ЮНЫЙ ГЕРОЙ ВОЙНЫ
Одним из нечастых, но желанных посетителей 65 школы был капитан дальнего плавания, капитан 1 ранга в отставке Владимир Петрович Саморуха.
Владимир Саморуха родился 1 сентября 1930 года в селе, Корытня Винницкой области. Быть может рождение в день начала школьных занятий во многом определило и его дальнейшую судьбу. Володя прекрасно учился и с удовольствием ходил в школу. Именно поэтому первое сентября стало для него двойным праздником, а может быть, этому способствовало и то, что его мама Евгения Петровна была учительницей начальных классов. Тем не менее, звание сына учителя и отличника не мешало ему уметь постоять за себя, а если надо, то и пустить в ход кулаки.
Когда началась Великая Отечественная война, отец Володи служил в РККА недалеко от станции Литин. Он был помощником политрука роты. Пётр Алексеевич Саморуха дома бывал довольно редко, но отношения с сыном были тёплыми и крепкими. Володя искренне гордился отцом и тоже хотел стать военным.
-Только я буду военным моряком, - не раз заявлял он отцу.
Пётр Алексеевич не возражал, а только по-доброму улыбался. Ведь он-то знал, как детские мечты переменчивы и не всегда исполнимы.
Как только началась война, полк, в котором служил Саморуха старший, перебросили под Винницу.
_-Женя, забирай детей и поезжайте к моей маме, в Корытню. Здесь вам оставаться нельзя, неровён час... - прощаясь с семьёй, посоветовал Пётр Алексеевич.
-Неужели ты думаешь, что немец дойдёт до Винницы? – недоуменно спросила Евгения Петровна.
-А что тут думать? – вмешался в разговор сосед, старый дед Тихон, оказавшийся рядом и слышавший последнюю фразу учительницы. – Говорят, что фашисты уж захватили Проскуров.*
Расставшись с мужем, Евгения Петровна стала поспешно собирать чемодан.
-Ребята, - обратилась она к Володе и его старшей сестре Наталье. – Готовьтесь в дорогу! Я, к сожалению, сейчас уехать с вами не могу. Я должна решить свои школьные дела.
Володя долго упирался, он, как и его мама, надеялся, что война скоро кончится и отец вернётся к месту постоянного базирования полка, в котором он служил, но вынужден был выехать на ближайшем поезде.
С большим трудом им удалось сесть в набитый битком вагон. Наталка даже умудрилась втиснуться на сиденье и вскоре задремала. А Володя долго терзался и наконец, решил вернуться к матери. Поезд медленно поднимался на горку.
-Наталка, - толкнув дремавшую сестрёнку, сказал Володя. –Ты езжай к бабушке , а я возвращаюсь домой.
Не успела Наталка сообразить, что задумал её неспокойный братец, как Володя выскользнул из вагона в тамбур, спустился на подножку вагона и, не раздумывая, спрыгнул на землю. Пока Владимир ощупывал себя и отряхивался от налипшей травы и пыли, над головой раздался надсадный гул и над ним с рёвом пронеслись несколько фашистских бомбардировщиков и почти сразу раздались мощные взрывы. -Мерзавцы, - закричал Саморуха. – Вы за это заплатите!
Он догадался, что фашисты бомбили их поезд и, что есть духу, помчался в сторону, куда ушёл поезд. Когда Володя взбежал на горку, ему открылась страшная картина: В низинке, по ходу железнодорожной колеи валялись вагоны.
-На-та-лка!- что есть мочи закричал парнишка, ноги у него стали ватными и слёзы брызнули из глаз. Эшелон был буквально уничтожен, но Наталке повезло. Когда Володя выпрыгнул из поезда, она выскочила за ним вслед, и пока раздумывала, что ей делать, началась бомбёжка, и её выбросило взрывной волной в открытую дверь вагона.
Погоревав над погибшими спутниками, Наталка и Володя решили добираться до родного села. Вскоре они оказались в Корытне. Маму они до конца войны так и не увидели, а отец о себе не давал знать вообще. Только в конце 1942 года, отец появился в Корытне, худой, голодный, оборванный и больной. В селе уже давно хозяйничали немцы и полицаи.
-Папа, что с тобой? – бросился к нему Володя.
Пётр Алексеевич, только горько усмехнулся и ничего ему не ответил. В тот же день он сходил к старосте и стал на учёт, как беженец, вернувшийся домой. Чуть-чуть оправившись от болезни, Пётр Алексеевич решил вернуться к своей старой профессии кузнеца. Лишь много дней спустя, он рассказал сыну, что в боях под Винницей он был контужен, попал в плен и более полугода пробыл в концлагере под Уманью, пока удалось бежать.
