- Ой, что это?
- Квиток на оплату.
- За что?
- За окна какие-то. Погоди-погоди… Очки достань из сумки и я прочитаю.
- Какие очки?! Давай в квартиру поднимемся и прочитаем.
- Ну, как хочешь!
Старенький лифт неторопливо пристроился к дверям-выходу на девятый этаж. Первой вышла пожилая женщина в элегантном бежевом пальто, а за нею – такого же возраста мужчина, все движения которого выдавали спокойный – флегматичный – тип темперамента.
- Что же ты всё шуршишь и шуршишь этой бумаженцией? Давай ключи, старый пенёчек!
- Эт ты что говоришь, а? Какой я тебе «старый пенёчек»?
- А кто ты? У нас последние деньги хотят отнять, а он не торопится никуда!
- А ты куда торопишься, несносная брюзжалка? В гроб?
- Ну вот… Тьфу ты!
- Давай-давай, открывай.
Кошка выбежала из квартиры на лестничную площадку, стоило только чуть приоткрыть дверь. Занавески взвились, аки паруса алые, и полетели вместе с вихрями солнечных лучей к Надежде Николаевне и Александру Петровичу навстречу.
- Чем психовать, лучше бы подоконники протирала каждый день. Глянь, пыли сколько!
- Чегооо? Вот хмырь старый! Указывать мне будет, как жить! Давай квитанцию сюда.
- Не дам. Ты пальто сними, шапку.
- Руководить он мной будет на старости лет, а! Дай бумажку!
- На-на! Не нервничай только, а то снова аппарат сломаешь своим давлением.
- В последний раз кто сломал машинку для кардиограммы мальчикам со «Скорой»? Я? Ты!
- Не я, а батарейки в ней закончились. А я-то подумал, что умер, когда кардиограф затих.
Последнюю фразу Александр Петрович договорил на кухне, аккуратно ставя пакет с продуктами на табуретку. Надежда же Николаевна сидела в прихожей и пыталась прочитать злополучную квитанцию.
- Саша, вот зачем так жить, когда ничего не понимаешь? За какой такой ремонт окон с нас требуют денег? В налоговую идти надо.
- Вот точно: зачем так жить?! Какая такая налоговая, Надь? Причём здесь налоговая?
- Оленька, племянница Нины, там работает. Она во всём и разберётся.
Александр Петрович явно подумал о чём-то нехорошем, так как пакет молока с глухим стуком шлёпнулся на пол:
- Нааадя! Какая Оленька? Ты ещё к правительству сходи – квитанцию им покажи.
- И пойду! Давно пора сходить: зачем старикам чушь присылают? За квартиру такие деньжищи платим…
- Вот брюзжалка, а? Дай сюда бумажку!
Александр Петрович спокойно взял из рук жены злополучный кусок бумаги и первое, что ему довелось прочитать – мелким шрифтом написанное в уголке слово «Реклама». Он игриво посмотрел на Надежду Николаевну и громко расхохотался.