Побывал три дня и две ночи вне дома. Уехал рано утром 24-го января. Вернулся поздно вечером 26-го. В родовом кишлаке Хилал (12 км от моего родного Карши, областного центра Кашкадарьинской области, 480 км на юго-запад от Ташкента) множество родственников по отцу. Брату Ислому, единокровному, 25-го исполнилось 80.
Пять лет назад, по моей инициативе и под моим нажимом, отмечали его предыдущий юбилей. Тогда у меня ещё не было планшета. Щёлкал на портативном Nikon-е. Ныне несколько дней подумывал с утра, что надо съездить на вокзал за билетами. Но всякий раз не получалось: то дождь, то лень, то решимость набекрень после особо напряженной утренней тренировки и завтрака (готовлюсь к 21-километровому полумарафону, который пройдет в Ташкенте 24 марта и впервые станет международным). За пять дней до братниной даты все-таки собрался. Всегда помнил, что его День рождения 25-го. Поднял на всякий случай фотоархив. А там на всех снимках и видео стоит дата: 24.01.2014. Странно! Неужто? Человек может ошибиться, а цифровая техника – нет. Значит, надо быть в Хилале 24-го. Как минимум, к обеду.
В расписании поездов вижу изменения. Утренний поезд, которым я всегда ездил в Карши, раньше был ежедневным, а теперь – только три последних дня недели. То есть 24-го его нет. Зато появился другой, поздно вечером, до Термеза. Естественно, через Карши: иной дороги не было и не имеется. Значит, ехать ночью. Нет, не хочу! И купил два билета: туда на суперэкспресс «Афросиаб», обратно на просто скоростной поезд. Решил прокатиться впервые на "суперском". По случаю и необходимости. Иначе такой шик не для меня: самый дешевый билет составляет пятую часть моей скромненькой пенсии и вдвое дороже обратного билета на "простом".
В кишлаке всё встало на свои места: именинник появился на свет 25-го; мой Nikon за какой-то достаточно длинный срок и из-за долгих отсутствий питания постепенно отстал на сутки от внешнего времени; я это не заметил 5 лет назад, когда щёлкал на прошлом юбилее; не привелось увидеть ошибку и за улетевшее с той поры время…
Ну, и ладно. Память на всю оставшуюся жизнь: на 80-летие брата мчался на «Афросиабе».
В дороге меня догнало Телеграм-сообщение Наргизы, доченьки: «Почему такая существенная разница в ценах? Из-за скорости и сервиса? Стоят ли они того?».
Ответил: «Видимо, да, из-за скорости. А также экспрессности: только одна остановка в Самарканде. А поезд «Насаф», которым я обычно пользовался, раньше тоже был такой же, хоть и двигался несколько медленнее. Но в прошлом году он уже делал остановки и до Самарканда – в Гулистане и Джизаке. А раз «Афросиаб» суперэкспресс, значит, у железнодорожной компании меньше возможностей на этом поезде в сравнении с «Насафом» заполнять в пути пустующие места. Сервис? Да, угостили завтраком – бутерброд типа холодного гамбургера и горячий чай. В сумме – и "ножницы" в ценах».
Сразу же выложу свои наблюдения и выводы по обратной поездке. Оказывается, мне дали билет не на поезд Ташкент-Карши-Ташкент, который я выше назвал «Насафом», а на Ташкент-Термез-Ташкент. То есть проходящий и туда и обратно через Карши. Только время было обычное, привычное для меня – во втором часу дня. Так вот, этот проходящий от моего родного города до столицы тоже, как и «Афросиаб», делал остановку только в Самарканде. И в пути был всего лишь на 1 час 45 минут дольше: 3-15 и 5 часов. Бутерброда не дали, но чаю горячего в бумажный стаканчик налили. И вновь всплыл дочерин вопрос: «Что за дикая разница в ценах?!»…
Без Политики в нём не разобраться.
А одна из граней Политики нынешних властей Узбекистана звучит так: «Чем больше иностранных туристов побывает у нас – тем лучше! Сделаем всё, чтобы в Самарканд стремились гости со всего мира, как мухи всей округи – на мёд!».
Самарканд и сам по себе бриллиант страны в туристическом ракурсе. Да и пути во все другие "лалы", большие и поменьше, идут через него: Карши, Шахрисабзс, Термез, Бухара, Ургенч, Хива. Потому и заказаны зарубежным компаниям и генплан реконструкции Самарканда, и его реализация.
