1.
Яша Кошельков был парень фартовый. И жизнь в Москве на втором году революции ему очень даже нравилась. Конечно, на саму революцию ему было глубоко начхать. Эсеры победят, большевики, меньшевики - какая разница! Главное, чтоб на углу не стоял городовой, чтоб толстый буржуй в шубе, боязливо озираясь, трусил по улице, сжимая в кармане портмоне, чтоб цацки в ювелирке не охранялись и в ресторанах играли и наливали ночь напролет. А красногвардейцев Яша с корешами не боялся, на то у них были пистолеты с патрончиками и твердая рука.
Вот и сейчас Яша и два его лучших дружка собрались под вечер пойти на гоп-стоп у пассажа на Лубянке. И не просто так, а чтоб с шиком, на автомобиле. На ловца, как говорится, и зверь бежит. Только они улицу перегородили, как появился автомобиль. В нем шофер и фраер лет пятидесяти. Одет так себе, бедновато. Лысый, с бородкой. С ним баба, странная какая-то, пучеглазая.
«Стой! Кошелек или жизнь!» - зычно крикнул Яша и взмахнул пистолетом. Автомобиль остановился. Фраер вскочил и зычно так и напористо, так что Яша даже удивился немного, затараторил: «На каком основании? Пропустите! Я – Левин!». «Черт с тобой, что ты Левин» - спокойно сказал Яша. После взрыва гранаты он был туговат на ухо. «А я Кошельков – хозяин этого города ночью». И тут вдруг из подворотни выскочил какой-то шкет. «Ленин! Не Левин! Ленин!» Кошельков хотел выскочить, схватить шкета: «что за дела, мол!», но того и след простыл. Тут до Яши дошло: «Ленин!» От такого фарта у Яши даже в животе заныло. Да это же главный краснопузый! Вождь большевичков, которые теперь в Кремле заседают! Да если его взять в заложники, да еще и бабу его – за них большевички столько денюжек отвалят: три года гулять – не прогулять! «А ну выкладай, че в карманах! – прикрикнул Яша. Фраер на удивление покорно вывернул карманы. Пропуск кремлевский, денег трошки. Ага, браунинг. Яша проверил – заряжен. Спокойно мог фраерок в грудь его разрядить, пока разъяснения да разговорчики. Но не разрядил. Потому как не из того теста сделан. Не фартовый, не отчаянный, как Яша. Одно слово, интеллигент. Тьфу!
Связали Яша с корешами Ленина с бабой и шофера их, сунули им во рты кляпы, и двинули на их автомобиле, с ветерком, по московским улицам до первого красного патруля. А вот и патруль за поворотом, на броневичке. «Эй вы, краснопузые! Не стрелять! У нас тут ваш Лен…» - договорить Яша не успел. Пулемет с броневика одной очередью подрезал всех, кто был в автомобиле. И Яшу с корешами, и заложников…
«Центральный комитет Всероссийской Коммунистической партии (большевиков) с прискорбием сообщает, что 6 января 1919 года враги революции подло, из-за угла застрелили вождя мирового и российского пролетариата, пламенного борца за дело освобождения всех угнетенных, великого гения всех времен товарища Владимира Ильича Ленина. Стрелявшие убиты на месте красногвардейским патрулем. Начальник патруля также убит в ходе перестрелки. Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров, следы наймитов англичан и французов. Преступное покушение на жизнь нашего идейного вождя, тов. Ленина побуждает отказаться от сентиментальности и твердой рукой провести до конца политику красного террора, провозглашенную несколько месяцев назад! Врагам революции пощады не будет!»
Газета «Правда» от 7 января 1919 года. Воззвание ЦК ВКП (б) «Врагам революции пощады не будет!».
2.
