Дело подходило к зиме. Несмотря на середину ноября, на улице было уже так холодно, что на пруду местами схватился лед.
На доходе восьми часов вечера к чайной на главной площади поселка подъехал старенький «Москвич», в котором сидели два механизатора из местного совхоза, два закадычных друга Леха Синицын и Мишка Кузьмин. Они каждую пятницу после трудовой недели приезжали в это заведение, где им знакомая буфетчица Нина всегда наливала в долг.
– Привет, Нинуля! – сразу с порога заголосил веселый балагур Кузьмин. – Как ты тут без нас, красавица?
Барышня не испытывая особой радости от визитеров, недовольно посмотрела в их сторону.
– Хм. Значительно лучше, чем с вами.
Сорокалетняя, статная женщина Нина Голубцова жила в заводском общежитии вместе с маленьким сынишкой Митькой и престарелой матерью. Ее мужик, известный на селе гармонист и страшный бабник, два года назад замерз по пьяному делу и после этого случая она считала всех мужиков пропащими пьяницами и гуляками.
– По вам часы можно сверять. – слегка сменила гнев на милость Нина. – Все бобылями катаетесь? Хе-хе. Баб-то смотри сколько в поселке одиноких мается, а вы все хорохоритесь, как молодчики. Время-то умчится.
– Да ну их, этих баб! – живо включился в разговор Синицын. – Так, на раз другой. У них холер одни деньги, да шмотки на уме. А нам бы надо и по душам, как следует потолковать.
– Пойдешь за меня, Нинон? – спросил серьезно Мишка и заглянул буфетчице точно в глаза. – Али механизатор второго класса, бывший матрос Черноморского флота Михаил Леонтич Кузьмин для вас не годиться?
– Женииих! – в ответ рассмеялась Нина. – Спасибо Мишенька. Я по горло нажилась с вами с окаянными. Мой-то покойный муженек, бывало все по свадебкам ходил-расхаживал со своей гармонью, а я у окошка дежурила ночь-полночи, ждала его кобеля. Я его трезвым-то только до армии и видела, пьянь проклятую. – и лицо ее тут же покраснело и сделалось злым.
– А че же замуж-то пошла за кобеля? – не унимаясь наступал Кузьмин.
– Да дура, потому что была. Все боялась в старых девах остаться. А он первый парень на деревне, с гармонью, помню, сватать пришел, собака! Ладно, че вам дать сегодня?
– Запишешь на меня, Нинуля? В следующую пятницу отдам. – виновато попросил Кузьмин.
Нина достала из-под прилавка потрепанную ученическую тетрадку и найдя в ней строчку с его фамилией сурово посмотрела.
– Ааа, знакомая тетрадка. Хе-хе. – вздохнув, заулыбался Мишка. – Знаешь анекдот, Нинон? Горел деревенский магазин. Но никто не спешил его тушить. Все ждали, когда сгорит та самая тетрадка. Ха-ха-ха!
– Тебе все смешно? Ты у меня тут в лидерах.
– Я ж отдаю всегда, Ниночек. – снова заглянул он буфетчице в глаза. – Я рази, подводил тебя, когда?!
– Вот меню. Смотрите сами. – и Нина швырнула на прилавок замызганную кожаную папку.
И мужики, радостно перемигнувшись, выбрали две бутылки водки, по салату оливье и две поджарки с макаронами. После прошли в дальний угол зала, сели за стол и задымили.
– Кхех! – мечтательно прокряхтел Синицын. – Щас по стаканчику родимой, каак врежем, и горяченьким закусим. Люблю я грешным делом сорокаградусную, сладкую. Ммм. Красота.
– Пятница-матушка! Этот день, всем дням, денечек будет. – широко улыбался Мишка. – С понедельника начинаю думать об моей хорошей.
Через десять минут, Нина принесла заказанную еду, и мужики, звеня столовыми приборами, стали выпивать.
Прошло около часа. Градусы все сильнее поднимали настроение старым друзьям и их раскрасневшиеся лица разомлели. От предстоящих беззаботных выходных трепетали поджилки и сладко журчало в животе.