Что же касается проездных цен на суперэкспрессах («Афросиаб», а также, не сомневаюсь, на ему подобном «Шарк», следующем до Бухары и еще каком-то до Ургенча), то они потому и высоки, что ориентированы на интуриста: у того, даже российского, и доходов много больше, чем у тех, кто живет в Узбекистане, и привычки другие, и приезжают они именно за тем, за тратами. Естественно, при этом в плане стоимости проезда и к своим гражданам упомянутая грань Политики не может относиться иначе, кроме как к иностранцам. Отсюда – и цены. Словом, суперэкспрессы Узбекистана запущены для иностранцев и достаточно состоятельных узбекистанцев. Остальной части ездоков по республике, кои составляют подавляющее большинство, "суперы" далеко не по карману. Им – автобусы, маршрутки, попутки, легковые междугородние такси (Нексии) и поезда, рангом ниже и ниже.
Ислому ака подарил чапан. Это – верхняя одежда, вроде пальто, длинное, стёганое, на вате. Считается очень уважаемым и престижным даром и призом. В переводе на русский его называют "узбекский халат". За отсутствием пуговиц. Но чапан носят повсюду – и дома, и на улице, и в поле, и на ферме, и на празднествах. Иностранцам – государственным гостям на плечи накидывают благородных цветов, почти пурпурные, с золотошвейными узорами. Так же – и нашим спортсменам, пробившимся на пьедестал мировых соревнований.
Я всегда говорю:
Умом узбеку не положено блистать,
И душу велено ему в узде держать,
Зато его, коль сможет мышцу накачать,
В нокаут сбить, дать мат, финтить с мячом, скакать,
Героем нации объявит тут же власть…
У брата 8 детей – 5 дочерей и 3 сына (двое из них – близнецы), внуков бессчетное число и пока один правнук.
Был ясный, солнечный день. После посиделок (мужчины и женщины в разных комнатах) я всех вытащил во двор. Для группового фотографирования. Потом брата одел в чапан. Чтобы прилюдно! Чтобы потом передавали по кишлаку из уст в уста! «Аплодисменты!» – сказал я. И все захлопали. И внучки побежали в комнату за подарками от своих семей. И тоже вручали. И опять аплодисменты. Не то все так и разошлись бы со своих мест за дастарханом (скатертью). И не было бы такого шоу...
Сидели в разных комнатах – так было удобнее. Старики – одна компания; дочери, невестки, внучки и внуки – другая. Старший сын Навруз – буровик, на вахте. А Хасан и Хусан... Лет пять назад Хасан построил дом в противоположном конце двора, до которого метров сто. А до того все: брат (давно вдов) и близнецы со своими семьями, – жили в одном длинном доме с разными входами и множеством комнат. И ели с одного котла.
Близнецам идёт 41-й. Молодежь по сравнению с нами. Они – мастера на все руки. Как и многие в кишлаке их возраста, а также младше и старше, постоянной работы не имеют. Кормят жен и детей за счет шабашек. И регулярная отцова пенсия принимает в том участие. Брат заработал её в советское время на освоении Каршинской степи (Всесоюзная комсомольская стройка): инженер-мелиоратор.
Хасан и Хусан, скромные по характеру. Нельзя сказать, стеснительные, но обычно не участвуют в гостевых застольях (вернее, "надземлиях": в кишлаках-то до сих пор не тратятся на столы и стулья, сидят на полу). В подготовке помогают, а потом ходят по двору, или пребывают в других помещениях. Вот и в последних торжествах, может, иногда заглядывали в комнату, где заседали их жены, сестры и племянницы...
Я сказал: «Вы, брат, сегодня новорожденный. Ровно 80 лет назад Вы, явившись на свет, впервые оказались на руках – у принимавшей роды. Вот так!» – и поднял его...
Ислом ака, пусть и за полтыщи километров, мой, родной, досягаемый. Но в каждой стране есть свой Большой братан. Он, его помощники и советники, легальные и неявные, конструируют, лепят и внедряют в жизнь каждого из населения то многоголовое, сороконогое и сорокорукое чудище, что выше названо словом "Политика". Есть, есть немалое число людей, коим они, Братан, братанчики и Ко, мамы родной дороже и милее (пока те при кормиле власти). Для остальных же граждан, для народа, они – вроде Гудвина, великого, страшного, непонятного, недостижимого (из сказки «Волшебник Изумрудного города»). А мне, лично мне, дальний-предальний родственник, рядовой из рядовых, которого я, может, никогда и не видел, а только знаю понаслышке или даже по наитию, и важнее, и ценнее, и нужнее.
27 января 2019 года.
На снимках: Ислом и Марат Авазовы; друзья и малая часть потомства юбиляра (его правнук – крайний слева, на коленях у своей бабушки Гульшод – старшей из детей брата).