…Знать, по злобному расчёту
Да по тайному чьему-то попечению
Не везло мне, обормоту,
И тащило, баламута, по течению.
Мне казалось, жизнь – отрада,
Мол, ни веслами не надо,
Ох, не надо – ох, пройдоха я!
...Удалились, подвывая,
Две судьбы мои – Кривая да Нелёгкая!
© В. Высоцкий «Две судьбы», 1975
Числа, числа, числа… Взгляд мой падает на прикреплённый к стене календарь: 29 ноября, 333-й день года… день рождения русского Гамлета… и день памяти Беллы Ахмадулиной…
Надо же, как чётко сошлись числа дня и месяца звёздных судеб двух поэтов! Белла входила в узкий круг самых близких друзей Высоцкого, и это её имя он вписал в ответ на вопрос анкеты «Ваш любимый поэт» 28 июня 1970 года – то есть без малого за полтора года до премьеры «Гамлета». Это она некогда заявила коллегам, что «Высоцкий – несомненно, вождь своей судьбы. Он предводитель всего, всего своего жизненного сюжета…», и это ей в благодарность за чуткость в 1975 году написаны им эти добродушные строки:
Вы были у Беллы?
Мы были у Беллы –
Убили у Беллы
День белый, день целый,
И пели мы Белле,
Молчали мы Белле,
Уйти не хотели
Как утром с постели.
И если вы слишком душой огрубели –
Идите смягчиться не к водке, а к Белле.
И если вам что-то под горло подкатит –
У Беллы и боли и нежности хватит.
Однако не только нежности с лихвой было у Беллы, но и готовности помочь, вводя друзей в круги маститых художников, способствуя их признанию или спасая их творения от экзекуций рецензентов и ретивых чиновников. Благодаря её стараниям в 1975 году в сборнике «День поэзии» в 1975 был напечатан «Дорожный дневник» Высоцкого – и это была его первая и единственная прижизненная публикация стихов!
А в 1976 году Белла спасла от уничтожения трёхлетний труд Высоцкого «со товарищи» – уникальный дискоспектакль «Алиса в Стране чудес». Сколько великолепных актёров затратились на его создание и душой, и сердцем, и временем! И если бы не гениально простой и умный ход Ахмадулиной, ни взрослые, ни дети никогда бы не услышали это талантливое и актуальное произведение.
Идея создания спектакля и сценарий по сказке Льюиса Кэрролла, написанной для «сумасшедших математиков и детей», принадлежали Олегу Герасимову – декану актёрского факультета Школы-студии МХАТ, где учился Высоцкий, и он едва уговорил своего бывшего ученика написать песни к спектаклю. Боялся тот браться за детскую тематику, но потом втянулся и работал, как сказала режиссёру Людмила Абрамова, с наслаждением. Более того, Владимир привлёк к участию в качестве актёра Всеволода Абдулова и других «мхатовцев». Трудно, очень трудно записывались диски со спектаклем, и, наконец, худсовет фирмы «Мелодия» принял работу, но…
Как поведала Марку Цыбульскому, описавшему непростую историю «Алисы в Стране чудес» с её слов, ответственный редактор фирмы «Мелодия» Евгения Лозинская, в конце декабря 1976-го состоялось заседание коллегии Министерства культуры, на котором Всесоюзную студию грамзаписи обвинили в том, что она развращает детей чудовищными песнями Высоцкого. Шокированная «сюрпризом» Евгения Александровна позвонила Владимиру, и тот успел перехватить в аэропорту улетающую в Париж Ахмадулину и переговорить с ней. И Белла придумала, как спасти спектакль! Она из Франции отправила в «Литературную газету» официальное поздравление соотечественников с Новым годом и с выходом альбома «Алиса в стране чудес». Пришлось чиновникам, опоздавшим вовремя среагировать, притихнуть – полуторачасовой альбом из двух дисков вышел в люди. На обложке указан Владимир Высоцкий, как автор стихов и мелодий, а также исполнитель мужских партий вперемешку с Всеволодом Абдуловым. Равноправными соратниками их были Мартын Нерсесян со своим инструментальным ансамблем и композитор Евгений Геворгян – ещё один «армянский узелок» на красной нити судьбы Владимира Высоцкого. Замечу, что Геворгян, как и наш герой, был непредсказуем и смел: окончив высшее техническое училище и дослужившись до главного инженера завода «Борец», прославился он как первый исполнитель фри-джаза в России. С Высоцким он работал ранее – на съёмках фильма Станислава Говорухина «Контрабанда», где звучат две песни на его стихи: «Жили-были на море…» и «Сначала было слово печали и тоски…». К слову сказать, это «трио» будет сотрудничать ещё в фильмах Говорухина: «Ветер „Надежды“» и «Место встречи изменить нельзя». Но несколько позже, а пока порадуемся успешному альянсу музыканта и поэта в записи уникального диска на студии «Мелодия».
Стоит ли говорить, что такой «креативный» шедевр с глубоким подтекстом народ «страны чудес» встретил с восторгом и тиражи «Алисы…» были миллионными, поскольку послушать сказку хотели все – от мала да велика. Но о «стране чудес» поэта я буду писать в другой главе, а пока обратимся к началу пути нашего героя к его звёздной роли, сыгранной им 29 ноября в библейском возрасте 33 года.
Театральная биография Высоцкого после окончания Школы-студии МХАТ полна маяты и случайностей: сначала был Театр имени Пушкина, следом Театр миниатюр, затем снова Пушкинский театр. Приглашали его и в театр Ростова-на-Дону, куда уехала после недолгого домохозяйства Иза, но…
Это «но» подоспело в конце 1961 года в лице красавицы Люси Абрамовой во время съёмок фильма «713-й просит посадку», где Владимир играл роль американского пехотинца. Фактическое супружество с Изольдой едва дотянуло до пяти лет – не стала она отнимать отца у зачатого «американцем» ребёнка, отпустила мужа – а, вернее, запретила к ней ездить и, покинув Ростов, решительно исчезла из пространства неверного супруга.
На тех же судьбоносных съёмках Высоцкий случайно знакомится со сценаристом Эдуардом Володарским, который семь лет спустя предоставит ему с Мариной Влади для жилья свою дачу. А пока он селится у Людмилы и под неодобрительные взгляды её родных пытается обеспечить свою новую семью. И провидение даёт Владимиру такую возможность. Благо, опыт встреч с публикой он получил ещё в пору учёбы в школе-студии МХАТ – в 1958 году студенты двадцать дней колесили с гастролями и концертами по колхозам и совхозам Казахстана, а в 1959 – по предприятиям Подмосковья.
Летом 1962-го с актёрами труппы театра имени Пушкина Высоцкий успешно выступает в Свердловске – и тут же увольняется. Неустроенность, маята с театрами, безденежье и невозможность реализовать себя в настоящем деле угнетают его, но он не сдаётся. И подтверждается высказывание нашего отважного путешественника Николая Николаевича Миклухо-Маклая: «Кто твёрдо знает, что делать – тот приручает судьбу».
Может быть, наш герой ещё не ведал, что ему делать в то мутное время, но точно знал, чего он не хочет. А не хотел он молча мельтешить в эпизодах спектаклей типа «Свиные хвостики» и толпиться в массовках – но и без дела скучать не привык. Благодаря протекции Кочаряна и контактам в товариществе Большого Каретного за два суетных года после получения диплома с отличием Высоцкий снялся в фильмах «Карьера Димы Горина», «Увольнение на берег», «713-й просит посадку» и «Грешница». В последней картине, правда, эпизод с его участием вырезали при монтаже, но молодой актёр не унывал – главное, он получил опыт в профессии, общаясь с коллегами, к тому же, встретил новую любовь…
Осенью 1962-го, за три недели до рождения своего первенца, он с коллегой Игорем Пушкарёвым едет с концертами в Подмосковье. С ним Высоцкий подружился «домами» в 1956 году, оба любили петь под гитару, потому и рискнули напару отправиться в деловое турне. В те дни они не знали ещё, что на следующий год оба будут сниматься в одном фильме – им просто комфортно было работать в паре, правда, Владимир, немного нервничал, волновался за жену.
Аркаша родился 29 ноября – будто знал, что ровно через девять лет эта дата станет для его отца двойным праздником: 29 ноября 1971 года в Театре на Таганке состоится премьера «Гамлета». Но это будет ещё очень нескоро, а пока молодому папаше придётся много трудиться и часто уезжать из дома, чтобы прокормить растущую семью.
В 1963 году Владимир снялся в двух фильмах, и к осени у него было сочинено около сорока песен, в том числе всенародная «На Большом Каретном», о которой до сих пор идут споры: написана она как посвящение или «сама по себе». Ведь ставший легендарным чёрный пистолет был, как будто, только у двух МУРовцев честно'й компании: у Кочаряна и Утевского. Ан, нет! Был некогда пистолет и у автора песни – отцовский чёрный «Вальтер», разобранный и выброшенный строгой «мамой Женей», когда та увидела, как Вова пугает пистолетом во дворе сверстника. На одном из концертов Высоцкий обмолвился об этом – мол, про мой пистолет песня, но потом «посвятил» её Кочаряну… якобы, Утевский же считает, что – ему. Позже, в Париже, такой же чёрный пистолет «оживёт» у Михаила Шемякина в ресторане, где друзья, хорошо подзаправившись, под песню о Большом Каретном устроят на глазах у ужинавшего там Юрия Любимова концерт со стрельбой, закончившийся бегами от полиции…
Однако пора вернуться в 1963 год, когда к безработному артисту подоспел счастливый случай, вернее, предложение неплохо заработать и приодеться: в ноябре в ресторане к Высоцкому с другом подошёл администратор калмыцкой филармонии и пригласил молодых актёров в концертную бригаду для выступлений в Сибири.