Вдруг в заведение, громко хохоча зашли две молодые, красивые девушки.
Подойдя к витрине, дамы оценивающе посмотрели на трактористов и заулыбались.
– Гляди-ка, Алексей, какие красивые девушки ходят одни и без охраны! – прокричал Мишка из-за стола.
Леха тут же подбежал к ним и стал их с лихвой осыпать комплиментами.
– Здравствуйте, красавицы! Здравствуйте, голубки! А мы вас тут давно поджидаем. – непринужденно начал он свой разговор. – Составьте нам пожалуйста компанию. Не откажите двум несчастным, холостым сердцам. – и повернувшись к другу, подмигнул.
Девушки понабивав для вида себе цену, все же согласились присоединиться к двум назойливым кавалерам.
– Только без продолжения банкета! – с ходу расставила все точки над i одна барышня.
– И без всяких там шуры-муры! – добавила вторая.
Синицын, как настоящий джентльмен помог снять дамам верхнюю одежду и живо отнес ее в гардероб.
– Принеси-ка нам Ниночка еще одну бутылочку винца! – звонко крикнул Кузьмин. – И что-нибудь поесть нашим очаровательным спутницам.
Через пару минут на столе стояла бутылка дешевого винишка и большая тарелка с горячими пельменями.
На доходе одиннадцати Нина вдруг выглянула из-за прилавка и прокричала:
– Наше заведение закрывается! Давайте освобождайте помещение!
И молодые люди, слегка шатаясь одели верхнюю одежду и вышли на крыльцо.
На улице было темно и очень холодно. Выпавший днем мокрый снег схватился ледяной коркой.
– Ну, что родимые?! Как насчет того, чтобы немного прокатиться? – крикнул Мишка и лётом запрыгнул за руль «Москвича». – Тогда бегом залазьте! От винта!
Синицын открыл барышням заднюю дверь, сам развалился спереди.
От выдыхаемых паров алкоголя все стекла в салоне моментально запотели и их тут же пришлось опустить.
Мишка шлифуя колесами ледяной асфальт, резко тронулся с места, мгновенно набрав приличную скорость.
– Ух, как лихо мы пошли! – прикрикнул шофер, глядя своими пьяными глазами в лобовик.
– Без паники, родные! Когда Мишаня за штурвалом, то все всегда путем! – успокаивал Леха разнервничавшихся девчат. – Щас пару кругов почета дадим по селу, и по домам! Все ништяк мои родные, в елочку!
Проезжая по обрывистому берегу пруда, машину резко начало крутить. Кузьмин пытаясь ее выровнять, крепко схватился обеими руками за баранку.
– Держись крепче! Щас выкинет! – заголосил он.
Пассажиры, выпучив от страха глаза завизжали.
В одну секунду «Москвич» на полном ходу пробил металлическое ограждение и пролетев несколько метров по воздуху, с грохотом ударился об лед и по самую крышу ушел под воду.
Кое-как выбравшись через открытые окна наружу, молодые люди побрели до суши.
– Щас околеем моментально! Бежим скорее в улицу! Туда! – заголосил Мишка и бросился на утек сверкая сапогами.
Преодолев метров сто, ребята подбежали к стоявшей с края улицы хибаре.
Постучавшись несколько раз в ворота, была тишина. Тогда Мишка разбил поленом одну раму и все по очереди забрались в жилище.
Барышни увидев в углу комнаты расправленную кровать, мигом скинули с себя всю одежду и залезли под одеяло.
– Убивают! Спасите! – тут же заверещал из-под теплого одеяла старческий мужской голосок.
Мишка с Лехой тем временем отогревались у русской печи, прислонившись голым, промерзшим телом к ее горячим кирпичам.
Через несколько секунд между девушек вынырнула седая голова с огромными от страха глазами и кучерявой бородкой.
– Как напужали девки вы меня. – шептал старик держась за сердце. – Я ить чуть не помер со страху, окаянные! Фууу! Хе-хе.
На следующее утро возле сельмага девяностолетний дед Степан возбужденно рассказывал толпе зевак, приключившуюся с ним несколько часов назад забавную историю, и все, включая инспектора ГАИ, громко хохотали.