Глава 1
- Мама, почему снежок скрипит? Снежинки ломаются?
- А разве он скрипит? Слышишь? Мур...мур...мур... Кто так поёт?
- Киска. Она попьёт молочка, лапки согреет у меня на ручках и сразу поёт.
- Правильно. Снежок пока летел из тучки, устал, потому ласкается к травинкам, веточкам, к земельке прижимается. Отдыхает. А когда вы ножками ступаете, думает, что играете с ним, и начинает вам песенку петь. Слышите?
Топы - топы - топочок
Наш Дениска мужичок!
А Настёнка - девочка,
Девочка-припевочка.
Они раненько встают,
В садик собираются -
Никогда они не плачут,
Только улыбаются.
И с морозцем они дружат
И со мной играются.
Муры, муры, мур, мур, мур.
Муры, муры, мур, мур, мур.
- Послушали песенку? Теперь давайте посмотрим, как танцуют снежинки.
Детишки замерли под фонарём и, широко распахнув глазёнки, следили за снежными хлопьями, медленно скользящими по воздушному паркету.
- Видите, сегодня снежинки не по одной летают, а собрались в маленькие хороводы, чтобы веселее было танцевать. И стали похожими на пушистых котят. Одни словно по спиральке вниз скользят. Другие плывут в задумчивом танго. А эти вальсируют, то ускоряя, то замедляя полёт под мелодичное дыхание ветерка.
- Мамочка, зачем они дружно полетели за машиной – кататься хотят?
- Нет, они просили её остановиться и посмотреть их утренний концерт. Видели, как они стучали в стёкла, двери, крышу и тихонько шептали: «Не шуми, отдохни, осмотри наш лучистый наряд, полюбуйся на бальные танцы. Поиграй с нами, пока мы не померкли от сажи». Но эта железная зазнайка думает, что она самая красивая на свете. Вот и бегает да фыркает на всех газами.
- Мамочка, а снежинки обиделись?
- Нет, им нельзя быть сердитыми, потому что тогда они не смогут остаться такими красивыми. Не смогут озорно сверкать разноцветными искорками и петь вам песенки. И машину-гордячку, когда она сломается, заржавеет и будет валяться в канаве, они обязательно пожалеют: укутают потеплее, чтобы мороз не щипал за старенькие бока и ветер не хлестал за то, что бегала быстрее его. Украсят её самыми нарядными снежинками и станет она походить на самую добрую и мудрую королеву, которая будет любоваться ими, петь с ними весёлые снежные песенки и уговаривать своих сестриц, обгоняющих ветер:
- Остановитесь, не гордитесь, не убегайте от искренней дружбы, чтобы не краснеть потом ржавчиной от стыда, как мне.
- Мамочка вот уж и садик, а мы не одной лужице окошечко не открыли.
- Надо потерпеть до весны, когда мороз станет добрее к пленнице-водице, как осенью. Ледяные стёклышки будет потоньше делать, и мы сможем их разбивать ножкой, выпускать водичку на волю и здороваться с ней. До вечера малыши! В воскресенье мы пойдём с вами в лес - в зимнюю сказку.
Глава 2
Детишки остались в тёплом гомоне детства, а Светлана шагнула в утренние сумерки и заспешила вслед за летящей тенью, которая в свете фонарей то рвалась вперёд, то устремлялась назад.
Снег… Хлопья в таинственном медленном танце минуют неоновую полосу света и нежно прижимаются к спящей земле, вспыхивая разноцветными искрами. Светлана остановилась, вслушалась в тихий шелест узорчатых крылышек, которые осмелев, опускаются на плечи, шапку, неосторожно прикасаются к разгорячённой щеке, заставляют сердце стучать тревожнее. Мыслей нет. Одно обострённое чувство тишины, колдовства и живительной силы, медленно растекающейся по всему телу.
Из-под бетонной плиты выползла белая собачонка в рыжих крапинках, которые даже под слоем копоти не утратили задора веснушек, когда-то весёлого и дружелюбного щенка. Изредка помахивая поджатым хвостом, она направилась к Светлане. Глаза плескались немым вопросом «Угостишь? Или сегодня надо ждать подвоха, как от других?»
Увидев собачонку, Светлана усилием воли заставила себя сделать шаг, другой, заметила, как тревожно засемафорили искры снежинок, как хрустальным звоном отозвались разломившиеся звёзды, и пошла навстречу собачке, вслушиваясь в мелодичный перезвон. Не впервые мелькнул вопрос: «Что за сила в этой опьяняющей свежести, чарующей и наполняющей новыми ощущениями, которые невозможно объяснить»
- Ну что, бедолага, ждала, а не доверяешь?.. На, возьми из рук… Не хочешь?.. Боишься?.. Тогда лови!.. Да, брат, видно, крепко тебя жизнь потрепала, раз и за добро платишь подозрением.