Тут уместно познакомить уважаемого читателя с напарником Владимира – с Михаилом Туманишвили, естественно, из компании Большого Каретного. Подружились они в конце 1960-го года, и настолько плотно, что, бывало, Володя, некоторое время жил в доме Тумановых, прячась от реальности в дни душевной маяты. Да, да! Я не ошиблась – именно у Тумановых! Такой псевдоним носил отец Михаила Туманишвили, который, кстати, дружил с отцом Левона Кочаряна, так что знакомство Володи с Мишей в Большом Каретном переулке есть не что иное, как закономерная случайность. Или наоборот – случайная закономерность. Также «случайно» Осип Михайлович Туманов станет главным режиссёром торжественных церемоний открытия и закрытия Олимпиады-80, которая запомнится стране не только победами и праздниками...
Не желая терять ниспосланный шанс пополнения семейного бюджета, новый 1964 год Высоцкий с другом встретит в Сибири, а свой день рождения отметит в Барнауле, вписавшийся в географию их турне из Томска в Казахстан с посещением 14 попутных городов. Закончатся гастроли в феврале – в Гурьеве, а потом… безработица, вязкий туман перспективы, визиты на Большой Каретный, стихотворчество, рождение второго сына – и… «уход в пике».
Неприкаянность многодетного папаши, закончившаяся лечением в больнице, продлится до сентября, пока Владимир не решится устроиться в новый театр. О нём он узнает от однокурсницы Таисии Додиной, работающей в театре драмы и комедии, назначенном властями к реформированию. Она же приведёт Владимира к директору будущей «Таганки», к Николаю Лукьяновичу Дупаку – актёру, режиссёру, архитектору и герою войны, который руководил театром со 2 сентября 1963 года. Именно он дал ему название «Театр на Таганке», он же придумал эмблему театра и начал вести многолетние строительные работы по своему проекту. Кстати, как рассказывает журналистам поныне бодрствующий Николай Дупак, это он пригласил работать режиссёром Юрия Петровича Любимова, причём, взял его под своё крыло с труппой, занятой в спектакле «Добрый человек из Сезуана». Отчасти он прав, но есть, однако, в этом обстоятельстве некий укрытый тайной «армянский след», который мы попытаемся опознать позже.
Как бы там ни было, театр пополнился актёрами и студентами Щукинского училища, а Высоцкий был принят Дупаком – с испытательным сроком. Однако, узнав, что Владимир поэт и прослушав его песни, Любимов уже через две недели ввёл «новобранца» в свой спектакль, причём, сразу на четыре роли. Чуть позже он получит ещё две роли в спектакле «Герой нашего времени»…
Герой нашего времени – то есть «эпохи шестидесятников», влившейся в «эпоху перемен», с первой репетиции понял, что, наконец-то, нашёл свой театр: именно в нём он испытает счастье импровизации и самовыражения и сможет самоутвердиться и высказаться. Конечно, придётся здорово поднапрячься, чтобы влиться в команду, но работы Владимир не боялся, а знакомиться с людьми ему было безумно интересно. Правда, поначалу он опасался, что не впишется в коллектив равнозначных ярких индивидуальностей – это же не Большой Каретный, где друзья собирались для ни к чему не обязывающих бесед и отдыха. Тут дисциплина, узкий круг общения и диктат режиссёра.
По воспоминаниям Зинаиды Славиной, которую Высоцкий вписал в упомянутую ранее анкету в качестве любимой актрисы, он: «когда начали репетировать, даже в глаза не смотрел. Бледный, зажатый. Как будто на казнь шёл. Я к нему, он всё – мимо, мимо... А Юрий Петрович учил: когда общаетесь, вы – петелька и крючочек, петелька и крючочек. Я сразу не поняла, а потом стала учиться вязать, и всё встало на свои места. В свободное время шапочки мастерила, даже в театре. Володя удивлялся: „Зин! Ну, зачем? Тебе это совсем не надо“. Только когда уже начались спектакли, его нерв, наконец, слился с моим. И были овации. Всегда».
Трудно представить себе робеющего на сцене Высоцкого, хотя, возможно, поначалу он, как ученик мхатовской школы, немного растерялся, встретившись с совершенно особой драматургией Бертольда Брехта, в спектакле которого «Добрый человек из Сезуана» играл в паре со Славиной.
Эпический театр Брехта зародился как протест буржуазной социальной системе и переносил акценты драматургии с замкнутого пространства сцены в зрительный зал – то есть вместо погружения в эмоции сопереживания героям спектакля зрителя подталкивали к обдумыванию причин чужой трагедии и драматичной или комичной ситуации, в которой оказался персонаж. Актёры как бы ведут диалог со зрителем «пересказывая» в новом ракурсе тот или иной эпизод, связывая во времени содеянное и упущенное и утверждая вечные ценности: доброту, светоносность, сострадание и справедливость, а по большому счёту – Человечность.
Костюмы, историчность интерьера и прочий антураж демонстрируемой эпохи заменяют «говорящие декорации» и звуковые и световые эффекты, между отдельными сценами звучат лирические и публицистические отступления от фабулы спектакля. Таковыми были встроенные режиссёром мини-сценки, видеоряд или песни и стихи, поясняющие сокрытую суть пьесы и возвращающие зрителя в современность, где зависть, агрессия, корысть и похоть заполняют среду его обитания. При такой постановке задач драматургии любой спектакль может стать протестом против системы, проповедующей ложные ценности и попирающей человечность и свободу личности.
Избранный подход требовал от актёра не только вживания в образ, но и понимания социальной подоплёки действия – более того, у него должна быть чёткая собственная позиция к проблемам образа. Иными словами актёр должен быть личностью, умеющей донести суть спектакля в современность через лицедейство, слово, музыку и личностную энергетику.
Надо ли говорить, что молодой этот театр сразу и навсегда пришёлся по душе Высоцкому, который, возможно, пока неосознанно, но был уже именно таким актёром! Понравились ему и молодые соратники: Губенко, Славина, Ронинсон, Хмельницкий, Демидова, Смехов, Любшин, Золотухин, Шацкая, Пороховщиков, Буткеев, Кошман Филиппенко, Додина и другие. Всего в труппе было около шестидесяти актёров – и все с разносторонними дарованиями. Довольно скоро Высоцкий сблизился с Золотухиным, а со временем к ним примкнули Шаповалов и Всеволод Абдулов, умудрившийся ради друга совмещать службу в двух театрах: во МХАТе и в ТнТ – в основном в массовках. Чуть позже к ним примкнули Иван Бортник, Леонид Филатов и Иван Дыховичный.
Под стать труппе и революционному репертуару подобрался, так называемый, «расширенный худсовет» театра, среди которых были физик-ядерщик Георгий Флёров, молодые поэты Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, драматург Николай Эрдман, шекспировед Александр Аникст и кинорежиссёр Элем Климов.
Все они, вместе с талантливыми актёрами, очень скоро стали являть собой некое созвездие, именуемое «Таганкой» с центром в лице режиссёра Любимова – «солнца», извергающего протуберанцы творческих идей и эгоцентризма.
Несколько позже в состав Совета войдут Александр Твардовский, Юрий Трифонов, Фёдор Абрамов, Фазиль Искандер и Булат Окуджава; а также физик Пётр Капица, литературовед Юрий Карякин и композиторы Альфред Шнитке и Дмитрий Шостакович, под чью музыку будет идти спектакль «Галилей», премьера которого состоится 17 мая 1966 года…
Здесь позволю себе нелирическое отступление, чтобы сказать несколько слов о Людмиле Васильевне Целиковской – уроженке Астрахани, известной актрисе, жене и партнёрше Юрия Любимова. Двенадцать лет она посвятила становлению ТнТ, и, благодаря своим связям, популярности и высокому статусу среди профессионалов, сыграла важную роль в жизни режиссёра и актёров «Таганки».
В частности, худсовет «авторитетов», всячески поддерживающих театр, сформировала именно Целиковская после того, как инициировала назначение худруком нового театра Любимова. Она же была «внештатным советчиком» режиссёра, отчего среди своих носила шуточное звание «генерал Целиковская», а Любимов довольствовался званием «полковника». Мнение «генерала» уважали и режиссёры и актёры ТнТ, которые нередко собирались за круглым столом в доме Любимова с неравнодушными членами худсовета и деятелями культуры, ценившими самобытность театра, чтобы обсудить творческие планы и трудности их реализации.
А таковые случались во множестве и часто, и в основном из-за проблем в отношениях с высокими инстанциями, не принимающими, а то и закрывающими уже готовые к премьере спектакли. И тут Людмила Васильевна включалась в бой за жизнь каждого «детища» театра плечом к плечу с «командиром полка» и его соратниками, в числе которых был и Владимир Высоцкий.