Вскоре кузница стала явочным пунктом встреч партизан и подпольщиков, а в 1943 году Пётр Алексеевич вместе с сыном ушёл в партизанский отряд, который вскоре объединился с другими двумя партизанскими отрядами, действовавшими, в Шебелянских лесах, Ильинского района, Винницкой области. Так образовалась Вторая украинская партизанская бригада, которой командовал Анатолий Герасимович Кондратюк. Володя, которому к тому времени исполнилось 13 лет, стал партизанским разведчиком. Командир взвода разведки Тарас Литвин и, недавно прибывший в отряд, капитан Медынский, научили его многим премудростям, в том числе и рукопашному бою, умению гонять верхом на лошадях, обращаться с карабином и гранатами и искусству перевоплощаться, если вдруг попадёшь в лапы полицаев или немцев. У Саморухи- младшего всё получалось прекрасно и вскоре эти качества ему пригодились. Артистические данные заметил и командир партизанской бригады А.Г.Кондратюк. Его бригада успешно действовала на территории Винницкой области, что вызвало ярость и злобу гестапо. Для уничтожения партизан с фронта была отозвана крупная часть СС, и началось планомерное вытеснение партизан из Шебелянских лесов, чтобы потом уничтожить их на равнине, используя армию, авиацию и танки.
А.Г.Кондратюк вовремя разгадал планы фашистов и навязал им боевые действия в невыгодных для них условиях. Изрядно измотав фашистов и уничтожив много живой силы и техники, он решил перейти в другой лесной массив и попросить штаб партизанского движения выслать ему оружие и боеприпасы, которые были на исходе. Кроме того, в процессе оперативно-разведывательной и боевой деятельности у него накопилось много ценных сведений, в том числе о бункере Гитлера, который был построен в Винницкой области. Но случилось так, что партизанская бригада Кондратюка осталась без связи и радисты, и рации пропали в ходе боёв. Оставался один способ - живая связь. С этой целью через линию фронта были отправлены три группы разведчиков, но ни один из разведчиков не вернулся. Все три группы пропали. Посылать очередную группу на верную гибель не хотелось. И тут на глаза А.Г.Кондратюка попались Саморухи, отец с сыном.
-А что если послать этого шустрого пацана? – подумал комбриг и пригласил его к себе.
-Как дела, товарищ Саморуха? - положив руку на плечо парнишки, спросил комбриг. – К бою готов?
Володя напрягся. Раньше Кондратюк к нему никогда так не обращался.
-Готов, товарищ комбриг, - чётко ответил он.
-А, как насчёт похода? – Всё также серьёзно спросил тот.
-Готов, товарищ комбриг, - так же официально ответил Володя.
Никогда раньше юный Саморуха так не отвечал комдиву. Для него он всегда был «дядя Юра». Это была партизанская кличка Анатолия Герасимовича.
-Ну, коли так, слушай сюда, как говорят в Одессе,- продолжал дядя Юра. –Тебе предстоит как можно скорее, используя любые возможности, пройти в город Ровно, найти там партизан и передать документы, лично в руки полковнику! Как его фамилия я не знаю, но я дам тебе пароль для встречи: - У вас есть иголка с белой ниткой? И он тебе должен будет ответить, «иголка с ниткой есть, но она очень короткая, всего 10 сантиметров». Только запомни, он должен ответить слово в слово, если ответ будет не тот, значит и полковник не тот. Запомни это!
-А теперь возьми палочку и нарисуй мне, как ты будешь добираться в Ровно! – потребовал Кондратюк.
Володя присел на корточки и, чуть чуть высунув язык, старательно вычертил маршрут перехода.
-Молодец, всё точно, - похвалил его комбриг. – Только имей в виду, при движении пёхом, держаться подальше от железной и грейдерных дорог. Они забиты фашистами и полицаями.
Кондратюк затёр чертёж подошвой сапога и добавил: И ещё, раньше ты ходил в разведку с пустыми руками, а теперь у тебя на руках будут очень важные документы. Один из них зашит в козырёк фуражки, а второй – под заплатой на штанах. – Сам чёрт не догадается. Заплата на рубашке тоже не простая. Она пришита вручную и в строчке азбукой Морзе закодированы координаты партизанского аэродрома.
Потом А.Г.Кондратюк подвёл Володю к командирской подводе, у которой стояли его отец и Тарас Литвин.
-Лови! –улыбаясь, крикнул Литвин, и бросил Володе довольно объёмистый пакет.
Саморуха младший ловко подхватил его и вопросительно взглянул на отца.
-Там твоя одежда. Быстро переодевайся и вперёд! – сказал Пётр Алексеевич. Он был целиком и полностью в курсе дела.
