-то старец Константин…Кто же он такой? Что происходит, когда подойдешь к месту его упокоения? Откуда это утешение и мир в душе?
Тайна не давала покоя. Борис решил приходить на кладбище и днем, в надежде встретить кого-либо, кто рассказал бы ему о старце Константине. И, действительно, в первое же воскресение подошли и стали креститься две женщины: одна старенькая, в платочке, другая молодая, в шарфике, наброшенном на светлые волосы. Они-то и рассказали, что здесь лежит в ожидании всеобщего воскресения священник, отец Константин (Шипунов). «Он не простой батюшка, а старец святой жизни», – повторяла старушка.
Через месяц Борис уже многое знал о старце Константине. Вот особенно поразившие его эпизоды из опубликованных в газете воспоминаний Магдалины К.
– Я первый раз пришла к отцу Константину в 1958, за два года до его смерти. Он спрашивает: «Зачем ты пришла?» Говорю: «Мне хочется знать что-то о Боге». Я была молодая, только начинала в церковь ходить. Он спросил, с кем я живу. Я ответила, что у меня двое детей и муж-пьяница, дерется, я боюсь, что меня убьет. Он сказал: «Нет, не убьет: ты пуговку оторванную вовремя ему пришивай, следи за одеждой». Действительно, мой муж, если заметит, что пуговки не хватает или петля порвалась – такой поднимет скандал, готов убить. Отец Константин его никогда не видел, а знал его характер. Потом батюшка стал рассказывать о себе. Тут слышу – пришли к нему люди, надо уходить, чтобы не мешать, но так не хочется! Неизвестно, примет ли он еще меня. Я это про себя думаю, а батюшка говорит: «Приходи, приходи на следующий-то раз». Я домой летела, как на крыльях – радовалась, что батюшка разрешил еще приходить. Скорбей куча – прихожу, жалуюсь батюшке. В церковь мы ходили всегда украдкой с детьми. Мама мне говорит «Ты уж не ходи в церковь в субботу и воскресение, а то он увидит, что вас нет, ругается. Лучше ты в простые дни сходи». Я все это рассказала батюшке, он внимательно выслушал и говорит: «Когда у тебя появилось желание пойти в церковь, ты все бросай и беги в храм». Потом муж понял, что мы, несмотря ни на что, будем ходить в церковь. Я знаю, что это все по молитвам отца Константина.
Помню, раз я пришла навестить батюшку. Он, как всегда, принял меня очень ласково: словно мать – любимую дочь. А потом сел, наклонил голову и минут пять молчал. Наконец, он поднял голову и говорит: «Вот придет время, ты будешь работать в организации, где много-много народа, и тебя будут спрашивать, веруешь ли ты в Бога. И ты обязательно скажи: «Верую», если ты скажешь: «Не верую», то ты пойдешь в ад, в вечный огонь. Ты меня поняла?» Я говорю: «Поняла, батюшка». А он: «Нет, не поняла». Сжал в кулак правую руку и стал сильно - сильно бить себя по груди, где сердце, и продолжает: «Нет, не поняла, ты эти слова вот сюда положи».
И начал второй раз говорить: «Ты будешь работать в такой организации, где много народа. Тебя будут спрашивать, веруешь ли ты в Бога. И ты обязательно скажи: «Верую». Если ты скажешь: «Нет, не верую», то ты пойдешь в огонь. Ты меня поняла»? Отвечаю: «Поняла, батюшка». А он снова: «Нет, не поняла. Ты эти слова вот сюда положи!» И в третий раз сказал все так же. Как Господь Иисус Христос трижды спрашивал Петра: «Любишь ли Меня»? И после этого батюшка стал веселый, а мне и сейчас его жалко: он из-за меня сильно-сильно бил по своей груди.
И пришло то время, о котором предсказал батюшка. Это было спустя несколько лет после его кончины, в 1967 году. Мой младший сын учился в четвертом классе. Мы жили в новой квартире, и я работать устроилась на камвольный комбинат. Там насчитывалось тогда несколько тысяч человек. Пришла к нам домой учительница сына моего Саши и говорит, что она слышала от людей, как я вожу детей в церковь. Учительница к Саше обращается, как лиса, с хитростью: «Сашенька, когда мать будет тебя звать в церковь, ты ко мне беги. Я дам вам с Андрюшей (ее сын) денег, и вы пойдете в кино. Тебе ведь не нравится в церкви? Там ладаном пахнет, там одни старухи, там такой тяжелый воздух. Ведь не нравится, правда»? А он так серьезно, спокойно отвечает: «Нет, мне в церкви нравится». Тогда она, как львица, на него накинулась: «Да что тебе там нравится»?! А он: «А я сам не знаю, но что-то мне в церкви нравится». И учительница тогда замолчала, притихла. Она думала, что я насильно детей вожу в церковь. Незадолго до этого мне дали корочки «Ударник комтруда». Вызывает меня секретарь парткома и говорит: «Мы вам вручали удостоверение, где оно? Я говорю: «Сыну отдала. Ему корочки понравились, он себе из них сделал записную книжку». Секретарь на меня прямо обрушился: «Там Ленин был! Куда сын выбросил? Может, он сжег?!»
Вот этому секретарю и поступила на меня жалоба, что я вожу детей в церковь. И начались мои мытарства, предсказанные отцом Константином. Начали меня вызывать в «Красный уголок», а там много начальников соберутся и допрашивают меня. Начальник цеха задает мне вопрос: «В какого же Бога вы веруете»?
Я говорю: «В Бога, который создал все». Она повторила: «Который создал все? Ну, вас не переубедишь. Мы лишим вас прав материнства». Я ответила: «Если будет на то воля Божия, вы можете это сделать».
И долго еще таскали меня, и в газете «Камвольщик» про меня писали, и домой приходили. Я очень благодарна отцу Константину, что он меня заранее предупредил о таком испытании: они образованные, вся власть в их руках, я вполне могла бы испугаться. Но он три раза повторил это предупреждение, так что я его не забыла…
Что же добавить к этому рассказу? В нем, кстати, нет ни малейшего вымысла, только имя юноши я изменила. Могила иеросхимонаха Константина находится на Ивановском кладбище Екатеринбурга недалеко от памятника Бажову, ближе к центральной аллее.
С Бажовым отец Константин был знаком. Он говорил ему: "Я буду лежать у вас в ногах". Так и случилось... Готовятся материалы на канонизацию старца Константина (Шипунова). Борис (вернее, его прототип) стал глубоко верующим человеком, избавился от недуга, прошел Чечню.
В кармане гимнастерки вместе с иконой Спасителя всегда хранил фото отца Константина.