Я - это только я, и никто другой! ( все герои вымышлены, все совпадения случайны)!!!
Мальчишкой Дмитрий мечтал о кино. Его детство пришлось на пятидесятые. Сколько тогда появилось прекрасных фильмов!
Диму захватывали красивые истории, которые можно было воплотить на экране. Кино! Волшебный мир!
Из маленького городка он приехал в Москву. Было начало оттепели. Он быстро обрел нужные знакомства в литературной среде, благо тогда поэта и писателя можно было, что называется, рукой пощупать. Они выступали на площадях, в ДК. А Дима скромностью никогда не страдал. Он вообще считал, что путь к цели должен быть прямым, как стрела: захотел - сделал.
Дима захотел поступать во ВГИК на сценарный. Но для этого ему было нужно представить комиссии свои работы.
Поняв, что в этом году он не успевает поступить по причине отсутствия каких бы то ни было работ, он поселился у одного начинающего вгиковца-первокурсника. Тот жил в трешке, места по тем временам казалось в квартире много. И Диме выделили отдельную комнату. Дима даже не удивился, что многие решают проблемы с жильем в Москве гораздо сложнее. Ему все казалось естественным: забота чужих людей, их хлебосольство, денежные затраты. Между прочим, он попросил купить ему печатную машинку! А как без нее? Несолидно.
К тому времени он уже придумал, о чем будет писать. Оттепель многим вскружила голову. Многие молодые и горячие решили, что сейчас самое время критиковать власть. Если не самого генсека, то его аппарат. Вот Дима и написал несколько вещиц, где плохие чиновники не давали жить хорошим людям. Действие его вещиц происходило то в столице, то в колхозной глубинке, то вообще на севере.
Были ли интересны его работы?
Это хороший вопрос.
Желая похвал, Дима читал свои сочинения друзьям из ВГИКа. Те слушали и хвалили Диму за смелость и красивую дерзость. Мол, давно пора всех гадов давить.
О художественной стороне вопроса никто не говорил: ребятки учились на актерском.
И лишь один парень сказал Диме:
- Фигня, брат. Одно и то же в разных местах России. Предложили бы мне сыграть такое - меня бы вырвало.
Этот парень быстро перешел в разряд врагов Димы. Вскоре с этим парнем перестали общаться друзья. На какое-то время парень стал изгоем.
А девчонки смотрели на него как на героя. Он этим пользовался: нравы в этой среде были свободные.
Итак, настало лето, и Дима показал свои работы комиссии. Сочинения были отпечатаны на машинке, которую ему все же купили.
И вот Дима приглашен на собеседование. Не надо говорить, с каким победоносным видом он шел на него.
Но все пошло не по его сценарию. Люди, которые вызвали его, были пожилые, почтенные. Многие состояли в партии, были членами Союза Писателей.
Ему указали на стул. Никто не улыбался, не шутил. На него смотрели строго. И Дима немного оробел. Это новое для него чувство ему не понравилось.
- Молодой человек, - обратился к нему седовласый мужчина весьма солидной наружности. - Скажите нам, о чем вы думали, посылая в комиссию эти свои опусы?
Дима опешил и не нашел слов для ответа. Но, видимо, ответ был не нужен. Седовласый продолжил:
- Из каких источников вы брали эти материалы?
- Каких источников? - Дима не понимал.
- Вас что, допустили к архивам КГБ? Или вы были свидетелем того, о чем написали?
- Нет, я применил художественный вымысел, основанный на жизненной правде! - гордо ответил Дима.
Тут в разговор вступила пожилая дама.
- Весьма любопытно, как это у вас интересно получается. Вот в этом сочинении вы называете конкретную область, конкретный район. И рассказываете, как глава области ворует и не дает работать людям. Так?
- Так.
- А известно ли вам, кто на самом деле глава этой области?
- Все они одинаковы! - не подумав как обычно, брякнул Дима.
- А мы здесь тоже одинаковы? Посмотрите на нас.
- Я не понимаю...