Володя быстро переоделся. Кондратюк внимательно осмотрел его, довольно хмыкнул, вытянулся и подвёл итог:
-Вот так, товарищ Саморуха, боец Саморуха. Двигаться вперёд, и только вперёд, и только на Запад!
Потом он наклонился к Володе и шёпотом добавил: - Только полковнику!
-Только полковнику,- чуть слышно повторил Володя.
Вскоре партизаны выехали на окраину лесного массива и двинулись дальше вдоль его края, а отец и сын Саморухи остались почти на самом повороте дороги.
-Смотри сынок перед тобой голое поле, шириной около километра, дальше будет небольшой перелесок, а за ним село, Надо идти прямо, никуда не сворачивая. Я думаю, тебе надо дождаться ночи, - тихонько проговорил Пётр Алексеевич.
- Нет, папа, надо идти сейчас! - твёрдо сказал Володя. –Ночью идти в село стрёмно. Можно подзалететь.
-Ладно, -задумчиво сказал отец. – Может быть ты и прав. Давай приляжем вот тут, на взгорочке и понаблюдаем.
Саморухи осторожно опустились на толстый слой листвы и стали внимательно наблюдать за полем, раскинувшемся перед ними. Сегодня был первый день осени. Пролежав полчаса, и не заметив ничего подозрительного, Володя поднялся.
_-Мне пора идти! –как можно строже сказал он. К горлу мальчика подкатил комок.
Пётр Алексеевич всё понял. Он обнял сына за плечи, на мгновение прижал его к себе и тут же отпустил.
-Удачи тебе сынок! До встречи! – старясь казаться спокойным, промолвил он.
Володя повернулся, и, не оборачиваясь, не спеша, вышел из леса. Когда до перелеска уже оставалось немногим меньше половины пути по открытой местности, сзади послышался топот копыт. Очень хотелось оглянуться и посмотреть, кто там, но Володя пересилил себя и продолжал идти тем же шагом. Топот стремительно приближался.
-Эй, пацан, куда так торопишься? – раздался гортанный голос.
Володя изобразил на лице полное непонимание и лишь тогда оглянулся.
-Это Вы мне, дяденька? - невинным голосом спросил он.
-Тебе, тебе щенок, - злобно ответил мужчина, вздыбив коня чуть ли не над головой Володи. –Что ты делал в лесу? Ты от партизан?
-Нет, дяденька, я их не нашёл. Они вчера забрали у нас корову, вот я и хотел их попросить, чтобы они вернули нашу Красавку.
-Что ты мне баки забиваешь? – заорал мужчина в казачьей форме, спрыгнув с коня. –А ну выворачивай карманы!
-Смотрите, дяденька, партизан! – выворачивая карманы, обиженно залепетал он, вынимая из карманов старенький перочинный ножик, кусок хлеба и кусочек сала, завёрнутый в несвежую тряпицу. Больше у меня ничего нет.
-Какой я тебе партизан? Ты что лампасов не видишь.
-Так они же у Вас красные, - невинно моргая глазами, заметил Володя.
- Ты что, не знаешь, что лампасы казаку по форме положены. Ладно, сейчас узнаем, чем тебя напичкали партизаны, - уже более спокойно сказал мужчина, ощупывая парнишку с ног до головы, потом он сорвал с него фуражку, тщательно осмотрел её и, сердито сплюнув, бросил её на землю.
-Иди домой, сопляк! – сказал он, и вскочив на коня, снова поскакал в сторону леса. Володя облегчённо вздохнул и зашагал дальше, без приключений добрался до села и расспрашивая редких встречных о Красавке с белой звёздочкой на лбу, пересёк его задолго до заката солнца и уже более уверенно продолжил свой путь на запад. В тот день он прошёл более 5 километров. Ночевал Володя в небольшой роще. Идти вечером в село, расположенное поблизости он, он побоялся.
Проснулся юный путешественник от холода, а может быть и от голода. На облаках уже замерцали отблески восходящего солнца. Не успел Володя осмотреть окрестности раскинувшемся перед ним села, как послышался резкий щёлк бича и на поле, поросшее жухлой травой, вышло стадо коров. Вместо пастуха по бокам стада шли трое ребят, чуть постарше Володи. Коровы жадно набросились на траву, а пацаны развели костёр, и не дожидаясь, когда образуются угли, достали из карманов по две-три небольших картофелины и побросали их в огонь.
-Что вы делаете? – незаметно подойдя к ребятам сзади, спросил Володя. -Картошка сгорит, а есть будет нечего. Её надо закапывать в золу с раскалёнными углями.
