Лера терпеть не могла таких вот старушек – до омерзения чистеньких, пахнущих жасминовым мылом, с розовыми морщинистыми ушными раковинами и курчавящимися у корней собранных в пучок волос мелкими волосками. Одета старушка была до отвращения опрятно. Синее платье в крупный цветочек украшал кружевной беленький воротничок. Сухонькие ножки в детских белых носочках с помпонами вдеты были в лакированные туфли.
Леру в дом старушки привёл Вадим. Старушка была его бабкой, единственной его родственницей. После того, как двадцать лет назад мать бросила шестилетнего Вадима и уехала в Америку, от неё не было ни слуху, ни духу. Отец Вадима испарился ещё раньше, ещё до его рождения. Бабка растила его и, как могла, воспитывала.
Вадим вырос красивым, умным, смог окончить институт и устроиться на престижную работу в архитектурную мастерскую. Высокий, накачанный, он был объектом внимания всех незамужних и даже некоторых замужних сотрудниц мастерской.
Лера была счастлива, что Вадим выбрал её. Она работала в мастерской недавно, но очень быстро привлекла внимание молодого человека, и они начали встречаться. До неё, правда, доходили слухи о предыдущих увлечениях Вадима, но все эти девицы таинственным образом исчезали из жизни молодого человека. Лера же надеялась остаться в ней навсегда. Правда, Вадим не торопился связывать себя клятвами и обещаниями. Он с удовольствием спал с девушкой, но предложения делать не спешил.
И вот теперь он привёл её познакомить с бабушкой. Лера, воодушевлённая и полная надежд, вошла в большую квартиру с высокими потолками, полную безделушек и антикварной мебели.
В невероятно чистую квартиру, так и сверкавшую полированными поверхностями столов и шкафов, сиявшую хрустальной и фарфоровой посудой, пропахшую старомодными духами и индийскими благовониями. Среди всего этого блеска и чистоты бабка Вадима была частью намытого и начищенного интерьера.
Лера возненавидела её с первого взгляда. Во-первых, потому, что услышала, как старуха, проходя в кухню, прошамкала что-то об очередной девке любимого внучка. Во-вторых, оттого, что под взглядом выцветших старушечьих глаз Лера почувствовала себя замарашкой-Золушкой, явившейся на бал прямо в рабочем платье и переднике. Сразу захотелось спрятать ноги, где на большом пальце, как на грех, порвались колготки, и руки, где на паре ногтей облупился лак. В-третьих, проходя мимо Леры, старуха каждый раз морщила нос так, что можно было подумать, что от девушки невероятно смердит.
Вадим же ничего не замечал. Он болтал, не умолкая, рассказывая бабке обо всех своих проектах. Попутно ел вкуснейшие пирожки и пил чай из чашки японского фарфора. Лера же не могла ни есть, ни пить. Стоило ей взять чашку в руки, как при взгляде на старуху и Вадима поняла, что держит её не так. И пирожок кусает не так. Да ещё, попытавшись взять варенье из вазочки, капнула на белоснежную скатерть, за что получила гневный взгляд старухи и замечание от Вадима:
- Какая же ты неловкая!
Оставив попытки напиться чаю, Лера принялась рассматривать стеклянные и фарфоровые фигурки, стоявшие на полках огромного буфета у противоположной стены. И действитель, здесь было на что посмотреть. Не какие-то там слоники или собачки, хотя и они тоже, конечно, были. Нет, основную массу составляли фигурки людей. Одиночные, парные и даже групповые композиции, в пышных нарядах, и совершенно обнажённые. Была даже парочка совокупляющихся. Увидев такое, Лера вытаращила глаза и даже покраснела. Поймала на себе взгляд бабки Вадима и увидела на её лице весьма странное выражение. Смесь жалости и презрения. Поспешно отведя взгляд от буфета, Лера принялась всячески сигнализировать Вадиму, что пора прощаться.