«Думаю, что в становлении Театра на Таганке есть немалая заслуга Людмилы Васильевны, – заметит в середине 70-х сторонник новаторского почина таганцев режиссёр Евгений Симонов, – ибо она умела, как никто другой, оказывать благотворное влияние на формирование стиля, настроения в коллективе. Ведь пушкинский спектакль, определивший в какой-то степени эстетику театра, родился при прямом её участии».
Да, это так: сценарий спектакля «Товарищ, верь!» к 175-летию со дня рождения Пушкина написала Целиковская при одобрительной поддержке супруга. Интересно о Юрии Любимове высказался Валерий Раевский, проходивший трёхлетнюю стажировку в Театре на Таганке до того, как стал главным режиссёром белорусского Театра имени Янки Купалы: «Это вырвавшийся на свободу человек: каждый раз наблюдая, как он сдаёт очередной спектакль, я понимаю, что он выиграл и этот раунд. Ему нельзя было не выигрывать… Можно, конечно, говорить, что мы все за решёткой. Да, все, но одни осознавали это и шли до конца, а другие сдавали позиции. Труднее всего было, конечно же, ему. Но он боец…».
Да, снова соглашаюсь я, время «Таганки» было бойцовское, шли бои за справедливость, за очищение душ и за свободу – за свободу слова и личности, а не словоблудие и вседозволенность! Одним словом, за Человечность, что всю жизнь проповедовал своим творчеством Высоцкий.
Вот как высказался о нём и обо всех таганцах Раевский: «Это очень сложная компания, сложная своей многозначностью. Они все разные, и в то же время, очень похожи друг на друга. Наверное, более загадочным и добропорядочным был Владимир Семёнович Высоцкий. Дай Бог больше таких компаний…».
Выделял Высоцкого и сам Любимов, очень скоро понявший, что «Сила Владимира была в том, что он делал то, что ему хотелось, и выразил себя в этом полностью… поэтическую линию Театр на Таганке тянул с первых шагов своего возникновения. И Володя, как истинный поэт, очень это чувствовал. Не было бы Высоцкого, я бы не стал ставить «Гамлета». Как ставить, если Гамлета нет?». И после паузы: «Но дело не столько в театре, сколько в окружении, которое было. Оно заставляло Высоцкого и мыслить, и осознавать свои импульсы, и обогащать их».
Прав, кругом прав Юрий Петрович: и о влиянии соратников на становление русского Гамлета, и об особой предназначенности роли шекспировского Гамлета именно для Владимира Высоцкого – режиссёр будто прочёл мысли Бориса Пастернака о произведении Шекспира: «Гамлет не драма бесхарактерности, не драма долга и самоотречения. Гамлет – драма высокого жребия, подвига, вверенного предназначения».
Шекспир, Пастернак, Любимов и Высоцкий – тут всё совпало, сошлись узелки и тропы «соратников» на жизненном Пути русского Гамлета. Жребий, Подвиг и Предназначение – вот ключевые слова этого сплетения.
Высоцкий шёл к роли Гамлета с «гибельным восторгом» – как в атаку, как на главный бой. Об этой роли он думал задолго до того, как приступил к двухлетним репетициям «Гамлета». «Хочу показать его живым, сложным человеком, – поделился он своими раздумьями о трактовке образа с Давидом Карапетяном в 1970 году. – Ведь в нём перемешано и высокое, и низменное»…
И его Гамлет действительно был живым и двояким – более того, он взрослел вместе с Высоцким – мятежным и громогласным певцом своей эпохи, свидетелем её кровоточащих разломов и утрат примет Человечности под лукавые усмешки ненавистников русского Духа и русской Самости.
Но оглянемся назад – в первые два года обретения Высоцким своего театра, памятуя о том, что я пишу не биографическое произведение, а исследую «явление» своей эпохи – феномен по имени Владимир Высоцкий.
Год 1965-й был не только до отказа заполнен работой, но и богат новыми знакомствами, встречами со старыми друзьями на Большом Каретном и с актёрской элитой в доме Всеволода Абдулова. Были и другие хлопоты, связанные, в частности, с театром-студией при Министерстве внутренних дел, организованным сокурсниками Высоцкого на базе клуба имени Дзержинского. Там они вместе с Абдуловым проводили немало времени на репетициях и заседаниях в худсовете, но к 1964 году студия снизила активность – не выдержала конкуренции с другими театрами. В этом же году освоившийся в театре Владимир получил роли ещё в трёх спектаклях, куда впервые были включены его песни: «Солдаты группы „Центр“», «В куски разлетелася корона», «Войны и голодухи натерпелися мы всласть», «Всю Россию до границы».
В паузах между актёрскими заботами Высоцкий успел узаконить своё отцовство, оформив развод с Изой и брак с Людмилой Абрамовой, а также успешно провести первые сольные выступления в нескольких институтах и клубах. Кроме перечисленного Владимир снялся в трёх фильмах: «Наш дом», «Стряпуха» и «На завтрашней улице», причём, в последнем прозвучала его песня «Нам говорят без всякой лести…». Более того, в августе 1965-го начались съёмки фильма «Я родом из детства» и произошло знакомство Высоцкого с кинофабрикой «Беларусьфильм», где он крепко и надолго подружился с режиссёром Виктором Туровым и актрисой Ниной Ургант.
Всё это весьма неплохой старт в будущее – и наш герой, «приговорённый к жизни» в вечном движении, сразу взял предельную скорость. Впереди судьбоносные годы взлётов, острастки и сплетений орбит восходящих звёзд – все узелки на путеводной нити уже завязаны, узор Судьбы нанесён на канву пространства и времени, и будет он меняться каждые семь лет…
– Это почему же именно семь лет? – имеет право поинтересоваться у автора вдумчивый читатель.
– Уж так получилось, – отвечаю я. – Вы уже убедились, что на жизненном пути Владимира Высоцкого есть некая магия чисел – взаимосвязь его дат с числами попутчиков. Число 25 – знаковая метка, замкнувшая пространство жизни, начавшейся и закончившейся 25 числа. Это особая вешка на «красной нити судьбы» феномена по имени «Высоцкий» – живой, мятущейся и противоречивой личности. А сумма цифр даты 25 даёт число 7.
Семёрка, иначе – гептада, – число особенное и в мифологии, и в религии. Оно относится к семи богам древнерусского пантеона, семи небесам и богу Семарглу. На особом положении оно и в православии, где говорится о семи таинствах, о семи добродетелях и смертных грехах, семи дарах Святого духа, семи Архангелах и семи пророках. По сути, число 7 сакральное. В нём и время – семь дней недели, и чудо – семь чудес света, и музыка – семь нот, и седьмое небо, и соединяющая небо и землю семицветная радуга – дорога к Богу.
В русской эзотерической традиции, как и в восточной, число семь означает цикл жизни, когда случаются какие-либо перемены мировоззрения человека, осознание себя и своего места в сложном мире. Также это символ раскрытия внутренних возможностей и способностей сообразно взрослению, ситуации в социуме и судьбоносным событиям – цикл длиною в 7 лет отделяет нас прежних от нас настоящих. «Критические» точки приходятся на возраст 7, 14, 21, 28, 35, 42 и т.д. лет. Это может быть раскрытие талантов или изменение идеалов, целей, возможностей и положения в обществе. Применительно к биографии Владимира Высоцкого границы семилетних циклов, начиная с января 1938 года, приходятся на январь 1945, 1952, 1959, 1966, 1973, 1980 годов.
Что же именно судьбоносного произошло в каждой из шести «семилеток»? Что способствовало накоплению внутренних резервов, развитию талантов и умению выживать вопреки неблагоприятным обстоятельствам слоистой эпохи жизни и творчества нашего героя?
Цикл с рождения в 1938 до школы в 1945 – детство. Оно пришлось на лихие годы войны, включая эвакуацию. В результате раннее научение жизни в экстремальных условиях, вживанию в социум, проявлению чувства локтя, ответственности и самостоятельности – всему, что пригодится в будущих ситуациях выбора. Жизнь в коммунальной квартире воспитала коллективизм, развила интуицию и таланты общения: умение слушать и слышать, способность сопереживать и потребность реально помогать – Вова честно и добродушно делился едой в голодное время справедливости ради. Также он научился опознавать проблему и самостоятельно решать её – тому пример собственный выбор учительницы в первом классе: почуяв озлобленность и недопустимую грубость педагога в обращении с детьми, Вова сам, без помощи взрослых, добился перевода в другой класс, где учительница пришлась ему по душе.
Далее отрочество – годы с 1945 по 1952-й. Судьбоносные события: жизнь в Германии и переезд на Большой Каретный, новый социум – всё новое! Расширились круг и качество общения, «словарь» и мировоззрение, вживаясь в социум, он научился самоутверждаться в нём, разбираться в уличных законах, драться со шпаной и надеяться только на себя. В этой же «семилетке» Володя познакомился с профессией актёра, приступил к самообразованию в библиотеке Анатолия Утевского и попробовал себя в сочинительстве.
Годы с 1952 по январь 1959 – юность, взросление души и становление гражданственности. Рождение стихов на смерть вождя – клятвы верности Отчизне. Начало «хрущёвской оттепели», постижение традиций, ценностей и проблем страны, получение аттестата зрелости и осознанный выбор профессии, определившей жизненный Путь Высоцкого. Учёба и встреча с Изой Жуковой, любовь и решение жить вместе. Совершеннолетие.