Светлана проводила взглядом собачонку, которая ухватив пряник, с покоем в глазах закрутила колечком хвост и побежала к своему убежищу.
Господи! Я тоже как эта собачонка, за каждым пряником жду побоев. Живу среди людей, как на необитаемом острове. Поделишься радостью – ставят палки в колёса от зависти, поделишься бедой – злословят. Что стало с людьми? В чём корень зла? Если раньше не было радости в семье, то среди чужих людей находила сердечность. Где она сейчас?
Скользнувший по обнажённым ветвям взгляд остановился на одиноком пожухлом листочке, хотел бежать дальше, но лист приковал внимание. Светлана замедлила шаги, наблюдая за пятнашками снежных хлопьев с одиноким листком. «Одиночество… Вот в чём одиночество!» – С ужасом осознала она. Воспоминания и сопоставления нахлынули на неё.
… Сосланная властями старообрядческая община за долгое совместное проживание на отведённом поселении без права выезда пересваталась, перекумилась, перебраталась. Вместе тяготы переносили. В складчину заготовляли лес и строились, вместе смеялись и горевали. Потом ударная стройка нарушила их покой занесла к ним чужих людей, своих разогнала по свету…
Заглушая чувство вины перед одиночеством листа, Светлана поспешила навстречу зарозовевшему небосклону. Но мысли не оставляли. Ей подумалось, что в далёком детстве люди жили подобно деревьям. В каждом поселении своя порода: там берёза, тут дуб, там липа, тут осина. Рождались, росли, мужали, набирались мудрости на месте, отведённом Богом, где корни предков глубоко уходили в землю-кормилицу, которую берегли, лелеяли и украшали. И духовность людей крепко была к тем корням привязана. Богатея той мудростью и добавляя к ней свою, становились люди год от года сильнее. Но тёмной силушке угодно было оголить берёзки, осинки, дубы, да клёны, перемешать их листву и рассеять по белому свету. А деревья- великаны так рвануть, что взметнулись их корни ввысь с немой мольбой о помощи для потомков, неокрепших после «чисток», «победных» коммунистических шествий, головокружительных лозунгов, резких поворотов и переворотов.
«Мудрое» правительство, опираясь на библейский опыт, с помощью демографической политики, братаний, ГУЛАГов устроило в стране вавилонское столпотворение. Поэтому говоря на одном языке, но имея различный жизненный опыт и традиции, не можем договориться и избавиться от «пиявок», безжалостно опустошающих Отечество и истребляющих нацию. Что не могут, к примеру, съесть и вывезти, то кусают и выбрасывают. А у Бога устроено так, что каждый сверчок должен знать свой шесток, а человек тем более. Перелётной птицей может он обозреть просторы земные, но гнездо должен вить на Родине, напоившим его первым глотком воздуха. Следуя закону Божиему, не привозить себе принцесс заморских, а миловаться со своей горлинкой, чтобы не нарушить гармонию в будущей семье, плодить физически и духовно здоровое потомство. «Может поэтому лодка моей семьи треплется без якоря: то выравнивается, то кренится, то черпает бортом промозглую сырость», - подумала Светлана.
… Подошёл автобус. Мимолётные встречи, обмен новостями отвлекли от размышлений.
Глава 3
Пронеслись снежные ватаги, ветерок провёл корректировку в снежных узорах и воскресное солнце высветило их, с самого утра обласкало стылую землю приветливым, почти весенним теплом.
- Позавтракали кузнечики? Теперь поскачем в лес? – обратилась Светлана к ребятишкам.
Что тут началось! Возня! Беготня! Восторженный писк, визг! И поспешные сборы. Наконец все обмундированы, сумки упакованы и порог дома остался за спиной. Воздух свободы осел в памяти зарифмованными строками:
Прогулка
Как хорошо в морозный день
С детишками гулять!
Петух, взлетевший на плетень,
Приветствует опять.
С сосулек первый каплепад
В обледенелый наст.
За воробьём крадётся кот
По веткам, как гимнаст.
Вороны на проталинах
Простужено орут.
По веткам, словно искорки,
Воробушки снуют.
Чирикают, чирикают –
Весна не за горами.
Лучи, как локоны её
Над спящими полями.
Как следопыты, детки,
Причуды замечают.