-Не учи учёного, - буркнул парнишка, который выглядел гораздо старше остальных, и лишь потом взглянул на Саморуху. – А ты откуда взялся? – удивлённо спросил он.
-С луны свалился, - тон ему ответил Володя. – А у вас моей коровы нет? Три дня назад куда-то сбежала. Я её ищу, ищу, уже и не знаю как домой добраться.
-Так ты что, три дня и не ел ничего? – удивлённо просил парень.
-Как не ел? Ел. У меня был кусок сала и краюха хлеба.
-Всё понятно. Меня зовут Вася. Садись к костру, сейчас будем печёную картошку лопать!
Володя не заставил себя просить дважды, уселся рядом с остальными ребятами, которые уже достали свои «тормозки» и расстелили их содержимое на белой тряпке.
Слегка утолив голод, Володя попрощался с гостеприимными пастушками и пошёл дальше. В этот день он прошёл около 20 километров, не пропустив ни одного села. В каждом из них находились добрые люди, которые не только помогали ему советом, как найти корову, но и подкармливали его кто, чем мог.
К исходу дня Володя добрался до окраин города Гайсин, но в город решил не заходить, там наверняка полно немцев и полицаев. Заметив небольшую рощицу, Володя усталый и голодный, вошёл в нее и сразу наткнулся на траншею. Видимо здесь держали оборону отступавшие воины РККА. Двигаясь вдоль траншеи, Володя обнаружил полуразвалившийся блиндаж. Он спустился в траншею и осторожно открыл входную дверь. Навстречу ему с шумом выпорхнула какая-то крупная птица или летучая мышь. Убедившись, что в блиндаже больше никого нет, Володя вошёл внутрь тщательно осмотрел его. В блиндаже было тепло и сухо, только под ногами звенели гильзы, да в углу лежал пустой ящик из-под патронов и кусок фанеры. Повертев в руке кусок фанеры, Володя решил использовать его в своих интересах. С его помощью он сгрёб гильзы в противоположный угол блиндажа, снял свою куртку, уложил её на ящик, улёгся рядом, и, уложив на куртку голову, крепко заснул.
На следующее утро он без проблем прошёлся по улицам города Гайсин, побродил по рынку, выпрашивая у торговок фрукты. Ему повезло, он попал на разбазаривание, и торговки не скупились. Набив карманы яблоками и грушами, Володя вышел за город и двинулся дальше.
Пять суток, проходя в день по 25-30 километров, Володя упорно продвигался на запад и на шестой день добрался только до села Вороновица, которое было в двадцати пяти километрах от Винницы. За это время ему пришлось коротать ночи и на сельском кладбище, и в охотничьем домике, и просто на опушке леса. Оставаться в лесной глухомани на ночь он боялся и не зря. Он до сих пор с дрожью вспоминал своё четвёртое утро в лесу. Тот день ему не удалось до заката солнца добраться до какого-нибудь селения. Да он и не очень-то огорчился. Ночь застала его в лесу, она была не по осеннему тёплой. Володя наломал сучьев, уложил их на пологую сторону старой воронки от снаряда, застелил их сухим мхом и улёгся. Долго ворочался с боку на бок от голода, и, наконец, заснул чутким тревожным сном. Володя проснулся от ощущения непонятной тревоги. Он вылез из воронки, став на её край стал осторожно осматриваться, и вдруг увидел, как из кустов, на противоположной стороне воронки, высунулась огромная волчья морда, и, молча, уставилась на него. Глаза хищника горели красным цветом.
-Ну, вот и выполнил поручение комбрига, - с горечью подумал Володя. – Попал на завтрак волчаре.
Вдруг сзади волка раздалось торопливое хлопанье крыльев, и резко застрекотала сорока. Волк стремительно повернул голову на внезапный шум. Этого мига Володе хватило, чтобы также стремительно развернуться, и, как белка, взлететь на ближайшее дерево. Волк, не двигаясь с места, внимательно посмотрел на ускользнувшую добычу, немного постоял и скрылся в кустах, а Володя осмелился слезть с дерева, только когда стало совсем светло. Даже сейчас, вспомнив эту тревожную ночь, Володя поёжился.
-Нет, больше я в лесу ночевать не буду, - подумал он, и решительно двинулся по дороге, ведущей в село Вороновица.
Когда он добрался до дома на околице села, на землю опустились сумерки. Ворота двора были приоткрыты и во дворе пожилая женщина доила рыжую, в белых пятнах, корову.
-Лёша, это ты? - не отрываясь от коровьего вымени, и не поворачивая головы, спросила хозяйка.
-Нет, бабушка, меня зовут Володя, - не задумываясь, сказал Саморуха. – Я искал свою корову, устал и заблудился.- Можно я у вас немного посижу?