- Глава области - мой двоюродный брат, - сказала женщина. - Он честный человек. У него в области несколько крупнейших предприятий и несколько колхозов и совхозов. Он ни копейки лишней у государства не взял!
... Короче говоря, Диму не просто не приняли в институт. Вскоре его пригласили соответствующие органы. С ним была проведена настолько серьезная беседа, что Дима впервые ощутил, как хорошо жить на свободе.
Его выпустили на улицу, но в списки неблагонадежных включили.
Вскоре его снова вызвали. Туда же. И предложили поступить во ВГИК. Дима был ошарашен.
Но во ВГИК поступил. На сценарный. Причем, взяли его без экзаменов.
И он стал учиться.
Учился он неплохо. Вскоре стал писать небольшие рассказы. В основном, у него хорошо получалась сплетение жизни с некими небывалыми, почти фантастическими событиями. Один его рассказ даже рекомендовали к экранизации короткометражки. Но что-то не заладилось, фильм снят не был.
Иногда его снова и снова приглашали в то самое неуютное место. Там ему задавали вопросы, просили рассказать о сокурсниках, преподавателях. Кто чем дышит, о чем мечтает. И Дима рассказывал, что знал.
Вскоре посадили одного преподавателя, о котором Дима рассказал, что тот хвалил студентам быт капиталистических стран. А еще отчислили однокурсника. Дима знал, что тот вечно меняет модные шмотки. Дима ему завидовал, но денег таких у него не было. А одеваться модно хотелось! Опять же, девочки...
Так вот, студента поперли за фарцу. Что с ним было дальше, Диме было неинтересно.
Несколько журналов напечатали по одному его рассказу.
Дима сел за повесть. Почему-то тянуло его на жизнеописания. Очень хотелось написать о себе, своей жизни, но он понимал: еще не время. Молод еще.
По окончании вуза он пристроился редактором, иногда печатался. И ходил туда, где вежливые холодные люди задавали вопросы. Дима быстро свыкся с этими вопросами. Он на них правдиво отвечал - вот и все.
Так время подошло к перестройке.
Вызывать перестали.
А потом случился развал страны. И вот тут Дима - уже Дмитрий Викторович - развернулся. Он сел за свое жизнеописание. Причем, он придумал интересный ход: это должен быть роман-разоблачение, роман-боевик, где читатель станет ждать продолжения, потому что Дима решил уже писать о себе в режиме он-лайн.
Итак, первая книга была готова. Ею заинтересовались не только русские издательства, но и зарубежные. И если наши издания издали разоблачающий роман, то зарубежные друзья с удовольствием экранизировали плохую советскую жизнь, смачно показывая драки, погони. В общем, был сделан экшн, очень кстати показавший иностранцам всю мрачность советского дикого средневековья, с одной стороны, и храброго героя Дмитрия, с другой ( Дима даже не стал имя-фамилию менять свои, несмотря на явную фантастичность сюжета). Храбрый герой буквально в одиночку боролся против красного зла и в одиночку же и победил его.
После этого сериал сняли и наши. Но сюжет и имя героя изменили, многое подправили. В общем, постарались пообъективнее. Хотя сцен драк и насилия у наших вышло даже побольше. Чернуху у нас тогда уважали.
И Диме было все равно, что поменяли, что нет. Главное - его имя стояло в титрах на первом месте! И если зарубежным он никаких условий не выдвигал, а, как говоиится, слопал, что дали, то с нашими заключил жесткие условия: перед каждой серией крупно его имя и хвалебные слова.
Условия телевизионщики выполнили. Но возникла такая ситуация. Во-первых, люди в середине девяностых уже и не знали, какой сериал им смотреть, ибо все они были про одно и то же. А во-вторых, народ больше привлекали актеры, а кто там что написал - это их не волновало. Читатели, которые покупали Димино жизнеописание, видели огромную разницу между сериалом и книгой. В общем, не связывали Диму с кино.
Вроде по отдельности все хорошо, а вот настоящей славы не было. И Дима стал заводиться.