То бегают, то прыгают
И устали не знают.
Шубёнки распахнули
И бухнулись в сугроб.
Немного побарахтались –
Их много ждёт дорог.
Возьмут с собою в дальний путь
И этот чудный день.
Благословляет их петух,
Взлетевший на плетень.
В считанные минуты добрались до первозданной белизны поля, за которым вишнёвой кипенью снежных букетов манил сказочный лес.
- Детки, тихо! Слышите, как поют камыши?
Ши-ши-ши, ши-ши-ши –
Зашумели камыши
Шур-шур-шур, шур-шур-шур –
Зашуршала травка
- Хорошая песенка?
- Да, - прошептали заворожённые малыши.
- Смотрите какой красивый теремок построила зимушка для мышки: у травоньки косоньки расплела и опустила до самой земли, чтобы в норку мороз и ветер не пробрались. А сверху пушистую тёплую шапку из снежинок нахлобучила! Побегает мышка, заморозит лапки, юркнет в норку, а там тепло и тихо. Вот какая добрая зимушка-зима: и зверюшкам домишки снежным пуховиком укутала, и зелёную травушку упрятала, чтобы не кусал её мороз.
- Здравствуй, морозец! Давай с нами играть! – защебетала Настенька, разводя розовые ручонки в стороны.
Сколько неожиданных чудес встретили пока добрались до леса! Вот чудо-дерево. На нём висят вылепленные из засохших шариков лопуха и башмаки, и сандалики, и сапоги, и валенки.
Полюбовались стремительным бегом волн на снежном море. Их солнышко изваяло с пенными барашками на гребнях.
Подумали о том, сколько сорок хороводило вокруг осинки, искрестив весь снег лапками.
Нас привела в восторг затейливая вышивка следов мышки-искусницы и последовав её примеру, мы вытоптали в сугробах, вдоль дороги, орнамент из цветов, ёлочек, звёздочек.
Перебежав дорогу, кубарем скатились с откоса в величественные владения зимнего леса.
Проваливаясь в сугробы, добрались до полянки со знакомым кострищем. Расчистили его от снега и стали собирать сушняк, выбирая повкуснее, с хрустиночкой, чтобы понравился огоньку и он кушал его с аппетитом, согревая ребятишек, сбросивших шубёнки.
Дениска, как муравей тащил тонкую длинную хворостину, на каждом шагу выпутывая её из кустов, за которые она цеплялась. Настенька крепко прижимала охапку тоненьких веточек, которые собирала сама и очень этим гордилась. Детишки смотрели как разгоравшийся костёр пробовал их угощение и весело прыгали, довольные тем, что угодили огоньку, подкидывали всё новые и новые гостинцы. А потом с удовольствием уплетали печёную картошку и хвалили костёр за мастерство, с которым он задухмянил рассыпчатую мякоть под горелой корочкой, позолотил кусочки сала и хлеба.
После вкуснейшего обеда отправились в зимнюю сказку к Берендею. Вот пенёк распушил моховые усы – хитро поглядывает из-под снежной папахи, манит доверчивых малышей в подстроенную ловушку, и они сваливаются в прикрытую снегом яму. Выбрались, посмотрели друг на друга, прикинули: стоит ли плакать. Передумали, когда мама затеяла новую игру.
Она остановила их под сосновой веткой, заваленной снегом и обрушила на них снежный каскад, засыпав их с головы до ног. И начала смеяться над хлопающими глазёнками белыми зайчатами (так они были в этот миг похожи на них). Когда стихли смех и восторги, они, крадучись, отправились дальше, примечая на пути и заросли черёмухи, украшенные белыми шарами, и очаровательные засохшие цветы тысячелистника, и белоснежную кошку из снега, которая растянулась на валежине. Прислушивались малыши и к птичьей перекличке, шёпоту речки подо льдом, шороху
падающих снежных комьев.
Но самый замечательный подарок Берендей преподнёс им в конце пути. Отодвинув разлапистую ветку кустарника, все заворожено засмотрелись на лиану ломоноса, который как по нотной лесенке, рассадил своих паучков из созревших семян. Паучки слегка шевелили многочисленными лапками, будто играли на арфе. Мама напела колыбельную Моцарта: «Спи, моя радость, усни…», и невольно всем захотелось спать. Когда песенка закончилась, подкралась усталость, и захотелось домой.
Укладывая дома ребятишек, Светлана подумала о том, что надо чаще синтетические прелести телевизора заменять на общение с живой красотой, учиться понимать и любить её не по картинкам…
06. 11. 1994 год.