Женщина ничего не сказала. Окончила доить корову, тщательно ополоснула её вымя и вытерла чистым полотенцем и лишь потом повернулась лицом к Володе и всплеснула руками:
-Боже, да где же это тебя носило, что ты так ободрался и зачухался? – запричитала она. -Ну-ка, снимай свои лохмотья и иди в сени, там умывальник, мыло и полотенце. Приведи себя в порядок!
Володя, не прикословля, сбросил свою куртку и, не снимая фуражки, пошёл в сени довольно большого дома. Только там он решился снять свой картуз и, положив его на скамейку, которая стояла под стеной, тщательно вымыл заскорузлые руки и умылся. Хозяйка оказалась на редкость заботливой и доброй женщиной. Она накормила Володю, напоила его парным молоком и лишь после этого она попыталась поподробнее расспросить мальчика, что с ним случилось. Володя, энергично размахивая руками, уже в который раз начал излагать свою легенду о корове.
-Меня зовут тётя Тамара, ты мой племянник. Запомни это. А теперь марш на сеновал. Рубашку и штаны сбрось во двор, я постираю.
-Не, -замотал головой Володя, -ничего стирать не надо. У меня всё чистое.
Тётя Тамара покачала головой, но ничего больше не сказала. Утром она снова хорошо накормила Володю и спросила: - Может, ты у меня останешься?
-Нет, тётя Тамара, спасибо, мне надо корову искать, - с грустью ответил Саморуха.
-Ну ладно, корову, так корову, - промолвила та. Видно она что-то поняла. - Вот тебе немного еды и молочка на дорогу.
Володя попрощался с доброй женщиной и двинулся дальше на запад. Ему предстоял нелёгкий путь вокруг города Винница. Заходить в город Кондратюк категорически запретил, значит придётся пройти лишний десяток километров.
-Когда же я таким черепашьим шагом дойду до Ровно?- уныло думал Саморуха. - А если начнутся морозы? Нет, надо попробовать другой способ.
Областной центр Винницу Володя успешно обогнул за один день. А впереди ещё сотни километров, а силы уже на исходе.
-Надо добраться до родного Литина, и там с помощью знакомых попробовать устроиться на какой-нибудь товарняк, иначе начнутся морозы, и я сдохну от холода, - размышлял Володя.
Пока Володя размышлял, что ему делать дальше, сзади раздался стук копыт и мальчишеский задорный голос:
-Куда так резво чешет малой доходяга? Тебя что, черти драли?
-Не черти, а упыри! - ответил Володя, продолжая идти.
-Да ладно, не обижайся, садись, довезём до села! – продолжал парень лет 15, который правил телегой.
Володя противиться не стал, и вскоре, усевшись на телегу, бойко рассказывал ребятам о пропавшей корове и её безуспешных поисках, а заодно успел расспросить ребят, как ему добраться до села Летичев.
-Тю, так ведь это очень далеко. Ты давай топай вот по этой дороге и дойдёшь до станции Литин. Там попросись подъехать на товарняке, или сам незаметно влезь на крышу вагона и доедешь.
Сердце Володи радостно забилось: Литин. Ведь это станция рядом с которой они жили.
-Надо зайти в военный городок, там наверняка встречу знакомых и попрошу хлеба на дорогу, - подумал он , и тут же себя оборвал: - В военный годок идти нельзя. Лучше зайду в село и попрошу хлеба у какой-нибудь старушки.
-Слушай, пацан, - прервал его мысли Вася и он как будто подслушал о чём думает Володя. – Сегодня ты вряд ли доберёшься до Летичева, сдохнешь с голода. Ты зайди к моей бабке Агафье и скажи, что ты мой друг. Она тебя накормит, напоит и с собой даст что-то пошамать.
-А немцы у вас есть? – спросил Саморуха.
-Были, да сплыли. Сегодня ночью все куда-то сорвались. Говорят, в наших лесах появились партизаны, - ответил Василий.
Володя поблагодарил своего нового друга. Зашёл к бабушке Агафье, рассказал ей про корову. Бабушка заохала, запричитала и тут же усадила Володю за стол. Накормила, «чем бог послал» и дала ему с собой ломоть хлеба небольшой кусочек сала.
-А можно я у Вас переночую? – робко спросил Володя.
-Ночуй, если хочешь, место для тебя найдётся, - просто ответила бабушка Агафья.
На следующий день он благополучно добрался до станции Литин, но прежде чем искать знакомых решил пройти на станцию и посмотреть, как там организовано отправление товарных поездов. Увидев до боли знакомый вокзал, Володя чуть не прослезился, но умиляться было некогда.