Я проснулся оттого, что меня нещадно трясли за плечо. «Шайзе!» - выругался я, повернулся и разлепил веки. Надо мной наклонился парнишка примерно моего возраста. Щуплый, в очках, нелепо одетый. «Гейтс ду цум тойфель! – сонно сказал я ему – кто ты такой вообще? И ты знаешь во сколько я лег?» Я попытался перевернуться на другой бок и заснуть, но вдруг он позвал меня по имени.
«Максим! Это же я! Твой лучший друг – Толик. Ну Толик Сорокин. Аспирант-историк. Толян, черт тебя подери. Мы с тобой в одной комнате два года прожили. Неужели ничего не помнишь? Совсем ничего? Ну эксперимент наш, как ты меня отправил, вчера, 3 октября. На машине времени, которую ты собрал в подвале физфака».
«Бред» - подумал я, натягивая одеяло. – Фантастиш! Какой Толик? Какой историк? Доннер-веттер нох айнмаль! Не знаю я никакого Толика-историка! Никто со мною в комнате не живет. Какой подвал и какая машина…». И тут я вскочил как ужаленный. Конечно, бред. Ни про какого Толика Сорокина я не слыхал и видел этого парня первый раз в жизни. Но в подвале физфака, в моей личной, секретной лаборатории, переоборудованной из склада клуба дельтапланеристов, действительно, стояла машина времени. Точнее, хронотрон. Экспериментальный образец. И я, действительно, собирался его испытывать. Завтра, 3 октября.
3.
«Фу…» - удовлетворенно выдохнул парнишка. Я уже кое-как оделся, опустил в стакан кипятильник и вынул из тумбочки коробку с чайными пакетиками «Генматча». Эту новость нужно было обдумать, а для этого требовалось взбодриться. «Ты знаешь – протянул он – я уж думал все пропало. Вдруг в этой реальности ты не изобрел свой хронотрон… Или не поверил бы мне..». «Положим – прервал я его – я тебе и вправду не очень-то верю. И никакой другой реальности, кроме этой, пока не знаю. Как, впрочем, и вас. То есть тебя...». Глупо обращаться к своему ровеснику на «вы», когда он тебе тыкает и еще заявляет, что он твой лучший фройнд. «И кстати, к твоему сведению, сегодня всего лишь 2 октября» - добавил я, опуская пакет во вскипевшую воду. Ему я чай не предложил, а он не попросил. Ворвался тут, несет вильде чушь… Откуда этот керль узнал про хронотрон? Я никому не говорил пока…
«Это мелочи…» - он взволнованно заходил по комнате, натыкаясь на разные предметы. Комната была маленькой, общажный «пенал» и на любителей прогулок рассчитана не была. «Мелочи… 2, 3 октября, какая разница. Главное что мне удалось!». «Что удалось? – с подозрением спросил я, обжигаясь чаем. «Как что? – споткнулся он и тут же хлопнул себя по лбу – «ах, да, я ведь тебе ничего не сказал. Ты так боялся изменений истории, строго-настрого меня предупреждал. И я тебе обещал, клятвенно обещал. Я же не мог тебе сказать, что только ради этого я и согласился на эксперимент. Что это была мечта моей жизни. Что я подростком думал об этом, представлял себе нашу историю, если бы тогда, в 1919… Что когда я услышал от тебя о хронотроне, то у меня под ложечкой засосало: вот он – шанс!» В его биографии был один очень интересный случай. Посреди бела дня его с женой остановили бандиты….»
«Постой – оборвал его я – остынь. Я ничего не понял. Какой шанс? Какая мечта?»
Он посмотрел на меня сумасшедшим взглядом и рассмеялся: «почти безумная! Убить Ленина!».
4.