В годы с февраля 1959 по январь 1966-го шло активное и не без проблем возмужание нашего героя: постижение профессии, позиционирование в коллективах сверстников и творческой интеллигенции, выявление и анализ гражданских проблем, распознавание «острых углов» сосуществования и определение своего гражданского долга, оценка своих возможностей и инструментов воздействия на изменение ситуации. В процесс возмужания и формирование личности вошли и повышение мастерства, и первые испытания верности себе и другим, и отцовство с осознанием ответственности за семью, и обретение соратников. Активный «поиск места под солнцем» в эти годы даровал новые возможности… и новые проблемы…
Пятое семилетие жизни нашего героя было, пожалуй, самым многозначительным и ёмким, наполненным судьбоносными встречами, хитросплетениями событий, победами и потрясениями. Каждая «случайность» в нём определила грядущие преткновения, радости и печали – как Высоцкого, так и соратников его и попутчиков судьбы.
Не успел Владимир отметить своё 28-летие, как начался нашумевший процесс по делу Андрея Синявского и Юлия Даниэля, осмелившихся под псевдонимами публиковаться за рубежом. Процесс этот не только закрыл тёмным занавесом хрущёвскую оттепель, но и набросил тень на успех Высоцкого в майской премьере спектакля «Жизнь Галилея», где он впервые выступил в главной роли.
На сполохах возмущения в рядах литераторов и тревожных предчувствий родились эти стихи:
Вот и кончился процесс,
Не слыхать овацию –
Без оваций всё и без
Права на кассацию.
Изругали в пух и прах, –
И статья удобная:
С поражением в правах
И тому подобное.
Посмотреть продукцию:
Что в ней там за трещина,
Контр – ли революция,
Анти – ли советчина?
Но сказали твердо: „Нет!
Чтоб ни грамма гласности!“
Сам всё знает Комитет
Нашей безопасности.
Безопасности ради судьба выхватывает мятежного поэта из взволнованной толпы коллег и уносит из столицы: работать, работать и работать! Весь 1966 год он «на колёсах»: то в Минск на «Беларусьфильм» едет, то в Ленинград, то в Одессу, а уж сколько раз он в Москву летал на спектакли и обратно на киностудии – не перечесть!
В Минске Высоцкого между съёмками у Турова успевает перехватить режиссёр Виталий Четвериков для эпизода в «Саше-Сашеньке», да ещё и песни ему заказать. Спел он им «Сказку о старом доме на Новом Арбате» и ещё пару песен, а озвучил их уже другой актёр, Владимира даже в титрах не упомянули. С Туровым Владимиру было интереснее и легче, более того, позже на одной из своих встреч со зрителями он скажет, что съёмки на студии «Беларусьфильм» были самыми профессиональными по сравнению со всеми предыдущими.
В том же 1966 году счастливой вехой в судьбе Высоцкого было приглашение на Одесскую киностудию для съёмок в фильме «Вертикаль». Это событие подарило ему не только успех и знакомство с Кавказом, Одессой, одесситами и капитанами, но и верного друга в лице выпускника ВГИКа Станислава Говорухина.
Снимали фильм с 21 июля по 28 декабря в Баксанской долине, в ущелье Адыл-су, и, разумеется, в павильонах. О песнях для него я уже писала в главе «Вертикаль», даже о тех, которые не вошли в фильм, разве что стоит сказать несколько слов о композиторе Софье Губайдулиной, сотворившей звонкую и очень необычную музыку, оживляющую пейзажи и создающую впечатление поющих гор.
Как поведала она Марку Цыбульскому на съёмки «Вертикали» пригласил её Станислав Говорухин и дал ей полную свободу в творчестве. Работалось ей легко и с режиссёром и с Высоцким, песни которого она назвала совершенно необыкновенным явлением. «Работа в этом фильме была очень приятной для меня ещё и потому, что было много встреч с хорошими художниками и хорошими людьми, в том числе, и с Владимиром Высоцким, который одухотворял всю атмосферу при создании этого фильма, – отметила Софья Асгатовна. – Я была среди публики, когда он у костра, где-то в горах, пел свои песни. Его искусством я восхищалась не как композитор, который будет писать музыку в тот же фильм, а просто как слушатель».
В процессе работы Владимир напел Губайдулиной свои песни, а она написала к ним очень деликатную и уместную оркестровку, по сути, подголосок, романтичный фон. Но сам Высоцкий тогда даже не подозревал, насколько они с Губайдулиной созвучны в ощущениях песни и как близки в новаторстве – каждый в своём деле. И связано это с ритмами и пропорциями фраз, которыми затрагивались чувства, а не разум, привыкший к стереотипам. Сегодня их бы называли поливекторными синкретиками*, но в их время эти понятия были известны очень немногим. О Софье Губайдулиной мы ещё поговорим в следующей главе, а пока вернёмся к Станиславу Говорухину.
Их встреча с Высоцким была неизбежна – разве могло быть случайным судьбоносное стечение обстоятельств аврала на Одесской киностудии, связанного со срывом плана съёмок очередной киноленты и приезда туда со своими проблемами дипломников ВГИКа Говорухина и Дурова, знакомых с будоражащими песнями Высоцкого? Нет, конечно, нет! Уж слишком логично и вовремя сплелись в спасительный узелок неурядицы и интересы, как минимум, четырёх человек: директора студии, двух дипломников и поющего актёра, не сыгравшего до этого в кино ни одной главной роли.
Кому как не Говорухину полагалось спасать фильм о постижении гор, знакомых ему не по книгам, а по жизни? Ведь он был уже состоявшимся альпинистом, покорившим несколько вершин на Памире и Тянь-Шане, к тому же геологом, имеющим двухлетний опыт работы. Правда, пришлось ему с Дуровым переписать сценарий – но «игра стоила свеч». Снимая почти бытовую историю из жизни альпинистов, украшенную созданными «вживую» песнями Высоцкого, соратники не предполагали, что те будут настолько глубоко проникающими в душу, что их запоёт вся страна, а в кинотеатры повалят миллионы.
Не менее сумбурным и полным случайностей было и производство фильма Киры Муратовой «Короткие встречи». Снимался он с конца августа по декабрь 1966 года, параллельно со съёмками «Вертикали», урывками и непоследовательно – и всё потому, что по воле случая одну из главных ролей исполнял там тоже Высоцкий. Сцены выхватывались из сюжета по мере наличия у него свободного времени и возможности, буквально, выкрасть актёра со съёмочной площадки у Говорухина, переодевая и гримируя его прямо в автомобиле. Работали то на натуре, то в павильоне – и вообще съёмки у Муратовой начались с финала, и весь фильм о любовном треугольнике двух женщин и вольного геолога Максима, творился уже в процессе монтажа. Готовую картину с трудом утвердили, присвоив ей четвёртую степень прокатности – то есть демонстрацию малого количества копий на «задворках» страны, в широкий прокат фильм не выпускали двадцать лет, поскольку кое-кому из Госкино он показался скучным и далёким от советской реальности. Тем не менее, через двадцать лет, когда Муратова заняла соответствующее место в сообществе «классиков жанра», с кинокартины «стряхнули пыль», и не только показали по телевидению, но и выдвинули на профессиональный конкурс. И что же? Нине Руслановой – исполнительнице одной их трёх главных ролей была присуждена премия «Ника» за лучшую женскую роль.
Премьера «Вертикали» пройдёт без помех 19 июня 1967 и будет значимой как для автора песен, так и для режиссёра фильма: Высоцкий станет узнаваемым поклонниками «в лицо» и более популярным, а Говорухин, успевший влюбиться в сотрудницу киностудии, после получения диплома с отличием и женитьбы осядет в Одессе на двадцать с лишком лет – до перевода с «Одесской киностудии художественных фильмов» в киноконцерн «Мосфильм». В качестве прощального подарка одесситам Станислав Сергеевич инициирует создание советского международного фестиваля жанрового кино «Золотой Дюк», которым будет руководить из Москвы.
Но для Высоцкого Говорухин до конца жизни останется одесситом, в доме которого он всегда будет желанным гостем. С каждым годом дружба их будет наполняться новым содержанием и совместными проектами, богатеть взаимопониманием и доверительностью отношений. Довольно скоро Станислав Сергеевич заметит, что «…выстраданное другими всегда казалось ему <Владимиру> более значительным, чем своё, собственное» и, будучи уже москвичом, он скажет об этом в одном из своих многочисленных интервью. И добавит: «Какое необыкновенное счастье было – дружить с ним! Уметь дружить – тоже талант. Высоцкий, от природы наделённый многими талантами, обладал ещё и этим – умением дружить… Ему никто не говорил: Владимир Семёнович. Все называли Володей. Его не просто любили. Каждый ощущал себя с ним как бы в родственных отношениях». А позже, вспоминая друга, признается журналистам: «Когда я слышал песню Высоцкого „Здесь вам не равнина...“, я не выдерживал и стрелял из винтовки».