К вокзалу подтягивался товарный состав. Тут же, как из-под земли выросли несколько немецких солдат, два полицая и мужчина в замасленном комбинезоне и с молотком с длинной ручкой в одной руке и маслёнкой - в другой. Он прошёл в голову эшелона и начал простукивать буксы вагонов. А вагоны были разные. Впереди паровоза стояли две платформы с металлолом, платформа с зенитными установками, а за паровозом шли два новеньких купированных вагона, из которых вышли два немецких офицера. За купированными вагонами стояли три общих вагона, а за ними шли товарные вагоны. Володя засмотрелся на эшелон, по привычке оценивая, что он перевозит и вдруг его как током ударило, он почувствовал чей-то враждебный взгляд. Не поворачивая головы, он скосил глаза и увидел своего злейшего врага, переростка и хулигана, с которым он как-то подрался в школе. Сейчас ему наверняка уже было 18 лет, и на нём была форма полицая. В это время осмотрщик вагонов, постукивая своим молоточком, поравнялся с Володей.
Володя повернулся спиной к полицаю и жалобно заблеял:
-Дяденька, помоги мне! Мне надо добраться до Проскурова*. Мамы и папы нет, а там бабушка Василина.
-Иди за мной! –продолжая простукивать по буксам и проверять маслёнки, тихо сказал осмотрщик вагонов.
Володя послушно засеменил за ним. В конце эшелона были две платформы. На одной из них стоял танк с оторванной башней и груда металла.
-Ныряй под платформу и жди меня с той стороны, - приказал осмотрщик, открыв крышку маслёнки вагона и делая вид, что он её заполняет.
Володя, не медля, нырнул под платформу, а осмотрщик обошёл состав сзади и приказал Володе лезть на платформу и там спрятаться под танком.
-Только ты там не залёживайся, как только эшелон отойдёт от вокзала, потихоньку перебирайся на крышу товарняка и там затаись. А то при резком торможении тебя может покалечить металлом. Перед Проскуровым* поезд будет минуту-две стоять, там и спрыгивай. На вокзале тебя могут снять с поезда и попадёшь в кутузку, а то и застрелить могут.
Володя сделал всё, что рекомендовал ему путеец и через несколько часов, спрыгнув с поезда перед светофором у въезда в город Проскуров, продолжил свой путь. Обходить Проскуров ему уже было не надо. Перед Проскуровым ему надо было повернуть на Староконстантинов и следовать строго на север. Теперь его путеводной звездой должна стать Большая Медведица, или Чумацкий Воз, как её величают на Украине, а точнее Полярная звезда, на которую указывает ручка ковша Большой Медведицы. Этой премудрости давно научил его отец.
-Чтобы точно знать, где находится Полярная звезда, -говорил он. –Надо найти Чумацкий Воз. Он похож на огромный ковш с ручкой, который всегда находится над головой. В конце ручки расположены две крупных звезды. Если через эти две звезды провести прямую линию, и отложить на ней четыре отрезка, равных расстоянию между этими звёздами, вверх, то верхний конец четвёртого отрезка укажет на яркую звезду, как говорят астрономы, звезду первой величины. Вот это и будет Полярная звезда. Если стать лицом к Полярной звезде, то перед тобой будет север, сзади юг, левое плечо будет смотреть на запад, а правое – на восток.
Вот и сегодня, определив направление на север, Володя бодро шагает вперёд и вперёд. Далеко позади остались и Проскуров, и Староконстантинов, а до Ровно ещё идти, да идти. Вдруг сзади раздался шорох колёс и змеиное шипение. Володя невольно оглянулся и отпрянул на обочину широкой грейдерной дороги. Мимо него медленно прошла немецкая легковушка, из радиатора которой со змеиным шипением валил пар.
Машина остановилась и из неё вышел худой немецкий офицер, а с другой стороны величаво выплыла пухленькая, как пампушка, белокурая немка, а за ней мальчик лет десяти и девочка, не старше шести лет.
Немец открыл багажник, вытащил оттуда халат и, повернувшись к Володе, закричал: - Ком цу мир!
Володя непонимающе взглянул на фашиста.
-Иди сюда,- старательно выговаривая слова, перевела женщина слова офицера.
Володя подошёл к фашисту. Немец достал из багажника небольшое ведро, и снова что-то пророкотал на своём языке.
-Мальчик, принеси нам ведро воды, - перевела женщина слова фашиста. Володя оглянулся, бежать было некуда, кругом степь. Только слева от дороги синело небольшое озерко. Володя, молча, взял ведро, сходил за водой и вручил её немцу.