«Кто такой Ленин?» - вырвалось у меня. Вообще-то где-то я эту фамилию слышал. Он, кажется, жил в начале прошлого века. Какой-то революционер. То ли эсдэк, то ли левый эсер. В общем, кто-то из октябрьских преступников… Айн линкес людер. Но я ведь не историк, я – аспирант-физик. Точнее, хронолог. «Хроник», как называют нас на факультете... Физики, как известно, отличаются тонким чувством юмора. Нет, я конечно, учил историю. С 8 по 12 класс гимназиума. И что-то помню, как и все. Но смутно. Я все таки в гимназиуме больше книжки про физику читал. «Приключения херра Томкриста в Вунденрланде» профессора Хайзенберга... А потом я поступил на физический факультет Петербургского Императорского университета имени барона Врангеля и… Формулы, интегралы… Какая уж там история…
«Получилось!» - он сиял как пятак. «Конечно, теперь все не так. В гражданской войне победили белые. Российская Империя сохранилась, укрепилась, расцвела, правит миром… Получилось! Ты бы знал, я так мечтал об этом. Всегда, и тут в Петербурге, когда корпел над книгами в Публичке, и там, в Москве 19-го года …. »
5.
«Правит миром! С ума ты что ли сошел?» - не выдержал я. «Разве мы похожи на тех, кто правит миром?» Я включил персональный рехнер – новенький Z-321, 1 000 райхсмарок за него выложил на «фломаркте». Заурчал вентилятор. Экран замерцал. Появились «Ди Фенстер», значки … «Сейчас, подожди, рехнер загрузится …» «Что-что?» - не понял паренек. «Ну ты даешь! Я, конечно, понимаю, что ты гуманитарий, но рехнером даже дошкольники пользуются» «Компьютером что ли?» Я даже подавился чаем «Каким компьютером? Это энглиш? Ты что, азиатен унтерменш?» «Что?» «Херр Пихто! Я конечно, понимаю, политише фрайхайт и все такое. Но ты учти я томми и амисов не люблю. У меня между прочим гроссфатер Вашингтон брал». Он смотрел на меня круглыми глазами.
«Ладно, проехали. Зеен зи битте» Я подключился к Вельт-Шпинвебе. Нашел карту Российской империи и ткнул его в нее. «Вот, смотри, это империя. «Хранимая Богом родная страна», как поется в гимне». Россия была закрашена бело-сине-красным. На всю ее территорию раскинулся двухглавый орел. Левое его крыло упиралось в западную границу, аккурат в предместьях Петербурга. Дальше шла Великая Финляндия. Правое крыло упиралось в восточную границу, недалеко от Самары. Дальше шла Поволжская федерация «Идель-Урал», а затем – Великая Японская империя. С юга подпирал рейхкомиссариат «Украина», формально – нэзалэжна держава, фактически – уже тысячелетний Райх. Он-то и правил ганце вельт, союзничек хренов.
«Это невозможно! Этого не может быть!». Толик схватился за голову. «Подожди! Но все же империя сохранилась… У вас есть император…» «Ага. Кирилл Второй. Глупый избалованный ребенок». «А правительство? Премьер-министр?» «Медведев что ль? Этот еще хуже ребенка. Ему комиссарен из Райха последнюю модель клюгефона привезут – так он от удовольствия даже слюнки пускает… ». «А кто же правит Россией?» «Фольксдойчи, конечно. Не русские же. Последние два года – райхсляйтер Грефф. Герман Оскарович. Хочешь фотку позеить? Айн момент. У меня в закладках зайте «Руссиш Беобахтер» есть».
Толик не слова ни говоря, развернулся и как рванул из комнаты. Даже дверь не закрыл. «Айн швахкопф» - проворчал я. Пошел, закрыл. Раз уж я встал, надо поработать на рехнере. Диссертацьон скоро сдавать.
6.