Но не будем забегать вперёд, а вернёмся в 1966 год, когда счастливый случай или каприз Судьбы вытолкал нашего героя из столицы покорять вершины и готовить стартовую площадку для выхода к новым горизонтам. Ведь повеял уже ветер перемен – ещё не выстудил он короткую оттепель, но во многих вселил озноб и дух противоречия. В связи с началом диссидентского брожения в Москве призадумались о создании 5-го управления КГБ и начали составлять списки субъектов, которых следует держать «под колпаком» – не забыли «комиссары» и авторов протестных стихов и декламаций…
Тем не менее, как бы ни колобродило столицу, у Высоцкого началась яркая полоса творчества и единения с одесситами, морем и Кавказом. Да и во время побывок в Москве он не скучал – и вовсе не потому только, что дел добавилось и в театре и в семье: осенью в его жизнь вошла Татьяна Иваненко. И вряд ли случайно именно в ТнТ пришла она после окончания ВГИКа – видимо, сплелись их с Высоцким нити судьбы ещё до рождения обоих. Разве мог Поэт, родившийся в Татьянин день, не встретить свою Татьяну на жизненном Пути? А ведь с её появлением на красной нити судьбы Высоцкого завязался ещё один армянский узелок, да ещё с французской вязью. Это она в мае 1967 года приведёт Владимира в квартиру будущей жены Давида Карапетяна – француженки Мишель Кан, живущей по соседству с матерью Иваненко. Но не будем пока касаться этой темы, а доверимся первому впечатлению Давида от случайного знакомства с Татьяной в московском тикси.
«Была она хороша собой необычайно – создатель потрудился на славу, – написал Карапетян в своей книге «Высоцкий. Между словом и славой». – Сокрушающая женственность внешнего облика завораживала, вызывая неодолимое, немедленное желание выказать себя рядом с ней абсолютным мужчиной и раз и навсегда завладеть этим глазастым белокурым чудом. Но не тут-то было. За хрупкой оболочкой ундины таилась натура сильная, строптивая, неуступчивая. Татьяна виделась мне пугающим воплощением физического и душевного здоровья, и по-армейски прямолинейная правильность её жизненного графика обескураживала. Принципиально непьющая и некурящая, волевая и уверенная, – как разительно отличалась она от своих юных сестёр по ремеслу, разноцветными мотыльками бестолково порхающих в свете рампы… Видимо, вот эта её холодноватая цельность и притягивала Володю. Ведь в точке опоры более всего нуждаются люди, наделённые обострённым чувством дисгармонии мира».
Вот с каким «дивом» столкнулся наш герой в 1966 году, и завязался такой крепкий «татьянин» узелок на нити его судьбы, что их фактический союз продлился почти семь лет. Не узелок это, а «гордиев узел», который будет рассечён лишь в начале 1972 года неожиданной и нежеланной Владимиром беременностью подруги. Узелок-то он рассечёт – а болезненная заноза останется в его сердце до конца жизни…
Но пока многообещающее знакомство Высоцкого с Карапетяном впереди, как и явление обольстительной Колдуньи по имени Марина, резко усложнившей узор судьбы беспокойного поэта. В конце 1966 года все его думы были о работе – он спешил на съёмки «Вертикали» и надеялся успеть вернуться в Москву к декабрьской премьере фильма «Я родом из детства» и праздничным выступлениям «Таганки». «Он всегда спешил, – напишет через много лет Алла Демидова. – Жил очень быстро. Мало спал. Много работал. Я поражалась его трудоспособности – репетиции, съёмки, концерты, спектакли, работа за письменным столом… друзья, поездки...».
А про семейные заботы забыли, Алла Сергеевна? Хотя таковых забот у Высоцкого почти не было – Людмила всё взвалила на свои плечи, чтобы не мешать неуклонному движению супруга к успеху и достатку. И он использует каждый свободный час на расширение аудитории и завоевание симпатий зрителей – в каждой паузе между передвижениями, будь то минская гостиница, клуб портовиков Одессы или актовые залы столичных НИИ он даёт концерты.
В целом год был удачным, разве что Михаил Швейцер болезненно задел Владимира, не взяв его после удачных проб на роль Остапа Бендера в свой фильм «Золотой телёнок», сам же он был уверен, что по фактуре и стилю игры соответствует этому персонажу. И всё-таки хорошего в уходящем году было больше, чем огорчений. Он никогда не боялся рисковать, даже поднимался на вершину гор и удостоился посвящения в альпинисты с получением удостоверения и нагрудного знака. И вот, наконец, наступила пауза для личных дел…
Новый год Владимир с женой встретили на квартире у Вознесенского – там он с удовольствием пел свои песни, написанные в Минске и в горах, не предполагая, как скоро и как резко изменится его жизнь…
Год 1967 перещеголял предыдущий по полноте важными судьбоносными событиями – как приятными, так и тревожными, сулящими неприятности и в близком времени, и в грядущем. Причём случились они устрашающе кучно, будто спешили перегнать друг друга, и задали безумный ритм жизни. Начался год с праздничных зимних гастролей «Таганки» в столице вперемешку с озвучиванием отснятых картин на «Мосфильме», киностудии имени Горького, «Ленфильме» и в Одессе.
В середине мая, после утомительной серии концертов Театра на Таганке в столице, в Ленинграде и в Подмосковье, а также премьеры спектакля «Послушайте!», Татьяна познакомила Владимира с Давидом Карапетяном, который успел с её подачи влюбиться в его песни и с нетерпением ждал встречи. И таковая произошла в доме Мишель Кан. Вот каким было первое впечатление Давида: «Высоцкий был сдержан, вежлив, прост – никакой кастовости, никаких богемных оборотов, ничего от ведущего актера популярнейшего театра. От армянского коньяка он решительно отказался, чем немало меня смутил: актёр, звезда, и не пьёт».
Они сошлись не сразу, но навсегда и безусловно: мировоззрением, взглядами и вкусами, отношением к гражданскому долгу и культуре, а также предпочтениями классиков литературы и искусства. «Вопреки расхожему мнению, Высоцкий трудно сходился с людьми, – отметил в своих воспоминаниях Давид Карапетян. Мы присматривались друг к другу медленно и осторожно. Сама судьба шла нам навстречу: почти ровесники, мы формировались в одно время, ценили дружбу, женщин, гумилёвских «Капитанов», и оба стремились к лидерству: он – как сгусток энергии воли, я – как мечтатель-идеалист».
Ценя редкое во все времена единомыслие и родство душ, они предпочитали общаться не в тусовках, а наедине или в узком кругу близких людей, а именно в компании своих жён и Всеволода Абдулова – и то, если не удавалось уединиться. Давид был полностью согласен с Севой, что «Никто не знает, никакой специалист по медицине или психологии не установит, что именно нас <Абдулова с Высоцким> свело. Просто было хорошо вдвоём. Нам было вдвоём хорошо!». Хорошо было Абдулову и с Карапетяном – это он подтвердит много лет спустя своим высказыванием о его книге: «Самая правдивая и самая сильная книга о Володе. Теперь я могу спокойно умереть».
Также согласится Давид и с этим признанием Всеволода: «У меня к Володе были какая-то ненормальная, даже болезненная любовь и чувство сострадания. Ведь его запои превращались в мучительную болезнь. И мне страшно хотелось помочь. Даже когда Высоцкий находился в трезвом состоянии, нельзя было не заметить в его взгляде дикую муку, усталость». Именно это родство душ определит решение Абдулова в предчувствии смерти оставить весь свой архив Карапетяну. Книгу он так и не смог написать – слишком болезненными были воспоминания об угасшем друге и гложущее чувство вины: «а всё ли я сделал, чтобы спасти Володю?».
Примерно в те же дни, когда Владимир и Давид обрели друг друга, случилось ещё одно судьбоносное событие: председателем КГБ был назначен Юрий Андропов – талантливая и весьма противоречивая личность в партаппарате Брежнева. Он, как двуликий бог Велес, ведал тайные пути Тьмы и Света, умудрялся одновременно бороться с диссидентским движением и поддерживать гнобимые ретивыми чиновниками театры и творческие сообщества. Немногим из его окружения было известно, что Андропов писал стихи и что были у него свои «любимцы» среди режиссёров, актёров и поэтов. К таковым относились два Юрия – бард Визбор с режиссёром «Таганки» Любимовым и Владимир Высоцкий.
В статье Марка Цыбульского «Высоцкий и генсеки» приводится следующее свидетельство писателя Аркадия Львова: «Высоцкого очень любил Андропов, что в те времена было весьма существенно. Образно говоря, это была не только королевская грамота, но и папская индульгенция, – ему наперёд всё прощалось. Высоцкий оказался неприкасаемым, – не в индуистском понимании, а в большевистском». Кстати, тому, чтобы Высоцкого похоронили на Ваганьковском кладбище, тоже Андропов посодействовал, поправ запрет тогдашнего «хозяина» Москвы – Гришина.
Впрочем, свои предпочтения Андропов не афишировал, у него были свои ставленники в организациях, имеющих возможность легитимно поддерживать «иноходцев» советской культуры. Особо доверенным лицом среди них был Лев Петрович Делюсин, служащий консультантом в Отделе соцстран ЦК КПСС под руководством председателя КГБ. Именно в его доме, начиная с 1967 года, нередко устраивались концерты Высоцкого вкупе с другими актёрами Театра на Таганке, и, должно быть, благодаря этой «традиции», родится в 1971 году песня: «Прошла пора вступлений и прелюдий. Все хорошо, не вру, без дураков. Меня к себе зовут большие люди, чтоб я им пел „Охоту на волков“». А ведь Владимир и на свадьбе своего коллеги Ивана Дыховичного будет петь, когда тот в 1970 году женится на Ольге Полянской – дочери члена Политбюро. Кстати, это выступление в компании «больших людей» поспособствует выходу его первой гибкой пластинки…
Итак, лето 1967 года. Оно у Высоцкого было жарким не только в соответствии с законами природы, но и по служебным обстоятельствам. Он челноком крутился между Москвой и Ленинградом, снимаясь одновременно в двух фильмах, играя в театре, разъезжая с концертами и записывая новые песни. Сразу после премьеры картины «Вертикаль», состоявшейся 19 июня, начались съёмки фильма Евгения Карелова «Служили два товарища» и уже вовсю шла подготовка к съёмкам «Интервенции» у Геннадия Полоки, начало которых намечалось на конец июля и август. В этом фильме ожидалась премьера нескольких песен Высоцкого, и на создание их требовалось находить время в плотном актёрском графике. Примечательно, что сюжеты обоих фильмов были связаны с Одессой, куда тоже, хоть и ненадолго, но надлежало ездить.