Внимательно осмотрев воду, офицер аккуратно залил её в радиатор, бросил ведёрко и халат в багажник и стал садиться в машину. Машина сорвалась с места и стала набирать скорость. В тот же миг где-то вдали раздался мощный удар грома, небо затянули тёмные тучи, а ещё через несколько минут из туч посыпались крупные капли дождя, засверкали молнии и начался ливень. Этот, совсем не осенний ливень, длился всего несколько минут. Вскоре тучи уплыли на восток, и выглянуло солнце, однако земля успела раскиснуть так, что ноги разъезжались, как на мокром льду.
Володя промок до нитки. Радуясь солнцу, он стащил с себя сапоги, мокрую одежду, хорошо её выжал и надел снова. Сапоги он снова надевать не стал, а связал их тонкой портянкой и перекинул через плечо, взяв под руку тяжёлую мокрую куртку. Её выжать от воды было не так-то просто. Пройдя ещё пару километров, Володя заметил, что дорога резко пошла в гору и почти сразу увидел немецкий «Опель», водителю которого он приносил воду. Легковушка лежала вверх колёсами на обочине дороги, и от неё тянулся широкий жирный след в гору, на дорогу. Видимо ливень застал горе-водителя почти на вершине холма по которому петляла дорога.
Дорога размокла, и водитель, пытаясь выскочить наверх, не справился с управлением.
-Так вам и надо, фашисты поганые! – тихонько сказал Володя, но тут же вспомнил, что в машине дети. Он замедлил шаг, а потом рысью помчался к машине. Подбегая к машине, он услышал детский плач. Саморуха попытался открыть дверцу, но обе дверцы оказались заклиненными. Володя знал, что за холмом расположено большое село. Одним духом он взлетел на вершину холма и сразу же увидел раскинувшееся за холмом селение. Навстречу ему, чуть увязая колёсами в уже окрепшей земле, катилась подвода запряжённая парой коней, в которой сидели несколько человек. Возница, крепкий седоусый мужчина восседал на переднем углу телеги.
-Дяденька, там за холмом, - закричал Володя и осекся. В телеге восседали трое мужчин с белыми повязками на рукавах.
-Полицаи, - сразу понял Володя. - Вот это уже влип, так влип!
Однако, он взял себя в руки и рассказал вознице, что случилось с «Опелем».
-Дверцы заклинило, а там дети, - закончил он свой рассказ.
-Ладно, садись в телегу, покажешь нам где это случилось и как, - приказал один из полицаев.
-Дяденька, это сразу за холмом, Вы сами увидите, а меня тётя ждёт, мне надо в Шепетовку.
-Хватит зудеть, садись тебе говорят! – рявкнул полицай.
Володя взобрался на телегу и лошади бодро зарысили под горку.
Подъехали к машине, из неё, по-прежнему доносился плач девочки. Возница откуда то вытянул небольшой ломик, и, ловко орудуя им, открыл одну дверцу. Полицаи вытащили из салона машины плачущую девочку, а потом вытащили мальчика, женщину и немецкого офицера. Они не подавали признаков жизни.
-Бери девочку и пацана и вези их к пану старосте. Расскажи ему всё, что ты знаешь, и сдай ему детей! Пан староста решит что делать, - обратился всё тот же полицай к одному из своих спутников. – А мы останемся здесь.
-Дяденька, меня тётя Василина ждёт в Шепетовке, - Володя попытался избежать встречи со старостой.
-Заткнись, щенок! –рявкнул полицай. – Садись в телегу!. Пан староста решит, что с тобой делать.
Староста, детина огромного роста, с широкими, как подкова, усами, внимательно выслушал полицейского и стал звонить в немецкую комендатуру.
-Дяденька, меня тётя ждёт, - снова завёл свою песню Володя.
-Посади этого щенка в холодную, да выстави надёжную охрану! – прикрыв ладонью трубку телефона, приказал староста полицаю.
Тот схватил Володю за ухо и поволок на улицу. Вскоре Саморуха оказался в крепком бревенчатом амбаре с надежной дверью и огромным висячим замком. В углу амбара была небольшая куча соломы. Володя разровнял солому, улёгся на неё и решил поспать, хоть и нестерпимо болело ухо, и очень хотелось есть.
Согревшись и успокоившись, Володя неожиданно для себя крепко уснул. Проснулся он от скрежета засова и скрипа открываемой двери. Дверь не успела открыться до конца, как в неё просунулась седая, лохматая голова с небольшой бородкой.
- Принимай пополнение! –гаркнул полицай, которого Володя уже видел у старосты, и резко толкнул старика.
Старичок упал на четвереньки, тяжело поднялся и, криво усмехаясь, сказал: - Спасибо, мил человек!
На улице уже темнело. Снова загремели засовы и замок, и полицай удалился. Его шаги затихли в отдалении.