Наконец, её любимый решил, что пора идти домой. Нудный вечер с бабкой подходил к концу. Лера с нетерпением ожидала, когда же они покинут эту квартиру. На пороге Вадим обнял её и провозгласил бабке, что намерен жениться на Лере. Нет, не так. Он сказал, намерен создать семью. На что бабка промолчала, а обалдевшая от счастья Лера, едва за ними закрылась дверь, кинулась к Вадиму на шею и принялась осыпать его поцелуями. И хотя в двери не было глазка, ей всё время казалось, что она видит взгляд бабки, смотрящей прямо сквозь створку.
Лера готова была растрезвонить всем о своей будущей свадьбе, но Вадим запретил это делать. Он хотел, чтобы свадьба состоялась во время отпуска в Турции, и, вернувшись, они удивили бы всех сотрудников.
Неделю спустя Вадим сказал, что бабка просила Леру прийти, так как хочет сделать девушке подарок на свадьбу. Девушке не очень хотелось видеть старуху снова, но было любопытно, что же та хочет ей подарить. Она явилась в квартиру в пятницу после обеда, и старуха открыла дверь, улыбаясь приторной улыбкой. Девушка прошла в гостиную, и присела в кресло. Бабка вышла и долго чем-то гремела на кухне. Потом появилась, неся в руках чашку чая. Суну её в руки девушки, она, усевшись напротив на диван, принялась выспрашивать Леру о её семье, о работе, о том, любит ли она Вадима. Лера, нервничая, отвечала как можно короче, и прихлёбывала чай, пахнущий лимоном и мятой, и ещё чем-то незнакомым, но очень приятным.
То ли чай так подействовал, то ли старуха сегодня смотрела на девушку по-другому, но вскоре Лера расслабилась. Спустя некоторое время она поймала себя на том, что трещит без умолку, и разбалтывает то, что ни в коем случае нельзя говорить постороннему человеку, а уж тем более, родственнице жениха. Спохватившись, она прикусила язык, но, видимо, поздно, так взгляд бабки стал холодным и колючим. Лера робко напомнила ей, что пришла за подарком и сказала, что торопится домой.
Старуха поднялась, подозвала Леру к буфету, и предложила выбрать одну из хрустальных фигурок. Внимание девушки привлекла женская фигурка, изображавшая вполне современную девушку в джинсах, с длинными волосами. Она показалась Лере знакомой. Очень похожей на предыдущую девушку Вадима, Таню. Лера протянула руку и взяла фигурку. Глаза старухи блеснули. Лере даже послышалось, что она хихикнула.
К удивлению Леры, фигурка не была холодной. Она была тёплой, как человеческое тело. Зажав её в руках, девушка отступила от буфета, но ту у неё закружилась голова, и фигурка выскользнула из ослабших пальцев. С тихим звоном фигурка раскололась, и сверкающие осколки усеяли натёртый до блеска пол.
- Какая же ты неловкая! – расхохотавшись, вскрикнула бабка Вадима. Лере показалось, что стало темно, и вокруг головы старухи затрещали электрически разряды. Холодные старушечьи пальцы коснулись её груди, и холод стал разливаться по всему телу. Она вскинула руки к груди и почувствовала, что застывает, застывает…
Лера увидела свет. Он был искрящимся, дробился и переливался всеми цветами радуги. Тело застыло в неудобной позе, и никак не удавалось изменить её. Она не могла понять, что происходит, где она находится. Не удавалось оглядеться, она могла видеть только то, что находится прямо перед ней. А перед ней была комната в дома бабки Вадима. Но комната была какой-то необычной, огромной, полной непонятного света. За столом сидели бабка и Вадим, и тот жаловался ей, что нигде не может найти Леру. Бабка уверяла внука, что девушка к ней не приходила. Лера хотела крикнуть, что это ложь, но не смогла открыть рот.
Вадим ушёл, а старуха, открыв дверцу буфета, достала Леру и стала вытирать с неё пыль.