Вот как раз в Одессе и находился Владимир со своим неразлучным другом Всеволодом Абдуловым, когда начался V Московский международный кинофестиваль, о чём после его открытия 5 июля был репортаж в киножурнале «Новости дня». Увидев на экране Марину Влади, он решил немедленно ехать в столицу – благо, его ждали в театре на спектакль. Взяв на всякий случай у Севы ключи от пустующей всё лето квартиры Абдуловых, Высоцкий помчался знакомиться с Колдуньей и тем совместить полезное с приятным – и он со всем управился. Знакомство состоялось и было многообещающим. Это и Владимир и Марина поняли сразу – не юнцы, чай: обоим по 29 лет и за плечами по два брака и четверо детей. Снова число 29… число судьбы? Видимо, да. Это узелок на красной нити жизненного пути – но на пути к будущему счастью обоим предстояло ещё освободиться от некоторых обязательств… но это позже! Ведь пока нет ещё ничего определённого.
И Владимир погружается в работу – лишь бы не потеряться в мечтах и страхах об их несбыточности. А дел у него, как говорится, выше крыши. Остаток лета до октября он отработал у Евгения Карелова в Измаиле, паузы между съёмками в «Интервенции» заполнял репетициями, концертами и сочинительством. Не тогда ли родилась его страстная песня «Дом хрустальный»?
Не сравнил бы я любую с тобой –
Хоть казни меня, расстреливай.
Посмотри, как я любуюсь тобой, –
Как мадонной Рафаэлевой!
Дом хрустальный на горе – для неё,
Сам, как пёс бы, так и рос – в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!
На волне мятежных чувств он вдохновенно выступил в роли Хлопуши на ноябрьской премьере есенинского «Пугачёва», где отпустил в люди свою новую песню «Ну, что, Кузьма?» с финалом, соответствующим его метаниям в неопределённости:
Но не забыться –
Вот беда!
И не напиться
Никогда!
И это – жисть,
Земной наш рай?!
Нет, хоть ложись
И помирай!
Роль Хлопуши стала его второй звёздной ролью на Таганке после Галилея. Говорят, что «беда не приходит одна» – но и успех не терпит одиночества: не прошло и двух недель после успешной премьеры спектакля, как Высоцкого позвали с концертами в Куйбышев. И он охотно и без всякого волнения туда поехал, поскольку был уже немного знаком с жителями этого города, где в конце мая выступал в Городском молодёжном клубе по случаю его пятилетия, а также в Доме культуры имени Дзержинского. Отправляясь на Волгу, Владимир не предполагал, что будет выступать во Дворце спорта перед многотысячной аудиторией и что он на всю жизнь запомнит день 29 ноября 1967 года, когда впервые почувствовал себя звездой. В зал, рассчитанный на 5 тысяч мест, набилось чуть ли не вдвое больше зрителей и успех был оглушительным.
Но не одни лишь аплодисменты навсегда запомнились Высоцкому – это была его победа над самим собой, он самоутвердился и поверил в себя настолько, что воспоминание о том звёздном концерте будет до конца жизни помогать ему в противостоянии испытаниям верности своему предназначению.
Кроме того, в Куйбышеве Владимир обрёл нового верного друга в лице яхтсмена и вице-президента молодёжного клуба Всеволода Ханчина. Беглое знакомство их произошло во время майских концертов Высоцкого, но сошлись они крепко и стали соратниками именно 29 ноября. Дружба их длилась 13 лет и в России и во Франции, где Владимир познакомил Ханчина со своими французскими друзьями, с которыми тот, уже будучи знаменитостью, сотрудничал и после кончины Высоцкого. Именно благодаря Всеволоду Ханчину, в Куйбышеве, вернувшем родовое имя – Самара, в 1987 году был открыт один из первых в мире музеев Высоцкого, в 2001 году организован фестиваль памяти Владимира Высоцкого, а через два года включена в его программу парусная регата международного уровня. Более того, стараниями Всеволода Ароновича в Самаре установлен памятник Высоцкому работы Михаила Шемякина и выпущены документальный фильм и две книги о нашем герое…
Замечу, что это четвёртое упоминание даты 29 ноября, которая, пронзая время и повторяясь в биографии нашего героя, мистически связывает знаковые узелки на нити его судьбы. Дата эта пока высветилась в связи с «Гамлетом», Беллой Ахмадулиной и рождением первенца Высоцкого, а собственно число «29» промелькнуло ещё и в качестве возраста звёздной пары в момент их первой встречи. Присовокупим сюда дату победоносного концерта перед многотысячной аудиторией во Дворце спорта города Куйбышева и пойдём дальше в исследовании самого противоречивого и показательного семилетия в жизни нашего героя.
Но сначала отметим, что именно в это богатое событиями лето судьба привела к Владимиру ещё одного соратника – Ивана Бортника. Подружатся они быстро и надолго. И это закономерно: во-первых, они были ровесниками и вышли из одного послевоенного «дворового детства», во-вторых, служили в одном театре и были партнёрами, и третьих, оба любили поэзию – им всегда было интересно вдвоём. К тому же в их распоряжении была богатая библиотека родителей Бортника – профессиональных филологов, и легко находился повод для бесед на литературные темы.
Год 1967 плавно перетекает в новый, 1968, год – многообещающий и не менее жаркий, атмосфера обитания нашего героя накаляется, однако, он ещё сдержан, отвлекаясь на дела и сочинение песен.
В январе Геннадий Полока закончил съёмки «Интервенции» и приступил к монтажу, не предвидя, что ранней осенью его отстранят от работы, а фильм положат на полку, где он будет томиться почти двадцать лет. Не догадывался об этом и Высоцкий – да и некогда ему гадать и угадывать: он занят текучкой и творчеством, пробуя себя в прозе.
В начале марта он поучаствовал на фестивале авторской песни в новосибирском Академгородке и поспешил в Москву, где должна была появиться Марина Влади, чтобы сниматься в фильме «Сюжет для небольшого рассказа». Попытка сблизиться с Колдуньей оказалась неудачной и Владимир сорвался. На сцену нетрезвого актёра не пустили и его роль в спектакле отдали Золотухину. Не желая оправдываться или виниться, Владимир рванул в Магадан и «заработал» приказ об увольнении по статье. Жёсткие ссоры и примирения с Любимовым дополняет газетная кампания против Высоцкого – как будто кто-то дал команду «фас» провинциальным чинушам и партийным «активистам». Спасают его от щедро посыпавшихся ударов судьбы начавшиеся в апреле павильонные съёмки фильма «Хозяина тайги» и надежда на скорый побег из Москвы в Сибирь на натурные съёмки.
И тут судьба, сжалившись, предоставила ему возможность и время реабилитироваться перед коллегами и режиссёром, который попал в опалу. Одним звонком близкой подруге Галины Брежневой – Наталье Федотовой, Высоцкий спас Любимова от увольнения, а «Таганку» от закрытия – успел! Более того, он успел ещё не только повидаться с Колдуньей, вернувшейся в группу приостановленных весной съёмок, но и познакомиться с её матерью и двумя старшими сыновьями. Кстати, и Марина успела кое-что предпринять во время вынужденной паузы в работе: вступила во Французскую компартию и стала членом правления Общества дружбы «Франция – СССР». Готовясь «обрусеть» по-советски, она и мать пристроила консультантом в советско-французский фильм.
Взбодрившись новыми обстоятельствами, Высоцкий улетает на натурные съёмки. Величие Красноярского края и отстранённость от столичной суеты помогают ему справиться с сумбуром горячих чувств и включиться в работу – да и Валерий Золотухин сумел стать ему не только партнёром, но и другом. Между неторопливыми съёмками Владимир отвлекается на сочинительство. Нет, не песен к фильму, эти уже поются – перебирая в памяти последние неурядицы и маясь без сна, здесь, в Сибири, он облегчает душу песнями «Банька по-белому» и «Охота на волков», ставшими любимыми народом уже в этом году. Остаток тоски выплескивается в эти строки:
В душе моей – все цели без дороги,
Поройтесь в ней – и вы найдёте лишь
Две полуфразы, полудиалога,
А остальное – Франция? Париж…
И, наконец, они снова встретились! Начало осени, оба загружены работой, но время на ежедневные встречи выкраивают. Высоцкий вводит Колдунью в круг своих друзей, и первыми среди них, конечно, были Всеволод Абдулов и его мама – хозяйка гостеприимного дома, почти всегда полного друзей. Знакомится Марина и с Беллой Ахмадулиной, не зная ещё, что очень скоро их свяжет крепкая дружба, которая переживёт любимого ими Володю. Возможно, именно в эти дни родились у счастливого поэта эти торжествующие строки:
…Будет тон в печати комедийный,
Я представлен буду чудаком:
Начал целоваться с беспартийной,
А теперь целуюсь с вожаком!
