Талмудизьм волос рыжей Ландер опять

               
     Кощунственные Монтесумы картезианского артезианства Палаццо делла Попос, разумеется, кто бы сомневался, трахать в грызло всякое твердоголовое вещество, отчего - то разумеющее ведомство доктора Геббельса аналитицким вместилищем бибисяшной блевотины лохматого и гнусного Новгородцева, привело меня к крайнему разочарованию уже не в играх разума, отнюдь, милая Машенька, нисколько не виноватая в скотстве жратых калабашками дяди Леши Миллера потаскух, разоблачаемых неистовым мудаком Яковенкой, забывающим мудрость отцов о не трожь и не воняет, а в уровне минимального самосохранения моей глуповатой, вообще - то, Алисы, не боящейся окунаться раз за разом в этот океан дерьма, заповедник Лариной и Осоки Бобритца, что и преподнесут прямо вот сейчас вот подарочек тебе, обещанный мною вгорячах и впопыхах, но умывая руки летчицким сподвижником прокуратора Иудеи, скажу я, Маруся, что глупо я сделал, женился на другой, взял жену за сиську да и выкинул на х...й.
     - Снова на х...й, - ротанила среди плотных комочков ила опытнейшая Ларина, беженка из фенгельгауэровских погромов, будвайзерским пархоменкой засимбиотив кошмарный в своей железобетонности маразма идиотизм прямиком под красно платье той мордовки, ааааааааааааааааааааааааааааааааа...
     Не могу. Прости, Машенька, настроение не то, но не могу не высказаться и пройти мимо, обязательно прутиком ковырну кучку говнеца, а потом колочусь башкой о любое дерево и вопрошаю себя : " Андрюша, отчего же ты такой мудак ? Пошто ты слушаешь и иногда смотришь на вот это вот все ? " И нет ответу, и молчат сосны, и шуршат мыши, и пусси райот очучиваются венцом креативности среди безрыбных промыслов пруда Прудона и Сома. Короче, сейчас настоящий талмудизьм або Ландер и давно не было чистого талмудизьму, а это, сама знаешь, нарушение традиций. Держи повествование, а я пошел любить мою Единственную и Неповторимую Бэйли Джей.
     Первыми европейцами, появившимися в нынешней Нигерии, были исследователи-путешественники, вслед за которыми, привлеченные их рассказами, пришли работорговцы. Первыми были — примерно с 1450 года — португальцы, пестрая коллекция пиратов, которые на побережье у вождей местных племен покупали здоровых молодых рабов с целью перепродажи. Сперва их меняли на золото на Золотом Берегу, позднее переправляли на кораблях в Новый Свет, получая от этого большие доходы.
     За португальцами пришли французы, голландцы, датчане, шведы, немцы, испанцы и англичане.
     Пока европейские работорговцы наживали состояния, в африканском обществе возникли целые династии, которые процветали на деньги, полученные от посредничества, особенно на острове Лагос и острове Бонни. Проникновению европейцев вглубь континента эти прибрежные царьки всячески препятствовали. Постепенно к торговле рабами добавилась и торговля другими товарами, главным образом пальмовым маслом, древесиной и слоновой костью. В 1807 году британцы запретили работорговлю, и до конца первой половины этого века британские военные моряки наблюдали за прибрежной торговлей, чтобы быть уверенными в эффективности этого запрета.
     Столкнувшись с решением Хобсона заняться исключительно торговлей другими товарами, торговцы не видели особых причин, по которым они должны были по-прежнему продолжать платить деньги местным вождям, и настаивали на том, чтобы их допустили во внутренние области, где они могли бы вести дела непосредственно с производителями. Это послужило причиной крупных разногласий с вождями прибрежных племен. К 1850 году на побережье уже было несколько британских консулов и началось проникновение в области к северу от Лагоса, в тот район, который сейчас известен как Западная Нигерия.
     Самым замечательным из этих торговцев был сэр Джордж Голди. К 1879 году этому импозантному пионеру удалось объединить всех британских торговцев побережья в единый боевой фронт, но не против африканцев, а против французов, которые были их непосредственными соперниками.
     Голди, а также местный консул Хьювет хотели, чтобы британское правительство вмешалось и объявило район Масляных Рек и Нижнего Нигера британской колонией. Либеральное британское правительство, однако, колебалось, полагая, что заводить в подобных местах колонии — это дорогостоящая и напрасная трата времени. Хотя правительство и отклонило рекомендации Королевской Комиссии, касающиеся Западной Африки (в 1875 году), которая призывала к отказу от уже существующих колоний, оно, по-видимому, не испытывало желания заводить новые колонии. Так что в течение пяти лет Голди вел войну на два фронта: с одной стороны — против французских торговцев, от которых он в конце концов в 1884 году откупился, а с другой стороны — против равнодушия Уайтхолла.
     Но в 1884 году настроения в Европе изменились. Германский Канцлер Бисмарк, который до этого относился к идее колоний в Западной Африке так же прохладно, как и Гладстоун, созвал Берлинскую конференцию. В этом же году Германия аннексировала Камерун, расположенный к востоку от сегодняшней Биафры. Конференция собиралась, по-видимому, для того, чтобы дать Бисмарку повод поддержать французские и бельгийские требования о прекращении британской активности в бассейне Конго: деятельности баптистских миссионеров и торговцев из Манчестера и Ливерпуля. В этом он своего добился; конференция провозгласила, что бельгийская компания «Свободное государство Конго» получает право на административное управление территорией Конго. Не желая слишком уж способствовать франко-германскому сближению, Конференция почти без колебаний закрепила за британцами реку Нигер. Голди присутствовал на Конференции в качестве наблюдателя.
     В результате всего этого появился на свет Генеральный Акт Берлинской Конференции, по которому любое европейское государство, которое сможет доказать наличие у него заинтересованности в любом районе Африки, будет принято в качестве Управляющей Державы в этом районе, если только сможет подтвердить, что его управление осуществляется на деле.
Однако британцы все еще не хотели посадить себе на шею еще одну колонию. Поэтому в 1886 году компании Голди была предоставлена «Королевская Хартия на Управление». В течение последующих десяти лет Голди продвинулся на север, устанавливая по мере продвижения монополию на торговлю. На правом фланге он граничил с германцами в Камеруне, и на левом — с французами в Дагомее. Голди больше опасался французов, возглавляемых энергичным Федербом, которого Голди подозревал в желании прорваться из Дагомеи к озеру Чад, чтобы таким образом влиться в общий поток французской экспансии, шедшей в северном направлении из Габона. В 1893 году, в основном благодаря своим собственным усилиям, Голди удалось убедить германцев в Камеруне продвинуться в северном направлении к озеру Чад, сорвав таким образом соединение французов и создав буферное прикрытие на своем восточном фланге. К этому времени французы, руководимые Федербом, завоевали всю Дагомею и продвигались на восток в сегодняшнюю Нигерию. Голди, у которого не было ни людей, ни средств для того, чтобы противостоять французам, слал прочувствованные послания в Лондон. В 1897 году Британское правительство отправило к нему сэра Фредерика Лугарда, солдата и администратора, ранее служившего в Уганде и Ньясаленде. За один год Лугард изгнал французов из Нигерии, в результате чего создалась угроза войны с Францией. Питерский кризис был урегулирован в результате англо-французского соглашения, подписанного в июне 1898 года, по которому устанавливались основные принципы определения границ новой страны.