Он требовал встреч со зрителями и читателями. Он требовал творческих вечеров.
Ему пошли навстречу.
Когда Дима сляпал продолжение, издательство объявило о том, что писатель сам будет подписывать книги и проведет беседу с читателями.
Дима тщательно готовился к встрече с читателями. Он решил поразить их всем: своим талантом, успехом, внешним видом. Он оделся в стиле американских ковбоев: сапоги, шляпа, джинсы, рубаха, шейный платок.
Читателей собралось немного. Было даже подозрение, что многие просто зашли в магазин, не ожидая засады. Но как только в поле зрения Димы оказывался новый человек, он окликал его и заставлял занять место перед своими очами.
Он много говорил о себе. О своем нелегком пути и вкладе в русскую культуру. Он рассказывал, что о нем говорили люди, зачитывал несуществующие восторженные отзывы о нем.
Люди маялись и скучали - Дима не замечал. Он упивался собой. Когда он увидел первого, кто поднялся, чтобы уйти, то разразился гневной тирадой в его адрес. Он указывал перстом в сторону неблагодарного читателя и грозил не подписать ему книгу.
Но человек ушел. За ним потянулись и другие. Раздачи автографов не состоялось.
Книги пылились на полках, их мало покупали.
Но Дима возлагал большие надежды на встречу со зрителями сериала.
Зрители собрались в небольшой останкинской студии.
Перед встречей Диму ждал удар: оказывается, на встречу пришел не только он. Пригласили актеров! Этого Дима не ожидал и простить не мог. Поначалу он кричал, что не желает. Но телевизионщики ему быстро сказали, что на него одного зритель не придет.
И действительно, как бы ни пытался Дима рассказывать о себе и хвалить себя, зрители почему-то с большей радостью встретили актеров. Им задавали вопросы, их спрашивали о других ролях, творческих планах. А Диму замечать перестали вообще.
Дима был вне себя: «Быдло! Неблагодарное быдло! Кто эти актеры?! Если бы не я, разве была бы эта встреча? Да эти актеры должны в ногах у меня валяться!»
А между тем, время шло. И сериал перестал интересовать людей. Дима накатал еще девять книг продолжений, но ни издавать, ни экранизировать их уже не стали.
Потратив уже свои деньги на издание своих книг, он стал договариваться о вложении в экранизации.
Но сериал больше не снимали. Книги были напечатаны, но куда их?
И тут его осенило: соцсети! Их стало много. И он стал рекламировать себя по соцсетям. Он говорил об уникальной возможности получить в подарок его книги, он записал обращение к президенту, в котором говорил о своих заслугах и требовал, чттбы президент сказал ему СПАСИБО за тот неоценимый вклад, котопый он внес в русскую культуру. Кстати, сделал и несколько сайтов имени себя.
Все это он выкладывал на страницах соцсетей. В личных сообщениях он приглашал к себе домой, чтобы подарить уникальную книгу. Свою, конечно.
Он давал советы, как начинать новый день: с водных процедур и чтения его книг. Однажды одна женщина, которую он тоже зазывал к себе в гости на чай и книгу, призналась, что она тоже пишет.
Дима почувствовал такую дикую ярость, когда прочитал эти слова! Она пишет! Да кто она? Дрянь малолетняя недоучившаяся! Что она знает о жизни? Ах, она училась... Ах, она уже совсем не молода... Все равно! Как она смеет! Она чукча, которая не читатель, а писатель!
И, охваченный гневом, он решил сесть за свой главный труд: жизнеописание под названием «Я - это я, и никто другой!»
Неважно, что события в большинстве повторялись с написанным в предыдущих книгах! Тут дело в названии!
Его неоценимый вклад в культуру должен, должен быть замечен! Он - и никто другой - должен издаваться и читаться!
Диме было уже за семьдесят. Он прожил насыщенную жизнь. Наполненную до краев... собой. Потому что - а кем еще?! Пушкиным что ли?!
Н. Ж.