Трубачи, валяйте, дуйте в трубы!
Я ещё не сломлен и не сник:
Я в её лице целую в губы
Общество «Франс – Юньон Советик».
Встречи и работа дробили и отсчитывали время… и, наконец, настал тот самый званый ужин актёров «Таганки» у журналиста газеты Французской компартии «Юманите» Макса Леона… и…
Ах, эти бусы, разорванные разгорячённым поэтом в Покров Пресвятой Богородицы! Это они, собранные влюблёнными, бусинка к бусинке вобрали в себя досаду и недоразумения затеянной Татьяной ссоры, они украсили собой сплетённую вдвое нить общей судьбы Марины и Владимира. Послушные её воле они соединили свои жизненные пути на 12 лет – сошлись орбиты двух звёзд… и разрушили жизни двух других прекрасных женщин.
О судьбоносной встрече героев, стремительном развитии их романа и последствия этого в судьбах Людмилы Абрамовой и Татьяны Иваненко, о других непростых событиях, включая уходы мятежного поэта в «пике», подробно написано в предыдущих главах. Эта испепеляющая любовь, борьба поэта за право оставаться самим собой и, не теряя тонуса, соответствовать желаниям звёздной супруги были и светоносны и смертоносны. Но ведь «Жизнь ничего не дает бесплатно, и всему, что преподносится судьбой, тайно определена своя цена», – огласил как-то известную истину Стефан Цвейг – и с этим не поспоришь. Тем паче, что всё, предписанное нашим героям их судьбами, уже свершилось.
Звёздная пара ничего и никого не боялась, озадачивая и своих и чужих, включая приставленных к ним соглядатаев из КГБ, чинящих им преграды – но и поневоле создающих бесспорные алиби в нескольких уголовных делах, порочащих актёра. Сей международный роман возбуждал и скандалы, и зависть, и восторг и подобострастие – и всё это, не только досаждало, но «кормило» растущую славу Высоцкого и способствовало сближению стран, а также инициировало настоящие таланты к росту.
Однако заглянем ещё на несколько минут в предпоследнее и роковое семилетие жизни Владимира Высоцкого, в котором крепко-накрепко расставлены все вехи его дальнейшей жизни и бессмертия.
Октябрь был ознаменован успешной премьерой фильма «Служили два товарища» и презентацией песни «Охота на волков» на банкете в Театре сатиры после спектакля «Последний парад», где прозвучали восемь песен Высоцкого, среди которых «Утренняя гимнастика», «Корабли постоят и ложатся на курс» и «Москва-Одесса». В этом же октябре началась его работа с режиссёром Одесской киностудии Георгием Юнгвальд-Хилькевичем в фильме «Опасные гастроли» – пробы прошли в Ленинграде, а в ноябре Высоцкий был утверждён на роль Бенгальского – роль, написанную специально для него!
И как это кстати, что он сможет на полгода спрятаться в Одессе от укоряющих взглядов родителей, от заплаканных глаз жены, от испуганных лиц сыновей, от удивлённых коллег и от сердитых Любимова с Целиковской. Но до января слишком долго ждать! А тут ещё 29 ноября их с Полокой картину «Интервенция» категорически закрывают приказом председателя Комитета по кинематографии, велев смыть его со всех плёнок. О том, что режиссёру чудом удастся выкрасть нетронутую цензурой копию фильма, Высоцкий узнает нескоро. Тиски сжимаются… даже одесским гостиницам ретивыми чиновниками приказано его не принимать. Но не на тех напали! Режиссёр лично встретил Высоцкого у трапа и отвёз к себе на дачу. «Опасным гастролям» быть! Опасным во всех смыслах…
Несмотря на досадные преткновения «гастроли» одесситам Высоцкий устроил – и морякам, и съёмочной группе, и сотрудникам киностудии, и на квартирах капитанов и друзей-режиссёров: Говорухина и Юнгвальд-Хилькевича, который мечтал сделать фильм с Высоцким ещё во время съёмок «Вертикали». Поэтому работа у них спорилась и творили они в тесном сотрудничестве, меняя на ходу сценарий. В марте Владимира навестила Марина, обещая вернуться к окончанию съёмок, а когда она уехала, в Одессу явилась Татьяна, и, очаровав Хилькевича своей красотой, получила роль в его будущем фильме «Внимание, цунами!», песни к которому напишет их обожаемый друг.
Летом Высоцкий с Мариной отправились в черноморский круиз, и ему удалось отвлечься от всех несуразиц – более того, попутно он снялся у Говорухина в эпизоде фильма «Белый взрыв» – и снова по счастливой случайности, как и в позапрошлом году. Просто теплоход зашёл вовремя и в нужное место – в Алушту. Правда, песни, написанные Владимиром для этой кинокартины, в неё не вошли. Не судьба? Возможно. Или провидение рассудило, что песни «Скоморохи на ярмарке», «Свадебная» и «Выезд Соловья-разбойника» будут нужнее другому соратнику поэта – режиссёру Георгию Юнгвальд-Хилькевичу для фильма «Туфли с золотыми пряжками».
Что касается «Опасных гастролей», то картину не выпускали на экраны полгода, поскольку тогдашний министр кинематографии Романов посчитал её «профанацией революции», за что собирался наказать и режиссёра и директора киностудии. Для начала он организовал разгромную статью о фильме в журнале «Искусство кино», затем вызвал одесситов «на ковёр» – и вдруг… аплодисменты! Фильм принят, премьера назначена на 5 января 1970 года. Что же случилось, что спасло мюзикл и его «родителей»? Судьба или «его величество случай»? Вот что через сорок лет поведал Юнгвальд-Хилькевич в интервью Марку Цыбульскому.
После «баталий» с Романовым, когда режиссёр зашёл к писателю Сергею Александровичу Абрамову, по книгам которого снял три фильма, он встретился там с внучкой Анастаса Микояна, дружившей с хозяйкой дома, и та, воскликнув «Ой, вы знаете, какая была смешная история с вашим фильмом „Опасные гастроли“?», рассказала следующее.
Как оказалось, опальная публикация возымела обратный эффект – она послужила рекламой фильму. В связи с тем, что там было много фотографий поющего Высоцкого, весь тираж был моментально раскуплен, нашлось у актёра немало поклонников и в ЦК КПСС – «не меньше, чем в любой подворотне среди простого люда», – заметила гостья. Поэтому специально для элиты был устроен закрытый показ. Зашёл туда и Анастас Иванович и по окончании фильма неожиданно прослезился. Затем сказал, что он с Литвиновым, прототипом главного героя «Опасных гастролей», точно так, как показано в фильме, возил оружие, и добавил, что лучшего фильма о революции он не видел. Несмотря на то, что с декабря 1965 года Микоян был выдворен Брежневым на пенсию, он оставался не только членом ЦК КПСС, но и членом Президиума Верховного Совета СССР – и конечно был ещё влиятельным лицом в стране. Потому и мнение его на закрытом показе, куда он зашёл, якобы, по счастливой случайности, стало для высокопоставленных товарищей решающим. Картину открыли и сразу запустили во всех кинотеатрах Москвы, а по всей стране за год её посмотрели 87 миллионов зрителей.
Любопытно, случилась бы эта победа, если бы Армения не провозгласила в 1920 году Советскую власть? А ведь это судьбоносное событие произошло 29 ноября! Этой радостью поделился Микоян в своих воспоминаниях, собранных в книгу «Так было» его сыном – историком Серго Микояном.
Чудеса? Случайность? Ответ на этот вопрос мы найдём у Александра Грина: «Всё, что изменяет нашу жизнь, – не случайность. Оно в нас самих и ждёт лишь внешнего повода для выражения действием». И это действительно так, потому как у этой истории есть удивительные сплетения «армянской вязи» на красной нити судьбы нашего героя.
Начну с того, что Юнгвальд-Хилькевич, работая на Одесской киностудии, постоянно жил в Ташкенте, где дважды у него останавливался Высоцкий. В связи с сентябрьскими гастролями «Таганки» в Узбекистане в 1973 году есть любопытная история, описанная Ефремом Рябовым в альманахе «Письма о Ташкенте» со ссылкой на свидетельства Вениамина Смехова. Тот во время спектакля заметил, как по-особому следят за игрой Высоцкого два лётчика-генерала: Иван Кожедуб и Алексей Микоян – тоже сын Анастаса Микояна. В антракте, наблюдая за оживлённой беседой коллеги с легендарными лётчиками, Смехов убедился, что они не просто знакомы, но и дружат. Причём, как оказалось, настолько крепко, что лётчики по просьбе Высоцкого во время гастролей дважды предоставили таганцам самолёты.
Но и это не всё! В конце упомянутой книги Микоян написал, что он часто бывал в Театре на Таганке с детьми и внуками. Не потому его внук Стас Намин поставил в своём театре мюзикл Высоцкого «Алиса в стране чудес»?