Он вернулся, когда рехнер еще не закончил расчеты по первой главе. На нем лица не было. Он сел, уронил голову в руки и сказал: «так вот ты почему все время переходишь на немецкий» «Что ты хочешь» - сказал я – «на дойч говорит весь мир. Латынь 21 века. К тому же без аннотации на дойч ни одну статью в журнал не примут. Да и в рехнере все на дойч…» «У нас так же с английским» «Что?» - удивился я – «кому сегодня нужен энглиш? В самом Энгланде молодежь давно уже на дойч шпрехает. Правда, у япошек в американских колониях, говорят, появилась такая мода. Диски собирают с вэшаасовскими певцами… азиатен унтерменшен, че». «Этого можно было ожидать» - согласился он – «а у тебя правда, дедушка Вашингтон брал?» «Точнее, прадедушка. Все уши мне протрындел в детстве. Унтер-официр Второй бригады РОА. Мол, сам Власов ему лично руку пожал... Хотя потом, когда вырос, я сходил в архив, посмотрел. Брехал старик. Хильфвиллигер он был. Но я его все равно люблю. Он меня рыбачить учил. Ну и потом сам понимаешь. Как говорится, спасибо деду за победу…»
«Да уж». Толик встал, начать маячить по комнате. «Я думал, хоть репрессий не будет» «Ты это про какие – врангелевские или слащевские?» Толик остановился: «а что разные были? Я торопился, учебник только пролистал» «Ну насколько я помню гимназический курс, сначала, когда доблестные добровольцы взяли Москау, барон Врангель объявил охоту на ди марсистен. А! Я вспомнил! Твой Ленин был айн рот! Только что-то я не помню, чтоб его повесили после Московского процесса 28-го… Сталин Троцкий, Бухарин. Этот, как его? Радек… Ленина не помню». «Да, его убили в 1919. Во время уличной перестрелки» «Во-во. Милсударь Врангель тогда много народу положил. На Урале КЦ построили» «КЦ?» «Концетрацьон лагер. Ну ты и аршлох! Там ди роте держали. Трудились на благо империи, пока не подохнут Ну и подохли. Миллионов 6, не меньше. Верховный диктатор потом сам хвалился… » «Диктатор?» «Слащев. Собственно, вторые репрессии его. 1937. Когда он всех юден в уральские лагеря отправил. Ну и сочувствующих» «Погоди. Преследования евреев. Это же Гитлер» «Ха! Камрад Хитлер приезжал у нас опыт перенимать. Гроссе швайн был этот комрад! Чем юде провинились? Много классных физиков были юде. Айнштайн был юде! Любой естественник скажет – все эти расовые теории - вильде чушь! А потом он нашими руками плутократов задавил. Обещал Сибирь с Дальним Востоком, которые еще после гражданской япошки взяли. Надул, брауне арш! А после Хитлера украинцы отделились. Так Райх их поддержал. И под шумок нам райхсляйтеров подсунул… Союзничек, шайзе!»
Я даже вскочил. Потом подумал, сел. Что-то я так разволновался? Какой-то я ангенервт стал в последнее время. «Ладно, абшминкст» «Что?» «Забудь, говорю. Судьба у нас такая. Историческая необходимость. Никто не виноват»
«Ты не понимаешь» - он посмотрел на меня очень серьезно – «Я виноват».
7.
То, что он мне рассказал, конечно, бред. Блёдзинн! Я ему не поверил. Я и сейчас не верю. Поэтому сам не понимаю, как это я согласился привести его в подвал, посадить в хронотрон и настроить приборы на 1919 год. Советский Союз этот, Ленин сначала в виде очень удачливого диктатора, а потом в виде мумии. Сталин – отец народов. Победоносная война с наци. Вот! Это меня и подкупило. Как мне надоело по фернзееру эту рожу ухмыляющуюся видеть. Райхсляйтера Грефа, тойфель бы его побрал.
Как надоели эти песни про Хитлера и Власова по хёрфунку. Пусть хоть кто – хоть красные, хоть синие, но дадут им под задницу! Гуте райзе, фройнд!
Я помахал ему рукой, этому Толику-историку, моему другу, которого я совсем не знаю. Он, наверняка, не увидел. Его там в «кротовой норе» начало колбасить. Интересно, каким я буду в том, другом мире?