-Значит, нас никто не охраняет, надо попытаться отсюда удрать! – подумал Володя и стал ощупывать стены. Он попытался подпрыгнуть и схватиться за матицу, но до неё было слишком высоко.
-Что Вы суетитесь, молодой человек? – вдруг спросил старичок. -И что ты вообще здесь делаешь?
-У нас пропала корова, а тётя послала меня искать её, - начал Володя.
-А старосте это не понравилось… - продолжил за Володю дед и тихо добавил: -Бежать тебе отсюда надо. Наш староста тебя просто так не отпустит.
-А Вам? - так же тихо спросил Володя.
-Я уже своё отбегал, а тебе ещё жить да жить! Подождём до ночи, и я тебе помогу. Отдыхай пока! – продолжил его новый сосед. Володя снова прилёг на своё соломенное ложе. Рядом за стеной фыркали лошади. Володя заметил ещё утром, когда полицай тащил его за ухо в амбар, что рядом с амбаром находится открытое лошадиное стойло. Настала глубокая ночь.
-Молодой человек, Вам пора! – вдруг тихо сказал старичок. – Взберись на матицу, продави крышу и спрыгни в лошадиное стойло. И не бойся, лошади тебя не тронут.
-А я лошадей не боюсь, - ответил Володя.
Пока старичок произносил свой монолог, он, кряхтя, поднялся, подошёл к стене и приказал: - Лезь ко мне на плечи!
Володя влез на плечи деда, как кошка вскарабкался на матицу, упёрся головой в соломенную крышу и вдохнул в себя запах прелой соломы. Потом он вытащил пару полуистлевших снопов, высунул голову и осмотрелся. Стояла ночная тишина. Он осторожно протиснулся в щель в крыше, втиснул снопики на своё место, держась за карниз, сполз по бревенчатой стене вниз и упёрся ногами в лошадиную кормушку. Лошади настороженно стали перебирать ногами на месте. Володя спустился на землю, обхватил ближайшую лошадь за шею и погладил её по морде. Лошадь успокоилась и Володя, осмотревшись, заметил, что одна из трёх лошадей, стоявшая в крайнем стойле, привязана к перекладине за уздечку, значит, хозяин где-то недалеко и может вернуться в любую минуту.
Не долго думая, Володя отвязал уздечку, отодвинул жердь, перекрывавшую выход из стойла, как ласточка взвился на коня и слегка ударил его пятками по бокам. Конь взвился на дыбы и взял с места галопом. Вслед им понеслись крики и затем прогремел выстрел.
-Стреляйте, стреляйте!- засмеялся Володя, сворачивая в ближайший переулок. - Хрен вы нас догоните!
Он хорошо запомнил дорогу, ведущую к ближайшему лесу, и безошибочно направлял бег коня. Сзади затрещали новые выстрелы, но стреляли явно на стук копыт, и Володя доскакал до леса, осторожно оглядываясь, лёгкой рысцой проехал пару километров по лесной дороге и лишь потом снял с головы коня уздечку, закопал её в траву и отпустил своего друга на все четыре стороны.
-Кончилась моё спокойное путешествие, - подумал Володя. – Теперь уж точно не придётся пользоваться широким шляхом. Теперь надо до Шепетовки пробираться лесными тропами и просёлочными дорогами. Староста наверняка даст немцам мои приметы.
Ещё долгих восемь суток Володя добирался до города Ровно, которые немецкий гауляйтер Кох определил столицей оккупированной Украины, питался случайными подачками, ягодами, дикими фруктами и оставшейся в поле картошкой, спал в лесу, в сараях, в копнах сена и в стогах. Как бы то ни было, на пятнадцатый день Володя прибыл в Ровно.
Через три дня, строго выполняя наставления командира партизанкой бригады А.Г.Кондратенко, он нашёл связь с партизанкой бригадой «Мстители» и вручил полковнику Медведеву документы и свою полуистлевшую рубашку, на которой были вышиты координаты партизанского аэродрома. Ещё через три дня остатки бригады Анатолия Герасимовича получили долгожданные оружие и боеприпасы с «Большой Земли» и двух радистов с новейшей рацией. А исхудавшего Володю полковник Медведев пытался отправить на «Большую Землю», но Володя категорически отказался. Он остался в партизанском соединении «Мстители» и воевал в партизанском отряде до конца, когда в 1944 году территория Украины была освобождена, и взрослые партизаны влились в РККА, а не достигшие призывного возраста, вернулись к мирной жизни.
За этот подвиг Володя получил орден «Красной Звезды», а после окончания войны ещё и медаль «Партизану Отечественной войны».
Как и мечтал в детстве, Володя окончил школу, мореходное училище и стал Капитаном дальнего плавания.