И наконец, без Анастаса Микояна могло бы не быть «Таганки»! Почему? Всё очень просто. Он опекал Людмилу Целиковскую, вдову своего кровного брата Каро Алабяна – архитектора, который восстанавливал Сталинград. Не единокровного, а кровного, как на Кавказе называют побратимов. Однокашники по Армянской семинарии побратались во время гражданской войны после того, как Каро вынес из боя раненого Анастаса. Так вот, на тот спектакль Любимова в Щукинском училище, который послужил поводом организации «Таганки», Микояна позвала Целиковская! А дальше… впрочем, об этом уже рассказано.
Таковы они наши «случайности»… неотвратимые и судьбоносные. Ведь и с Карапетяном, без которого Высоцкий остался бы некрещёным, он познакомился случайно. Также случайно он в 1973 году в Доме кино подружился он с Вадимом Тумановым, и духоносная дружба их не только продлилась до конца жизни Владимира, но и подарила ему встречу с Байкалом и Леонидом Мончинским, с которым они напишут книгу «Чёрная свеча».
«Случайные» знакомства Высоцкого были подарками судьбы, а порою и залогом созидательного сотрудничества, как, например, в Париже. С Константином Казански они записали несколько пластинок, с Шемякиным, вовремя зашедшим в гости к сестре Марины Влади, и того больше – целых семь лет трудились над записями песен Высоцкого, и вообще, дружили крепко и трогательно. «Наша дружба родилась действительно внезапно, – почти через тридцать лет поделится воспоминаниями с журналистами Михаил, – но было ясно, что это – навсегда. Ангелы наши творящие и любящие Свет, Красоту и Справедливость, узнали друг друга, а духи бесшабашности, буйного отчаянного веселья и разгула, сидящие в каждом из нас, узнали друг друга тоже».
Всё это будет уже в последнем, самом трудном, вдохновенном, изнурительном и легендарном семилетии нашего героя. Будут развод с матерью своих сыновей и крещение в Армянской апостольной церкви, женитьба на Звезде европейского кино, ссоры с родителями и недоразумения с соратниками, покорение чужих разноязыких столиц – и много чего ещё произойдёт после его тридцатипятилетия, о чём подробно рассказано в предыдущих главах.
Но до счастливого апреля 1973-го случится и всё, о чём он писал Игорю Кохановскому: скандалы, драки, выговоры, раздоры с Любимовым, приказы об увольнении, лечение нервов в отдельных палатах и непотребное употребление его имени в прессе и в кабинетах чиновников…
…Шли годы, и чем беграничней были покорённые горизонты и выше вертикаль успехов Высоцкого, тем меньше друзей оставалось рядом – его жизнь стремительно двигалась к небесам по сужающейся спирали. Плелась паутина Божьего промысла – случались судьбоносные стечения обстоятельств, знаковые события, встречи и разлуки, горькие преткновения на перекрёстках троп друзей и врагов – и отдаление от всех.
И всё чаще и чаще случался разлад в душе Высоцкого – не скупилась судьба на поводы «уходов в пике» и на их разнообразие. «В этом мире всё не так, всё не так, ребята!» – лейтмотив нарастания внутреннего саморазрушения поэта, теряющего себя на вершине славы.
Слава… а что такое «слава»?
«Слава – это, прежде всего, одиночество, – поделилась как-то опытом Белла Ахмадулина. – Тяжёлое испытание и огромная ответственность, отвага, нужная, чтобы остаться наедине с собой, с чистым листом бумаги и пером в руке. В одиночестве».
Как это верно! И как же проницательна была Нина Ургант, когда, наблюдая за работой Высоцкого со своим мужем Кириллом Ласкари, заметила: «Володя был потрясающе одинок – он принадлежал миру и Богу…».
Неисповедимы Пути Господни и сплетение судеб людских – то ли в кружева, то ли в вериги…
За моим окном январь. Канун Татьянина дня и 81-летия Высоцкого. Неторопливо и упоённо валит снег, небеса прячутся за дымчатой занавесью облаков. Небеса… что там? Вопрос находит в памяти цитату Ричарда Баха: «Небеса – это не место и не время. Небеса – это достижение совершенства». Да? И оно существует? Тогда почему бы не постичь его при жизни?
Ответа я не жду и возвращаюсь в пятое семилетие короткой жизни нашего героя с мыслью о том, что по всем признакам и логике оно срединное. А это значит, что судьбой Высоцкому был определён путь в девять семилетий, то есть, как минимум, 63 года. Почему же он при сравнительно благополучном бытии так рано ушёл? Спешил жить? Спешил влиться в Небесное Воинство, будучи по натуре борцом? А может быть, это воля Божья уберегла Высоцкого от боли, от невозможного для него осквернения и потери себя? Значит, прав эллин Менандр, заявивший двадцать три столетия назад, что «Тот, кого любят боги, умирает молодым»? Скорее всего, он прав, ведь он прослыл мастером новоаттической комедии, фактически, был коллегой Высоцкому.
Тогда и Белла Ахмадулина права, произнеся однажды в день памяти своего соратника и друга: «Я полагаю судьбу Высоцкого совершённой, замкнутой, счастливой. Потому что никаких поправок в неё внести невозможно. Несомненно, что его опекала его собственная звезда, перед которою он не провинился. И с этим уже ничего не поделаешь, тут уже никаких случайностей не бывает».
Какие уж тут поправки? Тем паче, что звезда у него, действительно, есть. Это малая планета «VladVysotskiy», открытая 22 августа 1974 года на Крымской обсерватории. И она по всем параметрам его: удаленная от Солнца на 465 (25х2х5х2 – 5х7) миллионов километров, эта планета совершает полное обращение вокруг него за пять с хвостиком лет. При этом кружится ВладВысоцкий между орбитами «воина» Марса и «победителя» Юпитера и вовсе не в одиночестве! Там целая «страна» малых планет и десятки из них со знакомыми именами. Среди них: «Тарковский», «Говорухин», «Аксёнов», «Шукшин», «Пастернак», «Окуджава», «Вознесенский», «Евтушенко», «Рождественский», «Стругацкия». А в созвездии Весов есть планета, названная именем Николая Дупака. Кроме того, немало астероидов носят имена людей, прямо и косвенно повлиявших на выбор Высоцким троп на перекрёстках жизненного пути: «Дунаевский», «Шекспир», «Шостакович», «Пушкин», «Лермонтов», «Есенин», «Ахматова», «Мандельштам», «Цветаева», «Вертинский», «Гумилёв».
«Малые планеты никогда не переименовываются, имеют очень надёжную орбиту и могут существовать миллиарды лет», – сказала на Шукшинских чтениях крымский астроном Людмила Черных, открывшая планеты «Шукшин» и «ВладВысоцкий».
Да, это так. И пусть орбиты у них разные, но иногда они сближаются и, наверняка, общаются сакральными сигналами – и непременно на русском языке. Даже Шекспир! Думаю, его научил Пастернак.
Улыбнувшись своим фантазиям, я долго смотрю на заснеженные крыши, уподобившиеся чистому листу бумаги, и пытаюсь расшифровать комки и впадины тайных знаков Небес. Пальцы ознобом выбивают ритм, и, схватив карандаш, я на первом попавшемся клочке бумаге записываю:
Поэта время истекло…
На небесах средь звёзд
Ему светло…
За пеленою слёз
Растаяло стекло,
И ветер тучу снёс,
Как занавес, порывом –
И вспыхнул свет!
На сцену над обрывом
Взошёл Поэт
И с хрипотцою огласил
Нам, пожеланье:
– Добра и сил!
Я не прощаюсь –
До свиданья!!
Примечания.
1.* Синкретизм (лат. syncretismus – соединение обществ) – сочетание или слияние «несопоставимых» образов мышления и взглядов, образующее условное единство. Чаще всего терминсинкретизм применяется к области искусства...
2. Коллаж и заключительные стихи – автора очерка
– на переднем плане: слева – Юрий Любимов и Николай Дупак; справа – режиссёры Станислав Говорухин и Юнгвальд-Хилькевич (в кадре). В центре – Владимир Высоцкий и Марина Влади;
– на втором плане: Леонид Филатов, Валерий Золотухин, Татьяна Иваненко (обложка)
3. В кадрах (кроме Высоцкого):
– центр: на сцене Иза Высоцкая в бенефисе в честь её 80-летия; Михаил Шемякин; Людмила Абрамова;
– в среднем ряду слева направо попутчики судьбы: Лужина, Туманов с Мончинским; Абдулов, Губанов, Муратова, Афанасьева, Демидова, Целиковская;
– в третьем ряду: Бортник, Карапетян, Дыховичный, Ахмадулина.
4. Ссылки на видео и стихи по теме приведены в первой рецензии
Начало:
Высоцкий. Глава 1. Приговорённый к жизни – http://www.proza.ru/2018/01/25/132
Продолжение:
Высоцкий. Глава 2. Вертикаль – http://www.proza.ru/2018/04/11/61
Высоцкий. Глава 3. Горизонты – http://www.proza.ru/2018/07/03/989
Высоцкий. Глава 4. Быть или не быть самим собой – http://www.proza.ru/2018/07/24/295
Высоцкий. Глава 5 Нити судьбы – http://www.proza.ru/2018/11/26/1651
Внимание! Можно увеличить картинку и рассмотреть памятники «ближе». Для этого зажмите одним пальцем клавишу Ctrl и осторожно покрутите колёсико мышки вперёд. Вернуть в исходное положение можно покрутив колёсико назад.