8.
Яша Кошельков был парень фартовый. И жизнь в Москве на втором году революции ему очень даже нравилась. Конечно, на саму революцию ему было глубоко начхать. Эсеры победят, большевики, меньшевики - какая разница! Главное, чтоб на углу не стоял городовой, чтоб толстый буржуй в шубе боязливо озираясь трусил по улице, сжимая в кармане портмоне, чтоб цацки в ювелирке не охранялись и в ресторанах играли и наливали ночь напролет. А красногвардейцев Яша с корешами не боялся, на то у них были пистолеты с патрончиками и твердая рука.
Вот и сейчас Яша и два его лучших дружка собрались под вечер пойти на гоп-стоп у пассажа на Лубянке. И не просто так, а чтоб с шиком, на автомобиле. На ловца, как говорится, и зверь бежит: только они улицу перегородили, как появился автомобиль. В нем шофер и фраер лет пятидесяти. Одет так себе, бедновато. Лысый, с бородкой. С ним баба, странная какая-то, пучеглазая.
«Стой! Кошелек или жизнь!» - зычно крикнул Яша и взмахнул пистолетом. Автомобиль остановился. Фраер вскочил и зычно так и напористо, так что Яша даже удивился немного, затараторил: «На каком основании? Пропустите! Я – Левин!». «Черт с тобой, что ты Левин» - спокойно сказал Яша. «А я Кошельков – хозяин этого города ночью». Вывернули они карманы фраерам. «А что с ними дальше делать?» - шамкнул Косой. « А ну их, пусть идут на все четыре. Пешкодралом. Я сегодня добрый...» Яшка был в настроении.
9.
Я проснулся оттого, что меня нещадно трясли за плечо. «Шит!» - выругался я, повернулся и разлепил веки. Это был Толик-историк, мой сосед по комнате. «Чувак, ты крейзи?» - проворчал я – «ты в курсе сколько сейчас времени…» Время! Я вскочил, натягивая штаны. Я же вчера отправил Толика назад во времени! В 1919 год. «Постой, ты побыл в 1919?»
«Ты сказал «шит», Макс? Не «шайзе»?» «С чего то я должен ботать по-немецки? Мы, «хроники», с компьютерами работаем. Нам инглиш нужен. Латынь 21 века, понимаешь. Без инглиш сейчас… » Я запнулся. «Постой, что это я? Так ты был в 19-ом?» «Был» Толик сиял как начищенный самовар. «И Ленина видел?» «Видел-видел. Прямо как тебя сейчас. Из-за угла смотрел как он на автомобиле с Крупской ехал. Как бандиты его остановили и обчистили» У меня даже екнуло внутри. «О май гад! Надеюсь, ты не бросился его спасать? Ты не изменил ход истории?» Знаете, я ведь физик, историю плохо знаю. В школе больше точными науками интересовался, Джорджа Гамова читал - «Приключения мистера Томпкинса в стране чудес»…
Толик рассмеялся: «не переживай! Все произошло так, как и должно было произойти. Этот случай описан в мемуарах. Я ничего не сделал, только посмотрел издали…. У тебя есть в компе карта России?» «Конечно». Я включил комп, он заурчал, появился «Виндос» «Вот, смотри. «Хранимая Богом родная страна», как поется в гимне. От Калининграда до Курил. Правда, ходят слухи, Путин Курилы хочет Японии отдать. Вот булшит, согласись!»
Толик чуть не смелся в голос. «Булшит, Макс! Оф кос, булшит! Слушай, Макс, а твой прадед где воевал?»
«Будто сам не знаешь – проворчал я. - Под Сталинградом, где же еще. Он же из-под Тулы. 62-ая армия. Да я ж тебе рассказывал. Славно они там фрицев поморозили. Как говорится, спасибо деду за победу!»
23 января 2019 года